Очередной сбор по поводу записи песни. В отличие от прошлых разов, тут гораздо меньше людей, а именно трое. Антон, Соня и Илья. Прусикин отлично справлялся не только с ролью лидера группы, но и с ролями режиссера и звуковика и надо заметить получалось у него получались ни разу не хуже. Особенно, когда у последнего задержали рейс и прилетит он в Россию, только на следующий день. Делать нечего, приходится работать самому. Благо опыт позволял почти всем присутствующим записать недостающие кусочки песни, а если будет желание, то даже и свести.
Антон отстрелялся быстро, благо со вчерашнего вечера ему остался совсем маленький кусочек. На удивление Лиссова даже его он записал, почти с первого раза. Сейчас же он помогал своему другу, все-таки следить за записью вдвоем было гораздо проще. Пока Илья следил за звуком, парень следил за Соней. Ему всегда нравилось наблюдать за тем как поет Таюрская, было в этот момент, что такое волшебное и интимное. Особенно когда она это делала для себя или для маленького количества людей, будто бы открывалось что-то личное, чего раньше не было видно. Это всегда приковывало взгляд.
— Тох, попроси, чтобы ещё раз спела последний куплет. Чуть-чуть фальшивит, — сказал Илья, неотрывно смотря в экран.
Антон пододвинулся к микрофону и повторил слова Прусикина, Таюрская улыбнулась и кивнула в этот, готовясь переделать кусочек. Уж кого кого, а ей от Ильича всегда доставалось больше всех придирок, но оно и правильно, солистка должна соответствовать высоким идеалам. Кажется Соню все устраивало и она была готова добиваться идеального результат, не смотря ни на что.
Это приковывало к ней ещё сильнее, чем голос и обворожительная внешность. Лиссову всегда нравились такие люди. Горящие любимым делом.
После последовало ещё несколько попыток для идеального звучания и музыканты были свободны.
«Жалко, что время уже было позднее, а то можно было бы пойти в какое-нибудь кафе» — подумал Лиссов.
Кто ж виноват, что самое свободное время было только в восемь вечера, а писали они около несколько часов. Время для дружеского кофе было уже совсем не дружеским и даже ни разу неприличным. Хотя Антон бы не отказалась узнать, как Таюрская провела свой отпуск за чашечкой ароматного кофе. Он никогда не думал, что за несколько месяцев так сильно соскучится по общению с ней.
Или же дело в чем-то другом?
— Молодцы, — сказал Ильич бросая короткий взгляд на экран компьютера. — Отлично и быстро справились, думал дольше будет, — устало улыбнулся парень. Видимо он вновь ничего не успевал, в том числе и спать. Кажется Прусикин хотел добавить что-то ещё, но его телефон зазвонил и ему пришлось выйти в коридор бросая друзьям что-то вроде, — Спасибо, собирайтесь.
Дважды повторять было не нужно. Лиссов начал аккуратно складывать аппаратуру, Соня же начала со своих вещей. Антон никогда не был сильно наблюдательным, скорее всегда погруженным в какое-то действие и не распыляющийся на остальные, пока того не требует ситуация, именно поэтому он и не заметил как Таюрская уже собрала все вещи и искала что-то на полу. Заметив, что Лиссов уже закончил — сказала:
— Антон, поможешь сережку найти, — попросила девушка, на секунду поднимая глаза на парня. — Закатилась куда-то, найти не могу. — развела руками Соня и опустилась на новые поиски.
Парень почему-то ухмыльнулся и выдохнул нагибаясь и тоже начиная рассматривать пол. Пока все что он видел, это пыль и немного грязи, которую они видимо принесли на своих ботинках. Было все, странные крошки, ворсинки, пару скрепок, вот только нужного украшения не было.
— Да куда же она могла укатиться-то, — возмущалась Таюрская заглядывая под стол.
— А ты уверенна, что она была на тебе, когда ты сюда пришла?
— Да, — коротко ответила Соня.
Безуспешные поиски продолжались. Всю идиллию прервал внезапно вернувшийся Ильич, который схватил свою сумку с ключами от кабинета и отправился прочь. Совершенно не вспоминая о своих друзьях. Узнали об этом ребята, только когда услышали захлопнувшуюся дверь. Бросив все двое тут же подбежали к двери и принялись кричать Прусикину, чтобы он открыл их, но тот видимо был уже далеко ил в наушниках.
Кажется, они остались в закрытом кабинете на всю ночь…
— Ахуенная перспектива, — высказалась Соня по поводу случившегося. — Он серьёзно про нас забыл?! — возмутилась девушка смотря на закрытую дверь, видимо все ещё не в состоянии поверить в происходящее. А ведь так оно и было, время на часах около двенадцати ночи, за окном только парочка старинных Питерских фонарей и уже горящая синим пламенем перспектива сидеть всю ночь до утра в офисе.
В безумно холодном офисе. В безумно теплой компании.
— Он наверно подумал, что мы уже ушли, — ответил Антон и облокотился на подоконник рассматривая что то за окном, но кроме парочки фонарей и тёмной Питерской ночи там конечно же ничего не было, даже здание напротив еле проглядывалось.
— Так, я вроде брала с собой телефон, — вспомнила Таюрская и принялась ощупывать себя в поисках своего гаджета и когда искомое было найдено в кармане джинс, она чуть улыбнулась, придерживая длинную свободную толстовку с логотипом группы Соня достала смартфон. Антон смотрящий на это тоже немного обрадовался, ведь сидеть всю ночь в офисе, где нет отопления и электричества ему особой жизнерадости не придавало, даже не смотря на возможность поболтать с подругой больше, чем за чашечкой кофе о которой он грезил буквально час назад. Хотя в сложившейся ситуации можно было бы выведать у неё много разных интересных секретиков, поделится своими, но это почему то так сильно не радовало, как могло бы. Почему то обстоятельства всегда складывалось так, что они были друг для друга очень важными людьми.
Соня достала телефон, вернее то что было на него похоже, а именно пачку сигарет.
— Блять, — послышался разочарованный голос солистки. Соня бросила пачку с сигаретами на подоконник. Вот это ж надо было догадаться купить чехол для телефона в виде этой злосчастной пачки. Хоть это был и не первый раз, но именно сейчас был тот момент когда хотелось бы, что этого не случилось вообще. Антон смотрел на это с лёгкой долей пофигизма, он постепенно начинал принимать ситуацию и перспективу быть запертым в этой студии до завтрашнего прихода Ильича. Пугало только отсутствие электричества и резко снижающаяся температура в помещении.
— А тебе давно говорил, кури поменьше, — попытался разрядить обстановку Лиссов присаживаясь на диван. На подобную шутку Таюрская состроила не особо довольное лицо и даже попыталась передразнить друга, чем рассмешила его ещё больше.
«Она всегда такая смешная, когда злится» — подумал Антон.
Девушка плюхнулась рядом скрещивая руки на груди и по детски надувная щеки. — Ну что ты насупилась? — ласково спросил Антон легонько похлопывая девушку по плечу. В ответ Софья многострадально выдохнула, ещё больше проходя на обиженную девочку, что опять заставила Лисова улыбнуться, даже когда улыбаться то было особо и нечему.
— Не хочу тут всю ночь сидеть, — высказалась девушка, продолжая обижаться, видимо на судьбу, что занесла её в такую ситуацию. — А ты, что не звонишь. У тебя ж телефон рядом. — спросила Таюрская хитро прищуривая глаза и указывая на мобильник в кармане джинс. Для убедительности тыкая в него длинным ноготком. Видимо после происшествия с пачкой сигарет, она своим глазам уже не верила.
— Так у меня тут связь не ловит. — спокойно ответил парень, доставая телефон и демонстрируя полное отсутствие палочек обозначающих устойчивую связь. На подобное заявление от девушки проносится тихо, но очень много страдальное матерное шипение, разобрать, которое было весьма сложно.
— Но ты ж в инсте как то сидел, — удивилась Соня, прокручивая события сегодняшнего дня в голове.
— Ну дак с вай фая, а поскольку Илюха уходя из офиса последним отключил электричество и включил сигналу, я больше в инсте сидеть не смогу. — развёл руками Лиссов.
— Ебучий Мегафон, — выругалась девушка и с какой то мольбой посмотрела в потолок, видимо в надежде, что дверь как нибудь откроется, но чуда не происходило. — И что делать? — спросила Таюрская, приняв всю безысходность ситуации.
— Видимо пить, — как то даже радостно ответил Антон доставая из-за дивана немного пыльную бутылочку хорошего рома. Судя по лицу девушки эта идея пришлась ей не особо по вкусу, но делать было действительно нечего. Да и падающая температура в студии тоже давая о себе знать. Соня посильнее закуталась в свою толстовку присаживаясь на диван.
Расценив это как немое согласие Лиссов лёгким движением руки от крутил крышку от бутылки и вдохнул запах рома. Кажется когда друзья привезли его из тура и оставили тут «на всякий случай» они никак не прод полагали, что случай будет именно таким. Парень сделай первый глоток опрокидывая бутылку на себя. Немного не рассчитав первый «залп» вышел в слишком большим. Горло обожгло от количества выпитого горячительного напитка, глаза заслезились, а воздуха стало катастрофически не хватать. Немного тряхнув головой и выдохнув пару раз в руках своего худи Антон протянул бутылку девушке.
Смотря на друга Соня уже немного опасалась янтарной жидкости в бутылке, что еле поблескивала в чуть уловимом свете фонарей. Встретив довольную улыбку друга Таюрская без страха и сомнения опрокидывает бутылку так же как и Лиссов пару секунд назад. Реакция ждать себя долго не застала. Любителем крепкого алкоголя Таюрская никогда не была, она больше любила красное сухое. То самое, что Антон так яро именовал «кислятиной». Горло девушкой резко загорелось огнём, но вместе с этим по телу прокатилась волна жара, Соне показалось, что даже волосы на голове капельку пошевелились. И думать о том сколько градусов этом замечательном напитке совершенно не хотелось, впрочем как и думать о том, что будет с ними после выпитого, учитывая пустые желудки.
— Что хорошо пошло, — спросил Лиссов всматриваясь в глаза подруги, которые сегодня были без цветных линз. Большая редкость для солистки. Глаза девушки приветливо свернули огоньком и лёгкая ухмылка появилась на пухлых губах Сони. Не думая ни секунды, Соня запрокидывает бутылку над собой ещё раз и делает ещё один большой глоток горячительной жидкости, за ним резко ещё один. На третий сил не хватает, дыхание сбивается и она следуя примеру другу утыкается носом в темную ткань своей толстовки. — Я как посмотрят с каждым глотком все лучше и лучше — обворожительно улыбаясь замечает парень и забирает бутылку с ромом себе.
— Мне кажется это такая плохая идея, — сказала Соня, чуть-чуть ухмыляясь. Держать мысли в трезвости получалось очень плохо. Алкоголь подобно коварному змею подобрался мягко и безшумно, но укусил резко не давая шанса на возможность трезво оценивать ситуацию ещё хотя бы немного.
Туман в голове — это неприятно. Тепло в теле — это очень приятно.
— Почему? — удивился Антон, поправляя волосы рукой. Светлые волосы были окончательно взлохмачены и по этой прическе нельзя было совершенно точно сказать, что утром перед выходом из дома её тщательно укладывали в приличный вид. Соня следившая за этим действием не смогла оставить это без внимая. Её слабость было подобные картины. Ей всегда так нравилось когда
Антон поправлял свои волосы.
— Ну так это, на пустой желудок же пьем. — очнулась Таюрская. — Опьянеем быстро, — грустно сделала вывод она, пить в последнее время ей так не хотелось, а ощущать похмелье с утра не хотелось ещё больше.
В ответ на Сонино замечание Лиссов согласно кивнул, рассматривая этикетку на бутлке, что-то упорно на ней выискивая. Парень ворочал её на свету, пытаясь что-то разгоядеть. Что именно Таюрская так и не поняла.
— Ну могу сказать одно, — оторвавшись от созерцания сосуда с ромом сказал Антон. — Этим можно реально накушаться. Причем в обоих смыслах, — подвел итог он и улыбаясь чуть подмигнул подруге по старой привычке, совершенно забывая, что в кабинете очень темно и она вряд ли это увидела. —
Какое-то время бутылка ещё перекочевывала из одних рук в другие, но сколько это было по времени отследить невозможно. Но совершенно точно можно сказать, что очень мало, чтобы приблизится к моменту их «освобождения» и темного и холодного офиса.
Для того чтобы не сидеть, как кроты в темноте друзья приспособили работающий телефон Антона, как фонарик. И теперь можно было едва различать лица друг друга, что-то на них удавалось даже рассмотреть. Например поблескивающих озорных чертиков в глазах друг друга, они приветливо махали хвостиками и приветствовали друг друга.
— Как отпуск-то прошел, рассказывай, — устроившись поудобнее спросил Антон, готовясь внимательно слушать подругу.
— Ну что тебе рассказывать, — уклоняясь от ответа начала юлить Соня. — Сам же все знаешь. — с улыбкой дополнила она. — Месяц вот жарила булки на море, хорошо было. Теплое водичка и мягкий песочек — это просто сказка, особенно, когда тебе никуда не надо бежать, — усмехнувшись заметила девушка. — Потом, наконец, увиделась с родителями — Таюрская мечтательно закрыла глаза, вспоминая время проведенное с родителями. — Ну, а последний месяц ужасно скучала по вам и роботе. Кажется я все больше и больше начинаю быть похожей на тебя, — ткнув в паря острым ноготком дополнила Соня. — А у тебя-то как отпуск прошел? Все так же активно, весело и интересно?
— А мы все так же весло, активно и интересно катались с ребятками в тур по матушке России. Было очень круто, я бы ещё разок сгонял, честно сказать. — рассказал про любимую часть в отпуске парень. — Насмотревшись на ваши голые ножки в инстаграмме, Соша Алексеевна, тоже погнал на юга жарить булки, но как сама понимаешь на долго меня не хватило, — усмехнувшись рассказал Антон, разводя руками, будто бы оправдываясь за что-то, чем вызывал у своей подруги теплую улыбку. — Ну и последние месяц уже писал что-то с ребятами и ждал нашего воссоединения. — закончил рассказа о своих курортных похождениях Лиссов. — Кстати, как там дела с твоим суженным, все-так же ссоритесь? — усмехнувшись спросил он. Абсолютно все знали, что эти двое были, как кошка с собакой. И очень часто парень задавался вопросом, а зачем же девушка это все терпит, неужели настолько любит его. Но к сожалению ответ на этот вопросы не знала даже Соня.
— Все ок, — коротко ответила девушка, как бы намекая на то, что говорить на эту тему у неё нет ни малейшего желания. Такие резкие перемены в настроении подруги немного насторожили парня, хоть раньше она никогда и не делилась проблемами в лчиной жизни, но реагировала на все это как-то более сдержанно, без особой агрессии. Но подумать на эту тему Антон дальше не успел, поскольку от его подруги он услышал аналогичный вопрос.
— А у тебя там с женой как? Хорошо отдохнули? — спросила девушка, будто бы зная, где давить на больное. Однако, делая это Соня совершенно не ожидала пробной реакции. Лицо друга мгновенно изменилось, превратившись из спокойного в напряженное, а в чистых голубых глазах появилась как-то грусть. Девушке вдруг почему-то стало стыдно за свой вопрос.
— Тоже не хочу об этом говорить, — коротко ответил Антон. — Ну поскольку мы оба не хотим об этм говорить, то может сыграем в недобутылочку? — предложил парень крутя в руках пустой сосуд на что Соня ответила легким кивком.
Правила игры были совсем просты. Поскольку участников всего лишь двое, они просто отвечают на вопросы друг друга по очереди. На логичный вопрос, а зачем же тут бутылка и причем она тут совершенно не логичный ответ, а незачем здесь стеклотара не нужна. Вообще о моменте создания подобной игры история умалчивает.
— Рад тому что мы остались здесь? — хитро прищурившись спросила девушка.
Парень уронил голову на мягкий подлокотник дивана, думая. Алкоголь мешал это делать здраво, в голову то и дело лезь какой-то туман и мыслить не хотелось совсем. Но в сложившейся ситуации Антон и вправду был рад, хотя бы потому что перспектива ссорится в очередной раз с женой на ночь глядя была гораздо хуже, чем провести ночь в холодном кабинете с весьма не холодной дамой.
— Да, — коротко отвечает парень, смотря в смеющиеся глаза подруги. Кажется там даже прыгали чертики, или же он там танцевали венский вальс?
Пришло время задавать вопрос Антону. И у него давно был странный и достаточно интересный вопрос к подруге, но в трезвом уме он бы никогда его не задал, ибо это было сильно-то тактично. Но узнать ответ было жизненно необходимо, дабы оправдать или же опровергнуть свои догадки. — Почему ты не хочешь выходить замуж? Страшно?
Теперь пришел черед Таюрской замолчать на несколько минут обдумывая ответ. Прежде Соня никогда не думала об этом в таком ключе, вернее никогда себе в этом не признавалась. Но вот верный друг видел её будто насквозь заставляя признаться в первую очередь самой себе в не очень приятной правде. Она и вправду боялась замужества и всего подобного.
— Я часто прихожу к выводу, что именно эта мысль меня и пугает. Ведь через какое-то время начнутся эти стандартные вопросы про детей и призывы бросить карьеру певицы, ведь ездить по гастролям оставляя семью это как-то не очень вяжется с нашим менталитетом… И наверно мысль о том, что ради этого мне придется оставить любимое дело меня и пугает больше всего. — тихо высказалась девушка. Антон аккуратно посмотрел в опущенное лицо Сони и увидел в её глазах тень страха, кажется все его догадки подтвердились. Таюрская сидела на этой же игле, что и они все. Она совершенно не представляла себе жизни без сцены и скорее всего даже не хотела пробовать этого делать.
— Знаешь, Сош, тебе не стоит переживать, так сильно. Ведь это правильно. Ты занималась музыкой почти всю свою жизни, столько сил положила на то, чтобы добиться того, что имеешь и просто так расставаться с этим… Человек, который тебя понимает никогда бы не заставил сделать выбор. А у тебя таких аж целых трое, так точно, — тепло улыбнувшись поддержал девушку Лиссов, убирая выбившиеся пряди девушки за ухо. Тень страха в глазах исчезла, занимая место искренней благодарности за правильные слова.
— Что у тебя с женой? — задала неожиданный вопрос Таюрская. Антон, кончено догадывался, что рано или поздно оно все к этому и придет, но не думал, что настолько скоро. Отвечать по прежнему не хотелось, поскольку парень не особо любил обсуждать свою личную жизнь, а уж тем более проблемы в ней. Но делать нечего, правила игры, которую он сам и предложил обязывались отвечать на вопросы честно, даже если не очень хотелось. Собравшись с силами Лиссов начал:
— Ну что разводиться вот думаем… — начал он, вспоминая о проблемах личного характера, в такие моменты от веселого и неунывающего парня не оставалось и следа. — Не смогла она принять тот факт, что меня постоянно нет. И не смогла она смириться с тем, что я почти всегда выбираю сцену, а не время с ней. — рассказал о своей головной боли парень. Алкоголь и вправду развязывал язык, в трезвом сознании он об этом даже и не смел бы подумать, не говоря уже о том чтобы рассказать. Соня, которая не смогла найти подходящих слов, пододвинулась к парню и положила свою голову ему на плечо, как бы поддерживая и успокаивая, давая ощущения, что он не один в этом мире и есть человек, который его полностью понимает.
Разделяет его боль и отчаянные. — Скоро заявление подадим. А то ссоримся уже больше полугода. Я на самом деле уже ужасно устал от этого, сколько ж можно и её и себя мучать…? — задал риторический вопрос Лиссов. Таюрская в ответ поджала губы и приобняла парня, кажется это действие было важнее и нужнее тысячи самых разных и важных слов, которые они могли бы сказать друг другу. Ведь ощущение другова человека, гораздо важнее и ценнее, чем все остальное.
— А у меня все как-то… В общем, видел же новостные сводки обо мне и Илюхе. — решилась рассказать о своих проблемах Соня. — Так вот в это не верит никто кроме моего парня, — горько усмехнувшись и закрыв лицо рукой выпалила девушка. Антон положил свою руку на плечо подруги и успокаивающее погладил. — Вот и ебем мозги друг другу доказывая обратное. И ты даже не представляешь, как меня это уже достало… — девушка тяжело вздохнула и уронила голову на плечо Лиссова, ища поддержки.
Минутная слабость длилась не долго, поскольку Таюрская ненавидела грустить и страдать, она постаралась как можно скорее сменить тему на более позитивную и Лиссов с удовольствием её поддержал, поскольку грустить с такой подругой просто невозможно. Она всегда была, энергичной и жизнерадостной, даже сейчас, пыталась не падать духом. Рядом с таким человеком просто стыдно унывать.
— Самое эмоционально запоминающиеся выступление? — спросил Антон, хитро поглядывая на подругу. Естественно таких выступлений было много, о чем парень и так знал, но ему было интересно, какое из них самое важное для его
близкой подруги Соши.
Закусив длинный ноготок Соня начала вспоминать, выискивая в сознании
то самое.. Выступлений и вправду было много и каждое из них было по своему уникально и неповторимо, но вот один флешбек из жизни заставлял буквально трястись всем телом, а мурашки начинали бегать лишь от одной мысли, заставляя хозяйку ежится. И таки такое было, то самое, что заставляло её «умирать» вновь и вновь, как тогда на сцене. Когда она почувствовала это в первый раз.
Как самая настоящая рок-звезда.
— Помнишь пятнадцатилетие вашей группы? — спросила Соня, смотря парню в глаза. Судя по его оживившимся чертикам в глазах, он ещё как вспомнил.
— Ну частично, — слукавил ответил Антон, восстанавливая (не)утерянные фрагменты в памяти того знаменательного дня. Особенно самый тревожащий душу момент. От которого у него и самого бежали мурашки по всему телу. Кажется это было
то самое о чем говорит любой исполнитель в своей жизни.
— Так вот самое эмоциональное выступление у меня было
там. Это было безумно круто, я даже не знаю почему. Но только от одних воспоминаний об этом моменте я готова развалится, ровно так же как и тогда после концерта. Есть в этом, что-то такое… — Соня мечтательно закрыла глаза, вспоминая себя в красной кепке на одной сцене с Антоном, там они пели вместе и это так сносило башню почему-то. Чувства, что бушевали в ней тогда сложно объяснить это было что-то похожее на любовь? — Смотри у меня аж мурашки пошли, — сказала девушка показывая парню свою руку, которая полностью покрылась маленькими пупырышками, Антон усмехнулся и погладил руку Сони, чтобы избавить от огромного количества мурашек.
— Это было такое охуенно выступление, я и сам его иногда вспоминаю, ибо это было мега круто. Мне кажется, подобное повторить было бы просто невозможно. У тебя были такие глаза… — так же мечтательно закрыв глаза вспомнил Лиссов. Перед его глазами тут же возник образ его подруги. Простая черная футболка, джинсы и его красная кепка. Их голоса надрываются в унисон перед немногочисленной публикой, что пришла разделить этот праздник с группой. В глазах друг друга на тот момент читалось бесконечное безумие и любовь к преданному делу
и друг другу.
Алкоголь и яркие воспоминания совершенно затуманили разум обоих. Кажется сейчас они переместились на несколько лет назад. Чувства, что в одну секунд начали обуревать ими снесли голову обоим. Таюрская смело пододвинулась к лицу Антона внимательно рассматривая его. В отражении его глаз она видела себя и была уверенна, что он испытывает аналогичные чувства. Сейчас все повторялось один в один, как в том выступлении. Они были в опасно близко друг к другу, слишком опасно. Кажется адреналин подскочил ровно так же как и тогда, чувства выплескивались за кроя, из глаз буквально катились искры, все буквально взрывалось от напряжения. Рассматривая себя в глазах Сони, Антон неосознанно подвинулся ближе, кажется теперь это была точно точка невозврата. У обоих перед глазами была ровно та же картинка, что и несколько лет назад, а чувства в три раза сильнее. Соня поддавшись искушению целует
друга. Немного нагло и беспринципно врываясь к нему. Лиссов медлить не стал, алкоголь делал свое прекрасное дело, и парень быстро перехватывает инициативу на себя. У обоих было четкое ощущение, что сейчас случается, то что должно было произойти ещё на
том концерте и за это было вообще ни капельки не стыдно.
Парень притягивает девушку поближе к себе крепко прижимая её к гурди, буквально пытаясь запихнуть внутрь. Соня кажется совсем не была не против, а скорее наоборот, сама доверчиво жалась к парню. Пара укусов за пухлую губу девушки тут же вознаграждались лаской. Именно сейчас они чувствовали себя
самыми важными людьми друг для друга. Чуть отрастранившись друг от друга они долго восстанавливали дыхание, Соня ещё пару раз почти невесом коснулась губами скулы на его лице и чуть отстранилась легко улыбаясь.
Глаза обоих горели пламенем, кровь стучала по венам, а сердце колотилось с бешенной скоростью. Кажется произошло то, что должно было случится уже давно. Лавина их собственного отношениях друг к другу накрыла их с голой, не давая возможности вдохнуть хоть капли воздуха и чуть-чуть одуматься.
Уже через несколько минут после этого оба «пришли в себя». Соня стыдливо опустила глаза в пол, чуть прикасаясь рукой к распухшим губам. Антон почувствовал на себе, что значит амбивалентность. Он прямо сейчас испытывал это чувство и хорошего в этом ничего не было. В комнате вновь повисло немое молчание. Им нужно было проанализировать случившееся и принять это, ведь подобное должно было случится еще гораздо раньше.
***
— Сош, у тебя уже все губы синие, — сказал парень, смотря на Татарскую. На улице светало и становилось видно уже гораздо больше и лучше. — И руки ледяные, — добавил он коснувшись тонких изящных пальчиков. — В ответ Соня только и смогла сказать что-то вроде очень холодно. Приняв стратегическое важное решение по спасанию от замерзания пятидесяти, а то и меньше килограмм симпатичного живого веса. Лиссов положил холодные руки Сони себе на шею. Так уж она точно согреется, хотя бы немного. Обоих буквально обожгло, только разными температурами. В благодарном взгляде Таюрской прочитывалось «Спасибо» огромными буквами. Для надежности и быстрейшего согревания Антон накрывает руки девушки своими, так согреваться оказывается гораздо быстрее и
приятнее.
— Спасибо, — сказала девушка улыбнувшись. — А то уже все, конечностей не чувствую. — усмехнувшись сказала она, тихонько шевеля пальцами, проверяя их на возможность движения. Руки Лиссова все ещё надежно согревают её маленькие ладошки.
— Ну как я могу позволить вам замерзнуть, прекрасная леди? — улыбнувшись задал риторический вопрос Антон.
— Может быть попробуем словить телепорт? — предложила Соня, за всю ночь она казалось очень усталой, но не менее прекрасной.
— Так холодно же, — удивился парень.
— Ну так, а мы с вами как воробушки на жердочке, максимально рядом. — пояснила Таюрская. Дважды Лиссову объяснять не нужно, он притянул Соню поближе к себе и они постарались занять горизонтальное положение. После того как все руки были попрятаны в рукава толстовок, можно было воспользоваться чудесным методом их лидера. Девушка уткнулась носом чуть оголившуюся шею парня и быстро уснула, впрочем как и он.
Открывая дверь кабинета звукозаписи Прусикин ожидает увидеть все, что угодно, но явно не спящих в обнимку участников группы. Мягко говоря к такому готов он не был. Поняв, что эти двое скорее всего остались тут по его вине стало немного не по себе, ведь в кабинете очень холодно ночами.
— Ребятам, встаем, — потормошив парочку сказал Ильич, аккуратно будя друзей, чувство вины сжирало его с потрохами.
Двое резко подскакивают на диване смотря на друга сонными глазами. Спать хотелось очень и очень сильно, а ещё сильнее хотелось кушать, поскольку из еду в желудке побывал только алкоголь. А еще безумно болела голова и
губы.
— Вы как тут остались-то? — спросил Илюха присаживаясь на стул и рассматривая своих побитых жизнью, а точнее ночью друзей.
— А потому что ты нас вчера тут закрыл. А когда мы долбились в дверь уже нес слышал! — высказалась Соня, пытаясь проснуться. Злость начинала закипать в ней медленно, но уверенно.
— Неудобно вышло, — признал Присикин, почесав голову. — Ну вы ж понимаете забегался и все такое, сами видите сколько работы. — попытался хоть немного оправдать свое имя парень, стыдливо улыбаясь. — Ну, а теперь идика вы домой, греться и спать. — обводя все ещё сонных друзей взглядом сказал Илья. Друзья, что хотели вставить ему пару добрых слов, не успели этого сделать поскольку Ильичи быстро слился из комнаты под предлогом какого-то важного звонка.
***
На улице Лиссов еле догнал быстро удаляющуюся Соню.
— А хочешь я тебя провожу? — спросил парень, предлагая свой локоть девушке, как опору.
— А хочу, — немного подумав ответила Соня и взялась за предоставленную руку.
Так они и отправились рассуждая над комичностью ситуации домой к Таюрской.
