***
Чарли и Вонка сидели в такси, которое двигалось чуть-ли ни по сантиметру в час. Если бы не дождь который барабанил по крыше, все бы наверное умерли со скуки. А так можно рассматривать быстро стекающие по стеклу капли, угадывая какая приползёт первой, чем Вилли и занимался первую часть пути. Но только Бакета ни занимало ни то ни другое. Он сидел, прислонившись к стеклу, и глядел на учителя, будто прожигая его взглядом. Он уже плохо помнил о чем его спрашивали и что он отвечал, но в голове, как пластинка, крутилась одна лишь фраза: "Для того чтобы лучшего всего сломать человека, необходимо сначала заставить его всем сердцем поверить во что-то , а затем показать что все это ложь!" -Чертовы Лондовские пробки! – Таксист явно был не намерен скучать, и быть может, если бы пассажиры не были заняты своими мыслями, они бы с удовольствием ответили водителю. – А ведь сегодня даже не пятница! Но Чарли лишь буркнул что-то похожее на согласие и закутался в свою куртку. «Что Шалафи имел ввиду? Откуда ему это знать? Какой же он странный! Однако… безумно красив и его манера поведения необычно интригует. В этом весь Вилли. Чудаковатый, но по-своему привлекательный» - парень невольно улыбнулся, и повернулся к окну, рассматривая как медленно загораются фонари вдоль улиц. Следующий год прошёл почти без происшествий. Отмена большинства интервью, новые идеи для сладостей и выпуск некоторых из них. Единственное, что немного пугало Чарли, так это странные взгляды Вилли в его сторону. Он, казалось, хотел чаще говорить с Шалори, видеть его, прикасаться. Пару раз, даже разрешал сидеть рядом с креслом в кабинете, что ранее было строго запрещено. -Чарли, выпьешь со мной какао перед сном? – как обычно улыбнулся Вилли, радостно хлопнув в ладоши. -Ну… - Бакет призадумался, и пожал плечами. – Мы выполнили весь график на сегодня, так что… Да. Думаю, да. Почему нет? Наставник и ученик прошлись по длинному коридору, ведущему в шоколадный цех, и уже будучи там, Вилли быстро сделал две кружки горячего какао, не забыв добавить туда немного зефира. Чарли спокойно пил из своей кружки, бегая глазами по помещению, иногда останавливая взор на учителе. В какой-то момент, Бакет понял, что смотрит прямо в глаза Вилли. В этих прекрасных, фиолетовых глазах, похожих на красивые конфеты, читалось всё добро этого мира. Ласка, и забота. Казалось, будто Вонка смотрел на ученика так, словно видел в нём кого-то очень близкого. -Чарли? Всё хорошо? – Вилли немного наклонил голову, изгибая левую бровь. -А? – Шалори помотал головой, выходя их транса, и потёр глаза. – Да, я в норме, а что такое? -Ты почти пол часа смотрел мне в глаза, будто пытался найти в них что-то. – Шалафи прищурился, и отпил из кружки. -А.. – Бакет с ужасом понял, что ведёт себя странно. – Нет, не волнуйся, я просто… задумался об одной идее, но её надо тщательнее продумать, прежде чем я расскажу. -Ох, хорошо! – Вилли улыбнулся, и взяв зубами зефир, приклеившийся к стенке кружки, начал его жевать. – Тогда можешь идти в комнату, и подумать там. После этой ситуации, и вплоть до семнадцатого дня рождения Чарли, всё стало ещё страннее. Все эти взгляды Вилли, его лёгкие, как будто случайные касания его плеч, запястий. И почему-то все его гейские шуточки казались больше жизненными чем смешными, хотя слышать их из уст учителя было в новинку. Бакет буквально терял дар речи, стоило Вилли появится. Парень, при виде Шалафи, моментально краснел, и едва ли мог контролировать свои движения. Такое сложно не заметить, ещё и Вонка в стороне не стоял. Из-за этого, некоторые Умпалумпы начали думать неладное про них. Но только им обоим было плевать, так думал Чарли. Ему хотелось лишь ещё больше болтать с наставником, обнимать его, чувствовать тепло каждой клеточкой своего тела.. И он был уверен, что тот хочет того же! «Неужели это правда? Неужели так бывает? – Думал Бакет, лёжа в кровати ночью, перед праздником. – Я полюбил наставника! Я полюбил того, кто старше меня на фигову тучу лет! И я верю, что он тоже любит меня!» И вот настал день Х! В гости как обычно приехали родители, бабушки и дедушки. Стол был накрыт, и все праздновали день рождение Чарли. За этот год он прилично подрос, стал даже немного выше Вилли, и крупнее. Если бы на празднике гости играли в «ассоциации», то наследник был бы огромной горой, а кондитер – обычной палкой, которую легко сломать, если надавить. Вечер медленно подходил, и Бакету всё сложнее было терпеть. В конце концов, он не вытерпел, и отошёл к огромному окну комнаты, позвав туда Вилли. Сердце бешено колотилось, и казалось, вот-вот пробьёт грудную клетку и выскачет. -Учитель. – Чарли вздохнул, и взял руку Вонки. – Прошу, скажите честно, мы ведь не просто учитель и ученик? Нам никогда не быть ими просто так. Я не просто верю в это, я знаю! Шалафи, я никому и никогда не говорил этого так искренне, но… Я люблю вас! Люблю всем сердцем! Глаза Бакета бешено бегают по лицу Вилли, ненадолго задерживаясь на его взгляде, в котором читался страх, тревога и нотка безумия. Чарли прикрыл глаза и потянулся к губам Шалафи, сжимая того в плечах, дабы он не вырвался. Однако, учитель прервал затею, закрыв рот Шалори ладонью. Чарли открыл глаза, и увидел, что некогда яркий цвет фиолтовых глаз учителя – потух. Это был уже не тот оттенок, напоминающий конфету… Это был серый, протухший виноград, который никто бы не стал есть. -Чарли… - тихо начал наставник, и ученик отпустил его плечи. – Послушай, я, конечно, понимаю, что разные слухи ходят по фабрике, и за её пределами, но для меня ты не более чем сын, или что-то вроде того. – Вонка улыбнулся, и положил руку на плечо Бакета, хотя тот совсем не улыбался. – Да и, не хочется мне как-то сесть на 8 лет в тюрьму. Это полностью испортит репутацию, которую я строил почти 20 лет! После этого, оба вернулись к гостям, и продолжали праздник. Когда же он закончился, Чарли ушёл в комнату, и заперся там изнутри.***
Шли дни, и даже почти минула неделя того, как ученик находился в комнате. Еду ему оставляли у порога, но Чарли не притрагивался к ней. Вонка был немного встревожен поведением Шалори, и периодически стучал в двери, однако ответом всегда была тишина. Спустя неделю и два дня, Вилли вновь решил постучаться в двери комнаты. Но не дошёл до неё, поскольку увидел в окно, как Шалори стоит у ворот фабрики. На его куртке было не так много снега, а значит, вышел он не так давно. Вонка сначала обрадовался, что Чарли пришёл в норму, и рванул к нему, выбежав на улицу, даже не надев куртки. Хотя, это и не нужно было. Однако, пробежав половину пути, Вилли остановился. Остановился потому, что Бакет медленно развернулся, и на его лице, кондитер не увидел ничего, кроме грустной улыбки, и померкшего взгляда. Наставник стоял как вкопанный, с абсолютно мёртвым выражением лица, пока Бакет подходил ближе. Когда же между ними оставалось около метра, ученик протянул учителю сложенный листок бумаги. -Простите, мистер Вонка. – Бакет грустно улыбнулся, и сунул руки в карманы. – Вы ошиблись, когда выбрали меня наследником. Парень развернулся, и молча зашагал к воротам. Это означало, что он больше не будет учеником Вонки. Не будет никаких «наставников» и «новых идей». Они никогда не попьют какое с зефиром вместе, как прежде. Никто больше не будет радостно бежать на встречу кондитеру с криком «Шалафи», а кондитер никого не будет трепать по голове, и по-доброму называть «Шалори». Как только ворота захлопнулись, Вонка вздрогнул, и взглянул на листок в руках и развернул его. На нём, выведенная красивым, аккуратным подчерком, красовалась всего одна фраза:«Тебе удалось…»