Немного о зловещей долине

Мадара молча протянул ему сигарету, и Изуна, впервые в жизни, сделал длинную затяжку, вдохнув легкими ядреный дым. Его брат курил крепкие сигареты, тяжелые. У него моментально закружилась голова, хотя причина плохого самочувствия была не только в этом. — Тебя бы в больницу. — хрипло произнес старший, бросив взгляд на черные артерии, поразившие чужое горло до подбородка. — Хрен его знает, что за дрянь у него была вместо кончи. Изуна поморщился от чужого грубого высказывания, но молча кивнул. Они оба пребывали в немом шоке до сих пор, но оба, будто бы выжатые до капли от встречи с неизвестным, просто сидели на крыльце отцовского дома и смотрели на то, как светлеет небо. Было пять утра. — Что мы будем делать с телом? — спросил Изуна, не глядя на брата. После смерти существа его депрессия усилилась, а осознание того, что теперь старший брат знает о его сексе со своей копией, угнетало и стыдило. Отчасти Изуне была безразлична его судьба, потому что жить глядя в глаза родному и настоящему Мадаре теперь было невозможно. Едва ли они будут общаться после такого. Как мило. Изуна застрелил тварь из преисподней, а думает только о том, что брат считает его извращенцем. Наверное он разучился удивляться впервые как встретил ее в отцовском подвале. — Похороню его, как отвезу тебя к врачам. — кивнул в сторону дома Мадара, а затем грузно встал с веранды. Изуна поспешил подняться на ноги следом. Говорить о том, что произошло не хотели оба. — Я думаю, не помешало бы поторопиться. Без лишних слов они сели в машину. Изуна забрался на сидение, поджав к себе ноги. Его сильно трясло. В боковом автомобильном зеркале было видно как черные венки покрывают его бледное лицо, медленно добираясь до глаз. Щеки покалывало. Успеют ли? Что с ним случится, если врачи ему не помогут? — Представь удивление докторов. — сипло рассмеялся Изуна, ощутив слабость во всем теле. — Когда я скажу им что-то вроде… ах, я трахнул непонятную лавкрафтовскую тварь вчерашней ночью и теперь, видать, умираю. У вас случайно нет лекарств от инопланетного сифилиса? Мадара тоскливо и безрадостно рассмеялся. Машина выехала на сельскую дорогу, оставляя отцовский дом позади. — Как я понял из деталей твоей удивительной личной жизни — трахнули как раз тебя. — он вдруг криво усмехнулся. — Перестань. Все будет хорошо. Изуна слабо улыбнулся. Ему не хватало таких моментов наедине с братом. Искренних. — Будет обидно если я умру и даже не посмотрю на твою квартиру. — грустно улыбнулся он, разглядывая редкие деревенские дома за окном. Мадара вытащил из пачки сигарету и поспешил зажечь. Нервно втянул дым в легкие, сжав руль в руке крепче, и выдохнул. — Сказал же не умрешь. Еще и жить со мной там будешь. Ясно? — грубо ответил он, поворачивая в сторону шоссе. — Так что собрал сопли в руки и держись. Изуна удивленно посмотрел на него. Дурнота, казалось, отступила. — Жить? Мадара пожал плечами. — А что? — Ты хочешь жить со мной? — Я должен бояться такой перспективы, учитывая что ты трахался с кем-то, кто по твоим словам, выглядит как я. Но так и быть. Я прощу тебе даже твои тихие дрочки на меня по вечерам, если ныть больше не будешь. Изуна искренне улыбнулся, закашлявшись в кулак. — Я… конечно. Я бы с радостью жил с тобой вместе. Машина ударилась колесом о кочку и его брат тихо выругался под нос. — Кто-бы сомневался, Изу. Ха… Удар. Какая-то птица пролетела рядом с окном, накрыв побледневшее лицо Изуны тенью. Парень в ужасе застыл, глядя на дорогу пустым взглядом. Нет. Нет. Пожалуйста. Нет. Тяжелая ладонь брата легла на его колено. Изуна бросил на него затравленный взгляд, ощутив как что-то кричит у него внутри. Губы дрожали. — Я… Мадара успокаивающе улыбнулся. В его лице не было ни одного намека на нечеловеческую природу. Существу наконец удалось стать его идеальной копией. — Тебе нечего бояться. — вкрадчиво произнес он, сжимая сигарету в губах. — Это не больно. Только противно малость и непривычно. — Я… убил… Чужая рука поднялась выше, сжав худое бедро. Мадара выбросил сигарету в окно, улыбнувшись брату доверительно. — Некоторые даже получают удовольствие. Как ты в наш первый раз. — Настоящего… — Изуна, пребывая в глубоком шоке, не был в силах произнести очевидное. Его брат. Его несчастный брат сейчас лежал в их старой детской, прикрытый простыней, и истекал кровью, потому что младший выстрелил ему прямо в грудь. Выстрелил, и смотрел как тот хрипит от того, что кровь заливает его глотку. Нет. Нет! Изуна был уверен, что опознал тварь. Как такое могло произойти? — Я и есть настоящий Мадара, Изу. — улыбнулось существо. — И всегда им был. Машина выехала на широкую дорогу, скрывшись за утренней туманной дымкой. Деревня провожала их пустыми глазницами окон заброшенных домов, потому что в ней давным-давно не осталось живых людей. Кричащая с утра птица лежала у распахнутой настежь подвальной двери мертвым трупиком. Хаширама помахал вокруг своего лица ладонью, едва ощутил этот ужасный смрад чего-то гнилого. Запах явно шел со стороны открытой двери, но Мадара, отворивший ему, словно бы не замечал его. Странно. Хаширама с трудом сделал новый вдох. Обычно за его другом не замечалось подобной нечистоплотности, может он ушел в очередную долгосрочную пьянку? — Черт возьми, дружище. Что у тебя там сдохло? — поморщился он, когда Мадара жестом пригласил его войти, затягиваясь одной из его бесконечных сигарет. За окнами его дома уже стемнело. — Несет как от труповозки. Мадара мрачно прыснул, не обратив на его слова никакого внимания. — Не было на это времени. — Времени? И чем же ты таким занят? — недовольно проворчал Хаширама, осторожно обходя кучки хлама на полу. Новая квартира его друга выглядела как притон бездомных в худшем смысле этого слова. Грязь, разводы на окнах и зеркалах, одежда и использованная посуда валяющаяся повсюду. Как можно было навести такой бардак в собственном доме за столько короткое время? Хаширама заглянул в ванную, когда шел за другом на кухню и лицо его перекосило от отвращения. Чугунная новенькая ванная пожелтела и была доверху залита мутной зеленоватой жидкостью, издающей отвратительный смрад. В ней что-то плавало. Мужчина незаметно подошел ближе и ощутил рвотные позывы, когда заметил в воде использованные трубки с искусственным питанием. — Изу больно капризный стал. Пришлось нянчиться. — донесся голос Мадары из кухни, и его друг, закрыв нос и рот ладонью, поспешил покинуть зловонное место. На кухне впрочем было ненамногим лучше. — Вы вместе что ли живете? — спросил Хаширама, стараясь не смотреть на жужжащих у грязной посуды в раковине мух. Сидящий за столом Мадара кивнул, вытащив из кармана сигарету. На нем были лишь расстегнутые на ширинке джинсы, и Хаширама вдруг решил, что он не надел хоть какую-то майку, банально потому что поленился постирать что-то из грязной одежды. — Ну тогда тем более могли бы уборкой заняться. Здесь же жить невозможно. — Кому как. — улыбнулись в ответ. Хаширама ощутил смутную тревогу. Что-то было не в порядке. Мадара никогда бы не запустил квартиру до такого состояния. А эта ванная. Что-то определенно должно было случиться, если подобное устроил самый невыносимый чистюля в его жизни. — А что с Изуной то? — осторожно спросил Хаширама. Мадара усмехнулся. — Пытался покормить его целый день, а он только плакал и брыкался. — странным ласковым тоном произнес мужчина, посмотрев куда-то сквозь Хашираму. — Плакал? С ним все… в порядке? — тревожно спросил Хаширама, стоя в проеме двери. — Не волнуйся. Я уже сделал ему хорошо. Хаширама изумленно замер. — В каком смысле? Мадара? Ситуация превращалась во что-то абсурдное и кошмарное. В горле у мужчины пересохло. Что с Изуной? Где он? Мадара закатил глаза, словно бы вынужден был объяснять очевидные вещи. — В прямом, Хаши. Я сказал что-то непонятное? Хаширама покачал головой, осторожно отступив в коридор. Ему не нравилось происходящее, но он понятия не имел что вообще творилось в этом доме. Все ведь было нормально. Новоселье. Вечеринка. Мадара обещал, что закатит еще одну, как только проведает брата по просьбе матери. И что теперь? Он пропадает с радаров, не появляется на работе, не отвечает на звонки, а его дом, о котором он так мечтал, похож на прибежище сумасшедших. Этому всему должно было быть логичное объяснение, но никто не спешил посвящаться в детали. — Я… могу глянуть что там с твоим братом? — осторожно спросил он, приподняв руки, будто бы боялся спровоцировать агрессию. Мадара безразлично махнул рукой с сигаретой в сторону своей спальни. Он там. Хорошо. Значит с ним все в порядке. Хаширама медленно открыл деревянную дверь, позвав младшего брата Мадары, но ему не ответили. Тогда он нащупал выключатель сбоку и свет медленно и неохотно загорелся, показав помимо шокирующего беспорядка и грязи вокруг, то, что Хаширама ожидал увидеть меньше всего. — О, мой бог. — он ошалело закрыл рот рукой, едва поднял взгляд к большому кожаному креслу в углу комнаты, а Изуна, улегшийся на нем, улыбнулся ему пустой улыбкой. Он был полностью обнажен и ни капли не стеснялся своей наготы. Даже напротив. Выгнул спину, уложив худые ноги на подлокотник кресла, и вальяжно положил одну из рук на талию, разглядывая пришедшего с фальшивым интересом. Вторая рука Изуны свисала с подлокотника так безжизненно, словно бы он не умел ей пользоваться. Хаширама в ужасе заметил на его нагом теле засосы и следы от пальцев, образовавшиеся в небольшие синяки, и отступил на шаг. Нет. Мадара не мог сделать такое с родным братом. Хаширама знал его с детства. Это просто не представлялось возможным. — Хаши. — рассмеялся Изуна, не выказав никакого смущения. Его взгляд был пугающе пустым. Сенджу ощутил странную тревогу, едва задержал внимание на его глазах, но так и не смог сказать точно, что же его насторожило. Обнаженный юноша легкомысленно вытянул покрытые синяками ноги и скучающе согнул голову к плечу. — Что? Даже не поздороваешься? Он вел себя неадекватно. В голову пришла мысль, что Мадара мог его чем-то накачать, но Сенджу прогнал ее прочь из головы. Это просто неукладывается в его картину мира. Может Мадара и не особо близок с братом, но он не стал бы… о таком страшно подумать. Хаширама сдернул с грязного, залитого чем-то матраса тонкую простыню и накрыл ею обнаженного юношу, испуганно обернувшись в сторону коридора. Мадару не было слышно, будто бы он умер. — Что он сделал с тобой? — прошептал мужчина, присев на корточки, но Изуна лишь улыбнулся еще шире и свесил голову вниз. Его грязные черные волосы ровной волной коснулись пола. — Изуна… господи. Ты в порядке? — Конечно я в порядке. — прошептали доверительно в ответ. Изуна перевернулся на живот, огладив подлокотник кресла рукой. — Он обещал, что противно будет только первое время, а потом… — О чем ты говоришь? — Потом можно получить от этого удовольствие. Хаширама покачал головой, осторожно коснувшись ладонью чужого липкого лба. Жара не было. Изуна казался до ужаса холодным, но помимо этого Сенджу заметил еще одну жуткую деталь. Лицо брата Мадары было абсолютно симметричным, будто бы кто-то просто слепил по его образу идеальную кукольную проекцию. Это… не могло быть на самом деле. Что-то было абсолютно не так. Хаширама решил вызвать полицию. — От чего именно, Изуна? — прошептал он, выуживая из кармана телефон. Что бы за кошмар тут не происходил за эти дни, Хаширама должен был положить этому конец. Парень не ответил, вместо этого вычурно, совсем не по-человечески рассмеявшись. — Боюсь, Хаши. Тебе этого не узнать. — раздался вкрадчивый голос за спиной. Хаширама ахнул, когда что-то с огромной силой схватило его за горло, впечатав в стену. Хотел закричать, но горло сдавили железной хваткой. Мадара, смотрящий на него привычным надменным взглядом, сделал последнюю затяжку, и, выбросив сигарету прямо на пол, выдохнул дым Хашираме в лицо. — Ты слишком отличаешься. Мадара вел себя абсолютно как раньше, но что-то в нем было ужасно неправильно во всем этом кошмаре. Хаширама, сделавший глубокий вдох, едва чужая хватка на горле ослабла, так и не смог понять что именно. Он не ощущал ничего кроме липкого ужаса, накрывшим его вместе с этой странной и искаженной реальностью. — Но раз уж пришел, покорми хотя бы Изу. — усмехнулся мужчина, резко отпустив друга, и тот измученно упал на пол, будто бы лишившись всех сил разом. Хаширама закашлялся, судорожно потирая шею. Мадара бросил на него снисходительный взгляд. — Что ты… — просипел мужчина, когда тот повернулся к нему спиной, и медленно, будто бы на легкой прогулке, пошел к двери. — Что ты сделал с Изуной… Мадара покачал головой, по-доброму усмехнувшись. — Он был таким несчастным с человеком, которого ты называл Мадарой. — произнес он, обернувшись к лежащему на полу другу. — И посмотри на него сейчас. Маленький Изу не может перестать улыбаться. И никогда не сможет. Изуна, словно в подтверждении его слов, улыбнулся шире, не отрывая пристального пустого взгляда от с трудом севшего на полу Хаширамы. Мадара коснулся выключателя, посмотрев на изумленного мужчину в последний раз. На одно ничтожное мгновение его образ вдруг пошатнулся, вернув во взгляд что-то неестественное и бездушное. Что сразу дало понять о его нечеловеческой природе единственному, кто был в этой комнате человеком. Однако было уже поздно. Мадара напел под нос знакомую им обоим с детства мелодию. Щелчок. Свет погас.