daddy issues

Идея пойти на вечеринку принадлежит целиком и полностью Юй Бину, который терроризирует общий чат сообщениями в духе “сейчас или никогда”, “вы совсем меня не любите” и “а если мы больше никогда не увидимся?!”. В итоге, конечно, собирается почти весь каст, и Цзиян придирчиво рассматривает себя в зеркале, поворачиваясь то одним боком, то другим и пытаясь рассмотреть спину. - Ты хорошо выглядишь, малыш. Бовэнь, как обычно, подкрадывается незаметно и тихо, и Цзиян фыркает, запрокидывая голову и разглядывая Ли - вот уже кто выглядит как эротическая фантазия. Этакая его личная эротическая фантазия. Ну, не совсем личная, конечно, но так даже лучше. - Малыш? Серьезно, Вэнь-гэ? Хочешь побыть моим папочкой? Цзиян широко и соблазнительно улыбается, облизывая губы - он отлично знает, что этот трюк лучше всего получается у Хаосюаня, наверное потому, что тот делает это неосознанно, но еще он знает, что Бовэню все равно нравится, как они оба это делают. Сейчас Ли только закатывает глаза, шлепает его по заднице и уходит в ванную - то ли поторапливать Хаосюаня, то ли, хмм, наоборот мешать ему. Цзиян бросает еще один взгляд на свое отражение и удовлетворенно улыбается: он действительно хорошо выглядит. Обращение “малыш” из уст Бовэня все еще не идет из головы, и образы сменяют один другой - что ж, возможно, сегодня он постарается воплотить их в реальность. *** Вечеринка проходит отлично, настолько, что когда приходит время расходиться по домам, большая часть каста уже едва держится на ногах. Цзиян смутно помнит, как они втроем провожают Юй Бина до такси, как тот долго рассказывает Бовэню что-то о волейболе и хорошей растяжке, пока сам Цзиян утыкается губами в шею Хаосюаня. О, эта шея, этот запах, эта бьющаяся под кожей венка, которую так удобно поймать губами, зубами, прикусить, пока не услышишь тихий выдох. Цзиян заводится моментально, несмотря на промозглый ветер и не слишком теплую погоду. - Сюань-гэ, я хочу, чтобы ты меня трахнул. - Он довольно смотрит на порозовевшие щеки Хаосюаня и на то, как тот пытается сфокусироваться на его словах. Даа, похоже, они действительно немного - или много? - перебрали. Но Цзияну не хочется упускать момент - сейчас, после восьми или девяти коктейлей, самое время для экспериментов. - Пока я буду отсасывать Вэнь-гэ. Вообще я хочу, чтобы сначала он меня отшлепал, так основательно, чтобы аж кожа на заднице покраснела. Я же так плохо себя веду, кошмар. Вчера опять уговорил его мыть посуду после ужина. Хаосюань пьяно фыркает и жмурится, когда Цзиян лижет мочку его уха, втягивает ее в рот, посасывая и продолжая шептать. - Он же такой спокойный всегда, такой рассудительный, ну прям папочка какой-то. Как думаешь, если я назову его папочкой, он быстро заведется? Мне почему-то кажется, что да. Сюань тихо стонет и бормочет, коротко потираясь пахом о бедро Цзияна. - Да-а. То есть я думаю он и без того заведется. - Кто и без того заведется? Они оба оборачиваются на голос Бовэня одновременно, и наверное выглядят как нашкодившие котята - или как кто-то, кто едва не занялся сексом посреди темной улицы. - Я нам такси поймал. Цзиян хитро подмигивает Сюаню и делает шаг к Ли, едва не виснет на нем, обвивая руками за шею, и шепчет в ухо, чувствуя запах алкоголя и парфюма. - Ты, конечно, папочка. И делает шаг назад до того, как Бовэнь успевает что-то сказать, тянет Хаосюаня за собой в такси, оставляя Бовэню переднее сидение. Если бы не водитель, Цзиян бы уже вылизывал шею Ли, которую тот то и дело трет, пока они едут; или запустил бы ладонь под пояс джинсов Сюаня, или… или… Мысли скачут, а образы в голове такие горячие, что Цзиян едва не сдерживает стон, когда член трется о ткань белья. К счастью, доезжают они быстро и, пока Бовэнь умудряется со второй попытки вставить ключи в замочную скважину, Цзиян едва сдерживается, чтобы не начать дрочить - нет-нет, не время, не так. Вместо этого он закусывает губу и ждет, даже не дышит, чтобы не сорваться. Когда они, наконец, оказываются в квартире, в его голове словно что-то щелкает - удивительно, но на промозглой улице протрезветь он не успел. - Итак, папочка, чем хочешь заняться? В плейстейшен поиграть или может посмотреть, как я домашнюю работу сделал? Цзиян тянет слова, ухмыляясь, и краем глаза видит, как Хаосюань усаживается на кровать, стягивая с себя футболку и джинсы, запутываясь в штанине - и не отрывает взгляда от представление. Цзияну нравится, когда на него смотрят - это, наверное, поняли уже они оба, и сейчас он чуть запрокидывает голову, ловит взгляд Бовэня - темный и какой-то опасный, и улыбается еще шире. А потом резко выдыхает, когда Бовэнь в один шаг оказывается возле него и одной рукой сжимает оба его запястья, разворачивает его спиной к себе и подталкивает их обоих к постели - к Сюаню. - Еще раз назовешь меня так, и я тебя… - Отшлепаешь? Цзиян отставляет задницу, трется ягодицами о пах Бовэня, чувствуя, что у того уже стоит, и при этом ловит взгляд Хаосюаня, жмурится - и изгибается каким-то совершенно немыслимо плавным образом, наклоняясь над Хаосюанем и еще плотнее прижимаясь задницей к Ли. Он оказывается почти висящим на удерживающих его руках - Ли держит крепко - и трется губами о член Сюаня, прихватывает головку через ткань, лижет, чувствуя как ткань намокает от его слюны. - Цзи...ян… ты что де.. ох Кажется, у Сюаня заплетается язык, и Цзиян довольно хмыкает, а потом возмущенно ахает, когда Бовэнь разжимает руки, и он падает лицом в пах Хаосюаня. - Ау! Ты! Он собирается обернуться и высказать Ли все, что думает, но неожиданно Сюань прижимает его руки к постели у своих бедер, а Бовэнь стягивает его брюки вместе с бельем- до лодыжек, так, что пошевелиться сложно. - Отшлепаю. В голосе Бовэня тягучее, жаркое обещание и угроза, и Цзиян стонет еще до того, как тяжелая ладонь ударяет его по заднице первый раз. Он дергается - скорее от неожиданности, чем от боли, и тут же вскрикивает, потому что пальцы - уже влажные от смазки, и когда только успел? - толкаются в его вход, быстро, резко. А потом исчезают - и следует новый шлепок - и снова пальцы в заднице, растягивающие, трахающие так хорошо, что… - еще шлепок, и еще, и еще - Цзиян сбивается со счета - и с дыхания. Мысли растекаются невозможно острым возбуждением, все тело как будто горит - а потом Сюань тянется к нему, целует влажно и глубоко, шепчет прямо в губы: “Руки” - и опускается на колени. Этот вечер Цзиян определенно представлял себе не так. Он только и может что сжимать пальцами простынь и жалко хныкать, потому что у Сюаня невозможно-горячий рот, чуть шершавый язык и плотно сжатые вокруг его члена губы. А у Бовэня длинные тонкие пальцы и резкие, даже болезненные удары, от которых ягодицы уже горят. - Вэнь-гэ, ты… черт, хватит, я больше не… Он кончает на очередном ударе, и смотрит, не может отвести взгляд от того, как Сюань сглатывает, слизывает с губ капельки спермы - медленно, влажно, так, что его губы выглядят совсем развратно. И тут же протяжно стонет, когда Бовэнь вталкивается в него один плавным движением, входит до конца, так что ягодицы саднит еще сильнее - и сразу же начинает двигаться, сжимая пальцы в волосах Цзияна, заставляя его запрокинуть голову. Хаосюань снова забирается на постель - уже совсем обнаженный - и широко разводит бедра, глядя на них обоих, ловит взгляд Цзияна и медленно проводит пальцами по своему члену. - Хочешь ему отсосать? Голос Бовэня звучит словно сквозь пелену - наверное, он все еще не отошел от оргазма, потому что все ощущения слишком острые, слишком невозможные, и Цзиян только и может что попытаться кивнуть. И тут же рука Бовэня направляет его вниз, практически утыкает лицом в пах Хаосюаня, и их пальцы сплетаются в его волосах, заставляя его двигаться в быстром, каком-то их совместном ритме. Цзиян пытается сглотнуть и чувствует, как слюна перемешанная со смазкой течет по его подбородку, пачкая рубашку и затекая под нее - и едва замечает это, потому что Бовэнь вталкивается в него еще сильнее, хаотичнее, а потом замирает и выходит, тут же заменяя член пальцами. Цзиян всхлипывает, когда пальцы гладят его изнутри, влажно хлюпая при каждом толчке внутрь - у него снова стоит, а голова кружится от нехватки кислорода и возбуждения. А потом Бовэнь накрывает другой рукой его член и дрочит - быстро, в такт движениям пальцев в заднице, и Цзиян теряется в ощущениях, едва не отключаясь от их переизбытка. Он фоном отмечает, что Сюань толкается ему в рот быстрее, и судорожно сглатывает, когда рот наполняется чужой спермой - и тут же кончает сам, еще раз, и валится на постель, утыкаясь губами в бедро Сюаню. За спиной сыто и хрипло смеется Бовэнь, и кровать прогибается под его весом, когда он присоединяется к ним, тяжело дыша. - Я же тебе сказал, не надо меня папочкой называть. В голосе Бовэня нотки смеха и все той же угрозы, и Цзиян хочет что-то ответить, но проваливается в сон раньше, чем может придумать, что именно. Он почти не чувствует, как чьи-то руки окончательно стягивают с него брюки и укутывают в одеяло, а потом чужое теплое тело прижимается со спины, а другое - спереди, как будто укутывая его с обеих сторон теплом и убаюкивающим дыханием.