Разнообразие бывает разное

— Если ты перестал ловить кайф от обычных развлечений, попробуй что-нибудь новенькое. Что-то, о чем ты еще даже не задумывался, — Илья заговорщицки наклонил голову и с намеком приподнял брови. — Понимаешь, Энди? — Не особо, — возможно, если бы я не был настолько пьян, обязательно уловил бы в его голосе и мимике нечто, не сулящее мне ничего хорошего. А еще я обязательно вмазал бы ему за такое обращение. Сука, знает же, что ненавижу, когда меня называют всякими дурацкими уменьшительными именами. Я Андрей, черт возьми. — Все это время ты веселился так… — друг попытался подобрать подходящее слово, — прилично, что ли? Прыгал с парашютом, лазил по скалам, занимался дайвингом. И при этом ни разу не подумал о том, что можно разнообразить не только обычную жизнь, но и сексуальную. Конечно, снимать девочек на ночь — это очень весело, — неприкрытый сарказм в голосе, — но должно же быть хоть какое-то разнообразие. — Ты к чему… к чему клонишь? — я до последнего не мог понять, что же он хочет мне сказать. Надо уменьшить дозу виски, непременно. — Видишь того паренька? — он указал взглядом на мальчишку педиковатого вида (по-другому и не скажешь) лет девятнадцати. Он сидел за столиком недалеко от нас, потягивал какой-то коктейль ядовито-розового цвета и часто стрелял глазами по сторонам из-под челки, высматривая, видимо, с кем бы скоротать ночь. — Ну, вижу. Педик педиком, какое мне до него дело? Я не успевал за ходом мыслей друга. Какое отношение какой-то ванильный голубой мальчик имеет ко мне и моей скуке? Я честно не мог уловить суть и, расстроившись, сделал еще один глоток из бокала с виски. Сорт был далеко не самым лучшим, поэтому смаковать его как истинное произведение искусства я не стал. — О господи боже, когда ты выпьешь, с тобой невозможно разговаривать — соображать начинаешь хуже валенка, — буркнул друг себе под нос. Я хотел было вставить свою вескую возмущенную реплику, но не успел. — Тебе не хватает разнообразия в постели, вот ты и скучаешь. Попробуй что-нибудь новенькое — и тебе сразу полегчает. Я задумался над его словами. А ведь Илья прав. У меня было много девушек, но абсолютно никакого разнообразия — все как под копирку одинаковые: симпатичные брюнетки среднего роста. Я встрепенулся. Кажется, именно этого мне и не хватало все это время для полноты ощущений. Странно, что Илья заговорил об этом только сейчас, спустя почти три месяца после того, как вытащил меня из той трясины, что я когда-то называл жизнью. До встречи с Ильей я был простым двадцативосьмилетним мужчиной, уже успевшим жениться на хорошей «правильной» девушке, подобранной заботливыми родителями, и познать все прелести брака. У меня была размеренная, однообразная, «идеальная», как говорили все вокруг, жизнь. Красавица и умница жена, достойная работа с хорошим заработком, собственная квартира в центре города, новенькая Инфинити — мечта, а не жизнь. До аварии я сам не понимал, что это мечта для всех, только не для меня. Когда меня, переходящего дорогу в неположенном месте, сбил какой-то мудак на черном, сверкающем «Ягуаре», я успел увидеть тоннель и свет в его конце, однако все обошлось. Я очнулся в больнице с закрытым переломом голени и сотрясением мозга. Вообще-то, я еще очень легко отделался. При других обстоятельствах я мог в тот же день откинуться, и всё, прощай, моя идеальная жизнь, Андрея Калугина больше не числилось бы в списке живых. Но судьба дала мне второй шанс. И я воспользовался им, разве можно было поступить иначе? Когда я пришел в себя в больнице с гипсом на левой ноге и повязкой на голове, меня осенило. Я почти видел, как над моей головой зажглась лампочка. Я наконец-то прозрел. Увидев рядом с собой хмурого парня лет этак двадцати пяти, я, признаюсь честно, сначала впал в ступор. Вижу его впервые в жизни, он явно не пациент и не из медперсонала — так что же тогда он здесь делает? Парень вздрогнул, когда заметил, что я очнулся. Он выглядел очень серьезным: брови сдвинуты к переносице, губы сжаты, скулы резко выделяются. Немного нервно взлохматив каштановые волосы, он поведал мне преинтереснейшую историю. Оказалось, что зовут его Ревин Илья, и он — тот самый мажор, который сбил меня. И именно из-за него я сейчас валяюсь на больничной койке. В процессе знакомства я переменил свое мнение о нем. Илья оказался вовсе не мажористым папенькиным сынком, коим представлялся мне. Даже наоборот. Парень рассказал, что слишком поздно заметил меня из-за поворота и потому не смог вовремя затормозить. Зато успел очень удачно (для меня, естественно) повернуть руль так, что машина врезалась в столб, а я остался жив. На секунду во мне всколыхнулась чисто мужская жалость к «Ягуару», который пострадал в этой аварии гораздо сильнее меня. Однако это крамольное чувство быстро улетучилось, когда я нечаянно двинул сломанной ногой. Так и надо этой чертовой машине! Просветив меня относительно злополучной аварии, Илья замолчал. А потом он сделал то, что, наверное, сыграло главную роль не только в моем, но и в его будущем. Илья сказал, что готов понести наказание за свой поступок. Вот так просто. Сказал, что готов ответить за то, что я пострадал из-за него. И это… это было так… В общем, этот его поступок сразил меня наповал. Почему-то показалось, что если он говорит так на полном серьезе, значит, он хороший, справедливый человек. А такие люди не должны страдать. Тем более я виноват почти так же, как он. Меня ведь никто не заставлял разгуливать по дороге в неположенном месте, в конце концов. Несмотря на свое удивление таким поведением парня, я поставил ему условия (ну не ангел же я, в самом деле). Он должен будет помочь мне с одним делом, а в обмен на это я не буду ни привлекать его к уголовной ответственности, ни подавать на него в суд. Как я и ожидал, Илья согласился и полностью принял мои условия. Обсудив с ним некоторые детали, я остался крайне удовлетворен и уснул. Такого крепкого здорового сна у меня не было последние лет десять. Чтобы принять окончательное решение, потребовалось около месяца, пока кости не срослись, а мозги не встали на место. За это время я успел сродниться со своим юристом, который почти не отходил от меня, решая накопившиеся финансовые вопросы. Наконец, когда все мои дела были улажены, нужные люди предупреждены, деньги сняты со счетов, а состояние здоровья не вызывало опасений, я позвонил Илье. Через несколько часов я навсегда распрощался с прошлой скучной и посредственной жизнью, забрав из нее только деньги и машину. Меня ждало что-то новое, неизведанное. И это было восхитительно. До аварии, изменившей на корню всю мою жизнь, я никогда не развлекался так, как того хотелось мне. Сначала школа, когда строгие родители трепетно заботились о моем воспитании и не пускали гулять позже восьми вечера. Потом институт, и опять родители заставляют учиться. Конечно, при желании можно было бы воспротивиться, поставить ультиматум, объявить бойкот, только вот все время что-то мешало, не давало высказать копившееся годами раздражение. А потом мне стало просто все равно. Я плыл по течению и не хотел ничего менять. Думал, что раз уж так сложилась жизнь, то менять что-либо уже поздно. Через месяц после того, как мне стукнуло двадцать пять, я устроился на работу. Проходя почти два года стажировку в одной крупной компании, я заслужил одобрение начальства, поэтому сразу получил довольно высокий пост. В тот же год родители посчитали, что их сын уже достаточно взрослый и самодостаточный молодой мужчина — пора женить его на хорошей девушке из приличной семьи. Даже здесь я не сопротивлялся, хотя какая-то часть меня, спрятанная глубоко внутри, вопила благим матом, что это плохая идея. Что это просто УЖАСНАЯ идея. Тогда я ее не послушал. Однако тогда в больнице я четко осознал, что это только моя жизнь и ничья больше. Понял, что никому ничего не должен, не обязан под кого-то подстраиваться, волен жить так, как того хочется мне, а не родителям и окружающим. И постепенно, во время общения с Ильей, в моей бедной голове с сотрясенным мозгом стал вырисовываться план. Поговорив с Ревиным, мы пришли к соглашению, которое устраивало обоих. За аварию он полностью расплатился тем, что помог мне выбраться из трясины собственной жизни, в которую меня успело порядочно затянуть. И я был так благодарен ему за помощь, что позвал с собой. Познавать все прелести свободной жизни, так сказать. — Разнообразия в постели не хватает, говоришь… Ну, может и так. Это просто совет или ты клонишь к чему-то конрк… кнкр… кон-крет-ному? — последнее слово далось мне с особенным трудом. — Конечно, к конкретному. Я уже двадцать минут пытаюсь втолковать в твою пьяную голову, что можно попробовать трахнуться с парнем. В любом случае, это уж явно лучше, чем киснуть со скуки. За нашим столиком повисло молчание. Я осмысливал только что произнесенные другом слова, а он цедил свой джин-тоник и смотрел на того самого мальчика-ромашку с нечитаемым выражением лица. Я одним махом осушил свой стакан. — Ты не шутишь? — Илья посмотрел на меня, как на конченного дебила. – Нет, конечно же, ты не шутишь. Ты серьезно. Ты вот так на полном серьезе предлагаешь мне переспать с парнем, пойти и трахнуть вот этого… вот это! Хочешь записать меня в педики? Тут меня осенило. — Ты хочешь меня оголубить! — воскликнул я и обвинительно ткнул пальцем в Илью, который сидел напротив меня и закатывал глаза. — Ничего подобного, долбоёб. Но разнообразить твою сексуальную жизнь не помешает. — Нет, нет, нет. Я не хочу… с парнем, — я скривился, всем своим видом показывая, как мне претит одна мысль о себе в одной кровати с кем-то мужского пола. — Так что оставь свои голубые советы другим. — Ты ведь даже не пробовал, — Илья обжег меня недовольным взглядом и отвернулся. — О, я непременно попробую. Обязательно — как только ад замерзнет, а Сатана достанет коньки и займется фигурным катанием. Ревин фыркнул и подозвал официанта. Заказав для нас еще по бокалу алкоголя, он снова вернулся к теме голубизны. — Калугин, ты заебал меня, честное слово. Оставь свои предрассудки кому-нибудь другому. Когда ты уезжал со мной из своего Мухосранска, то сказал: «Я хочу свободную жизнь с кучей удовольствий и развлечений. Остальное подождет». И что ты сейчас делаешь? Сам же отказываешься от офигенного секса, даром, что с парнем. Его слова заставили меня задуматься. Но не о том, чтобы отбросить свои принципы и пойти трахаться с мужиками. Я размышлял, почему, собственно, Илья так рьяно доказывает мне, что переспать с парнем — это прям так уж круто? Он так в этом уверен… Хм, нет, сейчас не время об этом думать. Наконец настал момент, когда я снова обрел дар речи и, капитулируя, произнес: — Ладно, хорошо. Илья, который как раз сделал глоток своего джина с тоником, поперхнулся. Я не стал помогать ему отдышаться, мстительно наблюдая за мучениями друга. — Вот ты сволочь, Калуга, — прохрипел парень, когда смог говорить. — Ты первый начал, — напомнил я. — Вернемся к делу. Сейчас я пойду к нему, — взгляд на того самого челкастого парня, — и попробую. Гарантирую тебе — у меня даже не встанет. Я поднялся из-за стола и не совсем уверенной, но довольно твердой походкой направился в сторону паренька, провожаемый каким-то странным взглядом Ильи. Ну что ж, я обещал попробовать — и я попробую.

***

— Привет, — поздоровался я и плюхнулся на стул. Напротив меня сидел парень с длинной челкой, которую он время от времени откидывал в сторону легким движением головы. И с которым мне предстояло провести сегодняшнюю ночь. — Тут ведь не занято? — я постарался выдавить из себя соблазнительную полуулыбку. Парень прошелся по мне медленным оценивающим взглядом, ненадолго задержавшись на поясе джинсов, и промурлыкал: — Для тебя — свободно, милый. Меня покоробило от обращения, но я улыбнулся своему небесно-голубому собеседнику. — Как тебя зовут? — задал я предсказуемый вопрос. Парень сделал глоток своего розового коктейля и только потом, томно облизнув губы, соизволил ответить: — Денис. Но для тебя просто Дэн. Я разглядел в его нижней губе, справа, тонкую полоску стали. Колечко пирсинга было почти незаметным, однако очень ему шло, подчеркивая полноту и изгиб губ, даже я не мог не признать этого. Мало кому идет пирсинг, а ему вот шел. — А я Андрей, — улыбнуться еще раз оказалось гораздо легче. — Что пьешь? — «Милано бриз», — Дэн едва заметно улыбнулся и по-птичьи склонил голову к правому плечу. Почему-то этот жест показался мне странным. А еще его взгляд… Будто он знает что-то, чего не знаю я. Выкинув дурацкие подозрения из головы, я целиком сосредоточился на соблазнении Дениса. Хотя что-то подсказывало мне, что долго уламывать его не придется. — Ты не принесешь мне еще один? — он показал взглядом на пустой бокал и улыбнулся, обнажив ряд натурально-белых зубов, сразу став выглядеть года на два моложе. Интересно, он вообще совершеннолетний? Впрочем, если он здесь, значит либо уже достаточно взрослый, либо умеет подделывать документы. — Спасибо, — произнес Дэн, когда я поставил на стол перед ним новую порцию «бриза», и сделал небольшой глоток. Мы перебрасывались короткими, ничего не значащими фразами, в перерывах между которыми он попивал свой коктейль. И так получилось, что я пропустил тот момент, когда он стал аккуратно, кончиками пальцев поглаживать меня по тыльной стороне ладони. Когда же до меня дошло, что это странное щекочущее чувство вызвано его стараниями, то я чуть не отдернул руку. Однако тут же в голове возникло ухмыляющееся лицо Ревина, и я как наяву услышал его слова: «Так и знал, что у тебя не получиться парня даже в койку затащить, тоже мне, Казанова. Оставался бы ты, Андрюша, в своем Задрищинске, взрослые развлечения, видно, не для тебя». Ну уж нет, я не дам этому гребаному извращуге лишний повод подкалывать меня на каждом шагу. Я уверенно взял довольно узкую ладонь в свою и переплел наши пальцы, давя в себе отчаянно сопротивляющегося гомофоба. Дэн чуть усмехнулся. — Да ты романтик, — вынес он вердикт. Смерив меня долгим взглядом, он вдруг встал и, не выпуская моей руки, потянул в сторону выхода из заведения. Будучи немного шокированным таким поворотом событий, я послушно поплелся за парнем. Сделав несколько шагов, я более-менее пришел в себя и заметил за нашим столиком его недопитую розовую бурду и небрежно кинутые рядом две крупные купюры. Надо же, я-то думал, что придется платить мне. Я взглянул в сторону места, где сидел Илья, и довольно ясно увидел в полумраке бара его напряженное лицо. Странно. Наверное, он думал, что у меня все-таки не получится замутить с парнем. Ну что ж, я его разочарую. Я прибавил шагу. Теперь Дэну не приходилось насильно тащить меня, так что вышли из бара мы с ним наравне. Решив все-таки взять ситуацию в свои руки, я уверенно повел его к любимой насыщено-алой Инфинити. Машина встретила меня приветливым перемигиванием фар, и я устроился на водительском месте. Пристегнулся. Да, в крови до сих пор гуляет алкоголь, но я практически не чувствую опьянения. Остается надеяться, что по дороге меня не остановят и не попросят подышать в трубочку, иначе проблем не оберусь. Дэн изящно скользнул на соседнее место и аккуратно захлопнул дверцу автомобиля, вызвав во мне приступ нежности. Люблю людей, которые бережно относятся к чужим автомобилям. Движок утробно заурчал, когда я повернул ключ в замке зажигания. Звук прошелся приятной дрожью по позвоночнику. Да, я обожаю свою машину. — Очень красивая, — произнес Дэн, поглаживая кончиками пальцев подлокотник, как совсем недавно мою руку. — Спасибо, — искренне отозвался я, внимательно следя за дорогой. Не хочу разбиться, чтобы потом это списали на алкогольное опьянение. Лучше уж умереть как-то более достойно. Дэн не пристегнулся. Я заметил это, когда он каким-то неуловимым змеиным движением подобрался ближе ко мне и задышал в шею, а потом начал покрывать ее поцелуями. Хм. Приятно. Теплые чуть влажные губы скользят по горлу, иногда перемещаясь к уху, начиная играть с мочкой. И почти не отличается от девичьих поцелуев, только немного грубее и напористее. А еще его пирсинг вызывал… интересные ощущения. — Блять, — потрясенно прошептал я, когда Дэн, усмехнувшись, резко дернул полы моей рубашки в стороны и прижался к боку. К слову, то, что рубашка была на кнопках, а не на пуговицах, несказанно облегчило ему задачу. Теперь настойчивые поцелуи в шею сопровождались активными поглаживаниями моего живота и груди. Спустившись к соскам, Дэн обхватил губами левый и сильно прикусил, вырывая у меня из горла какой-то задушенный вздох. Так странно — вроде и можно забыть, что рядом со мной парень, а вроде и не получается. Я вздрогнул, когда Дэн крепко сжал мой член сквозь плотную ткань джинсов. Вот черт. Я резко перестроился и съехал на обочину, услышав пару возмущенных сигналов в свой адрес. Дэн не растерялся. Оглаживая мою промежность, он медленно расстегнул пуговицу на брюках, вжикнул «молнией» и приспустил белье. Теперь мой полувозбужденный член оказался на свободе, чем Денис не преминул воспользовался. Слитным движением он склонил голову, обхватил рукой основание члена и тут же вобрал в рот головку, лаская ее влажными горячими губами. Действия парня безумно возбуждали. Я был почти готов признать, что сейчас он делал мне лучший минет за всю мою чертову скучную жизнь. Вдруг Дэн полностью насадился ртом на член, умудрившись вобрать его в себя целиком, и стал мучительно медленно двигать головой вверх-вниз, втягивая щеки и работая языком. Я захлебнулся воздухом. Кольцо-пирсинг обостряло ощущения, делая цветные круги перед глазами ярче и четче. Я зарылся пальцами в светло-русые крашеные волосы чисто по привычке. Обычно этим жестом я направлял девушек, чтобы они сделали так, как нравится мне, но сейчас была совсем другая ситуация. Дэн все делал как надо, ему не нужны были мои направления, чтобы заставлять стоны вырываться из моего полуоткрытого рта. Он и без подсказок точно знал, куда надо надавить, что посильнее сжать, где провести языком, чтобы веки у меня судорожно сомкнулись, с губ сорвался резкий стон, мышцы напряглись, бедра инстинктивно дернулись в глубину его рта, а я, наконец, увидел небо в алмазах. Я медленно восстанавливал дыхание после самого крышесносного минета в своей жалкой жизни. Дэн сидел рядом и как-то сыто облизывался. Это выглядело так красиво и… пошло, что неожиданно мне вдруг очень захотелось спошлячить что-нибудь эдакое. Не придумав ничего более оригинального, я снова запустил руку в его растрепавшиеся волосы, притянул к себе и присосался в жадном поцелуе. Если Дэн и не ожидал таких действий с моей стороны, то виду не подал и сам поцеловал меня — уверенно, властно, так непривычно. Если такое бывало с девушкой, я всегда был уверен, что это просто игра, и в конце концов именно я буду вести и направлять партнершу. Сейчас же я ни в чем не мог быть уверен — это одновременно и действовало на нервы, и возбуждало. Раздался громкий стук в стекло. Я вздрогнул и обернулся. В зеркале заднего вида мелькали красно-синие отсветы от припаркованной полицейской машины с включенными мигалками. Так и знал, что так будет. Фак!

***

Договориться с гаишником удалось далеко не сразу. Наверное, если бы не Дэн, который расстался с баснословной суммой денег, чтобы откупиться от сурового дядечки, я бы влип в конкретные неприятности по самые помидоры. Илья припоминал бы мне это до конца своих дней. На мой закономерный вопрос «Откуда у тебя столько бабла?» Дэн лишь досадливо махнул рукой и предложил все-таки закончить начатое. От напоминания я снова почувствовал теплую приятную волну возбуждения, прокатившуюся от горла до самых щиколоток. Пока мы стояли на светофоре, Денис лениво и как-то небрежно поглаживал мое бедро ладонью. Вдруг парень предложил поехать к нему, мотивируя это тем, что до его дома осталось всего пять минут. Учитывая, что до моей квартиры ехать еще минимум минут двадцать, я согласился и повернул направо. Вскоре мы подъехали к нужному дому. Я даже как-то совсем не удивился, что это оказалась элитная многоэтажка, по широкой дуге огороженная от простых смертных высоким кованым забором. Довольно красивое здание с собственной парковкой и детской площадкой, похожей на мини парк аттракционов. Оно совсем не привлекало моего внимания. Илья жил в похожем домике, так что я успел привыкнуть к таким пафосным чопорным строениям, где в каждом подъезде обязательно заседает не менее чопорная консьержка. Чего не было в доме у Ильи, так это такого лифта. Хотя эта небольшая комната с декоративным диванчиком и зеркалом во всю стену меньше всего была похожа на лифт. По странной ухмылке парня можно было с легкостью определить, что так просто я отсюда не выйду. Мое предположение подтвердилось, когда он резко толкнул меня на диван и тут же оседлал мои бедра. Не успел я толком все осмыслить, как Дэн начал покрывать быстрыми влажными укусами мою шею, ласкать уши, касаться губ легкими дразнящими поцелуями. Это было так хорошо. Я опустил ладони на его твердую задницу, притянул поближе, ощущая его стояк и давая ощутить свой. Дэн длинными слитными движениями, как кот, терся об меня, ерзал на коленях, щипал соски, запустив руки под измятую рубашку. Казалось, прошло всего несколько секунд, когда двери лифта разъехались в стороны. Дэн поднялся как ни в чем не бывало и жестом позвал меня следовать за собой. Мне не удалось рассмотреть обстановку просторной квартиры, потому что парень сразу же прижал меня к стене всем телом. Наверное, это смотрелось несколько странно, учитывая, что я выше Дэна и шире его в плечах, но все-таки это было бесподобно. Охуительно. Охуительно бесподобно. Блять, так хорошо, когда можно ничего не делать, просто закрыть глаза, расслабится и ловить это воздушное чувство кайфа, исходящее откуда-то изнутри. Через несколько минут жарких поцелуев и неловких передвижений по квартире мы оказались в спальне на широкой кровати. Денис второй раз за пятнадцать минут опустился на мои бедра. Он мягко ерзал, заставляя меня двигаться ему навстречу. М-м-м, восхитительно. Я захотел хоть как-то проявить инициативу и потянулся стащить с парня обтягивающую черную водолазку. Он приподнял руки над головой, и я стянул бархатистую тряпку с худого торса. Дэн выглядел очень привлекательным — интересно, почему он сидел один, когда я подошел к нему в баре? Такие симпатичные изящные пареньки должны были быть нарасхват… среди геев, конечно. Я потянулся к застежке чужих джинсов, быстро расстегнул маленькую пуговичку и молнию. Тут же мою руку схватили за запястье и завели за голову, а потом добавили к первой руке вторую. Я лежал без рубашки, которую Дэн сорвал с меня еще в коридоре, в одних джинсах, с заведенными высоко над головой руками и каменным членом; Дэн точно в таком же состоянии сидел у меня на бедрах, крепко держа мои запястья. Вдруг он подорвался и принялся стаскивать с себя узкие джинсы, а преуспев в этом нелегком деле, принялся за меня. Мои штаны были гораздо более свободными, поэтому снялись значительно легче; с носками и бельем Дэн разобрался в считанные секунды. И вот теперь мы оба были полностью обнаженными. Парень быстрым ловким движением натянул на мой стоящий член презерватив, а затем вернулся в первоначальное положение наездника и прижался всем телом ко мне. Его худая плоская грудь терлась об мою — гораздо более широкую. Дэн громко дышал. Левой ладонью он пробегался по моему животу снизу вверх, а правой… Правая его ладонь едва ощутимо ласкала оба наших члена. С одной стороны я понимал, что для активной совместной дрочки было непозволительно мало смазки, но с другой — дико хотелось ощутить уверенные, размашистые, быстрые движения. Я не выдержал и потянулся за ускользающей рукой. Денис аккуратно прекратил все свои ласки, заставив меня разочарованно выдохнуть и еле слышно застонать. — Ты знаешь, что делать? — жарко прошептал Дэн мне в губы и, взяв мои ладони, все еще лежащие над головой, в свои, переместил их в район его задницы. — Приблизительно… Я не стал вдаваться в лишние подробности. Например, рассказывать, что с парнем в постели я впервые, да и вообще жизнь не баловала меня анальным сексом. Хотя нет, жизнь-то меня как раз знатно выебала. Не важно. Ничто сейчас не важно, кроме этого горячего жилистого тела, которое с такой непринужденностью устроилось на мне и страстно желает (по крайней мере, стояло у него охрененно — дай бог каждому) принять мой член. Так, если я все правильно понимаю, то сначала Дэна надо растянуть. А чтобы растянуть мышцы обычно необходимо что-то, чем бы их смазать. Смазка! Ебать, нам же нужна смазка. — Держи. Парень протянул мне небольшую темную бутылочку (и пусть меня поимеют семеро матросов, если там мазь от ревматизма). Налив на пальцы прозрачной субстанции, я провел между ягодиц Дэна. Одним пальцем я плавно вошел в его тело и стал ритмично двигать им внутри, почти сразу добавил второй палец и проник чуть глубже. — Да!.. Я вздрогнул, услышав задушенный всхлип Дениса. Видать, я сделал что-то такое, отчего его понесло. Я трахал его пальцами под одним углом и смутно догадывался, почему парень вдруг начал так горячо постанывать мне в шею или в потолок — если выгибался и откидывал голову. Хренова простата, как так получается, что ее стимуляция вызывает такие ощущения? В какой-то момент я даже позавидовал Дэну: ему определенно нравилось все, что я делал с ним самим в целом и с его простатой в частности. — Ан… Андрей, — простонал Дэн, дрожа и вцепившись руками в простынь по обе стороны от моей головы. Длинная челка полностью скрыла выражение его лица от меня. — Хватит, трахни меня уже… Я послушно приставил головку своего члена к его горячему входу и потерся, дразня бедного паренька, который так хотел получить свою часть наслаждения. Он сдавленно застонал и вдруг резко двинул бедрами вниз, полностью насаживаясь на член, плотно сдавливая его мышцами. Наверное, если бы я был девственником, то кончил бы только от этого. Дэн плавно насаживался на мой член. Его колени по обе стороны от моих бедер скользили по простыне, разъезжались, но он не останавливался, упорно продолжая двигаться вверх-вниз. Он был главным, даже несмотря на то, что трахал его именно я. Он руководил ситуацией, и мне это дико нравилось. Я крепко держал его под задницу и толкался внутрь горячего узкого отверстия — этим ограничивались все мои действия. Дэн провел ладонями по моей груди и вдруг резко сжал пальцы в кулаки, оставив ссаднящих красных полос на коже. Я вздрогнул и стал резче двигать бедрами в стремлении войти еще глубже, ощутить все острее и ярче. Дэн, видимо, понял, что нужно ускориться, и стал двигаться быстрее. Когда мой член входил в него, он расслаблял попку, а когда выходил — с силой сжимал мышцы. Я почувствовал, что скоро кончу, и вдруг осознал, что ничего не смогу с этим поделать. Сбивчивым прерывистым шепотом оповестив об этом Дениса, я позволил себе начать размашисто двигать тазом в немного рваном темпе. Парень задохнулся и отдал ведущую роль мне. Я трахал его, поддерживая обеими руками под задницу, а он уперся ладонями мне в грудь и лишь слегка подмахивал. Когда знакомая волна жара, наконец, накрыла меня, я все-таки перевернул несопротивляющегося парня на спину и втрахал его в кровать. От оргазма меня не смог отвлечь даже чужой член, активно извергающий струи спермы. Когда волна наслаждения отхлынула, оставив после себя приятное тепло, я перевернулся и стянул использованный презерватив, завязал его небрежным узелком и бросил на дорогой паркетный пол. Пофиг. Глаза закрывались сами собой. Меня непроизвольно потянуло в сон. Наверное, спать здесь, в незнакомой квартире с почти незнакомым парнем — не самая лучшая мысль, но других у меня не было. Я не чувствовал сил даже на то, чтобы просто подняться с постели. Дэн лениво натянул на нас обоих одеяло и устроился поудобнее. Сейчас он казался довольно милым: не демоном-совратителем как раньше, а самым настоящим очаровательным молодым пареньком. Такого Дэна совсем не хотелось трахать. Я устало закрыл глаза и подумал… что подумаю обо всем завтра. А сейчас я хочу спать.

***

Мне всегда казалось, что все эти книжные «я проснулся и не сразу понял, где нахожусь» обойдут меня стороной. Никогда раньше, где бы я ни просыпался и в каком бы состоянии не находился, мне не доводилось терять связь с окружающим миром. Однако сейчас я лежал с закрытыми глазами и пытался сообразить, где я все-таки есть. Ничего не приходило на ум. Сбоку что-то зашевелилось. Я вздрогнул и поспешно отодвинулся, чуть было не свалившись с шикарной кровати, на которой спал до последней минуты. — Что такое? — раздался сиплый со сна явно не женский голос. «Чей, если не женский?» — не втыкал я, продолжая пялиться на по уши закопавшееся в одеяло неопознанное существо. «Дэн?» Перед глазами мелькнула картинка, на которой смазливый парень с растрепанными светлыми волосами старательно облизывал мой член. На этом месте ко мне вполне ожидаемо вернулись все воспоминания прошлого вечера и ночи. «Ну, Ревин, ну погоди. Я тебе еще устрою разнообразие в постели!» — Андрей? — из-под одеяла высунулась сонная умильная мордочка. Сейчас парень не выглядел старше семнадцати, хотя вчера в баре ему можно было с лихвой дать все двадцать. Хотя как у семнадцатилетнего мальчишки может быть такая квартира и столько денег в придачу? — Э-э-э… Доброе утро. — Мг-м, — зевнул парень. — Ну, я пойду. — Бывай. Дэн уткнулся лицом в подушку и обхватил ее руками. Похоже, я один в этой ситуации чувствовал себя неловко. «Ну, а чего ты хотел, Калугин? Ему, наверное, не привыкать к таким моментам». Мне с трудом удалось отыскать и собрать все свои шмотки, раскиданные по немаленькой комнате, а уже уходя, я успел услышать громкий блаженный вздох, с которым Дэн зарылся обратно в свое гнездо из подушек и одеял.

***

В машине я первым делом потянулся включить магнитолу и запустить новый альбом какой-то малоизвестной группы с заковыристым названием. Блять! Руки у меня, конечно, не золотые, но и не из жопы же растут. Тогда какого черта дисковод не может прочитать ни одного диска? Дерьмо. Как любил повторять Илья, когда забывал взять с собой наушники: «Жизнь — боль, когда музыки ноль». Радио я не люблю. Тишину в салоне я не люблю еще больше. В семь утра на дорогах, слава всем богам, машин было совсем не много, так что я вполне могу уже через сорок минут во всю «наслаждаться» обществом Ильи. Вот ведь Ревин, засранец, педика из меня сделать решил. Ну да, еще чего, я так просто не сдамся, не встану под радужные знамена и не буду ходить за ручку со смазливыми мальчиками. Хотя Дэн… Честно, даже не знаю, что думать в такой ситуации. С одной стороны — старые убеждения и принципы, с другой — совершенно новая жизнь, в которой нет места ничему, отжившему свой век (машина, конечно же, не в счет). Эх, Илья, гребаный ты советчик, что ты натворил? Это я сейчас рассуждаю о том, что было бы неплохо отказаться от прочно въевшихся в голову мыслей не очень лестного содержания о геях и заменить их толерантными рассуждениями о возможности свободной любви? Я сам не заметил, как почти вполовину снизил скорость. Мысли вертелись в голове, как выводок неугомонных щенков, и не желали оформляться в подобие порядка. Из динамиков послышалось начало очередной попсовой песенки и, досадливо поморщившись, я убавил звук до минимума. Лучше тишина, чем взрыв мозга. Геи, геи… Я знаю очень много не самых приятных эпитетов, которые можно было бы применить к представителям сексуального меньшинства. Но что заставляет меня их использовать? Все, решено, с этого дня я стану толерантнее. Геи — такие же мужчины, как я или Илья. Или Дэн. Да и гейский секс оказался не так плох, если уж совсем начистоту. На парковке около гостиницы первым бросился в глаза спортивный «Порш» лимонно-желтого цвета, навязчиво демонстрирующий плавные линии и сверкающие бока. Игрушка Ревина. На самом деле у него денег хоть попой кушай, он тратит их без разбора, не раздумывая и не жадничая — идеальное сочетание для пытающихся продать ему какую-нибудь ненужную хрень. По скудной информации, которую он мне предоставил, я могу предполагать, что у него есть то ли свой бизнес, то ли ему просто повезло вовремя скупить какие-то акции. Что я знаю точно, так это то, что Илья хочет и, главное, может позволить себе баловаться машинами, клубами и… мной. О да, меня совсем не смущает, что я живу за его счет. Пока что он не предъявил мне ни одной жалобы и даже баловал меня походами по дорогущим престижным барам-ресторанам и подарками вроде дизайнерских рубашек и модных аксессуаров. А еще он подарил мне мою любимую кожаную куртку. Миловидная девушка на ресепшене встретила меня приветливой улыбкой. — Доброе утро, желаете снять номер? — прощебетала она, широко распахнув глаза и часто хлопая ресницами. — Нет, я к Ревину Илье в номер 394, — улыбнулся я, наблюдая, как администратор теребит светлый локон, выбившийся из высокой прически. — Хорошо, сейчас я сообщу Илье Юрьевичу о вас, — деловито произнесла она, начиная набирать на телефоне за стойкой номер. Я мягко коснулся ее руки, прося положить трубку на место. Совсем ни к чему, чтобы Ревин знал о моем визите. Договориться с девушкой оказалось довольно проблематично. Несмотря на деланно простодушный и наивный вид, она оказалась профессионалом своего дела и до последнего не хотела пускать меня к Илье, не уведомив его. Пробиться удалось только после клятвенного заверения, что забегу я буквально на минуточку, об этом никто, кроме нас троих, не узнает, а уходя, я заскочу обратно на ресепшн и предупрежу, что сделал все, что хотел. Напоследок широко улыбнувшись приунывшей девушке, я зашел в прозрачный лифт и нажал нужную кнопку. Этот отель был не очень большим (всего пятнадцать этажей), но достаточно дорогим, чтобы соответствовать потребностям Ильи. На одном этаже с триста девяносто четвертым располагался только триста девяносто пятый номер — пентхаусы не принято забивать под завязку. Нужная дверь нашлась в конце коридора. На ручке висела табличка с просьбой не беспокоить. Странно, обычно Ревин забывает вывесить ее, а потом жалуется мне, что к нему в номер вечно рвутся слишком ретивые горничные, жаждущие навести порядок. Мягко нажав на ручку, я тихонько приоткрыл дверь, попутно вздохнув над наглостью этого мажора, который даже собственный номер не потрудился закрыть на ключ. Апартаменты больше напоминали приличных размеров квартиру с просторными комнатами и большими окнами, чем гостиничный номер. Обстановка была в стиле модерн и ничем не напоминала классику, страстно любимую всеми владельцами отелей. Быстро сориентировавшись, я неслышно прошел в спальню. Темно. Я очень аккуратно раздвинул тяжелые шторы, впуская в комнату яркий солнечный свет, и подошел к кровати, на которой мирно лежал здоровенный ком из одеял. Не знаю почему, но Ревин всегда во время сна с головой закутывался в простыни и покрывала, какая бы жара не стояла в комнате. Пару раз мне доводилось видеть, как он выпутывается с утра из собственноручно свитого кокона. Илья тогда на полном серьезе грозился накачать меня успокоительным, а то «заебал ржать, Калуга». Я тихонько фыркнул, глядя на высунувшего нос из-под одеяла Илью. На самом деле сейчас он больше всего напоминал спящего ежика. Тот факт, что я никогда в живую не видел ежей, меня ни капельки не смущал — почему-то казалось, что это животное подходит ему как никакое другое. Дико захотелось увидеть лицо спящего Ильи полностью. Я уже протянул руку, чтобы отодвинуть мешающееся одеяло, когда лежащий на тумбочке возле кровати смартфон издал характерный звук нового сообщения. Вообще, телефоны у Ревина такие же, как и машины, — самые дорогие и самых последних моделей. Конкретно этот смарт держится у него уже сравнительно давно и единственное, что меня в нем дико раздражает, так это функция повторного оповещения об СМС. То есть если ты не прочитал сообщение, то телефон будет напоминать тебе о нем вечно. Ну или пока аккумулятор полностью не сдохнет. Поморщившись, я взял гаджет и повертел в руках, отыскивая кнопку отключения блокировки. Графический ключ. Тааак, от середины вверх, вправо, вниз и до конца. Отлично. «Одно новое сообщение от абонента ‘’Маленький Пиздец’’». Ого-го, что еще за абонент такой? Пару секунд я ради приличия боролся с любопытством, а потом сдался и нажал на «открыть». Текст был… неожиданным. «Он уехал. Отзвонись потом, как закончите» Вслед за первым пришло второе сообщение. На автомате я открыл и его. «Кстати, тебе повезло, он неплохо трахается ;)» Руки почти сами по себе нашли список контактов. Нужный обнаружился быстро, и, да, там была фотография. На ней был изображен Дэн, показывающий в камеру фак. И вот как все это понимать?

***

— Ты охренел?! — заорал я, спихивая ком одеял на пол. — Бля, кто тут еще охренел, — просипел Илья и попытался выпутаться из своеобразной ловушки. В хриплом голосе не слышалось особого удивления, разве что способом пробуждения. Вот мудак, неужели все заранее предвидел? Я убью его. — Ну и кем тебе приходится этот Дэн? На мой рык Ревин наивно выпучил глаза, мол, моя хата с краю и знать ничего не знаю. Актер, бля. — Какой Дэн? — Дурачка не строй, — я сжимал в руке его смартфон, порываясь запустить им в хозяина. — Не понимаю, о чем ты. — Не понимает он! — я все-таки запустил мобильником в стену. Илья даже не дернулся ни от проявления вандализма, ни от громкого звука. — Зачем тебе все это? — Что «это»? — Последний раз спрашиваю, ты либо все мне рассказываешь, либо я еду обратно к этому Дэну и вытряхиваю все из него, — я буквально выплевывал слова, и с каждым произнесенным Илья грустнел все больше. Ну реально, что за подстава? Ревин тихо вздохнул, опустился на кровать и натянул на ссутуленные плечи одно из одеял. Мерзлявый, скотина. — Андрюш, — я как был с открытым ртом, так с ним и остался. Как-как он меня назвал? — Пойми меня, пожалуйста. Последние три месяца мне непросто приходится. Он поморщился, как будто один из его любимых киви вдруг оказалось несъедобно кислым. — Денис — мой племянник, — хорошо, что он не видит, как я вылупил глаза на это заявление. — Он всего на два года младше меня, — это немного успокоило. Я не растлитель малолетних, аллилуйя. — Он гей. — Спасибо, это я уже понял, — язвительно перебил я. Илья и не заметил моей реплики. — Я тоже гей… …а вот это уже неожиданный поворот… — …хотя, может быть, и не гей, — он невесело усмехнулся. — Но би точно. Я не мог разобраться со своими чувствами. С чего вдруг Илье говорить такое? Неужто и правда гей? И что, мне перестать теперь с ним общаться? Ну да, еще чего, ни за что не хочу потерять этого засранца. Я слишком дорожу Ильей, чтобы вот так просто из-за какой-то ерунды лишиться его. Почему он помог мне, смирился со всеми моими недостатками, стал другом, буквально научил жить с нуля? Да наплевать вообще почему! Неважно, что руководило его действиями и поступками, главное, что теперь у меня есть человек, который всегда, в любой ситуации поймет, поддержит, встанет на мою сторону. Судьба всегда будто бы обволакивала меня прочным коконом, не давая совершать ошибки и учиться на собственных уроках. Жизнь не научила меня практически ничему, и сейчас в любой ситуации я рисковал совершенно глупо и по-детски оступиться. Но Илья… Если сейчас я оттолкну его, то могу никогда больше не суметь вернуть. Упругий матрас на кровати прогнулся под моим весом. Илья вздохнул, когда я обнял его за плечи одной рукой, не давая отодвинуться. — Почему раньше не сказал? — тихо спросил я, машинально поглаживая большим пальцем теплую кожу. — Не знал как. Да и незачем было. — А сейчас появился повод? — Ага. — Расскажешь? Илья дернул плечом. — Ладно, потом. А кто-нибудь, кроме меня, в курсе? — Нет, — теперь Илья смотрел прямо на меня. Вот честно, никогда не видел его таким. Взгляд был какой-то… тусклый, что ли. — Нет, больше никто ничего не знает. Ты единственный. — Что за дела у вас с Дэном? Зачем понадобилось делать из меня пе… гея? — Пегея? Что-то новенькое, — Илья на несколько мгновений стал таким, каким был еще вчера вечером, но потом посмотрел на меня и снова как будто потух. — Я надеялся, что это поможет тебе смириться. — С чем? — С чем, с чем, — Илья резко приблизил свое лицо к моему, — с этим, — выдохнул он и… да-да, он поцеловал меня. Наверное, где-то в самой глубине своей мнительной душонки я ожидал чего-то подобного. Но, блять, все равно это стало полнейшей неожиданностью. Первой мыслью, которая посетила меня во время этого поцелуя, стало бредовое «не думал, что у него такие приятные на ощупь губы». А знаете, о чем я подумал потом? О том, черт возьми, что это просто охуенно возбуждающе осознавать, что целуешься мало того, что с парнем, так еще и с лучшим другом. Это просто непередаваемое ощущение. Я выдохнул в губы этого скрытного засранца и взял дело в свои руки, превращая простое касание губ в настоящий глубокий поцелуй. О боже мой, я, честно, не знаю, как так получилось, но я готов был кончить только от осознания того, с кем целуюсь. Наверное, так же ведут себя те, кого долго френдзонили, а потом, наконец, смилостивились и дали шанс. Илья ответил мне сразу же, не задумываясь и ни на что не заморачиваясь. Может, он решил, что после того, как поцелуй кончится, я уйду? Не знаю. Суть в том, что целовался он как в последний раз. Еще сутки назад я бы не поверил, что между мной и Ильей может быть хоть что-то — сейчас же я помогал ему стянуть с себя футболку и нисколько не жалел об этом. Единственное, что вызывало раздражение, так это то, что после Дэна я даже душ не успел принять. Оформившись, последняя мысль настойчиво била по нервам, не давая расслабиться под Ильей, который настойчиво целовал меня, положив ладони на шею и поглаживая большими пальцами нежную кожу за ушами. — Илья, — я сделал попытку отлепить его от себя, но вышло совсем не убедительно. Кажется, он даже ничего не заметил. — Ревин! — он неохотно оторвался от увлеченного обцеловывания моей шеи. Взгляд из-под полуприкрытых век был каким-то смазанным — такой обычно бывает, когда невыносимо хочется спать, ты моргаешь и понимаешь, что, чтобы в очередной раз открыть глаза, нужно приложить немало сил, которых совершенно не осталось. — М-м? — он провел губами по моему кадыку, спускаясь к ключицам и оставляя на них влажный след. Вот черт, сейчас ведь плюну на все — и ванна обломается. — Илья, мне надо в душ. — Не думаю, — шепнул он, потираясь носом о мой подбородок. Ну кто бы мог подумать, что Ревин — тот самый, который самым натуральным образом ржал надо мной, когда я жаловался ему на очередной свой эпикфэйл — окажется ласковым, как котенок. Внутри как-то потеплело от наполнившей нежности, и я мягко коснулся его губ своими. Такой… уютный поцелуй. Странное чувство. — Пошли со мной, — предложил я, сам в глубине души не желая расставаться с этим непривычным, но таким милым и ласковым Ильей. Душем то, что находилось в ванной комнате, можно было бы назвать с большой натяжкой. Один потолок в виде звездного неба чего стоил. — Что такое? — Илья неслышно подошел сзади. — Все отлично. — Ну так чего стал, Калуга? Шевели булочками, — он шлепнул меня по заднице и первым зашел в ванную. Что я там говорил о незнакомом Илье? Забудьте, он не меняется. Я закрыл глаза рукой и рассмеялся. Не могу понять, каким он нравится мне больше — язвительной сволочью, которая смотрит на мир с гипертрофированным реализмом, или наивной доверчивой фиялкой. Пока я стоял в дверях и размышлял, Илья налил в джакузи несколько колпачков какой-то ароматно пахнущей химии и включил воду. По комнате поплыл резкий запах ванили и жасмина. Фу, бе-е-е. Я быстро скинул джинсы и подошел к сидящему на полу возле джакузи мужчине. Опершись на левую руку, правой он расслаблено колыхал воду, от которой исходил еле заметный пар. — Что за подстава, Ревин? Знаешь же, что меня блевать тянет от этой вони, — я демонстративно зажал ладонью нос и рот, показывая свое отношение к выбору этой пены для ванны. — Конечно, знаю. Поэтому и налил именно ее. Я снова рассмеялся. Вот же… — …сука, Ревин. — Я тоже тебя люблю. Такая обыденная фраза в современном мире, абсолютно ничего не значащая, еще и сказанная таким язвительно-шутливым тоном. Но черт меня побери, если он сказал ее просто так. Илья довольно странный человек со своими принципами и заморочками, о котором я знаю сравнительно немного, но один из его постулатов таков, что он не бросает слов на ветер. Любит меня? Думаю, мне будет нетрудно в это поверить.