Вы были в темной комнате одни, и лишь только свечи рассеивали мрак

      Дорогой ресторан. Полумрак. Пламя свечей, аккуратно горящих в старинном канделябре, озаряет затемненную комнату. Бережно разложенные столовые приборы, гладко выглаженная скатерть, ровно устилающая обеденный столик. Черно-красные тона комнаты, придающие торжественность. Терпкое вино. Изысканные блюда. Безусловно, элитное заведение.       Ты знаешь, что для тебя зарезервировали столик в абсолютно пустом VIP-зале, и это заставляет тебя трепетать от счастья. Пустая комната. Только ты и он. Нет, постой, кое-что еще… И твое биение сердца, которое ускоряется, когда ты смотришь на него.       Карие хищные глаза, будто как у нелюдимого зверя, оценивающе устремлены на тебя, готовые к насмешке; полурасстегнутая рубашка, останавливающая ситуацию на перепутье формальность-интимность ситуации; рыжие волосы, спадающие на его левое плечо; острые, ярко выраженные черты лица, придающие профилю особенный настрой…       Он пронзает тебя своим взглядом. — Вероятно, ты чем-то раздражена? — уверенно спрашивает он своим бархатистым голосом, в котором четко отслеживается каждое «р». — Дай знак — я все исправлю без промедления. Ты засмеялась. — Я взволнована только потому… — начала было ты, но тут же твоя речь прервалась, как только ты поняла, что на самом деле чувствуешь себя уверенно и спокойно как никогда. — Нет, все прекрасно. Ты можешь быть спокоен за меня. — Я рад, что ты решила прийти, — начал он, едва кивнув в ответ. — Я рад, что мы решили встретиться, что ты позволила этому вечеру быть, — он сделал едва различимую паузу перед тем, чтобы снова сказать. — Сегодня ты особенно восхитительна.       Ты неловко повела глазами, чувствуя, что разговор хотела начать не с комплиментов. Он снова заметил твое волнение, и, будто зверь, слегка исподлобья наблюдал своими карими глазами за твоим поведением. Тишина не была чем-то сковывающим — даже наоборот... это было невероятно приятно. Поправив свои рыжие, как огонь, волосы и зацепив их за ухо, Чуя оценил прозрачность вина, незаметно принюхался, аккуратно покрутив вино в бокале, неторопливо сделал глоток, все посматривая на тебя. Ты также не отводила от него взгляда, не показывая слабости, с усмешкой наблюдая за его сосредоточенными движениями, будто бы копируя Чую.       Во время глотка чокер, нацепленный на шею как излюбленное украшение, ненадолго растянулся, потакая движению выступа гортани. Это было заметно невооруженному глазу. Парень откинулся на стуле, не обращая на это внимания, и рубашка немного свернулась в обратную сторону, обнажая ярко выраженную ключицу. Этот факт также не потревожил внимания Накахары, ведь он сконцентрировался только на тебе. А ты — на нем.       Он встал, осторожно поставив бокал на стол, чтобы подойти к тебе. Ты хищно улыбнулась, и он оценил такой энтузиазм, оскалившись. Ты выжидала, не поворачивая головы, и прислушивалась, ощущая мурашки по коже от его присутствия. Наконец Чуя был за твоей спиной, ожидая ответной реакции, но ты не удостоила его своим вниманием на сей раз. До тебя доносилось его возбужденное дыхание, но это тебя не волновало.       Вы были в темной комнате одни, и лишь только свечи рассеивали мрак.       В разговоре с тобой он проявлял чрезвычайное терпение, и это было достойно похвалы, но тут оно оборвалось. Ты почувствовала холодные перчатки у своей шеи, но даже не вздрогнула. Заметила, что его руки слегка подрагивают. «Что это? — усмехнулась ты, поражаясь выдержке Чуи. — Неужели волнуется? Или настолько возбужден, что не может больше терпеть?»       Ты ощущала, что можешь делать все, и весь он в твоей власти.       Схватив за чокер, будто это было неким ошейником для дикого кота, ты притянула его к себе, и ваши лица были в нескольких сантиметрах друг от друга. Ему было неудобно, но он терпел, выжидая. Неторопливо присев на корточки возле твоего стула, он все так же ехидно улыбался, будто в насмешке, и высокомерно наблюдал за твоими движениями. — На что сумеешь решиться дальше? — засмеялся он, подшучивая над тобой.       Наконец-то он смог высказаться, подшутив. Его терпение в отношении насмешек было растянуто с самого начала, и ему приходилось терпеть, чтобы не выдать что-нибудь оскорбительное в сторону своего предмета обожания.       Ты не колебалась с ответом. — Я буду делать с тобой все, что захочу, — смело заявила ты, наслаждаясь.       Внимательно осмотрев его с головы до ног, как бы оценивая, ты наигранно подняла одну бровь, показывая свое превосходство. Его острый подбородок лежал на твоей ладони, и рыжие жесткие волосы падали на твои пальцы. Ты крепко продолжала держать его за чокер, не отпуская.       Он попытался встать, и ты ему не помешала. Здесь не было главного — это вы прекрасно понимали. Вы были равны друг другу. Поставив свою правую ногу на край стула, он с высоты продолжал смотреть на тебя, все еще ни разу не оторвав от тебя взгляда за все время, пока вы были вместе. Ты видела его портупею, которая скрывалась за рубашкой, ведь белый материал слегка просвечивал черное кожаное украшение, будто бы испытывая тебя. Чуя уверенно запустил свою ладонь в твои волосы, но это не было движением из разряда «Хочу — беру». Он нежно поддерживал твою голову своей сильной рукой, оставляя видимое пространство, будто бы отдавая весь энтузиазм тебе, чтобы именно ты решала, оставаться тебе здесь и сейчас… или же уйти.       Серая жилетка слегка отогнулась, черные штаны натянулись. Ты смело смотрела на его лицо, улыбаясь. — Моя королева, — прошептал Чуя Накахара, медленно взяв твою руку, которая прежде находилась у него на шее. Поднеся ее ко рту, он начал медленно целовать ее, не отрываясь. — Мы же знаем, к чему ведет этот вечер? — сказала ты, подтягивая к себе Чую.