Темное пророчество

1997 г. – Мой Лорд… прошу вас… – Люциус Малфой стоял на коленях, простирая руки вверх к темному Лорду. Его всегда идеально уложенные платиновые волосы растрепались, пряди спутались и упали на лицо, частично закрывая глаза. Черная мантия из дорогого материала была потрепана и заляпана пятнами крови. Большой зал Мэнора, в котором когда-то устраивали торжественные светские рауты, был заполнен людьми в темных одеяниях. В помещении царил полумрак, воздух пропитался металлическим, тошнотворным запахом крови с примесью мокрой пыли и уличной грязи после дождя. На лицах некоторых присутствующих все еще были маски, но большинство не скрывало своих лиц. Больше не было необходимости. Ибо Темный Лорд победил, и теперь быть Пожирателем было почетно. – Ты подвел меня, Люциус. – Тихий, шипящий голос отдавался таким же шипящим эхом. Слышали все, даже те, кто стоял у дальней стены – немая тишина давила и ужасала, в предвкушении расправы над неугодным. – Дважды. Боль, безысходность, отчаяние - чувства, охватившие смотрящего, захлестнули с головой, пытаясь утопить. Горло перехватило эфемерной удавкой, стопоря кислородный обмен, разум мутнел, в глазах начало темнеть… – Ты ломаешься, Драко. – Холодный голос крестного вытащил парня из воспоминаний. Он дергано захватил ртом кислород, нервно сглотнул, проглатывая комок восставших чувств от очередного просмотра публичной казни собственного отца. – Ты должен противостоять. Ты должен скрывать! Как я тебя учил: стены, вода, огонь - уровни, уровни, уровни! – Я пытаюсь, черт возьми! – он сжал кулаки, поднимаясь с кресла, и, проведя пятерней по волосам, отошел к окну, смотря невидящим взглядом на улицу. После той казни прошел без малого месяц. Занятия по изучению окклюменции и легилименции проходили каждый вечер почти до середины ночи - другого времени у правой руки Лорда не было. Драко не высыпался, но ему было необходимо в кратчайшие сроки освоить окклюменцию - иначе он труп. И не только он. Снейп, стоявший над ним, развернулся, но не двинулся с места: – Не нужно пытаться, нужно делать! – казалось, ничего не способно вызвать у бывшего зельевара эмоции, но в глазах мелькали недовольство и суровость. И это еще одна способность, которой Драко необходимо научиться. У него было всего два года, в то время как окклюменции обучались десятилетиями. Но у Драко был дар, способность к этой науке - усердие и упорство за ним. – Это воспоминание еще слишком живо в моей памяти, чтобы я мог его спрятать, – он развернулся к крестному с выражением потерянности и… страха на лице. – Тогда убей в себе это воспоминание, если ты хочешь выжить, – его голос понизился до шепота, но слова чеканил твердо. – Сейчас твоя главная задача - выжить с тем знанием, что ты имеешь. И только высшая окклюменция поможет спасти тех близких, кто еще жив. Губы Драко задергались в отчаянной решительности. Прямо как тогда, в вечер на Астрономической башне, когда его руки впервые обагрились кровью. После он вернулся в Мэнор и заперся в своей комнате, наедине с нахлынувшим осознанием первого в жизни убийства. Осознание пришло не сразу: шоковое состояние позволило убраться из Хогвартса с уверенностью и превосходством на лице. Похвала от Бэллы, улюлюканье от Сивого и фразочки из серии «Я тебя недооценивал, малыш» придавали лишь ощущение неправильности происходящего. Все было как в тумане, будто не по-настоящему, в другой реальности, а он - всего лишь наблюдатель. Появившись в Мэноре, он направился к себе в комнату и его начало лихорадить. Он не мог сосредоточить взгляд на руках - их бесконтрольно трясло. Тремор начинался в груди и расходился волнами к периферии. Смотрел на себя в зеркале и видел увеличившиеся зрачки как у наркомана, не реагирующие на свет. Казалось, сходил с ума. Он достал бутылку огневиски из потайного шкафчика и влил себе в горло полбутылки, не чувствуя вкуса. А потом его рвало. Рвало несколько раз, пока он не ушел в душ под ледяную воду и даже она не смогла привести его в чувства. Прошло само. Просто прошло само спустя несколько часов мучительного принятия того, что больше не будет как раньше и он сделал шаг навстречу пророчеству. Совершил свое первое убийство. И на его пути их будет еще бесчисленное множество. Ведь чтобы выжить - нужно было измениться. Драко закусил губу и, собрав всю волю в кулак, поднял палочку, направляя на крестного: – Продолжим, – он свел брови на переносице и посмотрел крестному прямо в глаза. Скрытое удовлетворение отразилось в глазах бывшего зельевара, и Драко почувствовал, что Снейп верит в него. – Легилименс. *** Солнце неспеша клонилось к закату, а Драко вот уже который час шел по горному массиву, на котором не было ни дороги, ни тропы – лишь ведущий его, казалось, в никуда мерцающий огонек. Он уже в сотый раз пожалел, что пошел на задание в неизменной классике и туфлях из драконьей кожи, но кто знал, что тут на столько километров ограничена трансгрессия? Он утер капли пота со лба и облизал пересохшие губы. Закинув пиджак на плечо, он закатил рукава и расстегнул три пуговицы на рубашке. Остановившись, оглядел местность… Здесь было красиво. По-дикому, природно красиво. Если бы он был здесь не на задании, то сполна оценил красоты зеленых гор с раскинутыми, почти альпийскими полями. Устало вздохнув, он продолжил путь. «Черт бы побрал Лорда…» - чертыхнулся Драко. Ему, как доверенному лицу, Волдеморт поручил пригласить главу ковена вампиров на званый ужин, который Темный Лорд устраивал по случаю своей победы над магической Британией. Приглашались предводители всех рас, кроме, конечно, русалок в силу объективных причин. Оборотни же, тролли, кентавры и другие получили приглашение. Естественно, под видом миролюбивого приглашения скрыто предлагалось склонить голову и пасть ниц перед величайшим волшебником своего времени. Понимая это, далеко не все отвечали на приглашение согласием. И сейчас Драко шел в логово вампиров с шансами вернуться пятьдесят на пятьдесят. А вернуться он собирался… Несмотря на трагическую смерть отца у него была цель жить: месть. Она родилась в нем в тот самый момент, когда Лорд убил его отца на глазах у всех. Показательная, унизительная казнь, запечатлевшаяся на подкорке мозга с внутренней стороны черепа как шрам. Драко голову склонил, но не простил. Он все помнил, и хорошо скрывал всепоглощающую злобу и жгучую ненависть, облекая истинные мысли в тонкие волшебные нити и прятал их во флаконы, а те – в тайник. Лишь оставаясь наедине с собой он позволял всем эмоциям и чувствам заполнить себя: орал в голос, сбивал костяшки рук в кровь об каменные стены, позволял слезам отчаяния выплеснуться. В остальное время он был хладнокровным и верным последователем, служителем, Пожирателем. А каким был он истинный – сам Драко не знал. Наверно, где-то посередине: между сломанным семнадцатилетним мальчиком с искалеченной душой и бессердечным убийцей, воином. Парень, наконец, поднялся на очередную возвышенность, полностью покрытую хвойными деревьями. Высокие сосны с широкими стволами, раскидистые зеленые и голубые ели прятали за собой большой, каменный замок в готическом стиле. Он имел три этажа с высокими, во весь этаж ажурными окнами. По сторонам от центрального входа стояли каменные стражи и скалящиеся в хищном оскале горгульи. Даже для Драко это показалось слишком вычурно, но для века, в котором был построен этот замок – вполне ожидаемо. Эта часть Англии, а, в частности, лес, был местом известным, но редко посещаемым, так как сюда тяжело было добраться… И к лучшему, потому что, как правило, отчаянные туристы, решившие однажды проделать такой путь, чтобы увидеть этот древний замок, никогда больше не возвращались. Драко твердым шагом направился ко входу. Он был незваным гостем, а потому необходимо проявить всю свою способность к дипломатии и убедить главу ковена хотя бы появиться на званом ужине, а дальше пусть разбираются с Лордом сами. Подойдя к двери, Драко достал волшебную палочку и заклинанием привел в порядок свою одежду, насколько позволяла магия, затем схватился за массивное кольцо, висящее в центре железной двери, и громко постучал. Спустя минуту ожидания дверь открыла миловидная девушка, одетая как истинная аристократка: длинное темно-синее платье в пол из качественной парчи. Ее темные волосы были уложены в высокую прическу, а кожа – бледнее белого, почти прозрачная. Тонкие черты ее лица были настолько острые, что казались на грани естественности… – Добрый день, – учтиво поздоровался Драко и склонился в вежливом поклоне, сохраняя зрительный контакт. – Уже почти вечер, уважаемый мистер... – заинтересованно протянула девушка. Глухой, бесцветный голос совершенно не подходил этой красивой девушке. – Малфой. Драко Малфой, – улыбнувшись, почтенно ответил он. – Я прошу прощения за столь неподобающий вид, но кто знал, что до вас так сложно добраться. – Малфой… – протянула та, окинув его оценивающим взглядом, и Драко на секунду показалось, что в ее глазах мелькнул нездоровый интерес, вот только быть выпитым досуха прямо на пороге он не собирался, поэтому поспешил донести цель своего визита: – Меня прислал Темный Лорд, могу ли я рассчитывать на аудиенцию с главой ковена мистером Киллианом? Девушка на миг вскинула бровь, а затем самодовольно улыбнувшись, открыла шире дверь, пропуская гостя внутрь дома: – Почему бы и нет. Прошу вас, проходите, мистер Малфой. – Благодарю, – Драко вошел в холл и осмотрелся, приметив, что замок по обустройству внутри чем-то похож на Мэнор: высокие, почти три метра потолки, несущие резные колонны, две лестницы, ведущие на верхние этажи, и диваны с креслами для отдыха, заполненные людьми. Спустя мгновение Малфой обратил внимание на сидящих на этих диванах… людей ли? Молодые девушки и парни с бледными, почти белыми лицами, разодетые по последней моде аристократии, разом уставились на гостя и смотрели неприлично, надменно, пристально, даже не задумываясь о манерах. Как это некрасиво выглядело со стороны. Драко на секунду передернуло, и дрожь пробрала от их взглядов. Холодный интерес… хищный блеск в глазах… Нащупав палочку в кармане пиджака, он вздернул подбородок и крепко сжал челюсти, придавая своему лицу не менее надменное выражение лица. Осмотрев всех и каждого свысока, но достаточно отстраненно, чтобы не выглядело враждебно, Драко перевел взгляд на ту, что его встретила. – Я смотрю у нас гости, Сирин? – прозвучал голос откуда-то справа. Драко повернул голову в ту сторону и увидел вальяжно развалившегося на диване молодого парня, с виду не старше самого Малфоя, а рядом - не менее хрупкая, чем сама Сирин, девушка. – Это Драко Малфой, – сделала акцент на его фамилии девушка в синем платье и Драко увидел, как искривились губы незнакомца в удивленной ухмылке. Будто они знали что-то, чего не знал сам Малфой. – Прошу вас, пойдемте, я провожу вас в кабинет и сообщу Киллиану, что у него гости, – все также любезно сказала девушка. – Благодарю. Мисс Сирин, я так понимаю? – долгим взглядом посмотрел на нее Драко, стараясь выразить ей свою симпатию. – Да. Кажется, девушке польстило такое внимание к ее имени. Обычно гости от страха забывали про манеры и учтивость. Но не Драко. Малфой шел следом за Сирин. Она поднялась по лестнице на второй этаж и вошла в первую дверь слева: – Присаживайтесь и ожидайте, – она даже подмигнула ему, – Киллиан скоро придет. Драко в знак благодарности кивнул и вошел в комнату, а за ним тут же закрылась дверь. Хорошо, не на ключ. Помещение представляло собой явно кабинет: большой письменный стол слева от высокого, панорамного окна, плотные, дорогие шторы и портьеры в темно-бордовых тонах. По правую сторону полки с уставленными в ряд книгами. Драко заинтересовало, что могли читать на досуге вампиры, поэтому подойдя к стеллажам, он прошелся глазами по корешкам. Ну конечно, как он сразу не догадался. Что могут читать бессмертные? Бессмертную классику: «Граф Луканор» Хуана Мануэля, «Роман о Тристане и Изольде» XII века, даже «Жизнь Мерлина» Гальфрида Монмутского. Драко оценил вкус на литературу, учитывая, что сам предпочитал произведения авторов прошлых веков. Не прошло и пяти минут, как дверь кабинета открылась и на пороге показался высокий, молодой человек с зачесанными назад черными, как вороново крыло, волосами. Малфой отметил, что острота и тонкость его черт лица похожи на Сирин, только у глаз его были ужасающе-светлые радужки, и зрачок выглядел как маленькая черная точка в глазницах. Одет он был в классические брюки и черную шелковую рубашку с расстегнутой лишь одной пуговкой. Он был невозмутим, но исходило от него что-то неосязаемое, хищное, заставляющее сразу быть начеку, будто дикий зверь вышел на охоту. Драко подобрался, поднапрягся, стараясь сохранять невозмутимое спокойствие. И пусть ни один мускул не дрогнул на его лице, глаза наверняка выдали его опасения. – Добрый день, мистер Киллиан, – разряжая обстановку, Драко протянул руку в знаке приветствия. Киллиан немного прищурился, и может Малфой бы даже не заметил, если бы пристально не следил за оппонентом, но протянул руку в ответ, сдержанно кивнув: – Мистер Драко Малфой… – протянул вампир, будто пробуя на вкус его имя. Голос низкий, глубокий, бархатный, – Я знавал вашего предка, Корвинуса Малфоя. Интересный, весьма интересный был человек. Мы долгое время поддерживали с ним общение, вы знали? Драко не знал, что ответить тому, кто, похоже, лично знал его предка, жившего в 18м веке. Но вот вопрос, как он относился к его предку и что между ними было - его интересовал. Ведь от этого мог зависеть ход дальнейшей аудиенции. – К сожалению, в родовых книгах ничего подобного не описывалось, – он склонил голову в кротком сожалении. – Понимаю-понимаю… Так чем могу быть полезен, мистер Малфой? – будто не замечая стеснения гостя, спросил он. – Я здесь по поручению Темного Лорда, – Драко приложил руку к груди и снова склонил голову в почтительном жесте. – Он приглашает вас на званый ужин в честь его победы над магической Британией. Вы в качестве почетного гостя можете взять с собой двух сопровождающих и… – Званый ужин? – бровь вампира изогнулась дугой в насмешливом жесте и тот хмыкнул. – Мы в этой войне не участвовали, нам незачем там присутствовать. Драко был готов к отказу: – Конечно, но в силу разрушительного устройства общества, что так долго царило в волшебном сообществе, многие расы и существа, угнетенные устаревшим укладом, не имели возможности проявлять себя и им приходилось скрываться. Темный Лорд предлагает сотрудничество. – Мы не являемся угнетенной расой, мальчик, – голос Киллиана приобрел стальные нотки, – это наш выбор - существовать в том месте, что мы выбрали и жить тем укладом, что нам подходит. Пищи нам вполне хватает, ты можешь рассказать подобные сказки троллям или великанам, – отмахнулся глава ковена, пройдя к дивану, и вальяжно развалился на нем, закинув голень на колено. – Что-то еще? Драко лихорадочно соображал. Ему только что дали четко понять, что разговор окончен и предложение Темного Лорда принято не будет. Но у него были еще доводы, и как бы ему не хотелось играть с огнем, зля главу вампиров, он должен был использовать все козыри. – Темный Лорд готов предложить вам большие земли взамен на сотрудничество. Киллиан клацнул языком и пристально посмотрел в глаза Драко. Парня жуть пробрала от пронзительного взгляда, будто холод проник в нутро, морозя изнутри. Но земли главу ковена заинтересовали. – Что он подразумевает под сотрудничеством? – он откинул голову на спинку дивана. – И раз ему так важно наше присутствие, почему он сам не пришел? – Я его доверенное лицо, мистер Киллиан, – вздернув подбородок ответил Малфой. – Под сотрудничеством подразумевалось выполнение определенных обязанностей по контролю территорий от повстанцев. Для вас это вдвойне выгодно. Казалось, предложение звучало действительно стояще: земля под контроль вампиров еще и пища практически законно в лице неустанных повстанцев. Но только казалось для тех, кто не был вампиром из ковена Киллиана. Впервые за все время разговора Драко показалось, что он увидел неконтролируемую эмоцию на лице вампира: удивление, перешедшее в оскорбление, а затем в… ярость. Он шумно вдохнул и еще громче выдохнул. Его ноздри раздулись, а глаза превратились в щелки. Не прошло и доли секунды, как вампир оказался в шаге от Драко, и тот от неожиданности попятился назад. Киллиан переместился немыслимо быстро и без заклинаний так, что Драко даже не понял. – Как смеет смертный волшебник предлагать нам, бессмертной уважаемой расе, прислуживать ему? – прошипел Киллиан прямо в лицо Драко и парня обуял такой страх, будто на него наслали заклинание Испуга. Страшный, нечеловеческий, шипящий голос вампира полностью перекрывал полное отсутствие проявлений эмоций на лице: он не просто пугал, а вгонял в ужас. Драко почувствовал, что страх сковал его горло и он не мог ответить, но спустя мгновение понял, что это рука вампира, мертвой хваткой вцепившаяся в его шею, не дает ни слову появиться на свет. – Мистер Малфой, а вы по своей воле прислуживаете Темному Лорду? – задал вопрос вампир, всматриваясь в серые, потемневшие от страха глаза Драко. Он пытался хватать воздух ртом, но попытки были безуспешны. Драко попытался снова нащупать палочку во внутреннем кармане пиджака, но глава ковена отпустил горло и заломил ему руки за спину. – Корвинус в свое время отравил того, кто пытался использовать его в своих целях. Может, вам не достает силы духа? Или она просто не досталась вам от предков? Киллиан, не дожидаясь ответа, рванул к двери вместе с Драко и спустя мгновение они оказались уже на первом этаже в холле, где находились другие вампиры. – Братья и сестры! – громко обратился Киллиан, – этот человек, - он сделал акцент на расе, – пришел к нам от смертного, зовущим себя Темным Лордом и предлагает нам работать на него: подчищать неугодных, сторожить его владения. Лица присутствующих стали напряженными, а взгляды прищуренными, злыми, колючими. Они окружили Киллиана и Драко, внимательно слушая своего предводителя. – Я давно не помню, чтобы подобные унизительные предложения поступали в наш адрес. Но друзья, – он сделал паузу. – Это потомок самого Корвинуса Малфоя! Драко чувствовал зажатые в тиски руки за спиной, и как бы ни старался храбриться, ощущал, как сердце бешено колотится от вышедшей из-под контроля ситуации и мысль о том, что это последние минуты его жизни, поглощала сознание. – И что ты хочешь сделать с ним, Киллиан? – раздался тонкий голосок девушки, которая сидела рядом с говорившим парнем на диване. – Убийство потомка Корвинуса не лучший вариант почтить его память. Даже если он служит темному волшебнику. – Ты плохо обо мне думаешь, Корнелия, – криво усмехнулся Киллиан, и Драко нехотя узнал в этой усмешке свою собственную. – Наоборот. Я подумал, что неплохо будет сделать подарок этому смертному в честь его победы. Боль, охватившая шею от разрыва крупного сосуда, окутала Драко эфемерной удавкой, заставив застонать. Острые, как лезвия, зубы, впились в сонную артерию, дырявя ее. Было больно и хотелось громко кричать, но с кровью, что так быстро вытекала из его организма, испарялись все силы и тухло сознание. Драко чувствовал, как голова становится невообразимо тяжелой, в глазах темнело, а ноги подкашивались… Кто-то оттянул его голову назад и надавил на щеки, заставив открыть рот. Что-то теплое, терпкое, вяжущее на губах, языке… Резкий хруст шейных позвонков и спустя мгновенье он провалился в беспамятство. *** – Рон, мы обязаны продолжить то, что собирался делать Гарри! – воскликнула Гермиона, эмоционально всплеснув руками. Поднявшись с кресла, встала напротив него. Было раннее утро, летнее солнце озарило дом семейства Уизли, и в гостиной Норы собрались практически все, кроме Чарли и Перси: мистер и миссис Уизли, близнецы Фред и Джордж, Билл и Флёр. Только что вернувшиеся из Хогвартса Рон, Гермиона и Джинни прочитали на первой странице «Ежедневного Пророка» статью о смерти своего друга, а под ней и колдография трупа Гарри Поттера - как подтверждение конца войны и победы Темного Лорда… После смерти Дамблдора всех студентов распустили по домам, но эти трое задержались еще на сутки, обыскивая школу и местность в поисках Гарри. Он пропал неожиданно в ту же роковую ночь… Друзья не оставляли попыток найти друга, пока не пришел патронус Артура Уизли о том, что им срочно нужно вернуться в Нору. Джинни тихо всхлипывала, закрыв рот рукой. Она не могла поверить в то, что Гарри больше нет, как и все присутствующие. Мистер Уизли обнимал Молли, а та, уткнувшись ему в плечо, в отличие от дочери, рыдала в голос. Остальные стояли тихие, но хмурые. Рональд молчал. Его сведенные на переносице брови и перекошенный рот красноречиво говорили об испытываемых им эмоциях. Его лучший друг умер. Неверие, неприятие, ступор. Его лучший друг и единственная надежда их волшебного мира. Осознать масштаб перемен казалось невозможным. Дамблдор мертв, Гарри мертв, Снейп - доверенное лицо директора, двойной агент - исчез: либо он все же на стороне Волдеморта, либо тоже мертв. Больше никто не знал, где находятся остальные крестражи, сколько их всего и где их искать. Надежды больше не было. Что теперь будет с их миром? – Мы ведь даже не знаем, что и где искать, – тихо, безнадежно прозвучал его голос. – Разве Гарри хотел, чтобы мы так сдались, Рон? – слезы текли по лицу Гермионы. Она была в отчаянии, но в отличие от Рона – в решительном отчаянии. Ей хотелось в ту же минуту собраться и уйти на поиски крестражей. Мстить, не сдаваться. Она испытывала горечь, злость, отчаяние – но все это выливалось не в ступор, а в действие. В отличие от Уизли. И после этой статьи, ей было нечего терять… Она была магглорожденной. Первой в списке геноцида. Ее участь либо сражаться, либо умереть. – …С нового учебного года магглорожденным запрещено посещать школу чародейства и волшебства Хогвартс. Отныне волшебству будут обучаться только волшебники… – прочитал Рон в газете. – Гермиона, ты больше не сможешь вернуться в Хогвартс, – поднял глаза на подругу, пытаясь взглядом передать ей свои отчаянные опасения о тех изменениях, что грядут. Эта реплика звучала по-детски в сравнении с тем, насколько глобальный произошел переворот. И это было только начало. – Неужели ты не понимаешь, Рон? Это уже не важно, – она прекрасно понимала, что следовало за победой Лорда. И это не только адекватная оценка происходящего, но также почерпнутые знания из истории: что происходит, когда к власти приходит узурпатор. Жизни не будет никому. Ее губа дернулась в презрительном жесте, и она, шмыгнув, задрала носик. – Так ты со мной? Рон молчал. Опустошенность внутри, смятение охватили его суть. Он смотрел на Гермиону и видел в ее глазах огонь непокорности. Видел, как она решительно настроена бороться, а он поник… Тряхнув головой, он поднял на нее взгляд. Он не мог оставить ее, он не мог сдаться. Из-за себя, из-за нее, из-за Гарри. Конечно, он будет с ней. Даже пребывая в состоянии безысходности, не веря в шанс их победы, он будет с ней. Ведь у него, предателя крови, тоже нет выбора. Так и не окончив Хогвартс, последний курс, Гермиона и Рон примкнули к Ополченцам. На фоне смертей близких и общего фатального положения в мире, их детская зарождающаяся влюбленность отошла на второй план. Гермиона не могла думать о любви и теплых вечерах у камина, когда ею овладела жажда справедливости и желание отомстить за Гарри. Рон ее в этом поддерживал, и они стали друг другу еще ближе, чем были. Война и смерть близкого друга сплотила их, породнив пролитой кровью крепче, чем могло породнить шаткое чувство капризной любви. Теперь они были ополченцами. Их немногочисленной армией, кем они сами себя считали, управляли Кингсли Бруствер и Аластор Грюм, но спустя полгода Гермиона получила должность командующего отрядом. Ее стойкий характер и организаторские способности как нельзя кстати реализовались на этом месте. Каждый небольшой отряд, составлявший 10-15 человек, имел свою штаб-квартиру, засекреченную заклинанием Хранителя. И каждый отряд имел свои задачи, поступающие сверху от руководства. С самим Кингсли или Грюмом они виделись редко, получая послания через зачарованные письма. Имена Гермионы и Рона стали известными в кругах Пожирателей, а нынче, авроров, как их переименовало Министерство, и за их головы была назначена награда, привлекающая к розыску егерей и других охотников за головами, почувствовавших себя вольно в Великобритании с приходом Волдеморта. Шло время, с обеих сторон были огромные потери. Казалось, эта война велась ради войны. Одни убивали других и не было этому конца. И чем больше проходило времени, тем сильнее стиралась грань между завоевателями и восставшими: боевые заклинания становились одинаково жестокими, методы - низкими, удары в спину - мерзкими. Маглорожденных истребляли как скот, заразившийся вирусом - поголовно, никого не щадя. Лишь спустя год геноцида чистокровная правящая элита одумалась, что такими действиями они останутся одни и некому будет им прислуживать. Маглорожденных стали брать в плен. Что было ничуть не лучше смерти, а иногда и она предпочтительнее того, что могло ждать под гнетом рабства у чистокровных. А имена некоторых приближенных Лорда стали вселять ужас больший, чем когда-то имя Волдеморта, потому что сейчас он был далек, а они – здесь. Одним из таких был Малфой.