Маленькая повесть о белой ночи

Дождавшись, когда первый луч северного солнца коснётся щеки, Серёжа зажмурился, принимая ласку, и вздохнул: пора идти обратно. Четыре утра — у него есть полчаса, чтобы добраться до интерната и незамеченным пролезть между стыками в высоком металлическом заборе. Об этом пути, через который можно выбраться за территорию детского дома, никто не знает, лаз с виду неприметный и надо обладать хрупким телом и знать порядок действий, чтобы просунуться через него. Совсем скоро дворник примется за свою работу: обходя территорию с мусорным мешком будет подбирать брошенные старшей ребятнёй бумажки, окурки, бутылки, бурча себе под нос про малолетних невоспитанных беспризорников, которые не умеют ценить чужой труд. Однажды Серёжа не рассчитал время своей ночной прогулки и нарвался на Семёныча. Попал под горячую руку, был обвинён чуть ли не во всех смертных грехах, ведь дворник как раз убирал последствия вечерних тайных посиделок воспитанников. На шум выбежала дежурная, Серёжины ночные прогулки вскрылись. он был наказан на неделю: лишён улицы. И хотя уже на третью ночь сбежал снова, незамеченный никем, попадаться Семёнычу не хотелось. Он ускорил шаг, проходя через сонные пустые дворы, наполненные лишь светотенью да птичьим утренним гомоном — вот кто радуется солнцу громко и открыто. Похоже они приступили к завтраку и делят зазевавшегося червяка, устраивая настоящий переполох с потасовкой в ветках деревьев под домами. Их день уже начался полный сует и забот. На колодце теплотрассы, аккурат куда солнце протискиваясь между домами и деревьями добирается быстрее других мест, лежит пушистый рыжий кот. Расслабленная вальяжная поза не обманет Серёжу, он по опыту знает — кот начеку и подойти к себе просто так не даст. Хотя, кажется, он привык у этому невысокому темноволосому подростку, не чувствует от него возможной агрессии и, пожалуй, если Серёжа осмелится, да принесёт что-нибудь вкусного из еды, он — хозяин двора и гроза всех мышей да и, чего греха таить, собак тоже — позволит мальчику себя погладить. Но сегодня Серёжа лишь улыбается, глядя на него, и проходит мимо. Последний двор. Дальше пустырь и детский дом, окружённый высоким забором да небольшим лесонасаждением по бокам от главных автоматизированных ворот. Уже практически на выходе со двора Серёжа почти сталкивается с собачником — высоким зрелым мужчиной в ветровке, трениках да резиновых тапочках. Ещё одна нежелательная для мальчика встреча — владельцы собак и их ненужное внимание, настороженность, гражданская сознательность — что делает четырнадцатилетний подросток на улице в такое время суток — распространённый вывод: сбежал из дома, да кабы чего не украл, значит надо отвести в органы полиции. Был и такой опыт у Серёжи, и не раз. Впрочем, такое поведение не всегда — люди предпочитают погасить в себе эту самую сознательность и пройти мимо, не связываясь, себе дороже, как говориться «не делай добра…», у самих дел по горло. Встреченный Серёжей собачник похоже из второй категории, потому как лишь недоумённо проводил мальчика взглядом, пару раз обернувшись во след, устремясь за оттягивающим поводок спаниелем. Облегчённо выдохнув, Сергей решил, в следующий раз идти другой дорогой, мало ли чего. Вот и лаз. Пройдя незамеченным, Сергей тихонько влез в окно в конце коридора, снял кроссовки и на цыпочках устремился вверх по лестнице в комнату мальчиков. Раздевшись с удовольствием растянулся на кровати — теперь можно немного поспать. И не беда, что может не проснуться к завтраку. Такие вылазки были ему необходимы как воздух. Он заряжался тихой энергетикой ночи, успокаивал душу и всех внутренних демонов и мог наконец поспать несмотря на свет, пробивающийся сквозь плотные портьеры. Так происходило уже несколько лет в пору белых ночей. Серёжа давно убедился, что не сможет просто так лечь и заснуть после отбоя, как другие мальчики, ведь за окном светлая ночь, которая манит, нашёптывает на ушко, что город ждёт его, он беззащитен. Проснулся ближе к десяти. На кухне сердобольная тётя Таня, знающая о ночных путешествиях парня, как всегда поставила для него кашу, усадила за стол, растрепав ладонью непослушные мальчишеские вихры. Сергей, не любивший эти детские сюсюканья, привычно дёрнулся в сторону, насупив брови, но не ушёл. — Ну как твой город, — сев рядом и подперев голову рукой, спросила женщина. В голосе не было насмешки или взрослой снисходительности, присущей в разговоре с пубертатными подростками. Ей действительно было интересно поговорить с этим свободолюбивым, чуть замкнутым мальчиком, доверие и открытость которого не просто получить. — Стоит, — тепло улыбнулся Серёжа, — Рыжика видел, надо бы ему принести чего-нибудь. — На ужин буду рыбу вам жарить, так положу твоему Рыжику, в пакете в холодильнике возьмёшь. Только гляди, Сергей, всё же будь аккуратней. Хоть и белые ночи, да злу то не помеха, — в который раз попыталась отговорить от ночных похождений своего любимца повариха. О побегах знали все, вплоть до директора. Существовало негласное правило, строго соблюдаемое всеми: специально ловить и отслеживать способы вылазки за территорию не будут, но попадаться нельзя, как и скатываться в открытый криминал. При поступлении жалоб или возможных подозрений в полиции — наказывались все с возраста от восьми лет, в том числе и невиновные. Потому было чревато получить тёмную от других воспитанников, на жалость которых надавить сложно. Серёжа на проявленную заботу тёти Тани лишь неопределённо махнул рукой, допив компот, поблагодарил женщину и побежал в комнату. На лестнице, проскочив несколько ступенек, он услышал всхлип. Остановился. Не то, чтобы Сергей был рыцарем и защитником обиженных детдомовцев, но почему-то не смог пройти мимо. Спустился под лестницу — так и есть, его опасения подтвердились, там сидела зарёванная длинноволосая блондинка. Заправляя за ухо пряди волос, закрывающие опущенное лицо, она подняла красные глаза с потёками туши на Сергея и скривилась в очередном приступе плача — было видно, что она против Серёжиной компании. Света почти на год старше Серёжи, и она всегда ему нравилась чуть больше остальных девчонок. Не то, чтобы Сергей испытывал чувства влюблённости или ещё чего, просто каким-то неведомым для парня путём его глаза сами собой находили Свету в толпе чаще других. Только вот девушка выбирала компанию детдомовских хулиганов во главе с семнадцатилетним Петькой Маховым по кличке Махно, который не признавал авторитетов, и был головной болью всех работников интерната, а также страхом воспитанников. Зачем Свете эта компания, Серёжа не понимал. Он видел наигранную фальшивую манерность девушки, готовность терпеть унижения в виде глумления сексуально озабоченных взрослеющих юношей. В такие минуты руки мальчика непроизвольно сжимались в кулаки, а в душе рождалась неприязнь не только к «махновцам», но и к девушке. И вот теперь сидит, рыдает. Кажется, серьёзно обидели. Сергей заметил, что юбка на ней разорвана в клочья, на бёдрах свежие кровоточащие царапины. — Чё уставился, — ощетинилась Света. — Может тебе помочь, — спросил мальчик, не обратив внимание на грубость. Света презрительно скривилась. — Вали отсюда! — Давай хоть полотенце принесу, до душевой дойти-то сможешь? — Сергей сам себя не понимал, почему до сих пор находится рядом с ней и настаивает на помощи. Он быстро добежал до комнаты, схватил широкое полотенце и принёс девушке. Вечером на ужине Светы не было. Быстро справившись с едой Серёжа пробрался на кухню, взял обещанный тётей Таней свёрток, запихал в карман штанов, и пошёл в комнату девочек, пока все ещё не вернулись со столовой. Света лежала на кровати, укрывшись одеялом с головой. Немного потоптавшись рядом, Сергей тронул её в районе плеча, чуть потряс. Не покидая своего кокона девушка глухо и грубо послала нарушителя её уединения, кто бы он ни был. Постояв ещё немного, мальчик произнёс, стараясь, чтобы Света его расслышала: — Приходи к двенадцати сегодня к забору возле сухого тополя. Только оденься теплее. В ответ он услышал невнятное бормотание, пожал плечами и вышел из комнаты. Девушка пришла, хотя Серёжа не особо рассчитывал. Показав ей как нужно пролазить через забор, помог ей, и вот они за территорией интерната. Идти нужно осторожно, густые сумерки не скрадывают полностью человека, можно попасться на глаза любителям поживиться за счёт других, да и, в принципе, желательно ни с кем не пересечься. В первом часу ночи еще не все разбрелись по своим домам и спальням. Запоздавшие велосипедисты обгоняют редких гуляющих, чаще с собаками. Город наполнен тихими шорохами, редкими звуками проезжающих автомобилей. Хотя ночное спокойствие нарушают стритрейсеры, с удовольствием нажимая на педаль газа во время остановки на некоторых работающих и ночью светофорах. Рёв мотора разноситься далеко. Но когда он стихает, слышны ночные трели засыпающих птиц. Сам воздух будто становится гуще, осязаем. Таинство ночи невидимым теплым пледом окутывает с головы до ног, будто сам становишься частью этой ночи, её важной составляющей. Это чувство единения в теплых сумерках приносит умиротворение, прогоняя все тревоги. Его же поглощают, впитывают ребята, тихо бредя по спящим улицам. Ощущают незримую ментальную беседу ночного города: домов, деревьев, уличных знаков, спящих фонарей. Сами ребята молчат, интуитивно боясь спугнуть, случайно развеять атмосферу ночи. Медленным шагом они добираются до нужной десятиэтажки. Серёжа знает код, и они беспрепятственно заходят, поднимаясь к чердаку. Навесной замок устрашает, но не препятствует — мальчику давно известно, что это обманка. Место здесь себе Сергей давно оборудовал: есть плед, есть старый стул с мягким сиденьем — и пока на его хозяйство никто не покушался. Оказавшись на крыше Света невольно ахает от восхищения: город как на ладони, мигает жёлтыми светофорами, а вон там, на востоке, уже светлеет, окрашивая в красный края перистых облаков. Сумерки очень быстро и при этом незаметно развеялись. Но солнца еще нет. — Серёга, гляди, вон на те облака, — восторженно показывает Света рукой на восточный окрашенный восходом горизонт, — будто крылья огромной птицы и, кажется, на ней даже сидит человечек и управляет ей, — заливисто смеётся девушка. Серёжа видит её настоящей, сейчас нет фальши. Всё просто и открыто. Не зря он чувствовал, что в ней есть эта чистота. — Почему управляет, — возразил улыбаясь подросток, тоже видя очертания птичьих крыльев и фигурки наверху, — может они друзья и птица решила его прокатить. Сидя на крыше, любуясь городом, болтая обо всём подряд, каждый ощущал безмятежность и счастье. В этом светлом спокойствии кажется, что время застыло, с ним потерялась связь. Однако оно неумолимо, нет ему дела до подростков и их внутренних переживаний, время бежит вперёд, отмеряя вехи. Вот и этим двоим пора. Серёжа с чувством потянулся, зевнул и начал собираться и подгонять Свету — ещё Рыжика рыбкой угостить надо, и может чёрствый вольный пушист даст себя погладить. Обратно шли также неспешно, уже не таясь, с удовольствием ощущая на себе первые лучи солнца. Рыжик лежал, вернее царственно восседал на своём коронном месте. Серёжа достал угощение, разложил его аккуратно рядом с котом и отошёл чуть в сторону. Ждать он умеет. Кот лениво потянулся, чуть волоча задние лапы, взмахнув хвостом, осторожно обнюхал дары и принялся неспешно есть. После, облизнувшись, собирая с усов крошки, он уставился на Сергея своими огромными жёлто-зелёными глазами как бы говоря, что подношение одобрено, человек, можешь подойти. Поняв это, Серёжа с удовольствием запустил руку в мохнатую мягкость. Света, тихо наблюдавшая со стороны за этими ритуальными танцами, тоже осмелилась подойти. Через пару минут они уже откровенно тискали кота под громкое тарахтение несопротивляющейся жертвы. — Забрать бы его с собой, — теребя кошачьи уши мечтательно улыбаясь произнесла девушка. — Меня забери, — вдруг раздался за их спинами насмешливый грубый мужской голос. Это было так неожиданно, что ребята подпрыгнули, испугав кота, который тут же вырвался из их хватки и, подняв хвост трубой, юркнул в отдушину подвала ближайшего дома. Перед ними стояла четвёрка бритоголовых парней, на лицах которых написаны явно неблагие намерения к ним, к тому же один поигрывал ножиком. — Бежим, — тихо произнес Серёжа, схватил девушку за руку и припустил прочь, что есть мочи. Опешившие гопники чуть замешкались, но бросились следом. Видимо страх придавал дополнительное ускорение, а может они просто бегали быстрее, но отрыв от преследователей заметно увеличивался. В последнем дворе перед пустырём Серёжа, обернувшийся посмотреть назад, вдруг со всего маха налетел на вчерашнего собачника, выходящего из подъезда. — Так, это что такое, — грозно свёл брови мужчина, удерживая за плечо мальчика, Света остановилась рядом. В это время в дальнем углу двора появилась шайка преследователей. Быстро оценив ситуацию, мужчина, буквально схватив Сергея и Свету в охапку, затолкал их в подъезд. — Пойдёмте в квартиру, нечего по ночам шляться, — распорядился он, поднимаясь по ступенькам. Те притихшими воробушками осторожно пошли за ним. Если что — их двое, уж как-нибудь с одним-то мужиком справятся. В коридоре на подстилке лежал спаниель. Он чуть заинтересованно, но всё же вяло, поднял голову на вошедших, поводил носом и грустно вздохнув опустил морду на лапы. — Чарлик заболел, — объяснил хозяин квартиры, махнув рукой в сторону собаки, — вот вышел в круглосуточную ветаптеку. Подростки молча топтались возле двери. — Давайте, проходите на кухню, — начал их подгонять мужчина, — да не бойтесь, ничего я вам не сделаю. Хотя молодцы, что осторожничаете. Время сейчас такое, всё может быть. Этот странный разговор с репликами только одного лица продолжался еще некоторое время, пока мужчина готовил чай. Выяснилось, что его зовут Александр и он только позавчера снял здесь квартиру, приехав в этот город по делам. Постепенно Света, а затем и Серёжа оттаяли и даже начали принимать участие в разговоре. — Так вы детдомовцы, — изумился Александр. В его глазах мелькнул вдруг испуг, но сменился на воодушевление. — Я ведь сюда приехал как раз по этому делу. Может вы мне и поможете. Подростки с интересом изучали разволновавшегося вдруг мужчину. Кажется, они начали догадываться, в чем может заключаться помощь, и искра надежды непроизвольно зажглась во взглядах. — А в чём помощь-то, — подбодрил всё собирающегося духом мечущегося по кухне Александра Серёжа. — Понимаете, — мужчина спрятал дрожащие пальцы в карманы треников и замер у окна, — я племянника ищу. Сестра ничего нам не сказала, мы не знали, — торопливо объяснял он, было видно, что ему хочется выговориться, но не им — этим детям не нужны оправдания. — А как зовут племянника? — спросила Света, пряча за опущенными ресницами боль разочарования. — Серёжа. Сергей Фёдоров. Не знаете такого случайно? — с надеждой и страхом одновременно спросил Александр. — Ого, — присвистнула Света, переводя удивлённые глаза на своего резко побледневшего приятеля. — Знаем, — ответил Серёжа Фёдоров.