The choice

Она всегда знала, какой это риск. Понимала, насколько будет плохо, если ее поймают военные. Она просто отпустила это, не желая думать о страданиях ни секундой более. Это было в порядке вещей. Ей причиняли боль раньше, возможно, причинят и в будущем, боль была для нее привычна. Естественна, как дыхание. Поэтому она не раздумывая взялась за роль двойного агента. И ей нужно было преуспеть, так что она действовала предельно осторожно. Рваться вперед — не значит быть безрассудной. Она старалась не выделяться и просто наблюдала, с удовольствием помогая Спри. Несмотря на мимолетные сомнения, иногда проскальзывающие в мыслях. Получив сообщение о своей новой цели, она была в восторге. Наконец-то речь зашла не просто о шпионаже или тайном подслушивании из тени. Ей поручили настоящую миссию, и она была готова ее выполнить. Если бы она только знала, что за задание ей предстоит, она обязательно нашла бы способ избежать его. Но, опять же, она ничего не могла сделать, кроме как получать и исполнять приказы. Поэтому она начала сближаться с Раэль. Это начиналось именно так. Просто очередное дело, сделка со Спри, способ служить им. Потом, когда губы Раэль коснулись ее, ей вдруг стало кристально ясно, что у нее большие проблемы. Она сразу поняла, что ничем хорошим это не кончится и что, в конечном итоге, она навредит блондинке своими действиями. Но она не могла заставить себя остановиться, найти другой путь. Она не заботилась о себе: Спри могли убить ее, но все, чего она хотела, — это быть с Раэль. Поэтому она решила максимально использовать те дни, которые они проводили вместе. Впитать в себя каждую секунду, разделенную с девушкой, запомнить каждый ее дюйм. Так она и поступила. Она витала в воспоминаниях, словно паря в воздухе, как в тот день, в лесу с Раэль, и считала дни, проведенные в разлуке. Она позволила этой девушке стать ее силой, ее слабостью, той единственной, которая связывала ее с этим миром. Но не сейчас, теперь уже другое опускает ее с небес на землю. Пощечина заставила ее вздрогнуть так сильно, что цепи, окутывающие запястья и лодыжки, сильнее впились в уже покрасневшую кожу, оставляя еще больше отметин. Сцилла зашипела, слишком уставшая, чтобы кричать, и взглянула на женщину перед собой. Карие глаза смотрели на нее с невиданной прежде ненавистью, но, что удивительно, это ее не испугало. Она была измотана, голодна, сломлена, ей было наплевать, что с ней сделают. — Здравствуй, Сцилла, — Петра Бэллвезер смотрела ей прямо в глаза, вероятно, задаваясь вопросом, как еще причинить боль. Сцилла знала, что они не убьют ее так просто: им нужна информация. А ее не так-то просто получить, ведь Сцилла отказывается открывать им свой разум. Это может занять недели, если не месяцы. — Ты ответишь, почему вы нацелились на мою семью и охотитесь на них, как на животных? — ее голос источал холод, и это звучало более устрашающе, чем если бы она кричала. Сцилла предпочитала видеть истинные эмоции врага, их было проще прочесть и использовать против них самих. — Почему тогда ты не убила мою дочь? У тебя все время был доступ к ней, — ее голос дрогнул, с оттенком гнева и чем-то похожим на защитную реакцию. Сцилла просто сидела, молча глядя на нее. — Мне нечего тебе сказать, — прошипела она сквозь зубы, и Петра улыбнулась уголком губ, кивая головой. — Да, может быть, ты ничего и не скажешь, но твой разум полон информации, которая мне нужна, — она стала отходить, направляясь к стальной двери. — И я только что нашла способ заставить тебя рассказать мне все, даже не открывая рта. Сцилла посмотрела на нее, нахмурившись. О чем она говорит? Она не позволяла никому проникнуть в свой разум, отталкивая каждую ведьму, пытавшуюся это сделать в последние дни. Как она собиралась обойти ее защиту? — Понимаешь, разговор — не лучший способ. Ты можешь солгать, что, впрочем, вполне естественно для тебя. Мне нужно что-то надежнее, только правда. — Я не впущу тебя. — О, ты сделаешь это. Поверь мне. Тебе просто нужен толчок, — она открыла дверь и недобро улыбнулась. — И он только что прибыл. Раэль, спотыкаясь, вошла в камеру, подталкиваемая одной из стражей, стоявших прямо позади. Это не сбило с ног, однако она едва стояла на месте, пытаясь выпрямиться и оглядеться вокруг. Сцилла заметила, что выражение ее лица смягчилось, когда та увидела ее на стуле. Блондинка бросилась вперед, упав на колени перед ней, хватаясь за одежду и проводя по грязной коже, будто сама Сцилла была для нее спасательным кругом. — Сцил, боже, я знала… знала, что ты жива, — Сцилла засомневалась, правильно ли она поступила, отправив девушке послание. Она могла позволить ей думать, что мертва. Раэль бы оплакивала ее какое-то время, но потом вновь стала бы собой. По крайней мере, у нее был бы ответ. Теперь же Сцилла понятия не имела, что та подумает, и это пугало. Она предпочла бы умереть, оставаясь для Раэль ее девушкой, а не шпионом, использовавшим ее. Но этому не суждено сбыться. И ей пришлось столкнуться с Раэль лицом к лицу. — Я жива, я в порядке, Раэль, правда, — ее голос был хриплым от обезвоживания и слишком долгого молчания. Кажется, Раэль даже не заметила, как сама потянулась к ней, соединяя их губы. Сцилла позволила себе раствориться в сладком поцелуе, чувствуя, будто все заботы исчезают, как всегда происходило в присутствии блондинки. Это давало ощущение свободы, но, когда Раэль отстранилась, хватаясь за ее лицо, ей пришлось резко вернуться к реальности. И как же это возращение было болезненно. — Почему они держат тебя здесь, что происходит?.. — Раэль, послушай меня, хорошо? — голубые глаза смотрели на нее, полные любови и заботы, и она не могла поверить, что втянула блондинку во все это. В этот хаос, в свою жизнь. — Я в порядке, все будет хорошо. Я не знаю, как они хотят тебя использовать против меня. Помни, я люблю тебя, это чистая правда… — Все, достаточно болтовни, — Сцилла почувствовала, как теплые руки соскользнули с ее щек, когда Бэллвезер оттащила Раэль. Сцилла резко потянулась вперед, ее цепи громко зазвенели, когда та попыталась добраться до своей девушки, но манжеты удерживали ее на месте, врезаясь в кожу. — Есть некоторые вещи, которые ты должна узнать о своей подружке, но не мне их рассказывать. — Зачем вы привели ее сюда? — прорычала Сцилла, чувствуя, как все выстроенные стены рушатся. Петра жестоко усмехнулась. — Все говорили, что плохая идея — втягивать в это мисс Коллар, но я считаю, что она — лучший способ заставить тебя заговорить, — Петра обходила их по кругу. Раэль все еще удерживалась двумя охранниками, в нескольких футах от Сциллы. Видеть растерянность на лице блондинки было равносильно удару в живот. — Что вы собираетесь делать? Пытать ее? — опасный огонек вспыхнул в глазах Петры, и Сцилла поняла, что ответ — да. Ее охватила паника: — Нет, ты не можешь! Она твой солдат! Чертовски хороший солдат! Ты не можешь пытать одного из своих! Петра прижала язык к небу, слегка приоткрыв губы, и повернулась к Раэль. Блондинка посмотрела на нее, страх и гнев смешались во взгляде. Вдруг она издала пронзительный крик. Охранники позволили ей упасть на колени, когда она пыталась закрыть уши. Сцилла снова дернулась вперед, не обращая внимания на глубокие раны на запястьях. На глазах навернулись слезы. — Прекратите! Остановитесь, вы делаете ей больно! — крики эхом отразились от стен, но Петра продолжала, и Раэль сжималась от боли, лежа на земле перед ней, беспомощная и сломленная. Сцилла не сводила глаз с девушки, более всего желая избавить ее от страданий в ту же секунду. Но она не могла. Она действительно ничего не знала. — Мне нечего вам сказать! Вы еще не поняли?! Я просто пешка в их игре! У меня нет никакой информации! — Я тебе не верю, — Петра остановила свою песню, позволяя Раэль на секунду передохнуть, и повернулась к Сцилле. — Посмотри на себя. Тайный шпион, влюбившийся в своего врага. Столь банально. Неужели ты правда любишь ее, если позволяешь так страдать? Раэль лежала на земле, тяжело дыша, зарываясь руками в волосах. Она выглядела настолько разбитой, что Сцилле пришлось отвести взгляд. — Я не знаю, что могу вам рассказать! — Тогда впусти меня. Позволь мне пройтись по закоулкам твоей памяти, и я найду, что ищу. — Спри убьют меня, если я это сделаю. — Тогда ты будешь смотреть, как умирает твоя девушка. Это твой выбор, — Петра снова приоткрыла рот, но Сцилла приняла решение за долю секунды. Она закричала, привлекая внимание женщины. — Хорошо! — Петра взглянула на нее с ухмылкой и сомкнула губы. — Я сделаю это. Но Раэль должна быть в безопасности. — И она будет. Как только я получу от тебя все, что хочу, Раэль вернется в академию в целости и сохранности. — Нет. Я позволю тебе сделать это только после того, как Раэль уйдет отсюда и будет в безопасности. — Ты не в том положении, чтобы выдвигать требования. Соглашайся с моими условиями, или же я убью ее. — Она ценный солдат для армии. Вы не можете просто убить ее, — она на самом деле хотела верить в это, но лед в глазах Петры показывал всю ее решимость. И безумство. — Я не была бы так в этом уверена. Сцилла снова взглянула на Раэль. Посмотрела в ее голубые, блестящие от слез глаза, на тонкие губы, такие приятные на вкус, на шрам, украшающий щеку и придающий свою изюминку. И вдруг ей стало абсолютно наплевать, что Спри убьют ее, потому что буквально весь ее мир сейчас был перед ней: Раэль страдала по ее вине. И она могла это закончить. — Хорошо, я впущу тебя.