Борьба

Весь ужас должен был остаться где-то в пределах карантина, но он здесь: в голове. Валера продолжает гореть в своём собственном аду, постоянно нося с собой нож и борясь с кошмарами по ночам. Когда приходилось выживать — он существовал только благодаря вере в светлое будущее, сейчас света он не видит вовсе. Тогда он надеялся, что за периметром его ждёт прежняя жизнь. Ошибся. Давно бы свихнулся или задохнулся от постоянного напряжения. Только девочка, которая каждую ночь обнимает крепко и заваривает ромашковый чай, не даёт ему разбиться. Сычёв заставляет себя бороться ради неё. Очередная ночь заканчивается очередным кошмаром. Валера рывком поднимается с подушки, приходя в себя. Он дома. Рядом, подогнув ноги, спит Ника. Сердцебиение становится ровным. Засыпать нет смысла, будить девушку бесчеловечно: это ее первый выходной за неделю. Бесшумно покидает маленькую комнатушку, идя на кухню. «Дом». Валере всегда было чуждо это понятие, он то и дело менял места жительства, стараясь не привязывать себя к бетонным стенам. Всё изменилось месяц назад, когда после полугодового заключения Ника привела его в эту квартиру. Здесь кроватью служит скрипучий диван, на стенах пожелтевшие обои и вечно протекающий кран, но здесь же Сычёв впервые проспал больше четырех часов подряд. В этих стенах он почувствовал отголоски безопасности и спокойствия. Наверное, именно эти чувства люди вкладывают в слово «дом». Кладёт две чайные ложки растворимого кофе в кружку, когда в кухню входит Ника. — Доброе утро! — Лохматые волосы и его футболка делают обычно дерзкую девушку беззащитной. — Доброе. Кофе будешь? — Приподнимает кружку, демонстрируя напиток девушке. — Нет. Спасибо. — Ника наливает в стакан ледяной проточной воды и залпом выпивает хлорированную жидкость. Брезговать их жизнь разучила. Она открывает холодильник, как всегда, её встречают пустые полки. Только соусы на дверце и сыр с истекшим сроком годности. — Надо в магазин сходить. — Разворачивается к мужчине, что сидит за столом. Обычный быт обоим кажется чем-то неестественным. Походы в магазин, готовка ужина и фильмы по вечерам: всё против шерсти. Изо всех сил пытаются действовать по негласной инструкции и жить нормальной жизнью, получается скверно. В голове постоянно вертятся воспоминания из прошлого, сбежать от них не получается. — Я схожу. — Валера поднимается на ноги и перед тем как уйти целует девушку в лоб. — Подожди, я с тобой. Собираются за считанные минуты. Ника ловко шнурует ботинки, пока Валера по привычке засовывает за пояс нож. — Не надо. — Девушка хватает парня за руку, тот напрягается, продолжая мёртвой хваткой держаться за оружие. — Пожалуйста. Помедлив несколько секунд, Сычёв сдаётся напору и кладёт нож на тумбу. Это маленькая победа для обоих. По дороге до супермаркета Валера постоянно оглядывается. Пытается делать вид, что все хорошо, ради Ники, но резкие движения выдают его страх. — Посмотри на меня. — Девушка хватает мужчину за рукав, заставляя остановиться. Обхватывает ладонями его лицо и оставляет на губах лёгкий поцелуй. — Всё хорошо. Ника специально водит Валеру среди прилавков неприлично долго, беря почти каждый красивый продукт в руки и делая вид, что читает что-то интересное. Первые минут пятнадцать он дёргается из-за каждого мимо проходящего человека, позже немного расслабляется. Набирают почти полную тележку, и, кажется, даже немного забываются. Они словно в темноте, учатся ходить на ощупь. Каждый день, делая новый маленький шаг на пути к нормальной жизни. Неумело и неуклюже, цепляясь друг за друга. Оба поломанные, залечивают раны друг друга неумелой нежностью. Завтра вновь будет рассвет и будильником, наверняка, послужит кошмар. Взошедшее солнце принесёт новый день, в котором они снова будут бороться.