Эспер это вам не какой-то пламенный.

      Какое оно — детективное агентство? Небольшое здание, на входе в которое клиентов встречает миловидная секретарша и провожает на приём к детективу. Красота секретарши и уровень приёма напрямую зависят от дохода заведения. В Мириадах всё было так и не так как в остальных агентствах. Вместо небольшого здания с приёмной и кабинетом представителей Вонголы встретило роскошное многоэтажное здание, выполненное в деловом стиле. Вместо небольшой приёмной — приличных размеров холл причудливо сочетающий в себе западный и японский стили. Обилие растений зрительно делило помещение на несколько зон и позволяло клиентам чувствовать себя раскованно и уединённо.       — Приветствуем вас в детективном агентстве «Мириады», — подошла к четверым вошедшим мужчинам девушка. Хорошенькая японка, одетая в форменную блузку и юбку, окинула посетителей заинтересованным взглядом — клиенты обычно приходили по одному или парой, а тут сразу четверо, и чуть склонилась в вежливом поклоне. — Чем могу быть полезна?       — Добрый день, — отозвались на приветствие пришедшие мужчины. — Мы бы хотели увидеть Саваду Тсунаёши, — продолжил разговор уже Ацуши.       — Вы — представители Вонголы? — девушка чуть склонила голову к плечу, вопросительно глядя на удивлённые лица посетителей. — Прошу за мной, — позвала их она, когда мужчины кивнули на её вопрос. — Тсунаёши-семпай предупреждал о вашем визите, — она развернулась, показывая дорогу и уже не заметила, как лица посетителей снова вытянулись в удивлении. И было с чего. До этого момента мафиози были уверенны, что Тсунаёши о них не известно. И даже если он смог их узнать в короткий момент утреннего столкновения на улице, то назовёт их представителями семьи Савада, а никак не Вонголы. Получив же столь неожиданно доказательства своей неправоты, они невольно задумались как хорошо осведомлён Тсунаёши.       Идти было не далеко, всего лишь мимо нескольких дверей с именными табличками. Едва переступив порог комнаты мужчины поняли, что привели их отнюдь не в кабинет Тсунаёши, а в комнату отдыха. Помещение немногим меньше холла, как и он причудливо сочетало в себе восточный и западный деловые стили и так же утопало в зелени. В центре комнаты размещался низкий стол, во круг которого расставлены диваны и кресла. На одном из диванов сейчас и разместился Тсунаёши удобно откинувшись на спинку. Чуть склонив голову к плечу, он слушал что-то увлечённо рассказывающего ему рыжего парня. За ними, подперев одной рукой голову, а другую закинув на спинку дивана с хитрой улыбкой наблюдал ещё один парень. Этого парня и Тсунаёши представителям Вонголы уже приходилось видеть сегодня, в то время как рыжего они видели впервые. Оглядевшись по сторонам мужчины заметили ещё нескольких работников агентства, как уже виденных ими ранее, так и не знакомых. Группами или по одиночке они расположились по всей комнате и теперь внимательно наблюдали за нарушителями их спокойствия.        — Тсунаёши-семпай, вот те, кого вы просили проводить к вам, — провожатая мафиози подошла к сидящей за столиком компании. Они уже не разговаривали, а внимательно разглядывали пришедших.       — Спасибо, Чикако-чан, — Тсуна улыбнулся практикантке и чуть прикрыл глаза, просматривая образы, скинутые ему девушкой. Брать на практику учеников выпускных классов КАЭ стало доброй традицией уже через несколько лет, после основания агентства. Поделиться знаниями детективы никогда не были против, да и свободные руки не бывали лишними. Студенты же в свою очередь получали возможность отточить свои способности в реальной жизни, а не в учебных классах. Взаимовыгодный обмен.       Просияв на похвалу, девушка поклонилась и ушла.       — Ну, здравствуйте отец, брат, Ямамото-кун, Сасагава-семпай, — он окинул представителей Вонголы немного насмешливым взглядом и кивком указал на диван и кресла напротив себя, — проходите, садитесь.       — Хорошо выглядишь, сын, — первым отошёл от всего увиденного Емитсу.       — Спасибо, отец, — отозвался Тсуна, безмятежно глядя на посетителей. — Ты, я вижу, тоже в порядке.       — Не жалуюсь.       Возникшую неловкую паузу в разговоре заполнила незнакомая девушка, поставив перед каждым чашку с напитком, безошибочно определив кому какой сорт чая больше по душе, а кому и подав кофе. Ацуши в своей чашке обнаружил нежно обожаемый им какао.       — Брат, мы могли бы поговорить наедине? — подал голос Ацуши, после нескольких минут тишины. Во время которых Тсуна безмятежно пил свой чай и всем своим видом показывал, что не собирается начинать разговор первым. Интуиция тихо шептала на краю сознания что говорить стоит прямо, а то с Тсуны станется несколько часов говорить ни о чём, а потом уйти, сославшись на работу.       — Зачем? — склонил голову к плечу Савада и прикрыл чашкой хитрую улыбку. Цель визита главы Вонголы призраки выяснили всего лишь через несколько дней, как решение о свадьбе было принято. В самом деле сопоставить предложение о браке с внезапно начавшимися поисками самого Тсунаёши не смог бы только совсем ленивый, что уж говорить о троице хакеров, успешно работающих уже не один год. Сейчас же перед Савадой сидело четыре подтверждения правильности их выводов и мялось, не зная, как преступить к разговору. В чём-то Тсуна их даже понимал и где-то сочувствовал. Планируя встречу, они явно рассчитывали найти человека с иным характером, более мягкого и внушаемого, и менее осведомлённого, вероятно. Однако хакер решил по другому. О нет, утренняя мимолётная встреча не была им спланирована, однако хорошо вписалась и стала дополнительным камешкам пошатнувшим уверенность вонгольцев в составленном ими образе Тсуны.       — Речь пойдёт о достаточно личных для нас троих вещах, — кивками головы Ацуши указал на Тсунаёши, себя и отца, безмолвно обозначая, кто входит в эти трое. Емитсу утвердительно кивнул и тут же поёжился, как и остальные представители мафии — взгляды всех детективов находящихся в комнате скрестились на посетителях и от доброжелательных они были так же далеки как белые медведи от атомной физики.       — Не имеет смысла, — вклинился в разговор парень, ранее наблюдавший за Тсунаёши и его так и оставшимся пока не названным рыжим собеседником. Представители агентства вообще как-то не стремились представляться.       — Простите? — удивился Ацуши. Взгляды окружающих уже перестали быть убийственными став ехидно-насмешливыми.       — Рано или поздно они обо всём узнают, — пожал плечами Тсуна, не сделав ни малейшей попытки подняться с дивана и куда-то пойти. — Вам придётся говорить при них или не говорить вообще.       Представители Вонголы переглянулись — даже дураку было ясно, что на такое развитие событий они не рассчитывали. Но и отступать не собирались.       — Хорошо, — наконец тяжело вздохнул Ацуши. — Видят ками, я сделал всё чтобы этот разговор происходил наедине, но раз ты настаиваешь… — ехидный взгляд Тсуны стал ему ответом, и это стало последней каплей, переполнивший терпение парня. Всё же он уже несколько лет был главой Семьи и в какой-то степени привык, что ему подчинялись. Уж точно не смеялись в глаза. Поэтому продолжение разговора оказалось более резким, чем задумывалось изначально. — Собирайся, у тебя свадьба через неделю. Невеста ждёт в Италии. На сборы три часа, время пошло.       Пламя Ацуши, до этого надёжно спрятанное за щитами воли вырвалось на волю и волной прошлось по помещению, мягко подчиняя и исподволь подавляя сопротивление. Кто бы что не говорил и не шипел за спиной, но глава Вонголы был сильным пламенным, умеющим, когда надо применять силу и настаивать на своём, проявляя твёрдость. Он был очень сильным Небом и к нему тянулись на подсознательном уровне даже если Ацуши не применял пламя. Что уж говорить о том, когда он сознательно подкреплял своё желание своим же пламенем. Это работало всегда и этот раз не должен был стать исключением.       Тсунаёши расхохотался, запрокинув голову на спинку дивана. Светло и заразительно.       Но стал им.       Ацуши сжал кулаки подавляя раздражение вызванное таким поведение собеседника и бросил быстрый взгляд по сторонам. В направленных на него взглядах по-прежнему светилась насмешка и не капли расположения. Его сила не действовала ни на кого из собравшихся в комнате эсперов. Осознание этого оказалось весьма неприятным. Выбивающим из колеи.       — Какой ты убедительный, братец, — отсмеявшись и вытирая выступившие на глазах слёзы подтвердил выводы Ацуши Тсуна. — Но вынужден разочаровать, в ближайшие несколько лет, я не планирую покидать Японию.       — Тсуна, — видя, что его сын выбит из колеи, вступил в разговор Емитсу. — Я понимаю, что до этого момента мы прискорбно мало общались и признаю, что вина во многом лежит на мне и Нане, — признавать это было неприятно, но Емитсу никогда не бегал от себя и не врал себе. Они с женой, как родители, не оправдали возложенных на них обязательств в отношении воспитания конкретно этого сына. Более того, они вообще как-то умудрились забыть о том, что у них не один, а два ребёнка. И теперь последствия этой забывчивости вылезли во всей красе и неприглядности. Подтверждение их провала, как родителей, оказалось весьма сильным, красивым и уверенным в себе молодым человеком. И с этим уже ничего нельзя было сделать, только смириться и договариваться. — Но ты всё ещё часть Семьи и обязан подчиняться её правилам.       — Согласен, — склонил голову Тсуна, улыбаясь на появившееся в глазах собеседников облегчение и самоуверенность. Рано радуетесь, ребята. — Но с чего вы взяли, что я являюсь частью Вонголы?       — Я твой отец, — Емитсу озадачен, а взгляды посетителей снова становятся напряжёнными.       — Я знаю, — кивает Тсуна.       — Наша семья всегда была частью Вонголы, — продолжает мужчина.       — И это мне тоже известно.       — Если ты всё знаешь, то почему сопротивляешься?! — не выдерживает и взрывается Емитсу.       — А почему я должен подчиняться? — Тсунаёши напротив являет собой образец невозмутимости и спокойствия. Он уже давно не тот порывистый ребёнок, которым был когда-то. Жизнь — хороший учитель, порой слишком жестокий и безжалостный, но всё же. А Тсуна оказался способным учеником. Говорят, всё что нас не ломает, делает сильнее. Тсунаёши — живая иллюстрация этой поговорки и не только он, а минимум половина из собравшихся в этой комнате. Семья… когда-то Тсуна очень переживал, что у него нет семьи в обычном понимании этого слова. Ему было плохо, больно и страшно. Но он смог отпустить эти чувства и оглядеться по сторонам. Этого оказалось достаточно, чтобы понять простую истину: семья — это не всегда общая кровь.       — Что мне дала Вонгола? Нет, — прерывает он сам себя, — не так. Что мне дала семья Савада? Жизнь? Безусловно. Мама и ты, отец, дали мне возможность появиться на свет и за это я благодарен. Как и за то, что наняли няню в первые годы моей жизни. И, — Тсуна подносит палец к губам, чуть прикрывает глаза, показательно задумываясь, — что-то больше ничего не вспоминается. Одежда? Так до тех пор, пока не стал сам зарабатывать, я заимствовал её из гардероба Ацуши. Почему-то вы не озаботились её покупкой. Еда? Тоже самое, благо мама всегда готовила с избытком. Техника? Ну это даже не смешно. Подводя итог: к семье Савада, я отношусь чисто номинально. Следовательно, следовать правилам семьи я могу ровно так же как и семья исполняла свои обязательства по отношению ко мне. То есть никак. Что уж говорить о Вонголе.       Тсунаёши обозревает ошарашенно удивлённые лица представителей семьи Вонгола и спокойно улыбается. Ему абсолютно не больно. Больше не больно. На самом деле Вонгола в целом и семья Савада в частности ему безразличны. И если бы он резко не понадобился Вонголе, то они бы так и не встретились вновь.       — И тем не менее ты всё ещё часть семьи, пусть и номинально, — приходит в себя Ацуши. — И я, как её глава, имею право приказать тебе.       — Рискни, — предлагает Тсуна, ничуть не испуганный угрозой. — Однако ты уверен, что готов к последствиям?       — Каким? — вклинивается молчавший до этого Ямамото, тем самым прерывая уже готовое сорваться согласие Ацуши.       — Согласно договору, заключённому между эсперами и правительством Японии, эспер имеет право попросить защиту у государства если его каким-либо образом склоняют к сотрудничеству или любому другому противному его желаниям деянию представители других стран. Вонгола итальянская королевская мафиозная Семья, а я — эспер.       — Ты нам угрожаешь? — вскинулся Ацуши.       — Информирую о последствиях вашего опрометчивого решения.       — Ты — Савада, а я всё ещё твой отец, — поддержал сына Емитсу. Он уже отчётливо видел, что они проигрывают. На самом деле они проиграли уже тогда, когда не смогли вспомнить о Тсунаёши больше, чем пара слов. Теперь он это отчётливо понимал. Но тогда была надежда на силу и влияние Семьи. Теперь же пришло понимание — им следовало отступиться ещё тогда, когда они узнали, что Тсунаёши — эспер. Наивно было думать, что ребёнок с четырёх лет предоставленный сам себе вырастет мягким и податливым, внушаемым. Скорее следовало подумать о прямо противоположном. Но они не подумали, за что сейчас и расплачивались давая возможность Тсуне ткнуть их носом в их же ошибки.       — Я совершеннолетний и не обязан подчиняться человеку, который вспомнил о сыне только тогда, когда понадобилось заткнуть дырку в договоре. И, чисто для справки, — в улыбке Тсуны впервые за всё время разговора появилось превосходство, — у меня вполне хватит возможностей, чтобы уничтожить Вонголу.       — Тсунаёши? — удивлёно позвал Мукуро. Как-то они раньше не обсуждали такой поворот разговора. В агентстве все были уверенны, что дело ограничится законом о защите эсперов. Как-то за Тсуной не было замечено желания вступать в открытые конфликты.       — Не так как это представил ты, — фыркнул Тсуна, несильно дёрнув парня за длинную прядь волос. — Я по-прежнему не горю желанием вступать в физическое противостояние с мафией. Однако, моих финансов вполне хватит, чтобы оплатить услуги Призрака.       Решивший именно в это время отпить чаю Шоичи закашлялся, Спанер устроившийся на стуле в углу комнаты, подавился леденцом. Глаза присутствующих округлились в удивлении, а потом снова засверкали ехидством, кое-кто подавил смешки, некоторые спрятали улыбки. Нет, они не знали кто именно является Призраком, однако были осведомлены, что данный человек весьма охотно помогает детективам агентства в поиске информации.       На представителей Вонголы было жалко смотреть. Призрак был тем, с кем они не смогут справиться как бы не старались, прежде всего от того, что он не выходил на физическое противостояние. И если Вонгола была королевской семьёй мафии, то Призрак безраздельно царил на просторах всемирной паутины. Неуловимый, безжалостный, вездесущий истинный призрак цели и намерения которого не были известны никому.       — Не смею вас больше задерживать, — улыбнулся Тсунаёши. — Чикако-чан вас проводит.       Это был провал, полный и безоговорочный.       Окончательный.