Когда за окном пасмурно, ты озаришь мой день

      Лениво, с явным неудовольствием ночь выпускала из своих объятий город вместе с его жителями. Солнце, по-осеннему матовое, медленно поднималось над крышами многоэтажек, а небрежно пущенные лучи едва приметным потоком полились на землю. Повсюду ещё царил тягучий полумрак, такой обманчиво манящий, но суровая действительность больно била по сознанию сонного города – начинается новый день. И снова всё по кругу: шум машин, нервные разговоры по телефону впопыхах, натянутые улыбки. А к концу дня захочется прекратить свои мучения и героически утопиться. Знакомая каждому картина, не правда ли? Пробуждение не обошло стороной и этого молодого юношу. Его волнистые пряди светлых волос разметались по подушке, составляя при этом небрежную паутинку. Лежа на боку, спящий выглядел умиротворенным ангелом, спустившимся с небес. Но резкий звон будильника разрушил хрупкую идиллию. Недовольный тем, что мирный сон придется прервать, юноша стремительно поднялся с постели и отточенным движением выключил надоедливую трель. Только волосы взметнулись в воздухе. –Доброе утро, Раэль.       Из-за двери, где-то с кухни, раздался знакомый голос. Подобный прохладному ручью, он действовал успокаивающе на младшего Кертье, а потому мигом вспыхнувшая буря в его сердце тут же рассеялась вместе с остатками сна. –Доброе утро, брат!       Теперь вместо раздражения на лице молодого благородного читались радость и ласковость. День обещает быть неплохим, если утро братья проведут вместе.       Утренний контрастный душ смыл остатки сна с молодого тела, позволил привести себя в порядок и привел мышцы в тонус. Теперь в зеркале отражался не просто заспанный мальчишка, а привлекательный юноша с аристократически изящными чертами лица. Капельки воды ещё окропляли бледную кожу, как капли росы на сочной траве. Алые глаза, будто всполохи огня, быстро метнулись к отражению. Видимо, Раэль счёл свой внешний вид приемлемым, а потому, не теряя времени, юный аристократ отправился на кухню к брату. В этой комнате всегда царила чистота (как, впрочем, и во всей их обители). Не стерильная, когда от запаха чистящих средств хочется скрыться на улице, а та, которая свидетельствовала об аккуратности владельцев квартиры. И сейчас, в утренней тишине, старший Кертье готовил завтрак. Раэль мог не глядя определить, что именно сегодня будет в меню. Овсянка, вода, несколько бутербродов. Многих такое «разнообразие» блюд, и без того пресных, привело бы в ужас, но молодым Кертье было всё равно на чужое мнение. И от осознания того, что и в это утро брат позаботился об их любимом завтраке, сердце младшего довольно заныло в приятной неге. –Спасибо, Раджек.       Приподнявшись на носочках, юноша осторожно коснулся теплой ладонью щеки старшего и с благодарностью приник к губам напротив. Вместо того, чтобы оттолкнуть, Раджек лишь понимающе приподнял уголки губ сквозь поцелуй и отстранился. Прошла пора недопонимания между ними, когда каждый взгляд в сторону старшего брата причинял Раэлю моральную боль. Губы, которые не в силах поцеловать, да? К счастью, это осталось позади. Как оказалось, неправильные чувства к братьям терзали своими ядовитыми шипами их обоих. И сейчас, с чуть прищуренными от недавнего поцелуя глазами, младший Кертье отчётливо понимал. Ничего более правильного, чем любовь к Раджеку, у него не было. И любовь эта не была поверхностной, как у простых людишек, нет! Благородные, которые пару месяцев своего отдыха решили провести в мире людей, чтобы научиться лучше их понимать, долгими столетиями взращивали в себе эту привязанность. Единственные оставшиеся из их семьи, братья нашли утешение и поддержку друг в друге, научились понимать мысли без слов. Да, было непросто, ведь характер у младшего был далек от покладистого и всепрощающего. Случались ссоры, когда даже глава клана Кертье, самый сдержанный из всех глав Лукедонии, почти срывался в крик, пытаясь донести до младшего очевидные истины. Но что бы ни случилось, Раджек всегда был тем, кто своим телом защитит неразумного младшего от нападений, заступится перед старшими, даже если сам от этого пострадает. И сомнений не оставалось ни у кого. Любовь старшего к младшему была всеобъемлющей. Ситуация с Раэлем была совершенно другой. В лицах знакомых он часто находил осуждение, скрытое за нарочитой вежливостью. Ещё бы, он ведь позорит свой клан, отвечает лютой неблагодарностью на всё то, что старший брат делает для него. Однако глава Кертье лучше всех знал, что это было не со зла. Как можно подумать о жестоком умысле, когда младший так искренне сжимает чужие руки в своих, почти жалобно просит разрешение назвать хёном, содрогается, словно от пощечины, когда получает жестокий отказ. «Прости, Раэль, ответственность за клан лежит на плечах, не дозволяя проявление слабости. Ты моя главная слабость.», – от этих редких слов откровения, сказанных однажды в вечерней полутьме поместья Кертье, юноша не сдерживается и порывисто целует чуть приоткрытые губы Раджека, тем самым впервые являя миру свою любовь к брату. Из приятных воспоминаний юношу аккуратно вывело прикосновение старшего к своей руке. –Завтрак. С этими словами Раджек сел за стол, дождавшись такого же действия младшего в ответ. Хмурое утро уже было не страшно, ведь… –Я люблю тебя, Раджек. Глядя на счастливого Раэля, сдержанный глава не смог удержаться от улыбки, теплой и полной ответной любви.