Истории смотрителя кладбища

После похорон дедушки прошло ровно 40 дней. Только через этот срок я мог позволить себе хотя бы осмотреть его личные вещи. Когда после поминок все родственники уехали, я пошёл прямо в его комнату. Столь родную и опустевшую в одно единственное мгновение. Все вещи стояли как всегда и на тех местах, где он их и оставил. Старые, покрытые тонким слоем пыли полки хранили всю жизнь столь дорогого мне человека.

Вот фотография его вместе с моею бабушкой, весьма строгой, но не смотря на это любящей меня не меньше, а может и даже больше, чем мой своеобразный "отец". Пусть по прошествии лет многие детали стирались и выпадали из памяти, лицо женщины, заменившей мне мать я помню отчётливо и без лукавства могу заявить, что время сохранило девичью свежесть. Именно такой она была – прекрасной, даже на собственных похоронах. И ужасная война, которую она прошла ещё почти девчонкой не смогла слишком сильно отразиться в её глазах, но очень часто в и её и деловых глазах я видел ту боль утраты. На старой фотокарточке,запечатлевшей день их свадьбы, оба возлюбленных выглядели настолько счастливыми, что я и сам невольно улыбнулся мысли, что теперь, как и на этой старой свадебной фотографии они вместе, и теперь надеюсь на вечно.

Следующая вещица, зацепившая мой взгляд, напоминала мне о раннем детстве. Думаю, у всех была та самая любимая игрушка, которая иногда старше тебя. Эта вещь была именно этой игрушкой. Старый, с потрескавшейся краской деревянный игрушечный солдатик. Как я помню, принадлежал он ещё старшему брату деда. По рассказам ещё в детстве отличавшимся острым умом и любовью к чистоте и порядку. А его брату отдана игрушка была за ненадобностью. Старший ведь подрос и перестал увлекаться «детским ребячеством». Но потом, когда наступила война его убили. К сожалению, семья узнала об этом слишком поздно и где похоронен мой двоюродный дедушка, не известно к сожалению до сих пор. Когда я был маленьким, то вечно таскал эту игрушку и часто прятал в своей комнате, по силе возраста не понимая причину того, почему дедушка так из-за неё беспокоился. Но несмотря на это, я продолжал играть с ней. Этот солдатик был главным героем во многих моих играх.

После этого, взяв в руки эту игрушку и протерев пыль, я продолжал вспоминать всё детство проведённое и навсегда запечатлённое в этой квартире. Сколько детского смеха и искренних юношеских слёз слышали эти стены. И родственные ссоры, иногда шуточные, а иногда нет. Книги, стоявшие на полках, уже имели тот всем известный запах старины. Я сам ещё с детства обожал этот запах. Всё эти книги были прочитаны мной вдоль и поперек. А вот «Вино из одуванчиков» Бредбери. Теперь я полностью понимаю старушку, которая хранила все вещи, что были связаны с её жизнью. Я сам сейчас ни за что бы не расстался с вещами связанными с двумя людьми, что воспитали меня. Прокручивая эти мысли, я сам и не понял, как поставил солдатика, аккуратно протёртого от пыли, и взял ту самую книгу, размышления о чьей героине поглотили мои мысли. Острое желание перечитать заново всю книгу заставило раскрыть книгу и открыв первую страницу погрузиться в историю о том прекрасном времени года как лето. Так, незаметно для меня день прошёл со скоростью сгорания спички.

От произведения я отвлёкся только из-за осознания того, что слов больше не осталось, а за окном уже медленно, но верно светало. Я поднялся с дивана и поставил произведение на своё законное место, при этом старательно протерев пыль с полки, на которой стояла вещица, захватившая мои мысли на почти всю ночь. После чего понял, что хочу перечитать всё что хранилось на полках по истине огромного шкафа, занимавшего всю стену и без того не маленькой комнаты.

Да, это было осознанное желание, и я полностью его понимал. Я очень любил это дело, и с того момента как меня научили читать я делал это всегда. Когда мне было грустно или весело, при самых различных ситуациях. Литература, а особенно книги с полок этого шкафа прошли со мной почти всю жизнь. Некоторые я перечитывал, а про некоторые забывал, как только прочитал, но каждая из них хранила воспоминания. И с этой мыслью я смело потянулся к следующей книге, стоявшей на одной полке с недавно прочтённым произведением Бредбери. В этот раз в мир своей истории погрузил меня Лавкрафт…

Этот, да и последующие дни прошли похоже, с некоторыми перерывами в чтении в виде готовки или же работы, про которую я не мог позволить себе забыть.

Так моя жизнь пошла на круги своя, пока, ставя очередную книгу на полку я не увидел ту, что я не видел никогда. На корешке не было никаких слов, да и само её присутствие на полках вызвало у меня жгучее чувство того, что что-то явно идёт не так как надо. Ведь в моих воспоминаниях её явно не было. И с этими мыслями мои руки сами потянулись к неожиданной находке. Аккуратно потянув за корешок, я вытянул её из общей линии и взял в руки, попутно раскрыв её.

То, что я был в лёгком шоке ничего не сказать. Я смотрел на рукопись. Сколько жил я с дедушкой, никогда не заставал его за письмом чего-то более чем писем или открыток. Но за это время я успел выучить каждую закорючку в его почерке и мог узнать его из тысячи похожих. А ещё, я был точно уверен в том, что я держу в руках захватит мои мысли на долго. И понял я это с первых строчек найденного мною творения. «Прошёл год как я, Александр Николаевич Прокофьев устроился на кладбище нашего маленького городка. И даже если это никто не прочтёт, хочу хоть где-то рассказать истории моих так сказать подопечных. Как по мне это лучше, чем ничего…»