Lana del Rey — Born to die
Довольно-таки приятный сон прерывает противный звон будильника. Впервые за неделю Хинате удалось нормально заснуть, не глотая таблетки снотворного, но этот джекпот продлился совсем недолго. Еле-еле продрав глаза, парень осматривает стены комнаты, будто впервые ее видит: рядом с односпальной кроватью стоит тумбочка с лампой, дальше большой шкаф с одеждой, маленький телевизор и приставка, письменный стол напротив большого окна, вид из которого выходит на общественный парк. Свесив ноги с кровати, Шоё чувствует приятный ворс светло-зеленого ковра, который подарила Нацу брату на новоселье. Сев прямо, парень дотянулся до телефона и посмотрел на время — 8:30. Тату салон, в котором работает Хината, открывается ровно в 9 утра, а это значит, что он снова опаздывает. В двухкомнатной квартире подозрительно тихо: утром, обычно, Нишиноя, с которым Шоё снимает эту квартиру, врубает свою любимую колонку на полную громкость, слушая песни рок групп 70х-90х, часто готовит что-нибудь на завтрак, когда в хорошем расположении духа, будит друга, по своему обычаю, без стука и громко, без прелюдий. Но сегодня Хината встал сам, а это значит, что Нои нет дома. Пройдясь до кухни и обратно, дабы размяться и проснуться полностью, Шоё замечает листок на кухонном столе. Вид у бумаги такой, будто его безбожно жевали жопой, а после плюнули в лужу. Но, видимо, это не остановило Нишиною, чтобы написать на этом куске что-то. «Ушел раньше, хочу сделать Киёко подарок. Не опаздывай на работу, пупсик.» Хината усмехнулся письму от друга, скомкал его и выбросил в мусорное ведро, чтобы не захламляло и так захламленный стол. — Мамкин романтик…- улыбнулся Шоё и открыл холодильник в поисках чего-нибудь съестного. Достав с верхней полки завалявшийся банан, парень положил его на стол и пошел в ванную. Охлаждающий душ помог проснуться окончательно: сонное состояние отошло на второй план, и теперь жить и существовать хотелось немного больше, чем спросонья. Настроение было немного выше отметки «хорошее», потому что Хинате таки удалось нормально поспать и даже, возможно, выспаться. Последние несколько месяцев парень страдал от жуткой бессонницы. Это послужило тому, что его лучшими друзьями стали энергетики и крепкий кофе. Ноя, каждый раз видя друга с очередной банкой энергетического напитка, отчитывает его и говорит о том, что когда-нибудь его и так слабое сердце не выдержит. Но работу никто не отменял, а бить тату клиентам, находясь одной ногой в сладком сне, перспектива сомнительная. Открыв шкаф с одеждой, в руки Хинате падает черная оверсайз футболка с изображением диснеевских принцесс — эту футболку Шоё подарил, естественно, Нишиноя — и темные джинсы карго. Немного порывшись в своей одежде, парень достает полосатый лонгслив, поверх которого идёт та самая футболка. Волосы Шоё всегда в одном положении — торчат во все стороны, и это вполне устраивает его. Наспех съев банан, Хината собирает рюкзак со всеми необходимыми вещами на день, входит из квартиры и закрывает дверь. Время — 9:05 и это не худшее время, когда парень выходит из дома. Он мог опаздывать на полчаса, на час и даже два — все давно привыкли. Все равно дни у его друзей-мастеров расписаны по часам — по несколько клиентов в день, а у него самого от силы два-три человека, и то не всегда. Причина — неизвестна, Хината считается мастером выше средней категории, что гарантирует красивое и качественное тату. И тем не менее, клиентов довольно-таки мало. Быстро забежав в ближайший магазин за парочкой энергетиков, Шоё еле успел на свой автобус. Пятнадцать минут в дороге и он уже на месте: студия прям напротив автобусной остановки. Открыв входную дверь, парня, как обычно, встречает равнодушный взгляд Киёко — менеджера салона. Она уже не реагирует на постоянные опаздания, не делает выговоры и не злится. Лишь кротко кивает головой в знак приветствия и возвращается к своей бумажной работе. — Привет, Киёко-сан. — Хината скидывает с плеч лёгкую ветровку и вешает ее на вешалку. — Ребята на месте? — Давно. — Работают? Шимидзу отрывает взгляд от каких-то документов и уголки ее губ поднимаются в лёгкой улыбке. — Ямагучи скоро придет, так что Тсуки явно будет занят…долго. — девушка отвела глаза в сторону закрытой двери кабинета Кея. — Ноя свободен. У тебя записей пока нет. Шоё кивнул и пошел сразу к кабинету Юу. Приоткрыв дверь, в нос ударил резкий запах древесных духов — любимых духов Нишинои. Парень обернулся на новоприбывшего, улыбнулся во все 32 и помахал рукой. — Хината, привет! Ты снова опоздал. — Всегда поражался твоей наблюдательности, Ноя. — Шоё взял стоящий рядом с дверью стул, поставил его рядом со столом друга и сел, наблюдая за тем, как парень делает какие-то зарисовки. — Как твой сюрприз для Киёко? Улыбка с лица Юу спала в момент: он отмахнулся и снова сконцентрировался на скетче. — Все как обычно, мои старания напрасны. — Ясно, романтик. Хината точно не из тех, кто разбирается в любовных делах. У самого девушка была только на третьем году средней школы, и то, девчонка проспорила подругам, но зато с тех пор Шоё с уверенностью утверждает, что уже успел устать от отношений, и что это вообще не его. Ему больше нравилось подкалывать Тсукишиму по поводу его постоянного клиента — Ямагучи. Паренёк приходит к Кею чуть ли не каждую неделю, забивая свое тело все новыми тату, а Ноя вообще говорит, что видел этих двоих, гуляющих по парку. На все расспросы коллег по работе, Тсуки посылает ребят далеко и надолго, стараясь скорее закрыть данную тему. Это казалось Хинате забавным и одновременно жутко интересным. Чужая личная жизнь интересует нас гораздо больше, чем своя собственная, не так ли? С другой стороны, Шоё даже нравится не состоять в отношениях: он уже наслушался разных историй о том, как это обязывает, и как многие девушки выносят мозги своим парням. Сейчас Хината свободен, и эта свобода даёт ему много возможностей. Он уже даже не представляет себе жизнь с какими-либо ограничениями. А ведь его будущей девушке скорее всего не понравится то, что парень слишком много времени проводит с лучшим другом, или что, возможно, бьёт тату другим девушкам в откровенных местах. Упаси боже́ от отношений, думает Хината. Они с Нишиноей поболтали ещё какое-то время, пока в кабинет не зашла Киёко и не оповестила Юу о том, что к нему записался клиент. — Удачи. — бросает Шоё и выходит из комнаты, направляясь к своей двери. Кабинет Хинаты — будто отдельный вид искусства: стены завешаны самыми различными постерами фильмов и сериалов, некоторые плакаты даже по теме аниме — парень никогда не признает, что ему нравится японская анимация -, а особая гордость Шоё — стена, полностью уставленная пустыми банками из-под энергетиков. Все вкусы, все цвета и марки, эта стена будто напоминание о том, что Хината не щадит свой бедный организм и не спит. Последний пункт парню не особо нравится. На подоконнике большого окна стоят несколько комнатных растений — это вынужденные меры. Тсукишима, мало того, что не ест мясо, называя себя гордо «вегетарианец», так ещё и домашние цветы любит, сдувает с них пылинки. Странный до чёртиков, заставил весь свой кабинет самыми разными растениями настолько, что от комнаты осталось только скромное название — помещение больше похоже на оранжерею. Киёко убедила Кея отдать несколько растений Нишиное и Хинате, а то такими темпами клиентам некуда будет садиться. Ворча, словно старый прокуренный дед, Тсуки переносил драгоценные глиняные горшки в чужие кабинеты, грозясь, что если хоть один листочек упадет с его дитяток — изощрённая смерть виновника будет наилучшим исходом событий. Шоё приходится поливать зелёных друзей раз в два дня, проверять, все ли в порядке с листьями и в конце рабочего дня отчитываться перед Тсукишимой — сам Кей не захотел появляться в кабинете коллеги, объясняя это тем, что его рабочее место похоже на помойку и воняет там говном. Естественно, говном там не воняет, наоборот, запах довольно-таки приятный — терпкий цитрус с нотками мяты. Но Кея вряд ли кто-то переубедит.Post Malone — Hollywood's bleeding
Время — 15:35, рабочий день тянется просто неимоверно долго и мучительно. Особенно мучительно, когда мало клиентов. Ямагучи давно ушел, Тсуки сразу же закрылся в своем кабинете, дабы избежать назойливых вопросов Хинаты и Нои. Юу тоже скучал без дела: после первого клиента — молодой девушки, которая решила набить свое первое тату, очень незамысловатое и простое, парень сидел без работы. Его друг детства и по совместительству постоянный клиент — Танака Рюноскэ, который часто заглядывал в салон просто для того, чтобы зависнуть с Нишиноей и Шоё, очень глупо и смешно, по его словам, заразился ветрянкой, которой по каким-то неизвестным причинам не переболел в детстве. Теперь он вынужден сидеть дома и мазаться зелёнкой с ног до головы, отправляя друзьям смешные селфи. Пересчитывать банки около стены надоело ещё час назад, если ещё хоть одна капля воды попадет на грунт бедных растений, они взорвутся, прямой эфир lo-fi hip hop beats уже начал надоедать — все вокруг стало жутко скучным. Так ещё и погода испортилась: утреннее весеннее солнце скрылось за темными тучами, дождя ещё не хватало для полной атмосферы уныния. Хината наклоняется к ноутбуку, смотрит на время, снова откидывается назад на спинку кресла и закрывает глаза. Сон… Как было бы хорошо заснуть сейчас, под звуки ливня и расслабляющую музыку, но, к сожалению, не все так просто. Чтобы заснуть Шоё надо выпить снотворного, а ещё лучше потом догнаться успокоительным, потому что каждую ночь Хината страдает от непонятных панических атак, бывает сонный паралич, после чего состояние совсем ухудшается. «Надо сходить к психологу» — думает парень перед тем, как его голову посещает гениальная идея. Забив в поисковой строке «генератор слов», Шоё нажимает кнопку «сгенерировать» и видит на экране «соевый соус». Уже через пять минут приготовлений, Хината бьёт себе сгенерированное словосочетание на среднем пальце левой руки, с боку. Место довольно-таки неприятное для тату, но ради такой шикарной работы и потерпеть можно. Двадцать минут и все готово: идеальное тату с неимоверно глубоким смыслом украшает руку Хинаты, парень оценивает свои старания и мягко улыбается, будто сделал что-то героическое. За дверью что-то падает. Громко и тяжело, будто на пол свалили мешок с картошкой. Шоё, тут же забыв о своем пальце, выглядывает из кабинета. Нишиноя валяется на полу. — Твою мать, что происходит? — спрашивает парень, выходя из своей комнаты. — Хината, убегай. Оставь меня…- прошептал Юу, перевалившись на бок. — Он никого не оставит в живых. — Чё за хрень? — Тсуки… — Хината. — в темноте раздался ровный и до чёртиков холодный голос. По спине пронеслись табуны мурашек. Парень обернулся на голос и замер. Прямо перед ним стоял Тсукишима, смотря сверху вниз убийственный взглядом. — Есть ли у тебя желание смешно пошутить на тему того, что…что я в хороших отношениях со своим постоянным клиентом? Шоё перевел взгляд на Ною, который драматично разлёгся на полу, приложив ладонь ко лбу. — Тсуки, да я бы никогда. Блондин прищурился, положил широкую ладонь на голову Хинаты и сжал пальцы, стягивая волосы. Парень тихо зашипел от неприятных ощущений. — Я вас насквозь вижу, шутники. Нишиноя не сдержался и заржал в голос. Схватился за живот и попытался встать, но Кей прижал его ногой к полу, от чего Юу стало ещё смешнее. В коридоре показалась Киёко, пытаясь понять, что вообще происходит. Ее лицо не выдавало никаких особых эмоций, как обычно, но в глазах можно было прочитать явное непонимание. — Эм…клиент. Через полчаса придет. — вкрадчивый голос девушки заставил Ною заткнуться. — Хината. — Понял, принял, обработал. — парень рванул в свой кабинет, радуясь, наконец, появившейся работе.***
Клиент Шоё — молодой парень двадцати пяти лет. Он выглядит крайне распологающе, как-то тепло, будто от него веет добром. — Сугавара Коуши, можно просто Суга. — представляется парень, протягивая руку. Хината жмёт в ответ, улыбнувшись. — Хината Шоё. Так, что будем бить? — спрашивает и натягивает перчатки. Те со звонкий шлепком ударяются о нежную кожу рук. — Я учитель младших классов, так что тату у нас не приветствуются. — признался Сугавара, усмехнувшись. — Но татуировки у меня уже есть, и каждая из них несёт какой-то смысл, что-то, что мне особо дорого. Хината думает о том, не спустился ли этот парень прямиком с небес — ангельская внешность, мягкий голос и даже причина забить свою кожу какая-то слишком идеальная. Это в какой-то мере пугает. Вспомнив, что именно некоторое время назад Шоё набил себе на пальце, на лице появилась глуповатая полуулыбка. Сколько там Хинате лет? — Всю свою юность я играл в волейбол, это увлечение сыграло большую роль в моей жизни. Так что я хочу набить что-нибудь, связанное с этим. — Коуши даже не заметил того, как внимательно тату мастер его слушает. Даже как-то откровенно разглядывает, что ли. — Я понял. — Шоё отводит взгляд от клиента и прищуривается, думая, что же можно набить. — Я, кстати, тоже играл. Даже думал связать свою жизнь с этим видом спорта. Но вот как-то сюда попал. Сугавара посмотрел на собеседника так, будто он только что сообщил о смерти любимой собаки. Столько грусти в этих больших и добрых до сего момента глазах заставили Хинату неплохо так смутиться. — Нет-нет, я ни в коем случае не сожалею о своем выборе! — поспешил заверить Сугавару парень. Видимо, его слова о волейболе прозвучали как-то по-особенному грустно. — Здесь мне очень нравится, я рад, что занимаюсь тем, что приносит мне удовольствие. От услышанного Коуши слегка улыбнулся, прикрыв глаза. Видимо, ответ его устроил. Быстро обговорив идею татуировки, Хината принялся за работу: накидав скетч — к слову, рисовать у него получается превосходно -, парень переносит получившееся изображение на трансферную бумагу. Аккуратно вырезает по контуру, делая небольшие надрезы по краям, чтобы рисунок плотно и ровно лег на кожу. Сугавара поудобнее устроился на специальном кресле, предварительно сняв футболку — тату будут бить на левом плече. Пододвинувшись ближе к клиенту, Шоё осматривает кожу и берет два флакончика со столика рядом. — Сейчас продезинфицирую поверхность кожи и нанесу специальный состав для переноса изображения. — говорит парень, пару раз пшикнув жидкостью и протерев салфеткой. Коуши молчит, с интересом наблюдая за работой мастера. Эскиз прикладывается к коже и аккуратно прижимается. Спустя несколько секунд Хината снимает рисунок, и на теле остаются контуры — незамысловатое слово «лети» красивым шрифтом, это, по словам Коуши, был лозунг их школьной команды. Обмакнув иглу машинки в краску, Шоё начинает рисовать, каждый раз стирая лишнюю краску о заранее приготовленную салфетку. Бить на плече совсем не больно, Суга чувствует лишь лёгкое покалывание, потому расслабляется и закрывает глаза, слушая приятную музыку на фоне. Хината, хоть по натуре своей очень разговорчив и эмоционален, ненавидит отвлекаться во время работы: одно лишнее движение может сломать все, и тогда будет много ненужных проблем, в списке которых — недовольный клиент. Обычно, если кто-либо начинает разговор с Шоё во время того, как он бьёт тату, мастер всем видом показывает, что не намерен поддерживать разговор. Это не грубость, не невоспитанность — лишь меры предосторожности и желание выполнить свою работу на высшем уровне. Он, может, и не был бы против пообщаться, всё-таки набивать татуировку — дело не быстрое, тишина быстро наскучивает, но Хината умеет учиться на своих ошибках, один раз он уже прокололся с этим. Больше желания нет. Процесс занял около сорока минут: Сугавара даже умудрился заснуть, из-за чего Шоё пришлось разбудить бедного парня, ну мало ли что. Итог понравился Коуши даже больше, чем изначальный эскиз — Хината добавил несколько маленьких штрихов, что только улучшило тату. Когда Суга собирался покидать кабинет мастера, Шоё задал волнующий его вопрос: — Слушай, почему ты не стал изводить меня разговорами во время работы или же какими-то вопросами? — Пепельноволосый обернулся на заданный вопрос. — Почти все клиенты сразу спешат поговорить о чем-то, потому что им скучно сидеть просто так. — Знаешь, может ты и не замечал никогда за собой, но…- парень мягко улыбнулся, наклонив голову немного в бок. Так мило. — Когда ты садишься за свою работу — ты сильно меняешься в лице. Сразу понятно, что лучше не мешать, понимаешь? Хината рассеянно кивнул, смотря в след уходящему парню. Господибоже, да он даже говорит так, будто послан на землю богами. Как можно быть таким проницательным? — Видимо, ты был прав. Твоя работа приносит тебе удовольствие, и я не хотел лишать тебя этого своими пустыми разговорами. — Коуши взял свою куртку, которая висела на крючке рядом с дверью. — До свидания, Хината. Несколько минут после ухода Сугавары Шоё стоял и пялился на дверь с полуоткрытым ртом. Нет, в Раю точно произошла потеря, почему нигде не развешаны флаеры с информацией о пропавшем ангеле? Такой добрый и обходительный клиент Хинате попадается впервые, и парень думает о том, что сегодня точно удача на его стороне. Мало того, что Тсукишима не убил его на месте, когда Юу снова начал подшучивать над ним, так ещё и адекватный клиент, после ухода которого остались лишь позитивные эмоции. Ну надо же, следует отметить этот день в календаре красным маркером. Оставшиеся рабочие часы прошли спокойно и без особых инцидентов. Если не считать Тсуки, который-таки сорвался на бедного Ною. Когда время рабочего дня подошло к концу, Киёко, как обычно, заглядывает в кабинет Хинаты и говорит о том, чтобы он собирался домой. Парень всегда сидит до последнего, когда как Кей и Нишиноя уходят как только появляется возможность. У Шоё нет мотивации идти домой: там его никто не ждёт (Юу заваливается спать, как только перешагивает порог квартиры), там нет того, чем бы он занимался с удовольствием и нет обычного домашнего уюта. Приход домой означает, что скоро надо будет лечь спать, но сон, как и всегда, не придет. Но ночевать в салоне смысла нет: Хината уже пробовал, а на следующее утро не мог нормально передвигаться из-за того, что спать в кресле — не такая уж и классная затея. Шимидзу ждет парня всего 5 минут, тот собирается быстро и долго уговаривать его не надо. — Шоё, можно попросить тебя кое о чем? — внезапно заговорила девушка, закрывая двери салона. — Могу ли я доверить тебе ключи? Я завтра приду немного позже, а Тсукишима ушел рано, поэтому я не смогла попросить его. Рыжеволосый устало улыбнулся девушке, понимая, что она ни за что бы не доверила такую важную вещь парню вроде Хинаты. Он ведь бывает несобран и чаще всех опаздывает, оправдываясь такими глупыми вещами, как «проспал будильник». Но выбора не оставалось, поэтому Киёко идёт на такие меры, молясь всем богам мира, чтобы Шоё отнёсся с этому делу ответственно. Хоть раз в своей жизни. — Ты сможешь проснуться пораньше и прийти вовремя? Или же мне всё-таки позвонить Тсуки? — нерешительностью стала явно заметна со стороны девушки. — Я смогу, можешь мне довериться. — Хината взял протянутые ключи, пихнув их в карман ветровки. — Я не просплю, потому что в принципе не…- парень осёкся. Говорить Шимидзу о том, что он страдает от бессонницы? Крайне дерьмовая идея. — Ну, не важно. Не переживай, все будет хорошо. Девушка улыбнулась и, развернувшись, побежала к автобусной остановке. Шоё же решил на этот раз пройтись до дома пешком, так как погода стояла теплая и безветренная. Идти своими ногами заняло чуть больше времени, но прогулка оказалась на удивление приятной и даже полезной для забитой разными ненужными мыслями головы Хинаты, которая уже начинала побаливать от странных навязчивых идей. А идеи были самыми разными: от самой простой — зайти по дороге в мазагин за новым энергетиком, до того, чтобы попросить сигарету у случайного прохожего и затушить ее о собственное запястье. Зачем? Да хер знает. Идею зайти в магазин парень откинул, вспомнив о том, что дома у него лежит ещё банок пять, а может и больше. Мысль с сигаретой Шоё оставил в голове, чтобы завтра утром поржать с этого с Нишиноей, надо же иногда развлекать себя как-то. Кстати о Юу: он уже давно должен быть дома и, скорее всего, спать, думает Хината, заходя в темный подъезд своего дома. Но, к своему огромному удивлению и даже беспокойству, парень не обнаруживает друга в квартире. Его нет в его спальне, на балконе и даже на кухне, где он часто проводит свое свободное время. На столе снова лежал клочок бумаги. Видимо, кто-то в юности переиграл в Слэндермена. «Ушел на встречу с другом. Не скучай и не ревнуй, пупсик. Целую, Ноя.» Все переживания отходят, когда Шоё читает записку и улыбается, мысленно проклиная друга. Его шутки часто сводятся к чему-то до мозга костей гейскому, хотя иногда рыжеволосый ловит себя на мысли, что и правда может ревновать друга к другим его знакомым. Но ведь у всех друзей так бывает, правда?Feel — young and dramatic
Время ближе к часу ночи, сна как не было, так и нет. Хината оставляет на столе вторую выпитую банку энергетика и уходит в ванную, заперев за собой зачем-то дверь. Просто привычка. Последнее время Шоё очень не любит смотреть в зеркало: там он видит худшую версию себя. Парень хочет запомнить свою молодость веселой и беспечной, чтобы было что рассказать в старости, но что он сможет вспомнить? То, как уставал на работе, как приходил домой очень поздно и не мог уснуть, как убивал свой организм и сердце, вливая в себя всякую дрянь, как сидел на крыше дома по ночам, мечтая о разном. В детстве было гораздо веселее, взрослая жизнь удручает и вытягивает все жизненные силы, оставляя после себя лишь пустую оболочку из костей и кожи, оболочку, которая забывает о надеждах и мечтах, потому что это лишь мечты. Они разбиваются о реальность, подобно волнам, разбивающимся о высокие скалы. Да, с такими мыслями Хинате можно писать песни. Жаль, голосом природа его не наделила. Как и мозгом, видимо, потому что парень достает новую банку энергетического напитка, к слову, уже третью за этот вечер, накидывает на плечи ветровку и выходит из квартиры, запирая ее на один ключ. Заходит в лифт, нажимает на самый последний этаж — семнадцатый, снова смотрит в зеркало. Наверное, любой, кто близко не знает Хинату, мог бы подумать, что у этого парня что-то со здоровьем. «Он болен?» — спросил бы кто-то. «Только если на голову.» — ответил бы любой знакомый парня. Лифт останавливается, рыжеволосый выходит и направляется к лестнице на крышу, дверь там никогда не заперта. Возможно, когда-нибудь жители дома возьмутся за это и поменяют наконец замки, но точно не в ближайшее время. Хотя бы потому, что никто, вроде, не знает о том, что замок давно взломан. На улице по-прежнему тепло. Ночное небо освещают тысячи звёзд и огромная луна в фазе полнолуния. Такая луна нравится Шоё больше всего, потому что в ней определенно есть что-то загадочное и необычное, что-то, что не даёт покоя и терзает вопросами. Как-то раз Нишиноя предположил, что всё человечество находится в одной большой коробке из-под сока, а луна — это отверстие под трубочку, с тех пор рыжеволосый не может думать о земном спутнике в серьезном ключе. Да и не надо особо о нем думать, ведь есть вещи, по поводу которых приходится серьезно переживать. Возможно, такие вещи и стали причиной бессонницы Хинаты, пошатнули его целеустремленность и уверенность в себе. Например то, что его родная мама совершенно не одобрила идею сына насчёт будущей профессии. — У всех дети как дети, заканчивают институты и идут на престижные работы, а что у меня? Какой тату мастер, о чем ты думаешь? Слова матери расходятся эхом в голове Шоё. Он садится на край крыши и смотрит на ночной город, мерцающий разноцветными огнями. Хочется забыть тот диалог, но он снова и снова вспоминается, будто назойливая поп песня, которую из раза в раз крутят по радио. Достало. — Спорт забросил, теперь и учебу собираешься? Нет уж, я не позволю тебе разрушить свое будущее. И выхода не оставалось. Бросить все то, в чем вырос, что означало детство и юность, что должно быть дорого, да так и есть. Хината бы не уехал в другой город в свои неполные 19 лет, не стал бы учиться жить с чистого листа, не пережил бы множество трудностей, если бы в свое время получил всего-то поддержку. Ее было категорически мало, упрёки и ругань, вечные ссоры на почве «кем ты будешь в будущем», все это дико выматывало, не давало дышать полной грудью, когда так хотелось. Было ощущение, что крылья, которые выросли за спиной юного парня с большими амбициями, жестоко оборвали в одно мгновение, и это было так больно. За эти два года единственной связью с семьёй оказалась младшая сестрёнка Нацу, которая один раз даже приехала в брату в гости, как раз на его новоселье. Она рассказывала, что мама уже перестала злиться на сына за его самостоятельность и решение уехать, никому не сказав. Перестала обижаться, будто ребенок, и хочет, чтобы Шоё вернулся обратно. Но хочет ли того сам парень, никому нет дела. Вернись, и все тут. Что за комедия. Ближайшие несколько лет Хината даже думать не будет о возвращении, ну, может, разок съездит навестить родных и старых друзей, но не более того. Возможно, это грустно, кто-то раздул бы из такой ситуации целую драму, жалуясь всем подряд на то, какой он несчастный, ходил бы на приемы к психологу с подозрением на глубокую депрессию, но Шоё точно не такой, и если уж есть о чем грустить, то он будет грустить об этом у себя в голове, не вынося на публику. Многие люди такие жалкие, думает рыжеволосый, отставляя в сторону выпитую жестяную банку. Прошло полтора часа, и Хината начал замерзать. День всегда жаркий, но с наступлением темноты становится довольно-таки холодно, чтобы сидеть на крыше в одной только майке и шортах. Ветер начал трепать и так вечно взъерошенные волосы, забираться под одежду и щекотать, словно подгоняя вернуться в теплый дом. Время три ночи, Шоё не заснёт. Не привыкать. Вернувшись на последний этаж, по телу рыжеволосого пробежал табун мурашек из-за резкого перепада температуры. Ощущение, кстати, даже приятное, Хината обхватил себя за плечи и поежился. Как было бы хорошо сейчас уснуть, да пусть даже ничего не снится, пусть на утро будет ощущение усталости и вялости, хочется ведь дать телу отдохнуть. Бедный, бедный организм Хинаты Шоё, сколько всего он терпит. Парень вдруг понимает, что ненаглядный фикус Тсукишимы, стоящий у него на подоконнике в кабинете, ему жалко гораздо больше, чем себя. Надо же. За странными и бредовыми мыслями парень не замечает, как оказывается на своем этаже. Все как обычно: полочка с цветами, которые ежедневно поливает престарелая соседка, чей-то велосипед с милой корзинкой у руля, баночка с окурками на полу, Нишиноя у двери…сидит. Шоё несколько секунд не может понять, что происходит, но в лице не меняется, как и в своем положении — как стоял на месте, так и стоит. Надо помочь? Может он спит вообще? Можно ради прикола оставить друга тут, чтобы утром ему было очень весело. Нет, что за… — Ноя? — рыжеволосый таки сдвинулся с места и соизволил подойти к Юу, который, кажется, реально решил поспать, не дойдя до квартиры. — Эй, але. Нишиноя в хлам. Определенно, от него безбожно пасёт алкоголем и ещё чем-то, какие-то странные духи. Точно не его, таких у парней в доме нет. Может это и не духи вовсе. — Нишиноя, подъем. — Хината пихает парня под бок, наблюдая за тем, как тот вяло открывает один глаз и стрёмно улыбается. Нет, то есть реально стрёмно. — Шоё? А ты что здесь делаешь? — В смысле что? Я здесь живу, и ты, кстати, тоже. Так что, будь добр, подними свою пьяную тушку и отнеси ее в кровать, пока тебя прям под дверь не стошнило. Юу, наконец, открыл оба глаза и перестал улыбаться, Хината вздохнул с облегчением. Попытка встать вышла крайне уморительной: ноги явно отказались слушаться бедного Нишиною, как и руки, которые безуспешно блуждали по стене, зрачки в расфокусе метнулись к рыжеволосому в мольбе. — Будь другом… Шоё хотел было посмеяться, но вдруг понял, что ему сейчас предстоит сделать. Нести тяжеленного Ною (хотя тот ниже на несколько сантиметров!) оказалось очень трудно, если учесть, что его ноги сметали все за собой. В квартире будто ураган прошёлся, а это всего лишь относительно трезвый Хината тащит на себе совсем не трезвого Ною. Картина маслом. Спустя 15 минут адских мучений и оров, Юу все же — каким-то чудом — оказался у себя в постели. Не прошло и секунды, как парень уже спал, бормоча что-то себе под нос и обнимая одной рукой свернутое одеяло, которым позже Шоё всё-таки накрыл друга, чтобы тот, не дай Бог, не простудился ночью. Больной мужик в доме — словно маленький ребенок, Хината же не готов стать мамочкой. Прошел ещё час, и рыжеволосый решил, что все же надо попробовать уснуть. Нельзя ни в коем случае подвести Шимидзу, Нишиноя ни за что не простит. Спать осталось около трёх часов, ну, может, все же удастся? Мягкая подушка уже не казалось такой мягкой, теплое одеяло пробирало до костей своим холодом, но пелена застилала глаза, и организм сдался.***
Оказалось, что Хината может быть очень даже ответственным. Несколько часов нормального сна очень хорошо повлияли на парня, поэтому он проснулся относительно бодрым, в хорошем настроении и с реальным желанием скорее попасть на работу. Сборы дались легко, на завтрак как обычно — первое, что попалось в холодильнике. Нишиноя спит без задних ног. Осторожно заглянув в комнату друга, Шоё усмехнулся, обнаружив его в смешном положении — голова свисает с кровати, тело поперек матраца, подушка и одеяло в разных углах комнаты (вопрос: как?). — Ноя, эй. Проснись, дубина. — зашептал Хината, дотронувшись до плеча парня. Тот отреагировал сразу, дёрнувшись и чуть не упав на пол. — Я так понимаю на работу ты не идёшь сегодня? Юу зевнул, потянулся и посмотрел на настенные часы. — Какая в жопу работа…мне бы выжить сегодня вообще. — Ясно. — Шоё развернулся к выходу. — Таблетки и вода на кухне, найдешь. Я пошел. — Стой, ко мне сегодня должен прийти один клиент, он давно записывался. Как я мог забыть…черт. — парень потёр виски, плюхнувшись обратно на скомканную кровать. — Может примешь его? Скажешь, что я, ну, приболел. — Не знаю, вдруг ко мне тоже придут. — Хината засомневался. — Скажешь Киёко, что ты вместо меня сегодня, и все. — Ладно, хер с тобой. Шоё быстро собрался и вышел из квартиры, ещё раз объяснив сонному другу, где находятся спасительные таблетки от похмелья. Приехав к салону, рыжеволосый был крайне удивлен не увидеть у дверей Тсуки, который всегда приходит чуть ли не вместе с Шимидзу. Но парень пришел через 15 минут после того, как Хината открыл двери. — Ты…чего здесь? — в замешательстве спросил Кей, застыв в дверном проёме. — Киёко вчера попросила подменить её, сегодня она придет попозже. «Надо же, получается сегодня день подмена, все на меня рассчитывают. Какая редкость.» — думает Шоё и усмехается. — И ты типо реально встал пораньше и даже ключи не просрал по дороге? — Захлопнись, Тсукишима. Я вообще-то умею быть собранным. — парень показал язык Кею и закрылся у себя в кабинете, нарочито громко хлопнув дверью для пущей драматичности. — Надо же, расскажу кому — не поверят. — послышалось приглушённое хмыканье Кея, и Хината закатил глаза. Вскоре, пришла и Шимидзу, которая была явно рада тому, что салон стоит на месте в целости и сохранности. В каком-то роде Шоё задевают все эти колкости по поводу его рассеянности и прочего, но он понимает, что опасения его друзей вполне оправданны, поэтому лишь тихо усмехается. Долгое отсутствие Нишинои замечают далеко не сразу. Ну конечно, Хината забыл сказать Киёко. О чем и речь. — Он сегодня плохо себя чувствует, поэтому попросил отгул. И я сегодня вместо него, какой-то его клиент придет. — затараторил Шоё. — Да я помню. Должен прийти некий… Кагеяма Тобио, бить будет впервые. Справишься? — спросила девушка, смотря в монитор ноутбука. — Конечно. — Жди в 15:30, перед ним к тебе ещё девушка на 12:00. — Шимидзу скромно улыбнулась и посмотрела на часы. — У тебя полчаса, иди. Хината поклонился и быстро удалился, чтобы приготовить все нужное для процедуры. Время пролетело незаметно, и стрелка часов уже близилась к трём дня. К Шоё и правда записалась девушка, которая сильно боялась бить тату: по её словам, она проспорила старшему брату, что не побоится набить хоть что-то. Она не боялась ровно до того момента, пока не зашла в кабинет к мастеру. К счастью, она попала именно к Хинате, иначе дылда Тсукишима запугал бы бедняжку ещё сильнее, начав рассказывать о том, что бывали случаи смерти от заражения крови через татуировки. Подобные разговоры Кей очень любил, видимо, чей-то страх подпитывал его тёмное эго, так думает Шоё. Некоторое время пришлось успокаивать девушку, чтобы та перестала хотя бы трястись, словно осиновый лист, ведь при таком раскладе даже точку ровно не набьешь. Хината оказался хорошим помощником в плане успокоения, его слова о полной безопасности и неболезненном месте вроде как помогли блондинке успокоиться. Следующий час прошел спокойно, клиентка даже пообещала прийти ещё раз, за новой тату. Шоё посчитал это своего рода победой, ведь смог успокоить девушку и даже сделать так, чтобы ей понравилось. Умница, рыжий.Life in me — vōx
— Хината? — в дверь заглянула Киёко. — Клиент Нои пришел. — Рановато он. — задумчиво произнес парень, делая какие-то зарисовки. — Зови тогда уж. Прошло ровно пять минут и в дверь постучали. На пороге появился высокий парень, и первая мысль в голове Шоё — он великан. Да, возможно, Тсукишима выше этого брюнета, но любых высоких людей рыжеволосый считает великанами рядом с собой, что вполне оправдано. Парень застывает у двери, смотря то на Хинату, то на все вокруг, то в свои ноги. — Хината Шоё. — представился парень, подойдя к клиенту. Тот пожал руку мастера, но остался безэмоционален. Это даже пугало, рыжеволосый не сильно доверял людям с камнем вместо лица. — Твое имя я знаю, можешь присаживаться. Тобио кротко кивнул и сел на стул рядом с рабочим столом Хинаты. — Итак, что мы бьём? — парень облокотился на стол, положив подбородок на ладонь. — Что-то конкретное или рисовать надо? — Конкретное. Во́рона. — брюнет еле заметно нахмурился и отвел взгляд от карих глаз мастера. — На груди. «Он даже говорит холодно, что за кадр.» — подумал Шоё, стараясь не разглядывать собеседника так открыто. — Так, хорошо. В каком положении он будет? — Ну, в спокойном состоянии, как бы…о боже. Ну то есть он сидит. — Кагеяма смотрит в лицо Хинаты и начинает заливаться румянцем. — Смотрит вдаль там, понимаете? Рыжеволосый не может сдержать улыбки: смущение этого парня выглядит так мило и притягательно, что даже не верится, что пять минут назад он вселил в мастера сильное недоверие. — Понимаю. — парень прикрыл глаза от улыбки. — И давай на «ты», хорошо? Тобио, кажется, немного расслабился, положительно кивнув в ответ. — Ладно, тогда…- Шоё взял карандаш и принялся вырисовывать скетч во́рона, чтобы понимать, какой будет работа. Краем глаза парень замечает, как неотрывно брюнет следит за каждым его движением.- Как-то так? На листе бумаги появилась птица, сидящая смирно. Ее голова направлена по направлению тела, внизу лежит одно маленькое перо. Кагеяма внимательно осмотрел рисунок, прищурившись, взял карандаш из рук мастера и посмотрел на рыжеволосого, словно спрашивая разрешения. — Можно я…- начал было парень, но Хината перебил его. — Да да, конечно. — он хоть и выглядел как обычно, но внутри чувствовал что-то странное. Никогда в жизни клиенты ещё не дорисовывали его скетчи: они могли подправить что-то словесно, но не самостоятельно. Взгляд рыжеволосого упал на пальцы Тобио, которые легко и непринужденно обхватили чужой карандаш. Эти тонкие длинные пальцы все в кольцах, разных размеров и разных сплавов, а на мизинце…остаток черного лака? Шоё пригляделся сильнее, пока все внимание клиента было приковано к рисунку. И правда, ободранный лак. Удивительно, что за фетиши? В любом случае, не его дело, люди разные бывают, и вкусы у всех разные, так ведь? Кагеяма закончил со скетчем, отодвинул от себя и прищурился, разглядывая итог. — Вот так. Ворон, что был изначально нарисован Хинатой, изменил положение головы и крыльев, теперь птица сидела спокойно и даже как-то угрожающе, смотря в даль. Рыжеволосый попытался скрыть восторг от зарисовки, ведь он явно не ожидал, что клиент будет так классно рисовать. Как было известно всем, Шоё не умеет скрывать эмоции. — Вам… Тебе нравится? — спросил брюнет, наблюдая за выражением лица мастера. Тот сиял. — Ещё как! Очень красиво. Учишься на художника? Тобио усмехнулся, прикрыв улыбку ладонью, какое-то неожиданно мягкое и теплое движение со стороны такого грозного не вид парня. Умилительно, думает Хината. — Нет, просто хобби. Никогда серьезно этим не занимался. «Ебануться, хобби. Мне бы так.» — проносится в светлой голове мастера, когда тот наконец встает с места и надевает черные перчатки. Кагеяма неотрывно следит. — Садись, сейчас начнём. Брюнет послушно садится в кресло с полуопущенной спинкой, осматривая, на этот раз, интерьер вокруг. Столько постеров, знакомые сериалы и фильмы, известные персонажи. И музыка. Музыка на заднем фоне звучит так расслабляюще приятно, что хочется забыться и заснуть. — Ты, эм, — Шоё замялся, стараясь не покраснеть. — Толстовку снимай, а то как я… — Ой, точно. На лице брюнета ни капли стеснения или хотя бы розового румянца. Ну хоть чего-нибудь, а то рыжеволосый уже начинал чувствовать себя маленькой девочкой, увидевшей первый раз мужской торс. Какой стыд. Кстати, посмотреть есть на что: Тобио явно если не занимается профессиональным спортом, то хотя бы точно ходит в качалку, потому что рельеф подтянутых мышц был крайне привлекателен, даже для Хинаты. Никогда рыжеволосый не замечал за собой любования парнями, особенно на рабочем месте, так какого хера? Кагеяма садится в кресло, прикрывая глаза. Видимо, он не заметил, как откровенно рассматривал его тело мастер. Ворон быстро переместился с листа на трансферную бумагу, Шоё вырезал и надрезал по краям — как обычно. Сел на стул рядом с клиентом, осмотрел поверхность кожи — если понадобится, следует избавить участок, на который будут бить татуировку, от волосяного покрова. Это была самая нелюбимая часть Хинаты в работе (не считая ухаживания за растениями Тсукишимы, конечно), потому что становилось как-то неловко, когда бреешь чужого тебе человека. На удивление Шоё, кожа брюнета была чиста, и это не могло не радовать. Этот странный парень нравился мастеру все больше и больше с каждой секундой, и это реально напрягает. Хината протирает участок антисептиком, наносит состав для переноса изображения и прикладывает эскиз, несильно придавливая и проглаживая складки. Спустя несколько секунд контур остаётся на теле Кагеямы, тот оценивает вид со стороны. — Выглядит классно. — заключает брюнет даже без тени улыбки. Просто, серьезно, по делу. Шоё не отвечает, потому что и так знает, что классно. А ещё потому, что не хочет лишний раз сталкиваться взглядами с Тобио, опасно. Мастер берет машинку, макает иглу в краску и начинает работать. К великому сожалению, рыжеволосый не уточнил с самого начала, что не любит разговаривать по время набивания тату. — А давно ты этим занимаешься? — спрашивает Кагеяма сначала, когда начало татуировке только положено. — Достаточно. — говорит Хината, чтобы не показаться грубым. Выходит сухо и холодно, не в духе этого эмоционального парня. Намеков, видимо, Тобио не понимает, поэтому хмыкает в ответ и задаёт следующий вопрос: — А Нишиноя-сан, что с ним? Мне он причину не объяснил, сказал только, что другой мастер примет. Шоё тяжело вздохнул, вытирая остатки ненужной краски с кожи клиента специальной тряпочкой, и продолжил бить. Как бы мягко намекнуть брюнету на то, чтобы тот не мешал? — Юу заболел. Кагеяма делает короткий глоток воздуха, чтобы продолжить задавать бессмысленные вопросы, но рыжеволосый опережает его, смотря в синие глаза серьезно и даже как-то строго. — Прости, но не мог бы ты не мешать? Я не очень люблю, когда меня отвлекают от работы, это чревато последствиями, понимаешь? На секунду Шоё задумался: не слишком ли это было? Брюнет вроде ничего плохого не сделал, а Хината налетел, будто коршун на беззащитную добычу. В любом случае, лучше уж он скажет это с самого начала, чем пресекать потом, когда уже будет поздно, так думает рыжеволосый и перестает переживать. — Понял, молчу. — Кагеяма отреагировал слишком уж просто и безэмоционально уже в который раз, откинул голову на изголовье кресла и закрыл глаза. Мастер посмотрел в безмятежное лицо ещё несколько секунд, пытаясь найти хоть какой-то подвох, но, убедившись, что все в порядке, снова взялся за машинку. Тобио подумал, что неплохо было бы заснуть на какое-то время, чтобы отвлечься от неприятного покалывания хоть как-то, раз мастер не желает общаться. Брюнет сам по себе не сильно общительный ещё с самого детства, возможно чересчур прямолинейный, из-за чего у него не сильно много друзей было в старшей школе, ещё он бывает грубым, может не заметить, как обижает кого-то близкого. Все эти аспекты приводили к тому, что Кагеяма, чаще всего, был сам по себе, одиночкой его прозвали в школе. Чтобы хоть как-то сблизиться со школьным коллективом, брюнет хотел было вступить в какой-нибудь спортивный клуб: баскетбольный или, к примеру, волейбольный. Рост его позволял, умение анализировать и выстраивать тактику игры против противника, а так же возможность подстроиться под игру остальных, что было проверено в средней школе. К сожалению, в то же время парень не умел строить отношений с незнакомыми ему людьми, мог вспылить по любому поводу и без, заметить чью-то небольшую ошибку, не замечая своих. Дети совсем не ладили с Тобио, и это стало проблемой. Отец запретил сыну вступать в какой-либо клуб. Он не хотел, чтобы ему снова звонили разгневанные родители с жалобами на брюнета, со своими выговорами и тупыми советами по правильному воспитанию. Все это надоело ещё в средней школе, и Кагеяма старший просто отгородил себя от лишних проблем. Отгородил себя, ограничил сына. Все бы ничего, только вот Тобио не устроил такой расклад, поэтому одним ранним утром он просто забрал документы из старшей Карасуно, в которую только недавно поступил, собрал вещи и уехал из города, пока отец ни о чем не узнал. Конечно, позже он поднял тревогу, обзвонил все больницы и даже морги, но брюнет позвонил и объяснил все сам, коротко, по делу, даже слишком убедительно. Кагеяма старший сдался и даже спорить не стал. Здесь юноша уже поступил в новую старшую школу, но из-за убеждений отца так и не смог вступить в какой-либо клуб, ведь слова близкого ему человека сильно повлияли на его самооценку, буквально вдавили ее в плинтус. Тобио стал заниматься волейболом (именно этот вид спорта понравился парню больше всего) самостоятельно, тренируясь каждое утро и вечер во дворе своего дома. Конечно же в планах брюнета заняться спортом профессионально, когда он поступит в колледж, но шанс того, что его примут — крайне мал. Из-за размышлений о прошлом и будущем у брюнета разболелась голова. Он даже смог на какое-то время забыть о боли в груди из-за иглы машинки, но та снова вернулась, как только Кагеяма вышел из своих глубоких мыслей. Пришлось разглядывать все вокруг, подавляя свои навязчивые вопросы в адрес мастеру, ведь так хотелось разбавить странную тишину. Молчать, конечно, бывает очень даже классно, но далеко не всегда и далеко не везде. Интерьер кабинета довольно-таки сумбурный, без какого-то определенного стиля и цвета: одна стена полностью завешана постерами, другая, та, что напротив рабочего кресла, выполнена в стиле кирпичной стены, подоконник окна заставлен непонятным барахлом, среди которого странно вписывается горшок с домашним цветком. Ну и конечно, невероятная стена, больше похожая на арт-хаусную свалку — банки из-под энергетиков. Кагеяма не то чтобы фанат энергетических напитков, он больше уважает кофе, но, глядя на эту невероятную стену хочется попробовать каждую из этих банок. Наверняка, Хината очень гордится подобной стеной, думает Тобио, и его взгляд перемещается на самого мастера. Рыжеволосый парень очень сосредоточенно склонился над телом клиента, не отводя взгляда от татуировки, брови немного нахмурены, но при этом лицо выглядит довольно-таки спокойным. На Шоё черные джинсовые шорты и свободная майка, явно не его размера, но зато это позволяет рассмотреть все рисунки на теле мастера, чем Тобио и занялся. Правое предплечье забито какими-то узорами без особого смысла, на плече красуется череп в окружении роз и шипов, сзади на шее какая-то надпись, либо дата — Кагеяма не может увидеть полностью. Хината меняет свое положение на более удобное, из-за чего майка немного спадает с плеча, и взору брюнета открывается огромная татуировка черных крыльев, расположенных на груди. Они так гармонично выглядят на бледноватой коже парня, что у Тобио дух перехватывает. Хочется дотронуться, пройтись пальцами по рисунку и почувствовать что-то особенное. Брюнет моргает несколько раз сильнее, чем обычно, и искренне не понимает, откуда в голове такие странные навязчивые мысли. Вроде бы никогда фетишей на татуировки у него не было, а тут на тебе, получите, распишитесь, заберите грамоту о том, что вы — полный идиот. На теле мастера ещё много мелких рисунков, таких как, например, тату-браслет на левом запястье — два черных кольца разных размеров. Маленькое солнышко в сплетение узоров сбоку на шее, около уха. Мочки рыжеволосого, кстати, проколоты — в ушах красуются две черные сережки. Кагеяма ловит себя на мысли, что завидует этому парню: никогда в жизни Тобио не смог бы сделать что-то подобное со своей внешностью. Точнее, он очень хотел, но отец не разрешал. Сейчас отца рядом нет, следовательно некому дать под зад за своеволие, но все равно что-то останавливало и не давало покоя. Какой-то противный червь сомнения глубоко в душе, проедающий до коры мозга и заставляющий чувствовать себя крайне паршиво. Это истощало морально и даже физически, а после становится противно от самого себя, от странного бессилия и сожаления обо всем несделанном. Хочется наверстать упущенное, хочется изменить себя так, чтобы родные не узнали, на зло отцу и его устоям, хочется просто быть собой, и тогда… — Что? — Шоё поднял голову, вопросительно посмотрела на клиента. Тобио упустил момент, когда начал говорить вслух. — Что. — Ты говорил что-то, я не расслышал. — Хината вернулся к своей работе, все ещё ожидая нормального ответа. — Ничего, это неважно. — Кагеяма тихо шикнул, почувствовав неприятную боль от иглы. — Долго там ещё? Ответа не последовало: Шоё будто делал вид, что не слышит ни единого слова брюнета, хотя, возможно, так и было. — Кстати, а твоя татуха с крыльями что-то означает? — брюнет думает, что молчал слишком долго, поэтому ему срочно нужно разбавить обстановку. Слово «срочно» мигает у него в голове красным. Хината молчит. Раздражающую тишину в кабинете разбавляет лишь шум от машинки и еле слышная мелодия на заднем фоне. К шуму и мелодии добавляется медленный и ровный выдох мастера. Бить становится больнее: Тобио хочет дотронуться до места, где игла уже, кажется, дыру проделала, неприятный зуд расходится по всему телу и останавливается на кончиках пальцев, а за ним ещё волна, и ещё, и так по кругу. — Слушай, Хината. — голос брюнета отдается эхом в голове Шоё. — Расскажи о себе. Мастер выключает машинку, и становится очень тихо. Так мертвецки тихо, что, кажется, музыка остановилась, птицы за окном перестали петь, а взгляд рыжеволосого парня прожигает дырку в глазах своего клиента. Синие глаза внимательно смотря в карие, а карие превращаются в ярко-красные, источающие искры. — Что? — Кагеяма пытается понять такую резкую смену настроения, но до него доходит слишком долго. — Ещё одно слово, и я набью тебе член на щеке. — процедил рыжеволосый. Тобио округлил глаза, чуть не открыв рот от такого выпада. Хотел было что-то сказать, но вовремя передумал: Хината выглядит очень странно и необычно для того доброго и улыбчивого парня какое-то время назад. Нарываться не хотелось больше, да и тату в виде члена на щеке тоже не особо приятно иметь, поэтому брюнет медленно кивнул, не разрывая зрительного контакта. Шоё ещё несколько секунд пялился на парня, прищуриваясь и поднимая одну бровь, пальцы мастера лежали на груди брюнета, и Тобио мог поклясться, что чувствовал, как разряды тока проходят через него из-за этих касаний. Мастер вернулся к работе спустя секунд пятнадцать, и это время тянулось просто неимоверно долго. Что это только что было — Кагеяма объяснить не смог. Что-то явно произошло, что-то необъяснимое и тупое. Очень тупое, переходящее в неловкое. Рыжая голова наклонилась к телу ещё сильнее, и несколько достаточно длинных волосков прикоснулись к чувствительной коже Кагеямы, от чего по телу парня прошёлся табун мурашек. Взгляд Тобио остановился на этой невероятной копне огненных волос. Они не имели определенной формы, и Шоё явно не тратил по три часа на укладку с утра. Длина позволяла собрать маленький хвостик, и Тобио вдруг подумал о том, что хотел бы посмотреть на такого мастера. Словно под воздействием дезориентации, потеряв контроль над разумом и здравым смыслом, рука брюнета тянется вперёд. Он в темном пространстве своих мыслей, и единственный источник света — рыжие волосы Хинаты — пожар на его голове, опасный и неукротимый, желанный. Тронь его, и ожог останется на твоих пальцах на всю жизнь, как напоминание о прекрасном и ужасном одновременно. Кагеяма слишком хочет обжечься, поэтому решительно идёт к цели, и ощущает мягкость под своей ладонью. Волосы Шоё такие шелковистые и приятные, что отрывать руку совершенно не хочется, пальцы Тобио сжимают у корней, и Хината тяжело выдыхает. — Какого хера ты творишь. — спрашивает Шоё, не поднимая глаз. Кагеяма не убирает руку, но мигом приходит в себя и разом понимает всё дерьмо ситуации. Рыжеволосый откладывает машинку на столик рядом с креслом, смотря себе в колени. — Я…- брюнет медленно поднимает ладонь, и по телу проходит дрожь. — Мне кажется, прием надо заканчивать. Мастер встаёт с места и направляется к рабочему столу, склонившись над ним как-то слишком тяжело. Все его мышцы напряжены до предела, кожа головы все ещё сохраняет тепло чужого прикосновения. — Запишу тебя на второй прием. Если хочешь, позвонишь Юу, он тебя примет. — голос рыжеволосого звучит слишком странно, с хрипотцой. Не угрожающе, не страшно, но спорить совершенно не хочется, иначе мало ли что. — До свидания, Кагеяма. Парень смотрит на свою грудь и видит недоделанного ворона. Работы осталось совсем немного, но оставлять так точно не стоит. Оставаться в кабинете тоже не стоит, это и тупому ясно. Каким бы тупым иногда не был Тобио, сейчас он в полной мере осознает, что облажался, поддавшись своим навязчивым желаниям. Быстро надев на себя толстовку, парень стремительно покидает кабинет, оставляя после себя лишь лёгкий аромат мужских древесных духов. Шоё дрожащей от волнения рукой дотрагивается до того места, где недавно лежала ладонь Кагеямы, и вслух произносит, смотря на закрытую дверь: — Что это, блять, было, идиот.Everything i wanted - Billie Eilish
Тобио вернулся домой сам не свой: помимо всех его новых желаний самым ярким было треснуть себе по лицу, желательно чем-нибудь тяжёлым. Идиот, какой же идиот. Что теперь подумает о нем Хината, что он извращенец какой-то, лезущий в чужое личное пространство без предупреждения и обоюдного согласия? Да, вероятно, так он и подумал в тот момент. Какой стыд. Но ведь записал? Кагеяма не проглючило же? Записал, к себе же на второе посещение. Хотя, может и не к себе. Брюнет снял с себя ветровку, толстовку и плюхнулся на кровать лицом, пытаясь отфильтровать все, что произошло сегодня. Какого хера он распустил руки? Взрослый парень, который должен уметь контролировать свои действия и мысли, но что-то пошло не так. Это "что-то" называется новым приступом обсессии - плюшка, которой наделил своего сына отец. Вернее, из-за его отношения к Тобио, в ходе взросления парень приобрел данную особенность. Отец запрещал, отец не позволял и не спускал глаз, держал в ежовых руковицах все детство. Когда брюнет получил свободу, понял, что хочет сделать все то, что не мог сделать ранее. Когда его сверстники развлекались как могли, Кагеяма был под присмотром каждую минуту, и это повлияло на него в будущем. Он хочет изменить прическу - он делает. Хочет покрасить ногти в черный - никто не остановит. Хочет набить татуировку - идёт и набивает. Хочет дотронуться до Хинаты, до его волос - не видит препятствий. Сожаление приходит потом, когда уже поздно, и осознание жрет изнутри, заставляет голову разрываться. - Это не расстройство, вы сможете перебороть это сами. Со временем. - говорил доктор, когда Тобио забеспокоился о себе. Это не расстройство. Но оно мешает жить, не даёт подумать перед тем, как что-то сделать. Это рушит отношения с людьми. Кагеяма хочет, чтобы Шоё его понял. Очень хочет, чтобы простил. Потому что самое главное его желание на данный момент - стать с рыжеволосым ближе. Возможно, это снова обсессия. Может его разум просто играется с Кагеямой, и через какое-то время это пройдет. Но голод надо утолить, иначе будет хуже. Брюнет хочет извиниться перед тату мастером и звонит Нишиное с просьбой помочь. На утро Тобио не желает, он знает. Знает, что хочет снова дотронуться до Хинаты, не по воле мании, по своей.***
Оказаться дома после этого напряжённого рабочего дня стало просто нереальным подарком судьбы: Хината думал, что с его невъебическим везением его обязательно собьёт автобус по дороге домой, сожрёт голодная собака, или же за поворотом будет поджидать фетишист Тобио, от которого теперь ждать можно было все, что угодно. Этот парень просто отказывался покидать мысли Шоё, он поселился в них с самого его появления в кабинете. Видимо, их встреча проклята, думает рыжеволосый, оказавшись, наконец-то, в постели. То, как брюнет вывел мастера из себя — просто отвратительно, жутко бесит, ведь нормально было сказано. Но то, как он повел себя далее, этот тупой выпад с волосами… «Это даже приятно.» — проносится в голове Шоё, и он закрывает красное лицо руками, не желая дальше думать об этом. Нет, это не было приятно, ни капельки. Совсем нет, вообще противно, как можно было… Ладно, ну может немного приятно. Ну, совсем чуть-чуть. Включив телефон, Хината открывает диалог с человеком, которому, обычно, изливает душу. Это его лучший друг из родного города — Козуме Кенма. Шоё 11:31 pm Хей, Кенма! Не спишь? Кенма 11:32 pm Привет, нет. Без объяснения причины своего нереального бомбежа, Хината сразу же навалил на бедного Козуме все, что случилось с ним за сегодняшний день. Все это уместилось в голосовое сообщение на 5 минут, наполненное матом и ором, и ещё больше матом. Свою супер эмоциональность, как известно, рыжеволосый почти не умеет сдерживать. Кенма 11:37 pm То есть он просто взял и начал лапать твои волосы? Шоё 11:37 pm Ну, типо того… Кенма 11:38 pm Жесть, и ты даже оставил его в живых? Хината усмехнулся в потолок, отложив телефон в сторону. Поменяв свое положение на более удобное, парень снова включил экран. Шоё 11:39 pm То есть? Кенма 11:40 pm Ты же ненавидишь, когда кто-то трогает твои волосы. Кенма 11:41 pm Я даже помню, как ты меня по руке шлёпнул, когда я попытался вытащить листик из твоей шевелюры. Рыжеволосый замер, в полной мере осознавая все сказанные Кенмой слова. Ведь правда, с самого детства как-то так получилось, что парень просто терпеть не мог, когда кто-то трогал его сокровенное, то есть волосы. Становилось просто неприятно и до мурашек странно, поэтому любые попытки друзей дотронуться до рыжей копны Шоё пресекал на корню. Шоё 11:43 pm Слушай, я щас в ахуе сижу реально Кенма 11:44 pm Ну, а я тебе о чем. Кенма 11:44 pm Так ты ещё и на второе посещение его записал, к себе же. Кенма 11:45 pm Если ты не влюбился, то я не знаю что с тобой. Вскочив с кровати, словно ужаленный, Хината побежал в комнату Нои, совсем забыв про то, что на нём только нижнее белье с забавным принтом. В любом случае, это неважно, ведь сейчас в голове парня пульсировала лишь одна мысль. — Юу! — рыжеволосый распахивает дверь друга, застывая на пороге. — Твою ж, какого хрена ты врываешься? — Нишиноя сидит перед ноутбуком, смотря какой-то очередной старый фильм. — Тебе Кагеяма не звонил? Ну там, записаться на приём. Нет? — Когда? Сегодня? Получив подтверждающий кивок, Ноя включает телефон, просматривая последние вызовы. — Нет, не звонил. А что? Нишиноя не услышал никакого ответа, потому как Хината уже убежал, сверкая голыми пятками, и не только пятками. — А что случилось-то? — Юу пожал плечами, закрыл дверь и вернулся к просмотру фильма. Шоё 11: 49 pm Он не звонил..... Шоё 11:49 pm Тобио не звонил Нишиное, чтобы перенести прием!!! Кенма 11:50 pm И что это значит? Шоё 11:50 pm То, что он снова придет ко мне, я полагаю? Кенма 11:51 pm Может он просто забыл позвонить. Шоё 11:51 pm Ты все испортил: ( Кенма 11:52 pm Спокойной ночи, мамкин романтик. Не облажайся там с ним. Хината улыбнулся экрану телефона, отложил его на прикроватную тумбочку и почувствовал, как медленно заливается краской, вспоминая все, что произошло сегодня. В голове роился поток мыслей, все они крутились вокруг одного человека, вокруг его действий и даже взгляда В полутьме комнаты, где единственным источником света являлось окно, Хината почувствовал, как засыпает. Впервые за долгое время, впервые без дополнительных препаратов и гуляний по крыше. Глаза его сомкнулись, и тело провалилось в какую-то мягкую оболочку, приятную, словно то прикосновение.Hell, yeah — Nothing but thieves
Классика не заставила себя долго ждать: Шоё опаздывает на работу. Тот факт, что вчера ночью парень нормально заснул, сильно удивил его на утро, как и Юу, сообщение от которого Хината получил, как только встал. Нишиноя 10:01 am Ты так крепко спал, что мне страшно стало. Будить не стал, ты вроде нормально спишь впервые за месяц. Твое опаздание возьму на себя, это благодарность за то, что недавно ты прикрыл меня. Целую в нос. Отправив скромное «спасибо», Шоё быстро сходил в душ, собрал все необходимое и вышел из дома. Подумав о том, что надо зайти в магазин за энергетиком, парень вдруг осознал, что совершенно не хочет этого. В плане, у него не было потребности в том, чтобы выпить банку или две, как это бывало обычно по утрам, он чувствовал себя легко и вполне себе хорошо, даже отлично. Показалось, что с такой светлой головой и без тяжёлых мыслей, рыжеволосый даже до работы добрался быстрее. На пороге он появился, словно звезда на красной дорожке, не хватало лишь папарацций и громких аплодисментов. — Опоздал на полтора часа. — констатировала Шимидзу, поправив очки. — Юу все объяснил, можешь расслабиться. Хината выдохнул, уже подумав, что сейчас придётся оправдываться перед менеджером, но, видимо, Ноя и правда не подвёл. — У Тсуки и Нои сейчас клиенты, так что не заходи пока что. — сразу предупредила девушка, возвращаясь к своим делам. Шоё кивнул и проследовал в свой кабинет. Какое-то странное чувство накрыло Хинату с головой, как только он закрыл за собой дверь. То ли внезапная грусть, то ли злость, то ли ожидание. Ожидание чего? Может, Кагеяма и правда забыл о том, что надо позвонить Юу, может он вообще больше не придет к Шоё? Он ведь ушел, ничего не сказав, даже не посмотрел на мастера. А рыжеволосый сразу голову терять, забываться в своих влажных мечтах. «И вообще, он парень, какие мечты?» — подумал Шоё, сев за стол и достав свой скетчбук. На последнем листе нарисован ворон. Тот самый, созданный практически Тобио, его рукой. Хината проводит пальцами по карандашным линиям, снова вспоминает, снова думает и анализирует, снова чувствует, как краснеет. Как шестиклассница в разгар полового созревания, честное слово. Стук в дверь заставляет парня вздрогнуть, чуть не выронив скетчбук из рук. — Да? — Хината, к тебе клиент. — звучит приглушённый голос Киёко за дверью. — Хорошо, сейчас. Шоё быстро приводит себя в порядок, разбирает срач на столе и, выдохнув на последок, открывает дверь, готовый пригласить новоприбывшего. Клиент, стоявший на пороге, заставил сердце мастера остановиться окончательно. — Можно? — спросил брюнет, не в силах посмотреть в карие глаза. — А…да. Шоё отходит (отбегает) к окну, подальше от Кагеямы, и облокачивается о подоконник, чуть не снося локтем тот самый цветок Тсукишимы. Тобио помялся у двери, не зная, что сделать дальше — выбор его остановился на том, что надо хотя бы закрыть эту несчастную дверь. Хината лихорадочно смотрел из стороны в сторону, думая о том, что если он вдруг взглянет на брюнета, то его дух покинет тело и отправится в мир иной. — Я, это…хотел извиниться за вчерашнее. — парень подошёл немного ближе к мастеру, но расстояние все равно было приличное. Это расстояние сейчас было единственным, что позволяло остаться Шоё в здравом уме. — Вот, принес тебе кое-что. В руках брюнета появилась небольшая прозрачная коробочка, в которой лежали аппетитные пончики. Парень аккуратно положил ее на рабочий стол мастера. Рыжеволосый вдруг выдохнул, почувствовав некоторое облегчение. — Ноя сказал мне, что ты их любишь, так что я… — Спасибо, но не стоило. — мастер попытался улыбнуться, но получилось как-то натянуто. Он все ещё не мог до конца расслабиться. — Я облажался, поэтому пришел извиниться, мне правда стыдно. — Тобио сделал ещё шаг вперёд, а потом ещё, оказавшись совсем недалеко от Шоё. — Я просто подумал о том, что ты реально…ну, знаешь, милый. Хината снова начал краснеть. Такого услышать он точно не ожидал. — И татуировки у тебя красивые, и волосы…- брюнет опустил взгляд в пол, усмехнувшись. — Я не умею делать комплименты, прости. — Ты идиот. — подал голос Шоё, мягко улыбнувшись. — Я просил не отвлекать меня тогда. — Это ты идиот, нахер до тебя так дотронуться хочется? Повисла тишина. Кагеяма, поняв, что только что сказал, покраснел ещё больше Хинаты и отвернулся, стараясь не выдать себя. Но мастер уже давно все заметил. — Ладно, прости ещё раз, я пойду. — быстро проговорил брюнет, разворачиваясь на 180 градусов к выходу, но его остановила железная хватка чужой ладони. — Дотронься ещё раз. — Чего? — Волосы. Давай. — Шоё выглядит по страшному уверенно. Кагеяма, при всем своем желании отказаться и просто уйти, забыв всю эту глупую ситуацию и этот тату салон, вчерашний день, и этого невероятно странного, невероятно тупого и просто невероятного Хинату Шоё. Но вместо этого парень подходит ещё ближе, практически вплотную, поднимает руку и кладет свою широкую ладонь на голову рыжеволосого, аккуратно поглаживая, словно домашнего кота. Касания стали увереннее и желаннее после лёгкого выдоха мастера, чьи глаза неотрывно смотрели в синие омуты Тобио. Локоны рыжих волос переплетались меж тонких пальцев, а после пальцы сжались у корней, потянув голову немного вниз. Шоё опрокинул голову, почувствовав чужое дыхание на своей шее. По телу пробежал табун мурашек. — И правда, по-другому. — прошептал рыжеволосый, думая о словах Кенмы. Касания брюнета чустсвовлись совершенно иными, особенными. Это сводит с ума. Теплое дыхание удалилось, и Шоё недовольно выдохнул, вернувшись в исходное положение. Кагеяма тяжело дышал и выглядел так, словно пробежал огромный марафон только что. Его зрачки явно расширились, и теперь парень походит на хищного кота. — Я увлекся, прости. — Не извиняйся, мне понравилось. — Хината хотел было по привычке провести рукой по волосам, но вовремя передумал, желая сохранить ощущение чужого присутствия немного дольше. — Хината, я…хотя ладно, ничего. Парень развернулся к двери, решая уже, наконец, покинуть это душное помещение, но его попытку снова прервали. — Нет уж, говори. Брюнет поджал губы, сощурившись, тяжело выдохнул и прикрыл глаза. Шоё видит, как чужое лицо приближается к его собственному, как горячие дыхание ложится на его губы, чувствует лёгкое, совсем безобидное касание к своим губам, снова ощущает касание к волосам, спускающиеся вниз по шее пальцы. — Нравишься ты мне, идиот. — прошептал Кагеяма в чужие губы, отстранился и, еле заметно улыбнувшись, ушел, прикрыв за собой дверь. Шоё стоял в полной тишине ещё минут 10, может больше. Внутри сгорал фейерверк, снаружи парень будто умер от эмоций. На губах догорал недавний поцелуй.***
Коробка от пончиков оказалась не так проста: не считая самих вкусностей, которые Шоё смял на пару с Юу, как только завалился домой, сбоку лежала скромная записочка с номером телефона. Под цифрами была мелкая надпись «Напиши мне. Тобио.» Ждать рыжеволосый долго не стал и написал сразу же, как только лег в постель. Шоё 12:15 pm Написал Ответ пришел практически сразу, что немало удивило парня. Кагеяма 12:15 pm Я вижу. Шоё 12:16 pm Спасибо за пончики Кагеяма 12:16 pm Не за что. Кагеяма 12:16 pm Я прихожу завтра доделывать тату, ты помнишь? Шоё уставился на экран телефона, а после на дату. И правда, среда уже завтра. Что почувствовал Хината — непонятно даже ему самому. Шоё 12:17 pm Помню, идиот Ответ не приходил слишком (по меркам Хинаты) долго, и парень уже начал переживать, не слишком ли он расслабился. Кагеяма 12:20 pm Сам идиот. Спи. Шоё 12:20 pm Иду, иду. И ты иди Кагеяма 12:21 pm До завтра. Хината закрыл лицо руками, чувствуя, как приятное тепло растекается по всему телу. До завтра. Завтра. Уже совсем скоро. Да, Шоё чувствует себя сейчас влюбившейся школьницей, которая думает о своем краше по ночам, стараясь заснуть спокойно и без слез. Но это чувство такое приятное, что рыжеволосый улыбается, почти смеётся, снова проверяет телефон, но там пусто. Конечно, сейчас можно себя накрутить по этому поводу, по классике и как обычно, но вместо этого Хината закрывает глаза и вспоминает поцелуй, прикосновения и шепот, дыхание и взгляд, вспоминает и засыпает, так же спокойно, как и вчера. Видимо, бессонница теперь не скоро побеспокоит Шоё.