Долг Короля

      – Мы обычно не убиваем животных без надобностей, – проговорил Трандуил, прогуливаясь вместе с Торином по своим владениям. – Но этот одинокий волк обезумел. Он убил двоих эльфов. И только счастливой случайностью мы выследили его раньше, чем он… убил бы свою третью жертву.       – Благодарю, что помогаете ей.       – Любая жизнь ценна. Даже если это жизнь гнома, – тонкие губы Трандуила едва заметно скривились.       – Помнится, в прошлый мой визит сюда, ты хотел сгноить всех гномов в темнице.       – Все мы делаем выводы… в последней битве, пало слишком много эльфов, людей и гномов… это заставило меня вспомнить кое-что… Но ты ведь не за ней приехал, это случайность, что она здесь.       – Да, и я бы хотел, чтобы при нашем разговоре присутствовала Тауриэль.       – Тауриэль?       – Кем она тебе приходится?       – Племянницей. Двоюродной, – Трандуил даже несколько задумался, вспоминая это.       – Позови ее…       – Хорошо. Время к обеду, поговорим за трапезой?       – Можно и за трапезой, если здесь не кормят травой, – усмехнулся Торин.       – Ты во владениях эльфов. Эльфы не едят мяса.       «Наверное, поэтому такие злобные, – подумал Торин. – Проживи тут сотни лет, не вкушая мяса…»       – Могу предложить сыр и вино.       Торин чуть наклонил голову.       Не пиво, конечно, но тоже сгодится.       Он старался не показывать перед Трандуилом своих чувств к Аниэ. Он сказал, что она травница при дворе. И притом очень хорошая, так что ее потеря была бы действительной утратой. И ему пришлось выслушать очень длинный монолог Трандуила о том, что даже посредственные травники Лесного королевства, конечно же, несомненно лучше, чем самые искусные травники из рода гномов, прежде чем Торин как будто бы между прочим попросил проводить его к ней, чтобы проверить ее состояние лично – раз он все равно тут.       И теперь Торин думал о том, как перевести Аниэ в Эребор. Он не мог задерживаться надолго. Но оставить ее здесь он не мог тоже.       Он так задумался об этом, что не заметил, как они прошли в покои Трандуила, где уже был накрыт стол к обеду. И Тауриэль стояла возле стола, не смея сесть, раньше, чем это сделает ее король.       Почтение к королю у нее еще осталось. А вот уважение? Сочетаться браком с гномом за спиной своего короля?.. И за спиной короля мужа.       Трандуил указал им обоим поочередно на стол, приглашая садиться и сам сел во главу.       – Итак? Я полагаю, что Тауриэль провела все это время в Эреборе?       – Нет, Трандуил. Не так.       – Где ты была? – спросил он, отпив глоток вина.       Торин тоже глотнул вина. Оно было даже недурно.       Тауриэль замялась, опуская глаза. Она бы предпочла, чтобы этого разговора никогда не было. Проклятая Ведьма! И зачем она попалась тогда ей со своими травами?! Впрочем, ее травы помогли. Эти последние, они быстро подняли Кили на ноги… а то он ведь и не ходил, после того как очнулся… и она уже думала, что никогда не сможет ходить.       Тауриэль не знала, что гномка, которую нашли эльфы, была Ведьмой. Может быть, догадывалась, но пока об этом не думала. У нее были гораздо более серьезные поводы для размышлений.       – Насколько ты дорожишь ей в своем королевстве, Трандуил? – между тем проговорил Торин, и Тауриэль даже бросила быстрый благодарный взгляд на него – за эту отсрочку ее вынужденного признания.       – Ты решил на ней жениться, Торин? – Трандуил коротко рассмеялся.       – Она у тебя красивая и статная. Сильная, смелая и решительная. Завидная невеста. Или ты думал, Леголаса на ней женить?       – Этого не будет, – помрачнев, проговорил Трандуил.       – Почему?       – Тебе, правда, нужно это знать?       Торин пристально посмотрел на Трандуила. Трандуил на Торина не смотрел. Но он смотрел на Тауриэль. А Тауриэль чувствовала себя настолько не в своей тарелке, что предпочла опустить взгляд как раз в свою тарелку, машинально считая веточки руколы на ней.       – Махал, это не может быть так, – пробормотал Торин.       – Это и не так.       Тут уж даже Тауриэль посмотрела на них. Уж больно непонятно они стали говорить.       Торин открыл было рот, чтобы что-то сказать.       – Молчи, Торин. Что привело тебя сюда вместе с ней.       – Я думаю, что _эти_ обстоятельства теперь имеют первостепенную роль. Может быть, пришло время рассказать?       Тауриэль совсем перестала понимать происходящее. Это Торин должен был рассказать о Кили. Ну или она. А что мог сказать Трандуил?       – Зачем вы пришли вместе? – упрямо повторил Трандуил.       – Если ты не скажешь ей, я скажу.       – Ты ведь ничего не знаешь, Торин.       – Мне достаточно… и ей я думаю, тоже.       – Да объясните, в конце концов, что происходит?! – воскликнула Тауриэль, потеряв терпение, осмелившись на подобную дерзость.       Но Трандуил словно не заметил этого. Он подпер голову рукой и о чем-то задумался.       – Ты – моя дочь... Доволен, Торин?       – Что?       Тауриэль вскочила на ноги.       – Я не…       – Ты – моя дочь. Поэтому я был против тебя и Леголаса…       – Полагаю, что нужно уровнять ваше шокированное состояние, – Торин показал рукой на Тауриэль, – Понимаешь, тут в чем дело, Трандуил. Мой племянник выжил. Так что, Трандуил, – он даже закашлял, чтобы скрыть приступ нервного смеха – до того это было нелепо. Он не то, чтобы сказать подобное – помыслить не мог, – добро пожаловать в мою семью.       Она никогда не была его любимой дочерью. Родившаяся от минутной слабости, которой он стыдился и по сей день, считая недостойной эльфов, тем более эльфийского короля. Но так уж случилось, что после смерти своей жены и матери Леголаса, он был в таком отчаянии и смятении – такое черное горе заслонило собой весь свет, что он решился на подобное, думая, что станет легче. Ее мать была прекрасна и свежа как роза… да только легче ему не стало. И случившееся однажды, больше уже не повторилось.       Но этого было достаточно, чтобы родилась Тауриэль. Огненно рыжая… настолько непохожая на него, что он не смог ее полюбить.       Видя, что она начала сближаться с Леголасом, он всячески старался этого не допустить. Он не собирался рассказывать ей правду, но Торин каким-то своим чутьем – может, гномьим – вдруг понял эту правду.       И Трандуилу пришлось сказать. А он уж было подумал, что после смерти своего гномьего возлюбленного, Тауриэль уже не вернется, и даже обрадовался этому.       Но она вернулась. И вернулась женой гнома. Видно, не так легко этих гномов убить. Слишком сильно цепляются они за жизнь.       Но не могла она, в самом деле, себе какого-нибудь простого гнома найти. Нет же! Самый цвет нашла - племянника гномьего короля. Они конечно с Торином помирились, после того как тот вернул его камни. Но помирились… это совсем не значит, что им теперь родниться можно.       Трандуил залпом выпил несколько стаканов вина, потеряв присущую ему всегда королевскую выдержку. Но это не помогло.       Он теперь был шокирован даже больше, чем Тауриэль. Ну что там Тауриэль – она никогда не знала своего отца. И даже не думала его когда-нибудь найти. Ну оказался этим отцом ее король… так и что из того, ей, хотя и нравился Леголас, но она даже никогда не целовалась с ним, чтобы ей теперь было о чем жалеть.       А вот для Трандуила в одночасье рухнул прежний устой мира. Чтобы эльфы снизошли до гномов… чтобы его собственная дочь позарилась на это убожество?..       – Этому не бывать! – воскликнул он, наконец, обретя способность говорить.       – Это не тебе решать! – решительно заявила Тауриэль. – Я люблю его. И мы _уже_ поженились.       – Кто был свидетелем?       – Думаешь, убить свидетеля будет достаточно, _отец_?       – Ты знал? – обратился Трандуил к Торину.       – Был удивлен не меньше твоего. Они сделали это тайно. Кили несколько месяцев был при смерти, она его выходила и они поженились. Все это время я считал своего племянника погибшим.       – Кто был свидетелем?       Торин ждал какого-нибудь пафосного ответа в духе «боги и природа», что, пожалуй бы не было серьезным ответом для Трандуила, поэтому Тауриэль ответила честно и Торин совсем не ожидал услышать:       – Ведьма. Гномка из Эребора.       – Что?! – теперь пришла очередь уже Торина удивляться. Он вскочил на ноги. – Она…       – Ведьма? – пробормотал Трандуил задумчиво. – Это не та ли Ведьма, которую мои эльфы здесь лечат теперь?       – Нет, – проговорил Торин, уже зная, что Трандуил ему не поверит.       Не хорошо блеснули глаза эльфийского короля.       – Ты не можешь ее убить! – воскликнула Тауриэль, быстро пожалевшая о том, что сказала правду – но она ведь и не знала, что Ведьма сейчас здесь. – Нам свидетелем был Махал и небо… Если хочешь знать… я ношу под сердцем его ребенка! Ты не можешь разрушить это!       – Ребенка?.. – медленно проговорил Трандуил. – Разве можешь ты назвать этого выродка ребенком? Что за создание способно явиться на свет от гнома и эльфийки? Я запру тебя в башне, а когда оно родится… мы сбросим его в реку.       – Поостерегись, Трандуил, – заговорил Торин. И голос его зазвучал королевским камнем. – Ты говоришь о моем внуке. То, что свершилось – свершилось. Не мы это решили. И не нам это менять. Если бы проклят был этот союз, не было бы дитя. Но оно есть. И все, что нам остается – смириться. Ты думаешь, я доволен или рад? Королевский племянник – единственный наследник короля – берет в жены эльфийскую деву. Что скажет народ? Никто не знает, что Тауриэль твоя дочь. Эльфийка, что сбежала с гномом… осудят ее, а не тебя.       И все же, чтобы видеть теперь лицо Трандуила, можно было простить и Кили и Тауриэль все на свете. Вот если бы только не была тут замешана Аниэ. Холодный страх за ее жизнь мучительно сжимал в тисках душу Торина.       Трандуил тяжело опустился на стул.       – Вы даже животных не убиваете просто так. Пойдешь убивать Ведьму?       – Она права не имела… без благословения королей…       – Нет, не имела,– согласно кивнул Торин. – Так и что теперь? Убить ее? Убить твою дочь и ее дитя? Убить моего племянника и всех, кто помнит о том? Убить?.. где твоя мудрость, Трандуил? Ты живешь в этом мире гораздо дольше, чем живу и я и они все… если убивать всех, Трандуил, то тебе придется убить и меня, и себя.       Трандуил посмотрел на Таруиэль. Она стояла против него, вскинув голову, но подбородок предательски дрожал. Да и вся она дрожала и тряслась.       Ей было страшно. И она знала, что ее король способен на многое. Ожидать, что гномий король ей поможет? Гномий король привез ее сюда на заклание.       – Забудь, что ты услышала сейчас. Ты не дочь мне больше.       – Я никогда не была твоей дочерью.       – Но я всегда хорошо относился к тебе. Лучше, чем к другим… – он помолчал, взвешивая свои слова, прежде чем сказать. Но он не нашел другого выхода. – Я отрекаюсь от тебя. Я проклинаю тебя на гномью жизнь. Ты вернешься с ним, к себе домой в Эребор. И ты забудешь, что когда-то была эльфийкой, уж поверь, ты _забудешь_!       То, что произошло дальше Тауриэль бы вряд ли когда смогла забыть. Это было буквально несколько мгновений, но они рассыпались на миллион картинок, словно время остановилось. И она очень четко запомнила, каждую долю этих мгновений… даже то, что почему-то обратила внимание на то, что салфетки на столе лежали бледно-голубые…       Ах да, одна из них упала на пол, так резко поднялся на ноги ее король. Ее отец, что отрекся от нее спустя всего пару минут, как она его обрела.       А ведь она так долго хотела его найти… так долго пытала свою матушку расспросами… но матушка ничего ей не сказала. И Тауриэль подумала даже, что ее отцом был человек. Она не могла представить, что все это время ее отец был рядом… он смотрел как она росла, он благоволил ей, определил в королевскую стражу, куда не так-то просто было попасть…       И за все это время он не смог полюбить ее?       Видя ее так часто ни разу не сказать ей правды – это было предательство. Но более предательство было достать из ножен меч и направить его острие на собственную дочь.       Она не успела закричать. И уж тем более она не успела ничего предпринять. Да – капитан королевской стражи – от нее можно было ждать лучшей реакции… и пожалуй, если бы кто сейчас решил напасть на нее со спины, она бы и то смогла отразить его удар.       Но не удар собственного отца.       Она почувствовала острую боль в ногах. Удар такой силы эльфийским клинком мог отрубить их обе разом, рассечь самые кости.       Но боль была не настолько сильная.       Вместо боли она услышала скрип двух клинков, столкнувшихся, сцепившихся между собой.       Торин был дальше от Тауриэль, поэтому он не успел отразить удар сразу, и его клинок все же слегка оцарапал кожу на ее ногах, но это была только царапина.       Несколько секунд длилось их противостояние и Трандуил опустил свой меч.       – Ты не тронешь ее, Трандуил! – сказал Торин, оттесняя ошарашенную девушку за свою спину. И он – хотя и ниже ее на полторы головы – сейчас был перед ней словно высокая стена, которую нельзя было ни обойти, ни перелезть. – Может, она и была тебе дочерью. Но она моя племянница теперь. И ты не тронешь ее!       Их взгляды схлестнулись как до этого клинки. И воздух вокруг раскалился от ярости и древней ненависти, что копилась все эти годы. Эльфы не пришли на помощь тогда, из-за горстки хрустальных камней… чего можно было ожидать от них теперь?       – Я хотел помочь тебе скрыть свой позор, Торин,– тихо сказал Трандуил. – Эльфы бы укоротили ее ноги и перерезали уши, и никто бы никогда не признал в ней не гномью женщину.       – Единственный позор, который ты хотел скрыть – это свой! Любовь не может быть позором!       – Да будет так. Ты навеки изгнана. Забирайте свою Ведьму и убирайтесь немедленно! Между нами не будет войны, Торин. Но мира между нами не будет тоже.