главное заблуждение часовщиков:
время работает на нас.
малыши, сказки закончились.
вы же корм.
василиса почувствовала это сразу же — когда отец ступил в дом, когда коснулся рукой в звонкой пощечине; она уловила запах гнили. ему даже подходить не нужно было (но он подошёл), нет, и ничего не изменилось после посвящения.
стало
хуже.
///
но сначала было терпимо. запах дерзкий, густой, василиса держалась за поручни, ее ноги скользили по ступенькам. василисе бы не дышать, не думать об
этом, но как.
на прием василиса хотела надеть противогаз, но, боже, даже это не могло бы ей помочь. и она надела яркое синее из свертка-подарка от вновь появившегося отца (как здорово, она прямо рада). елена мортинова была обычной сукой, а потом.
потом стала
не обычной.
вблизи она становилась настоящим чудовищем. василиса не могла понять, в чем конкретно проблема, но гниль перебивала запах ее духов. с ней приходилось разговаривать, она не была старой, и василиса не могла понять,
почему так воняло.
она, возможно, не была старой, но вот злой — злой была, да. и она рванула василису за волосы. не так сильно.
да что с ней, что тут со всеми?
что, никто не чувствует?
///
вырваться, сбежать, спрятаться.
василиса — по темным коридорам, по дому своего отца куда-то в самый далекий угол, чтобы никто и никогда не нашел ее там. может, воздух чище?
ее перехватили на втором лестничном пролете. норт, дейла и
еще одно убожество.
маркус ляхтич с тяжелой рукой.
василиса врезала ему по яйцам.
///
выть в своей башне, в камере пыток и быть одинокой, василиса сжала подоконник, ее комната выходила на сад, и бросила вниз кулончик.
эрик не был добрым мальчиком.
значит, он не хотел ей помочь.
///
ночью василиса проснулась от того, что вонь стала невыносимой.
///
если и было что-то хуже злобного отцовского взгляда и презрения со стороны вроде как семьи, то только перемещение.
на
эфлару.
василиса бы все отдала, чтобы вновь проснуться в маленькой квартирке и никогда не знать о том, что мир, вообще-то, многослойный, а часовщики — с душком.
их перемещение (в карете с летающими лошадьми, господи) было не концом, нет, оно было абсолютным началом, но василисе казалось, что это грань.
///
василиса спрятала нос в воротнике белоснежной рубашки. она приближалась к столовой, где полно народу (где и ляхтич, и елена, и
еще кто-то). слишком для нее, маленькой и беззащитной, для василисы, которая не огнева совсем, если подумать. василиса остановилась у двери.
зайти — это вдохнуть.
вдыхать не хотелось, они все безумно воняли.
василиса опустилась на свое место. недалеко от отца, рядом с каким-то хмурым мальчишкой (похожим на мелькающий в отражении силуэт. тот, что появляется, когда она смотрит в зеркало), напротив норта. худшее из худших, ей захотелось плакать. она не была в этом доме василисой, не была огневой, не была хозяйкой. это место не принадлежало ей совсем, и она не хотела здесь быть.
черновод.
глупое название.
мальчишка нахмурмлся еще больше, еще сильнее, когда она мимолетно коснулась его пальцев. дрожь прошлась по руке и выше. что это, подумала василиса, что это, любовь? и почти засмеялась: нет, на любовь не так реагировать нужно. это было отчаяние и отвращение. то плакать хотелось, то смеяться, и у нее изнутри будто пластырем все заклеено (пластырем с водкой,
боже, пусть он отвернется).
елена мортинова мягко засмеялась, девчонка рядом с ней поджала губы. василиса не знала ни одного лишнего имени, и ей не хотелось знать. отец покинул комнату, елена — собачкой за ним.
василиса подорвалась и распахнула окно.
— о-огнева, — ляхтич сложил руки на груди, — что такое? дыхание перехватило? оно и понятно, ты же…
шлюхакакмать
— заткнись, ляхтич.
голос резкий, слова ужалили почему-то саму василису. в этом замке (и в том доме на земле, где ничего не принадлежало ей) все — по ней. осколками чувств или скалами зубов; василиса обернулась, чтобы увидеть мальчишку.
он не на нее смотрел — на ляхтича.
///
василиса с самого начала знала, что друзьями они не станут. слишком хмурый, слишком злой. никакая из девчонок не смеялась так громко, чтобы забить его пустоту.
василиса все равно подсела к нему во время ужина.
за это время она узнала, что его звали фэш драгоций, что семья у него не очень и что у него высшая часовая.
последнее — формальность, василиса это и так почувствовала. у нее с нюхом порядок, вау, да, хоть что-то. весело, что и преимущество стало обузой.
— чего тебе?
василиса смущенно улыбнулась. дышать через рот. пожалуйста, не забывай.
и не слишком присматриваться.
— а что, нельзя?
— нельзя, — мальчишка улыбку не вернул, но и не пересел, а, — так что?
его звали фэш драгоций (что было естественно, и она знала это лучше, чем свое имя), он любил апельсиновый сок и ненавидел каждого члена ее семьи. у них было много общего.
василисина рука дрогнула над эклером:
— эм-м, ну, — она замялась, — я вроде как… спасибо сказать хотела.
фэш (мальчишка — уж слишком он напыщенный) удивленно моргнул. василиса посмотрела на него не прямо, а так, слегка через плечо. будто мячик бросила, а не взгляд. фэш (мальчишка) не понял, это нормально, но василиса была из настойчивых.
от фэша
воняло не меньше, чем от всех остальных, но между ними уже была стена — из общих проблем и пары-тройки смертей.
пара — это его родители.
у василисы не было другого занятия, так что она решила сделать из фэша драгоция хотя бы друга (или уговорить не убивать ее, тоже вариант). почему, в конце концов, нет? она должна была попытаться, даже если изначально это не обещало ей ничего. ох, была не была. лешка остался там, дома, а фэш был здесь, и ему было тяжело. и он был копией зеркальной тени. это могло что-то значить.
да?
василиса задержала дыхание.
— слушай, — она оглядела комнату, — давай пройдемся?
(мне тут дышать тяжело)
фэш согласился не то чтобы охотно, но довольно быстро. василиса бы прихватила с собой кого-нибудь еще. правда. диану, например, или захарру (у которой, как и у самой василисы, не было ключа, но все еще было желание заплевать ляхтича шутками, или не шутками, или прост заплевать — да что угодно, он был той еще задницей), но они обе куда-то пропали.
и василиса почти их не знала — они и гостили-то в
отцовском замке всего ничего, один день.
и сначала нужно было наладить связь с фэшем.
в саду было красно. василиса молчала дольше, чем хотела бы, но фэш воспринимал почти каждое ее слово как удар.
///
папочка подарил ей крылья,
когда можно повеситься?
в момент, когда они прорвались сквозь кожу грань и правда стала гранью. василиса не хотела крылья, она бы спряталась и не участвовала в этом, но
папочка мог получить место в радосвете, так что
— тебя никто не спрашивает, василиса.
и тогда она увидела
это.
видеть — еще хуже, чем чувствовать.
не лицо человека, а, боже мой, месиво из слизи. зеленое, как и воздух вокруг, мерзкое, липкое. василиса закричала, и этот крик слился с глухим смехом и ее собственным — еще одним, но от боли.
ее отец был похоронен под налетом времени.
каждый из них был похоронен (зеркальный мальчик фэш, он оказался не просто тенью, тоже).
///
василиса уловила суть почти сразу: чем больше используешь силу, тем глубже оно тебя затягивает.
одним из худших был фэш, но по ночам к ней приходила елена.
сначала.
///
избитые истины, общие, неизменные. тянулись проволокой между их руками, и нет, нет, нет, никто из них не знал, насколько сильно они все повязаны. как крепко прижата маришка к тощей нортовой спине, как фея диана проткнута нитью насквозь, как марк ляхтич, надменность и месть, перебинтован, а фэш, фэш драгоций в доспехах из слизи и ярости, пришит к левой василисиной ноге.
никто не знал.
только василиса.
и она очень не хотела говорить об этом.
их крылья грязными листьями липли к позвоночникам. василиса вжималась в стены, чтобы не дай бог не коснуться, но каждый раз ее что-то толкало вперед, заставляло дрожать и (
господи) разжевывать собственный язык.
///
— жаль, что ты мне нравишься.
василиса этот голос услышала четко: в шуме заоконных волн и перекличке чаек. время снова говорило с ней, снова здесь. василиса открыла глаза, но это была не елена мортинова.
перед ней стоял фэш драгоций (скорее, абсолютная его копия). почти настоящий. только глаза –яркие и голубые — были совсем не теми. василиса не дрогнула. время часто шутило, и это была… шутка, что ли. хватит, подумала она, хватит. василиса не хотела видеть его, но разлагающихся людей хотела видеть еще меньше.
за что.
василиса соскользнула с кровати:
— почему жаль?
— ну, — не-фэш-драгоций дернул плечом, — просто.
ага, просто.
было бы просто, если бы василисино сердце не бились так быстро. тише, тише, ничего не происходит. василиса зажмурилась. конечно, это не помогло: она открыла глаза и увидела его, почти вплотную к ней прижавшегося.
глаза-в-глаза.
нос-к-носу.
фэш драгоций в деталях. василиса никогда его
так близко не видела.
— т-ты чего? — василиса перешла на шепот. — хватит!
она знала, что это не настоящий, не живой человек, но он был обычным, серьезным, насмешливым и, господи, от него тоже воняло. фэш драгоций без плоти и крови.
не фэш драгоций.
василисины руки прошли сквозь его грудь.
господи.
лучше бы это была елена, лучше бы это был ляхтич, лучше бы василису никогда не забирали. эфлара медленно шла на дно. она была рыбацким судном, и вся рыба всплывала пузом вверх, билась о стены и потолок. доски ломались, трещали, и ничто не смогло бы спасти моряков.
каждый третий умирал.
каждый второй был мертв.
каждый первый
стухал.
///
в других обстоятельствах они бы никогда не подружились. шарахались бы друг от друга, конкретно василиса бы страдала, а фэш… а фэш бы смеялся и злился.
в других обстоятельствах они бы никогда не подружились, но других обстоятельств не было. да и они не совсем подружились. сидеть рядом и рычать (особый талант) на нападающих, иногда смеяться, почти ничего не обсуждать. василиса видела: фэшу она не нравится.
конечно, с такой-то семейкой.
сестра его, захарра, тоже была странноватой. запутанная, чересчур дружелюбная. с улыбкой до искр. с их непонятной маленькой драмой, ох. василиса так и не поняла, кстати, зачем они все собрались в доме ее отца. или, если вдуматься, зачем отец их собрал? чтобы показать, что это в его силах?
глупо.
василисе казалось, что он специально. чем больше было людей,
часовщиков, тем меньше ей хотелось дышать. он был врагом, да, врагом. самым настоящим.
василиса посмотрела на зажатый в маленькой дианиной руке ключик. диана ей улыбнулась. чего тебе стоило его заполучить?
чего вам всем стоило?
василисе бороться не пришлось, ей все преподнесли (больше подойдет впихнули и заставили принять) так, за фамилию и степень, и фэш ее презирал, она знала, знала. все были ею недовольны.
поэтому василиса не говорила, что они все уже в аду. плата. кушайте, не подавитесь. будто она хотела быть огневой или… ключ? ха-ха, я смеюсь и плачу, вы в своем уме?
///
ее маленькая месть была личным айсбергом для эфлары-титаника. василиса не хотела никого калечить, правда, не хотела. они сами, сами надевали пакеты на голову, сами не дышали, сами убивали себя.
это не василиса прокляла их. тут все добровольно, и нет большей радости, чем сила и степень.
значит, решила она, не мне их и спасать.
///
василиса любила бороться. поэтому, наверное, она и выбрала гимнастику в школе. тренировки, тренировки, тренировки, поющие мышцы и снова тренировки.
ей нравилось оставлять противников позади, но эфлара отняла у нее победы. легко жить, когда фамилия у тебя огнева.
василиса посмотрела на диану. диана тоже не очень-то и боролась за свой ключик. это редкость, подумала василиса. она знала, что каждый второй выгрызал свое право быть в часовом круге.
смотрителем ли, ключником — все равно.
василиса должна была спасать чужую планету. как и фэш, как и захарра, но. они же хотели жить здесь, правда? им тут нравилось. василиса не была уверена, ей, скорее всего, казалось, она чувствовала, что захарру не хотели отпускать.
и фэша.
особенно фэша.
а диана была веселой. ну или жизнерадостной, так что василиса сбежала к ней. мне нужна свобода, подумала она, мне нужен воздух. рядом с дианой его не было больше, но василиса привыкала. потихоньку.
ее хотя бы не тошнило.
вопрос: какого цвета ее за
настоящие глаза?
серые, что ли?
василиса не могла разобрать. ничего здесь не было на самом деле таким. каким казалось. диана посмотрела на нее весело, мягко. она была доброй. василиса не думала, что добрые могут быть такими… нет, она не могла сейчас это сказать. не могла. василиса улыбнулась.
диана не боролась, но ключ заслужила. он не мог, не должен был принадлежать кому-то другому.
фэш появился рядом неожиданно. хмурый, злой. со сжатым губами. его глазам ничего не мешало быть голубыми
может, потому, что она уже видела их такими. как это работает? почему?
он сел на лавочку, зажал коленями руки. с захаррой поцапался. или с ляхтичем. василиса не придвинулась ближе, не коснулась коленом колена, хотя.
хотя по мыльному сценарию ей, конечно, должно было захотеться.
вот такой он, фэш драгоций, грязный, дерзкий, гниющий, но какой-то свой. кому-то драться пришлось, из школы своей вылетел, и вообще. семья у него не сахар, захарра только ничего (это вроде как, об остальных василиса только мельком, между делом), да и с ней у него какие-то особые драмы, но это не василисино дело, нет-нет, у нее и самой не все хорошо, а фэш не лез, так что.
василиса платила спокойствием.
захочет, решила она, расскажет.
не захочет.
фэш ничего не хотел.
его глаза она видела, правда. и ничего не мешало им быть голубыми, потому что, ну, они такими и были? не здесь и не сейчас, но время приходил/о к ней таким вот.
смысл ему врать?
сейчас глаза у фэша мутные, зеленые.
а у нее какие?
василиса не пользовалась стрелой (ни своей, ни чужой, хотя дианина выглядела великолепно) и крылья не вызывала. она видела их у фэша, и он совсем не кривился, когда они появлялись. не кричал. значит, это совсем не больно. или он привык. василиса пробовала однажды, думала, что, может быть, через окно башни в сторону леса, спрятаться и переждать. должны быть дороги, ведущие на осталу. миры же где-то переплетаются? если лешка еще ее помнит, она вернется.
крылья полезли, конечно, будто могли не полезть, папочкин подарок, а он не экономит. выгодное вложение. больно было адски. василиса в настоящем аду не бывала, но что тогда эфлара. хуже, чем адски. все зажило, правда.
василиса терпела, пока дождь за цветастым стеклом целовал башни. звучит красиво, но она плакала.
василиса, конечно, чувствовала, но попробовать стоило. нет ничего хуже купленного шанса. она шарахнулась о купол, ее не пустили ни в лес, ни в море. клетка закрылась, она не могла сбежать. отец был не так глуп.
предусмотрительный, подумала василиса со злостью. не тогда, сейчас. в тот миг, когда фэш задел ее плечом. или не фэш, а
о господи,
что?
фэш сидел дальше. он не мог коснуться ее, если только не приблизился, но фэш никогда… василиса медленно,
ох, божья матерь, повернула голову влево. там, прямо перед дианиным носом, стоял еще один фэш.
она зажала зубами смешок, раздавила его пальцами. диана, фея диана, почему
ты не видишь его?
почему я должна видеть?
диана-то по-любому знала, какие у всех глаза. и различала каждый оттенок, может, она умела рисовать? василиса вот, еще когда на остале была, на
земле, кто бы что не говорил, тоже видела, различала. все цвета. не только оттенки зеленого (они — единственная пародия на утешение, он не один, прекрасно). и голубой в вон в тех глазах. глоток воздуха или пощечина, или что-то среднее между падением и злом, василиса, ох, куда же я вляпалась. ей их сравнивать не нужно (похожи дьявольски, как один, как отражения друг друга, без отзеркаливания), потому что.
да блин.
глаза.
или не он, а оно? время. средний род.
пути перекрыты, ей не сбежать, пока что, и вот, к чему все это привело. к настоящему фэшу, подставившему диане рожки. не смешно. когда такое вообще могло считаться смешным?
не смешно.
время же, эм-м,
вечно?
что тогда происходит? фэш бы так не сделал, но, с другой стороны, это же не фэш;
но,
с другой стороны,
почему оно выглядит как фэш?
не обращай внимания. не смотри так долго, кто-то заметит, если это будет фэш или диана, то ничего, не страшно, но остальные (вроде марка, гори в аду, ляхтича), они же считают, что я… спокойно. ст-
нет.
он/о уселся на газон, рядом с василисиными ногами. чуть-чуть поклониться, и мож-
нет.
голова на ее коленях, матерь божья, божья матерь,
отдельно. и пальцы потихоньку под юбку, ты
ты что.
нет.
— не нра-а-авится? — с выдохом. голова вернулась к шее, ни одной раны, как, он цел, цел, а лучше бы исчез. разварить его, разгромить, как какую-нибудь пятиэтажек на задворках города. обломки по
(пальцы,
о господи, убери)
двум планетам разбросать. сжечь-измельчить-утопить.
н е т.
василиса, меня зовут василиса, я жива и я могу ему вмазать, точно, у меня же есть ноги.
василиса, это ее имя, она, вообще-то, еще своя,
тише, напрягла ноги. оттолкнуть. оттолкну, а что он мне сделает?
вот сейчас прямо.
он замер, такой фэш и не фэш одновременно.
василиса заметила, как колыхнулась вода в его глазах. ударила резко, испуганно. нужно было сразу, дура. медленная у тебя реакция.
он завалился на спину, хохоча. не безумный,
старик. или?..
— хочешь секрет, василиса? — она сжала ноги; какой секрет? да у него их куча, с чего ей вообще об этом думать, может, бесполезно что-то, лишь бы, господи, не лез больше. — хочешь секрет, черноключница?
черноключница.
намек? определенно.
глаза из голубых стали полуночными. хорошо, что не зеленые. василиса зеленого наелась, спасибо, несите счет.
если
когда она вернется на землю, запретит есть киви и виноград, некоторые яблоки. шпинат?
— черный ключ, — его рука скользнула к набедренной сумке, опасно близко, дыхание, ну, мерзкое. как всегда, чему удивляться, василиса, он/о вечен, а не исключителен, он/о не испортился, родился таким, — выбирает место. просто загадай осталу.
то есть?..
подожди.
если ей хватит сил и желания, а желанию у нее навалом, хоть ложкой ешь, хоть с друзьями делись, черный ключ переносит их на осталу? на
землю.
там никто не ориентируется, только она.
я
могу сбежать.
благодарность затопила василисины легкие. воздух, на земле будет воздух. чище, чем здесь. вдруг она перестанет видеть?
о х.
василиса подняла голову, чтобы скреститься взглядами. носом наткнулась в лечо, но какая, боже мой, разница. жаль, что нельзя сказать спасибо, но
почему?
— оу, — он/о рассмеялся, — ты же мне нравишься, разве нет?
разве да?
и исчез.
если это правда, она сможет сбежать. пусть сами спасают свою планету. василиса им не помощник. она не нанималась, по слухам, не точная информация, но лучше перебдеть, чем недобдеть, отдавать жизнь за чье-то там счастье. причем сомнительное. да даже за целую нацию, или как они все называются. типа. ну. серьезно? хоть кто-то из них отдал бы жизнь за нее?
ха-ха.
ха.
вот именно.
— эй, василиса? — дианин голос, откуда-то слева. василиса взглянула на фэша.
похож. — ты как астрагора, — фэш обернулся, неприятно удивленный; кто такой астрагор? вряд ли ей понравится ответ. — увидела. все нормально?
василиса дрогнувшей рукой коснулась волос. в окне напротив мелькнуло
особое лицо. могло показаться, он/о ушел. точно показалось.
нет, не в порядке, диана, но уже лучше, чем раньше, чем когда-либо с тех пор, как я здесь, диана.
— о да, — она улыбнулся, это было почти правдой, ближе к мечте, конечно, — все отлично.
///
— прячешься, огнева?
вообще-то, нет. суть была в другом, но какая разница? я сбегу, а ты подохнешь здесь от, я не знаю, ветхости? как это назвать? сгниешь тут, ляхтич, и никто тебе не поможет.
василиса надеялась, что ее улыбка холоднее средневековой зимы.
— а ты ищешь меня, да?
ляхтич зло улыбнулся, его тень пятном растеклась на полу и скользнула под стол. василисе нравилась библиотека. она думала, книги — оберег. ну. идиотов, например, отпугивают.
видимо, ляхтич со всем дуб-дерево, раз его и такое не берет.
— выслеживаю.
ах, ты у нас охотник.
василиса прижалась затылком к стене, чтобы видеть его лицо. подошёл слишком близко.
неудобно сидеть на полу, когда кто-то стоит прямо перед тобой. чтоб ты грохнулся, ляхтич. есть же на свете справедливость?
— о, — василиса прикрыла глаза, я не боюсь тебя, я не боюсь тебе; она и правда не боялась, — зачем?
— да так, хотел напомнить, что часовой круг закрутится через неделю. у тебя есть две. от силы, — он снова улыбнулся, зло и безжалостно, пламя свечи блеснуло на зубах. как дракон. огнедышащий, ух, жарковато. — потом ты будешь бесполезна.
ляхтич, ляхтич, какой же ты.
василиса перевернул страницу, две, пытаясь не рассмеяться. ты не увидишь меня через неделю, я и на день не задержусь.
— учту.
это не имело никакого смысла, на самом деле. ляхтич слишком ценил свое время, чтобы искать ее только ради оскорблений. значит, было что-то еще. василису передернуло, когда он сел рядом, почти задевая ее коленом. злое существо. василиса не знала, каким тяжким был грех эфлары, раз на нее свалился ляхтич и остался здесь жить. земля, наверное, до сих пор в себя приходит. ей бы хотелось домой.
даже к кошкам, бог с ними.
— я же сказала, что учту, — напомнила василиса.
— слышал, — ляхтич кивнул, веки перекрыли темноту его взгляда. отлично. так намного лучше. василиса подумала о маленькой кровати в маленькой комнате маленькой квартиры в пятиэтажке. туда не пойдешь — найдут сразу. найдут и вернут обратно, если поздно не будет. у них же столько дел, столько дел, мир спасать нужно. василиса бы рассмеялась в лицо каждому, если бы это не выдало ее. или не сделало сумасшедшей. она же сейчас последняя ключница. повелительница стального зубка. опора и прочее-прочее.
ну да. так и есть. надежда умирает последней, как говорится. если в вашей поговорке первой умирает василиса, то найдите себе другую.
ни ради фэша, ни ради ляхтича, ни ради отца.
тишина обездвижила их, листья за окном не шелестели. причудливо сверкнула мысль о том, что они вдвоем (одного из них можно было и не возвращать, кстати) попали в безвременье. или что кто-то невидимый и нормальный в относительном смысле остановил время вокруг.
фэш с ней так не сидел. и присутствие его ощущалось совсем по-другому. или не совсем, потому что из общего у них оставался уровень враждебности и искренняя (иногда не очень — у фэша, хороший лжец лучше плохого друга) неприязнь к василисе. все были одинаковыми. путаница. путаница. они и разговаривают похоже.
при этом — ляхтич ощущался по-другому. обычно его разбавляют остальные, все ясно.
тогда где все эти остальные?
ляхтич уже трижды мог сказать, что василисина мать — шлюха (ей-то плевать, они не встречались даже). она раз двадцать пережевывала диалог, и лучшее, на что была способна — укусить елену. потому что если моя мать шлюха, ляхтич, елена их предводительница. василиса представила, как сжимаются кулаки в карманах его брюк; но ляхтич молчал, зачем пришел тогда, прости господи. даже настроение нормально испортить не может, ну что за человек.
василиса бросила его в зеленой дымке времени (кое-кто и правда был в библиотеке, она же чувствовала, видела, хах,
не фэш, следил) — вдруг решит научиться думать логически, а она ему помешает. эфлара и без того настрадалась.
(боже. ляхтич не то чтобы тупой, она в курсе, правда, но какой же тупой, а)
///
елена зарычала, когда василиса проходила мимо. василиса думала, змеи только шипеть умеют. вот чудеса. в африке, говорят, ими питаются. хотя елена может оказаться ядовитой. василиса на нее не посмотрела. будто оно того стоит.
василису ждал темный двенадцатый круг, и никто не будет держать ее за руку
так будет легче слинять, очень жаль. в темном кругу, невидимый и веселый, стоял ненастоящий фэш драгоций. глаза его снова были голубыми, и василиса в знак благодарности (она не узнала бы без него) и от злости (будешь думать, куда совать пальцы, придурок) сжала его руку. слизь неприятно хлюпнула.
— спасибо, — сказала она, закрывая глаза.
он некрасиво (василиса почти видела это, с ним вряд ли может быть красиво, он же
гниет) мазнул губами по ее губам. не облизывать. не облизывать. пусть стечет. василиса простит ему последнюю шалость. ладно. так уж и быть.
ни у кого нет влажных салфеток, друзья?
— да пожалуйста. ты же мне нравишься. ну. или типа того.
///
василиса вытащила новенький рюкзак из-под сиденья и вслед за небольшой группой людей вышла из автобуса. каждый из тех, кто прибыл с ней с эфлары, спал беспробудно. когда они заметят ее пропажу, будет поздно.
спасибо магии (или домовым эльфам? феям?) за вещи. боже, ей не нужно будет воровать. или ехать домой и выпрашивать деньги у марты, или бежать к лешке. замечательно, это намного об-
василиса споткнулась, почувствовав, какой чистый тут воздух.
вау.
было похоже на рай.
василиса подошла к туалету у заправки и бросила в мусорное ведро часовую стрелу. не жалко. она не будет держать рядом с веной вещь, причиняющую такую боль. к тому же, по ней наверняка можно отследить. василиса не будет рисковать. не дура.
там много автобусов. подумают, что она пересела к друзьям.
переждать в магазинчике за стойкой с батончиками и
бежатьбежатьбежать
она свободна
г о с п о д и
не верю
