В конце концов, мы все когда-то умрём. Нужно прожить жизнь так, чтобы мы стали легендой. Легендой, в которой рассказывают о силе добра и чести, о любви и умиротворении.
Представь безмятежность. Представь небо в пастельных тонах. Мы никому не нужны. Есть только справедливость и любовь. Под утро свечи все растают подобно недругам, врагам... А в воздухе будет аромат любви, спокойствия и тишины. Мы. Здесь только мы. И больше никого. Прошу, любимый человек, не покидай меня ты никогда! Возможно, что мы что-то упустили, где-то не признались и забылись... Но самое главное — мы всё помним, мы исправились. Мы стали волноваться больше за страну, где место только справедливости. Мы осознали, что вокруг нас есть враги и их никак не исправить. Это значит, что пришло наше время действовать... Но самое главное — мы нашли себе преданных спутников, мы научились счастливо жить! Несколько столетий пройдёт, но можем ли мы забыть о справедливости и любви, которую так воспевали? Конечно, мы ничего не забудем!Тысяча шестисот тринадцатый год. Начало лета.
Хюмашах Султан пригласила Кёсем Султан к себе. Дочь Сафие Султан встретила фаворитку Повелителя у себя в саду сославшись на то, что на свежем воздухе ей действительно сейчас лучше. Кёсем прошла к просторной беседке, где сидела Хюмашах. Девушка сделала вежливый поклон и села рядом с Султаншей. — Хюмашах Султан, я благодарна, что Вы приняли меня в своём Дворце. — она благожелательно улыбнулась. Черноволосая Госпожа выпрямилась и устремила проницательные глаза на Султаншу. Если честно, Кёсем была погружена в заботу о детях и Султане в последнее время. Потому что недавние события заставили её быть всегда настороже. У неё даже появилась привычка дёргать слегка плечами, словно она услышала резкий скрип или тягучий шорох. Несмотря на все тревоги, девушка старалась быть стойкой, это у неё получалось. Хюмашах отметила, что девушка прекрасно выглядит и много улыбается. — Я всегда рада тебе, Кёсем, ты это знаешь. — не скрывая радости, ответила зеленоглазая Султанша. Хюмашах недавно призналась себе, что по-настоящему любит Кёсем. Девушка эта умная и хитрая, она очень красивая и прилежная. Хюмашах ближе подвинулась к Кёсем и взяла её за руку. Девушка тут же улыбнулась. — Я приехала сообщить Вам чудесную новость. Повелителю стало лучше. Всё благодаря Вам. Вы вовремя распознали неладное... — на мгновение светло-карие глаза Кёсем потускнели. — Всё будет теперь хорошо, Кёсем. Я рада... Девушка взяла за руки Хюмашах. — Ещё Ахмед сказал, что Вы можете повидать свою Матушку... Мы все понимаем, что Госпожа с помощью сторонних девушек, — Кёсем остановилась, чтобы подобрать нужные слова. — пыталась ввести в могилу Повелителя... Не дай Аллах... Но он считает, что Вы хотели бы вновь увидеть её... В жизни Династии за последние месяцы произошло много чего ужасного. Абсолютно всем надоело разглагольствовать о тех жутких днях, когда стало известно о причине ухудшения здоровья самого Повелителя. А потом, словно снежный ком, странное затишье Сафие Султан, а через несколько дней и вовсе покушение на Правителя. Всё бы ничего. Враги вдовы Султана Мурада ликовали, ещё и говорили "так ей и надо". А защитники твердили о какой-то ошибке, ведь их любимая Госпожа такое учудить не в силах... Как бы там не было, но Дворец был повергнут в шок. Кёсем Султан раньше считала, что Хюмашах Султан пойдёт на всё, чтобы только освободить от ответственности свою мать, ведь так её обожает... Кёсем не сомневалась в том, что Госпоже нужна лишь выгода... На этот раз всё по-другому. Кёсем удалось лицезреть истинную доброту Султанши. Хюмашах убедилась, что с Сафие Султан её ничего более не связывает. Она вымолила ссылку для матери, а сама проклинала себя за допущение такой беды... Она и подумать не могла, что в играх матери сможет пострадать и её когда-то чудом спасшийся брат Искендер... — Кёсем, а я не перестаю удивляться тебе. Ты пройдёшь любые беды, но всегда будешь верить людям! Ты всегда веришь в добро!.. — Госпожа приложила ладонь к щеке Кёсем. — Вы меня этому научили, Султанша... Не так ли? Хюмашах ничего не ответила, но Кёсем всё ясно поняла. Женщина положила свои руки на колени и, вздёрнув плечами, ответила: — Кёсем, мы узнали, что Сафие Султан желала возвести на престол своего сына, что она хотела убить каждого из нас... А ты ещё спрашиваешь, хочу ли я ехать к ней за тридевять земель? — потерянно и чуть насмехаясь, ответила Хюмашах. — Как и Вам, Султанша, нам всем больно. Но все прекрасно знают, что Вы любите её... Что-то изменилось?.. Простите... — Кёсем всматривалась в лицо Хюмашах. — У нас нет никого ближе матери. Верно, я любила её. Но когда твоя мать хочет покуситься на жизнь собственной дочери и её семьи... Я просто разочарована. Я не хочу больше угнетать себя и свою семью, Кёсем. — Хюмашах на мгновение подняла глаза вверх. — Я понимаю, Госпожа. — ответила Кёсем, но на самом деле она понятия не имела какого это... Жить с самого рождения в том месте, где тебя учат лишь одному: жить не для себя. Хюмашах посмотрела на серьёзное выражение лица собеседницы и немного толкнула её в плечо. — Кёсем... Хватит... Мы столько уже говорили об этом... Ну перестань... — женщина улыбнулась, заставляя Кёсем быть веселее. — Ладно, ладно... — она тоже улыбнулась. — Я думала, что я ещё молода и мне хватает сил. Но Вы оказались намного сильнее... Я желаю Вам здоровья, Госпожа, в такое непростое время. — Спасибо, Кёсем. — Хюмашах положила руку на свой округлившийся живот. — Госпожа, машаЛлах. Михришах растёт так быстро! Она у вас красавица. Я так давно её не видела... — не скрывая восторга, указала она на девочку с русыми косичками, которая бродила возле сада со служанкой. — Верно, мы не успели с супругом опомниться, как дочка выросла. Я благодарна Всевышнему, что Он подарил нам шесть лет назад нашу золотую дочку. — Дай Всевышний, у вас будет здоровый малыш... — Кёсем ещё раз посмотрела в сторону маленькой девочки, а потом обратилась к Хюмашах Султан, говоря почти шёпотом, словно боялась сказать лишнее.— Госпожа, я верю, что со временем мы забудем всё плохое, что мы вынесем уроки из жизни... а теперь, извините, мне нужно отправиться в вакф. На этой неделе я ещё не появлялась там, потому что Шехзаде Сулейман заставил меня нервничать, у ребёнка была температура, но, слава Богу... — Ребёнок для матери превыше всего. Слава Богу, всё хорошо. Конечно, ты можешь ехать. Хорошего дня тебе, Кёсем. Кёсем благодарно поклонилась и оставила наедине Госпожу. — Мама, это была Кёсем Султан? — любопытно спросила голубоглазая Михришах, когда села рядом с матерью. — Да, дочка. Мы поговорили с ней... Иди ко мне, солнце. — девочка положила голову на колени матери, Хюмашах взяла дочку за руку. — Матушка, а как поживает маленький шехзаде Кёсем Султан? — чувствуя ответственность, ответил ребёнок. — Шехзаде в порядке, слава Богу. Как же ты переживала, не так ли, Госпожа? — поинтересовалась мать. — Я молилась за него, матушка. Я хочу, чтобы все дети были здоровы! Я так хочу увидеть его, и я очень скучаю по всем... — расстроенно ответила девочка. — Наша милосердная дочка... В кого ты такая... — Мама, я научилась этому от вас с папой. Я очень люблю вас. — маленькая Султанша приподнялась и обняла Хюмашах. "В кого ты такая". Сказала Хюмашах практически без вопросительной интонации. Она задала, прежде всего, этот вопрос себе. Хюмашах спросила саму себя: где она нашла для себя ростки ясной справедливости и привлекательной честности, когда днём и ночью её окружало жестокое воспитание матери в словах "ты Госпожа, а другие никто"... Светловолосая Госпожа искренне рада, что не выросла такой, как велела ей мать. Она рада, что сердце не восприняло жестокость и жадность... И без сомнения она счастлива, что смогла построить семью, в которой её любят и в которой она может быть сама собой. — И будущего братика или сестричку я тоже очень люблю... Мамочка... Хюмашах погладила дочку по голове и поцеловала в лоб. — Моё солнышко, мы очень вас любим. Девочка ещё раз прижалась к матери и спросила: "Мамочка, могу ли я пойти в свои покои?" — Иди, солнышко, конечно. — Госпожа позвала служанку, чтобы та сопроводила её дочь, и заодно Хюмашах обратилась к старшей калфе, чтобы она сообщила о подаче обеда. Девочка шла впереди матери и вдруг остановилась и повернулась. Она звонким голоском заявила: "Мамочка, я забыла в ваших покоях свою лошадку! О, нет!" Маленькая Султанша имела ввиду свою смоляную деревянную лошадку, с которой она очень любит играть. Она никак не может дождаться того времени, когда она подрастёт и сможет кататься на настоящей лошади. Ей пообещали это родители. — Ничего страшного, Мираншах, пойдём. — Хюмашах погладила дочку по волосам. Хюмашах Султан пропустила дочку вперёд, потом взяла её за руку и они поднялись на второй этаж. Сияющие лучи пробивались через витражные окна. На один миг, после лепета дочери, который ввёл Госпожу в воспоминания, Хюмашах не смогла не провести параллели своей жизни... Сколько коридоров Дворцов в этом мире она повидала? Сколько Дворцов давали ей ощущение спокойствия? Не сосчитать числа коридоров из которых хотелось убежать... Можно перечислять бесконечно, но самое лучшее в её истории, от чего на душе бесконечно хорошо - это осознание того, что она наконец дома. В этом мире нужно стремиться к одному - к любящей семье. Султанша благодарна, что она сумела найти выход из замкнутого круга и обрести настоящую себя. Если спросить у неё и у Зюльфикяра о жизни до... Они непременно скажут, что их бы точно уж не существовало. Они на этом свете были предназначены друг для друга. Супруги прошли через множество испытаний и теперь ни у кого не осталось сомнений, что они всегда будут вместе.<center>***
***</center> Михришах Султан села к матери на диван, сунула свой носик в книгу, которую читала мать, а потом взглянула в окно. — Михришах, довольно бездельничать. Кого я уже долгое время не могу уложить? — мать отложила книгу и усадила себе на колени дочь. Девочка положила голову на её грудь. — Матушка, ты ведь не спишь. Я тоже не буду, я как взрослая... — горделиво ответила девочка. Она чуть сощурилась, потом хитро посмотрела на мать. — Мам, а я знаю. Ты отца ждёшь. Ты всегда его ждёшь. — Ты моя хитрая лисица, а может я вместо тебя пойду спать... — Хюмашах стала целовать её щёки, девочка залилась смехом.***
Ребёнок засыпал в объятиях матери, Хюмашах отнесла голубоглазое счастье в постель. Мать поцеловала её в лоб и прошептала: "Спокойной ночи, душа моя". Султанша дождалась момента, когда дочка заснёт и только тогда отправилась в свои покои. Самой Хюмашах тоже хотелось отправиться спать, но как же она сделает это, не встретив супруга? Она нашла в этом свою прелесть. Вроде бы ничего необычного, но всё же как трепетно встречать любимого человека... Хюмашах Султан прочитала последнюю страницу книги, в который раз убедилась, что счастье в книгах тоже существует, и стало вдруг тепло на душе. Она выпустила книгу из рук, сжалась и подалась назад. — Хюмашах, я же тебе говорил, чтобы ты не сидела допоздна. Мысли настолько поглотили Госпожу, что она ввалилась в полудрёму и не заметила, как пришёл супруг. Она прижалась к нему, мужчина обнял её со спины. — Ты знаешь. Я всегда буду тебя ждать. — шёпотом проговорила она. Султанша невзначай вздрогнула от разразившегося грома неподалёку. Они знают, что ни от чего не зависят. Это делало их единственными во всём мире. Они те, кто никогда не побоится выразить правду, кто найдёт самый верный путь в трудностях и кто всегда будет учить этот свет достойным вещам... Паша развернул супругу к себе, она в ответ на его улыбку тоже улыбнулась. Он запечатлел поцелуй на тыльной стороне её ладони, она прижалась к нему ближе. — Знаешь, я очень счастлива, что наша жизнь постепенно налаживается. У Кёсем с Ахмедом отношения прекрасные, народ утих...— она осторожно сжала руку Зюльфикяра. — Ты ни в чём не виновата, помнишь? Мы сделали всё что могли... Я благодарен тебе, Хюмашах, что ты не поддалась на заоблачные рассказы Сафие Султан. — Без тебя бы я не справилась. Подумать только, если бы не ты, может мы бы потеряли намного больше людей... Прости... — женщина выдохнула и ей хотелось ещё извиняться и извиняться за те происшествия, к которым она не имеет никакого отношения... Хюмашах обвила его шею руками и мужчина подарил ей лёгкий поцелуй. Он прошептал ей на ухо: "Хюмашах, помнишь, я тебе говорил, что я тебя когда-нибудь укушу за излишнее сострадание?" Хюмашах словно навострила уши, она знала, что он говорит это любя, однако, серьёзность тоже никто не отменял... — Нет, Зюльфикяр, — она хихикнула, — не сделаешь этого, нет! Мужчина приблизил к себе лицо супруги и впился горячим поцелуем в её губы. Хюмашах тихо промурлыкала. — Как же ты всех любишь, душа моя... Тревога так и не утихает... О чём ты ещё не готова молчать? — он ладонью провёл по её виску, щеке. Султанша видела, как в его голубых глазах отражаются янтарные молнии. — Даже смерть не заставит меня молчать о нашей любви... Любимый... Каждый миг моей любви к тебе напоминает бесконечность. — она крепко обняла Зюльфикяра, мужчина стал нежно гладить её по спине. — Ты одарила мою жизнь всеми сокровищами света, Госпожа моя. — Паша поцеловал её в щеку и что-то прошептал ей.