румяный май

      В её русых волосах застряли нежные светлые лепестки. На милом лице красивая ласковая улыбка, на левой щеке ямочка. Босые узкие стопы утопают в зелёной траве, пушистой и мягкой. Хоть глаза её были тёмные, на солнце сияли ярким голубым светом. Лёгкое белое платье слепило глаза, отражая солнечный свет. Кружево рукавов мягко просвечивало алебастровую кожу, ажурный подол мягко развевался на ветру. Атласная лента аккуратно завязана в волосах, подхватывая их в слегка небрежный низкий хвост.       Никаких забот, май, весна. Так легко.       А неподалёку сидит он. Ветка под ногами немного хрустит, но он упрямо не спрыгивает, потому что иначе она его заметит и ему придётся уйти. Так он хоть как-то скрыт яркой кроной от её пронзительного взора. Внимательный взгляд янтарных глаз направлен сразу на всё, не знает за что зацепиться. Потому что ему нравится всё, оттого и не знает, куда смотреть. Но не смотреть не может.       Он тяжело вздыхает. И тут же чуть не валится с ветки, потому что она смотрит прямо сюда, прямо на него, прямо ему в глаза. Он пугается, а она расплывается в такой сладкой улыбке, что ему хочется умереть на месте, потому что эта улыбка только для него одного.       Он слезает с дерева, так как смысла прятаться больше нет. Он неловко мнётся пару мгновений, краснея ушами, и дарит ей ответную смущённую улыбку. На его щеках еле заметный румянец, а поверх —светлые веснушки. Он идёт к ней навстречу, стараясь держать спину прямо и молясь, чтобы румянец не перекинулся на шею.       Она стоит возле него, достаёт ему лишь до груди. Тянется к нему своей рукой, он снова пугается, но стоит смирно. Маленькая тёплая ладонь опускается на кудрявую тёмную макушку и ласково гладит, пропуская сквозь пальцы мягкие пряди. Он удивлённо выдыхает, а она смеётся в ответ. Она встаёт на носочки, тянется к нему, не прекращая гладить, и шепчет на мило краснеющее ухо:       — Я всё знаю. А ты почему не знаешь?       Он переводит на неё свой взгляд. Смотрит, внимательно смотрит. Встречается с её глазами. И задыхается. Потому что там, напротив, он видит столько нежности, столько любви, что плакать хочется. Всё, на что его хватает — протянуть руки и позволить ей спрятаться у него на груди, уткнувшись носом в белую рубашку. Она лишь немного вздрагивает, когда широкие горячие ладони опускаются её на плечи, мягко сжимая. Он утыкается ей в макушку, вдыхая ненавязчивый аромат цветов и сандала.       Вокруг лишь зелёный луг, яркое нежное солнце и ни души. Только они одни.