Наши дни, сейчас:
— Мия! Растрёпанная рыжая девушка в плюшевых красных носках и потёртом оранжевом халате с нотами носилась по кухне, как будто у неё был пропеллер в одном месте. Единственное, что она не сшибла в этой комнате, был, пожалуй, только кофе в руках её сводной сестрицы. — Ещё раз для тех, кто замужем за мексиканцем, повторяю: ты слышала, что я сказала? — Каждое твоё слово, но что ты хочешь от меня? — всё так же непонимающе спрашивала блондинка, продолжая пить уже остывший кофе. — Как что? Колуччи, Я ИЗМЕНИЛА СВОЕМУ МУЖУ! Или до тебя не доходит, или кофе тормозит работу твоей одной извилины! — Марисса, во-первых, — Мия начала загибать пальцы, — я давно уже Агирре, во-вторых, моя извилина работает исправно, в отличие от твоего слегка затуманенного серого вещества. В-третьих, это же блондин, другого я от вас не ожидала. Глубоко вздохнув, двадцатисемилетняя девушка села на ближайший стул и уронила голову на руки. — Блонди, я уже пять лет, как глубоко замужем, и у меня есть сын! — переведя дыхание, констатировала бывшая бунтарка, — если Симон узнает, он никогда мне этого не простит! — И тебя волнует только реакция Симона? — с наглой ухмылкой спросила Мия. На такое хамское поведение рыжая кинула в сестру полотенцем, которое лежало по правую руку от неё. — Скажи спасибо, что не тапком! — Ой, как только в вашем доме появятся тапки, я обязательно отмечу этот день в календаре, — парировала Мия, — но я действительно не понимаю твоего поведения. Да, я осуждаю, что ты осквернила такое священное слово, как брак, но ты так воспринимаешь секс с Бустаманте, как будто у вас это в первый раз! Потупив глаза на свои красные носочки, Марисса не знала, что ответить Мие на это. Да-да, она — и не знала! Как признаться в том, что тогда, много лет назад самая честная студентка колледжа солгала о своём первом разе, прикрывая не менее пикантную, но такую унизительную для девушки ситуацию? — Как ты не поймёшь, о великий одноизвильный мудрец? — и в миг посерьезнев, Марисса продолжила, — Симон — моя опора и поддержка, и пусть в нашей семье не всё гладко, но я люблю его! — посмотрев в окно и увидев, как расцветает жакаранда, символ весеннего ноябрьского Буэнос-Айреса, кареглазая с улыбкой добавила, — но стоит появиться супермену, и я на него ведусь, как та пятнадцатилетняя девочка. — Марисса, вы через многое с Пабло прошли, но именно тогда вам нужно было расстаться, ты сама понимаешь. Только одно не пойму, что вам мешает попробовать сейчас? Вы два взрослых человека! Да и разводись наконец с Симоном! Твой муж — тюфяк! Он топчется на месте все 6 лет, что вы вместе, он всё тот же фотограф, который бегает по частным заказам, у него тот же фотоаппарат, живёте в той же двухкомнатной конуре, машина уже со всех сторон ржавеет, и он даже телефон за это время не поменял, единственное, что в нём изменилось, это его живот! Если раньше фотоаппарат прирастал к рёбрам, то теперь он гордое продолжение живота твоего мужа. — Браво, Мия соизволила шутить! Воспитала я тебя на свою голову! Мой хотя бы, в отличие от некоторых, не отращивает усы, как у мархура, и чтобы ты не беспокоила бедную сири и свою извилину, отвечу — это горный козёл, — показав язык, бывшая Андраде отвернулась от сестры и стала мыть посуду, чтобы хоть как-то себя успокоить, — и что ты всё измеряешь в денежном эквиваленте? Ты думаешь, я к Бустаманте в постель прыгнула за его деньги, а может, за машину или квартиру?! — Нет, конечно, нет, — вздохнув, ответила Агирре, — я знаю, что у тебя к нему намного больше чувств, чем ты хочешь показать, и сам Пабло к этому относится иначе, ведь он так долго шёл к поставленной цели, чтобы быть с тобой. — И не забыв кое-кого прихватить по пути, — и только сейчас полностью осознав смысл слов, сказанных блондинкой, Марисса с половником в руках нависла над сестрой, — в смысле шёл к цели, чтобы быть со мной? А ну-ка, Блонди, выкладывай все карты на стол…10 лет назад… Аэропорт:
Международный аэропорт министра Пистарини, рейс Буэнос-Айрес-Лондон. У стойки регистрации, не разжимая объятий, стоят двое подростков. — Ну же, Марисса, улыбнись, — молодой человек с забавными русыми кудрями из последних сил пытался не растерять весь напускной боевой дух. — Супермен, ты же понимаешь, что на этом всё? — и, ударив его своим кулачком в плечо, продолжила, — только пообещай, что ты не сразу пойдёшь искать себе жертву, хоть посмотри достопримечательности, освойся и только потом… И ещё: пусть она не будет блондинкой! При этом она забавно сморщила нос и строго посмотрела на Пабло. И только после его кивка уткнулась носом в его плечо. — Пабло, ты не думай, что я мазохистка и что мне нравится страдать, хотя иногда именно так и кажется, но так действительно нужно. У нас разные дороги, да и какие отношения на расстоянии? — взяв секундную паузу, чтобы вдохнуть такой родной запах, рыжая отстранилась от блондина и, чмокнув в губы, спросила, — фотографию взял? — Зачем? Вдруг моя новая пассия спросит: «Что эта за очаровательная девушка с тобой на снимке?», — и что ты прикажешь мне, врать? Начинать отношения со лжи плохо! — улыбнувшись, ответил блондин, за что и получил по лбу. — А если я сейчас заставлю тебя распаковать все твои вещи и начну искать фотографию, интересно, ты будешь так же продолжать улыбаться?! Пабло без слов вытащил из голубой олимпийки фотографию с выпускного, где счастливая девушка в золотистом платье и не менее довольный юноша в бежевом костюме в танцевальном наклоне, какой положен в танго, не отрывают влюблённого взгляда друг от друга. — Я всё же не понимаю, почему ты отдала её мне, ведь это единственная наша совместная фотка? — Я хочу, чтобы ты смотрел на неё и помнил, что на другом континенте есть люди, которые тебя всегда ждут и л… — Марисса осеклась, и, не дав вставить слово блондину, продолжила, — и тем более у меня всегда есть твои песни, и они будут меня согревать. И вообще, супермен, иди уже, а то опоздаешь, а Андраде, как всегда, будет виновата. Пабло хотел было что-то ещё добавить, но рыжая, быстро чмокнув его и крепко обняв, умчалась в сторону выхода со словами: «Не люблю долгих прощаний, и обязательно напиши, как приземлишься». Не успела бестия покинуть здание аэропорта, как её телефон издал звук, характерный для смс: «Помни: любовь невозможна без дружбы, а дружба без любви». Запрыгивая в такси, Марисса на ходу отвечала: «Эй, супермен, вообще-то это моя фраза, и давай уже лети к своим чаеманам». Улыбнувшись своим мыслям, она отправилась домой, где её ждал сбор сумок в университет. Но, зайдя в дом и плюхнувшись на диван в гостиной, рыжая поняла, что сейчас ей нужен успокаивающий ромашковый чай сестры. — Он улетел, но обещал вернуться? — приятный голос блондинки вывел Мариссу из транса, и, ухмыльнувшись, она посмотрела на сестру. — Мия, ты стала цитировать «великие фразы великих людей»? А где все наши? — Соня и папа уехали вместе с Хильдой на ранчо к друзьям, а наша сестрица в комнате собирает оставшиеся вещи, их рейс с Маркосом в 6 вечера. — Что же им здесь в Айресе не сидится, одному обязательно нужно в Англию, другой в Америку, там, видите ли, образование лучше. Ладно, Лухан я понимаю, они с Маркосом идут к своей двухлетней цели «завоевать» Гарвард. Он прорваться в математике, а она в дальнейшем порвать все залы суда. А Пабло что? Он что, здесь не мог найти хороший композиторский или музыкальный? Чёрт возьми, я даже не помню, куда он поступает, — и тут Марисса выпустила все слёзы, которые так долго хранила. Мия понимала, что сейчас единственное, что она может, это подставить сестринское плечо. Просидев так некоторое время, бунтарка успокоилась, встала с дивана и, сказав блондинке спасибо, направилась на второй этаж помогать Лухан собирать оставшиеся вещи. — Эх, Марисса, если бы ты всё знала… Ничего, жизнь всё расставит по своим местам, — вслух подумала Мия и отправилась в след за сестрой.