а корабля пока - нет

Посреди Восточного моря холодным и ясным утром проснулся в своей лодчонке Луффи, скрюченный и продрогший за длинную ночь. Он сел, широко зевнул и тут же бойко сказал своему новому тоже зевающему товарищу:  — Совсем медленно идём. — Оба они посмотрели на еле трепещущийся парус. Луффи же накинул тёплый плащ. — Думаешь, покажется остров сегодня?  — Может завтра, — звучало в ответ. И они неспешно начинали готовиться к завтраку, совершенно позабыв о парусе и не заботясь о курсе, полагаясь на одну лишь удачу и свои немногочисленные знания в области навигации. В плавание они взяли с собой самый минимум из всего необходимого: тёплые накидки, воду, вместе с которой Зоро не мог не прихватить и ром, сушёную рыбу и сухари с яблоками, а та прекрасная женщина из таверны завернула им ещё и пару ломтиков мармелада. Сами они рассчитывали доплыть до следующего острова в кротчайшие сроки, и Луффи не раз говорил, что с таким скудным рационом долго прожить не сможет.  — Корабль надо найти такой, чтобы камбуз был хороший, — за завтраком бормотал он.  — И вооружение, — смело продолжал Зоро.  — Ты умеешь стрелять? Зоро мотнул головой:  — Из пушки — не пробовал. И в целом тоже.  — Я только так, баловался. Хотя я довольно меткий, — посмеялся он. В первый же день их совместного путешествия Луффи понял, что он, оказывается, знает о море и кораблях не так уж и мало в отличие от своего нового товарища. Зоро не знал, что такое галс, не имел понятия о том, что такое шкот или штаг.  — Знаю названия мачт, — выкладывал свои знания мечник, — знаю, что та палка наверху — это рея, корма — сзади, а такелаж — это все снасти на судне. И так Зоро, до этого совершенно не смысливший в снастях и море вообще, постепенно учился различать типы узлов, самых основных для первого времени, быстро понял, как правильно ставить вёсла и поднимать рею. Луффи рассказал всё, что сам знал хорошо. Потому с управлением их небольшой лодчонкой дела обстояли неплохо: она легко шла по ветру и лавировала на волнах не совсем плохо. Но было у них одно, но невероятно большое «но», о котором оба мало волновались. Компас, в целостности которого и сам Луффи был не уверен, постоянно валялся на днище лодки, а место их прибытия оставалось вовсе неизвестно; не было у них ни карты, ни ориентиров.  — Так даже интереснее, — ответил Луффи ещё в момент отплытия, и Зоро больше не заморачивался на этот счёт, поскольку и сам порой был довольно беспечен. Кроме этого обучения заниматься было особо то и нечем, а им в любом случае необходимо было хорошо знать друг друга для более доверительных товарищеских отношений, потому они много говорили. Не обсуждали разве что собственные силы, ведь видели достаточно, ещё когда открыто выступили против Морского дозора. Луффи уже тогда понял, что они вдвоём натворят дел — не важно, хороших или плохих, но определённо грандиозных. Тогда же его заинтересовал вопрос и о белой катане. Зоро ведь со всеми тремя обращался невероятно аккуратно, при видимой грубости его образа.  — Ты говорил, что этот меч — твоё сокровище, — с намерением услышать продолжение, указывая на катану, сказал Луффи.  — Он мне очень дорог. — К тому моменту Зоро уже знал про историю соломенной шляпы, ведь чуть не утопил её случайно, услышал, как казалось поначалу, несвязанные между собой короткие рассказы про горных бандитов и огромную свалку в королевстве Гоа, где тот и раздобыл еле пригодные для чтения книжки про корабли и их строение. И мечник не видел причин что-то скрывать о себе. — Сама по себе катана принадлежит к высокому классу, а эти две со мной с детства. — И следовала небольшая история про додзе и деревню Шимоцуки. Впрочем, Луффи стало ясно, что Зоро не очень любит рассказывать о себе. В Восточном море к ночи холод становился жёстче, усиливаясь с каждой минутой. Луффи, притянув ноги ближе к телу улёгся на носу лодки, а Зоро завернулся в тёплый плащ и устроился под мачтой. Так голоса утихли, наговорившись вдоволь, и качка с плеском волн за бортом стали ощутимы в полной мере. На этот раз не было той неловкости, как в первую ночь, где они ещё оставались чужими друг другу, но уже назывались товарищами по воле событий. Прошлым вечером, расспросив друг друга про причины становления Королём пиратов и Величайшим мастером меча, им хватило и тех небольших ответов, а все остальные детали были отложены на будущий день. В Шелтауне, где им позволила переночевать хозяйка таверны, Зоро попросту спал как убитый, восстанавливая силы, и у Луффи не было другого выбора, кроме как просто ждать, пока тот не оклемается. Его новый друг ведь по пути в дом еле ногами перебирал, но помощи не принял и более того старался держаться ровно. Тогда его поведение казалось особенно увлекательным; Луффи видел в нём равного себе — сильного, гордого, принципиального и даже с таким же бесовским блеском в глазах. Достигнув своего зенита, солнце стало совсем безжалостным. Лодку медленно гнал тёплый ветер, и где-то далеко у горизонта собирались облака. Луффи тогда выбрал себе место в узкой падающей тени от паруса, прикрыл шляпой глаза, а ногой, закинутой на другую ногу, вычерчивал в воздухе непонятные узоры, сопровождая движения тихим пением о разных глупостях и небылицах.  — Нам нужен не только навигатор, но ещё и музыкант! — вдруг выдал он. — Хотя-я, нет. Лучше сначала кок.  — Конечно лучше кок, — отозвался из-за борта Зоро. Он плавал, не желая жариться на солнце и слушать завывания странного капитана. Впрочем ему нравилось это — лучше, чем держать перед кем-то субординацию. И он отчего-то так и не мог свыкнуться с мыслью, что был обязан жизнью кому-то, ведь ранее всегда полагался только на себя.  — Просто пираты должны петь.  — Я знаю несколько старых песен, — сказал Зоро, пока аккуратно забирался на борт, но решил всё же добавить, — но петь не приходится.  — Знать я и сам знаю. Ты снова плавать? — Краем глаза он заметил, что Зоро забирается на оконечность форштевня.  — Я же не топор в воде. — Мечник, ухмыляясь, оттолкнулся от выступа, лодка закачалась, и он ловко скрылся под прохладной гладью воды. Иногда он ещё и язвить любил, оказалось.  — Зато я растягиваюсь, — не определившись с достойным ответом, буркнул Луффи, помолчал, глядя в небо, и, начав отстукивать ритм по днищу, затянул одну из тех старых песен, которую Зоро, как говорил, должен был непременно знать. Мало ли, может быть тот тоже захочет её запеть, услышав. Он даже сел, чтобы высматривать откуда Зоро вынырнет, и вдруг легко понял это по движению воды.  — Греби! — крикнул Зоро, как только вынырнул. Он забрался в лодку, залил днище стекающей с него водой и ударился о мачту, потому что Луффи сразу же схватился за вёсла, тем самым сделав большой рывок вперёд. У самой кормы щёлкнули огромные челюсти Короля моря, и его стальная, отливающая зелёным чешуя, заблестела на солнце. Громадой позади них извивалось тело мощного хищника. Взмахнув хвостом, рыба подняла волну и массу брызг, отчего их маленькая по сравнению с морским чудовищем лодка совершенно потеряла управление и закружилась на неспокойных вздымающихся морских дюнах, а пассажиры её крепко ухватились за прочные борта.  — Вот же зараза! — недовольный таким исходом выкрикнул Зоро. — Куда пропал!  — Появится — я ему врежу! — подхватил Луффи. — Чуть лодку не перевернул. — После этих слов Зоро понял, что за него, в общем-то, совершенно не волнуются, и даже был рад этому. Король моря, как по призыву, снова показался, вытянул толстую шею, а взгляд хищных бликующих глаз остановил на лодочке. Мгновение он изучал их, и вдруг, ощетинившись и заревев, кинулся вперёд, раскрыв огромную пасть и выставив напоказ ряд острых бело-жёлтых зубов. Можно было даже уловить мерзкий запах тухлого мяса и водорослей, доносившийся из его пасти. Луффи, будто бы в ответ ему, перед тем как нанести удар, издал утробный рык и одним сильным — непременно сильным — ударом по челюсти Короля отбросил того в сторону. Лодка их снова безудержно закружилась, утопая в брызгах и морской пене. Фактически Зоро видел только второй раз, как способности Луффи работают в действии. Это было действительно за гранью человеческих возможностей и невероятно странно выглядело. А так же, казалось бы просто растягивается рука, но от силы, что в ней заложена, Зоро становится невероятно весело — он сразу заметил, какие у его теперешнего друга жилистые кулачищи и крепкие пальцы, а тогда в таверне он даже начал опасаться за Коби и попросту оттащил от него первого, хоть и знал, что тот бил далеко не в полную силу.  — Зоро! — радостно выкрикнул Луффи, разом сбивая все его мысли. — Драться будешь? Зоро ухмыльнулся:  — Нашёл что спросить, — фыркнул он. — Вообще он меня чуть не сожрал — это я должен был врезать ему первым.  — Да ладно, знаешь вот сколько мяса пропадает, — промурлыкал Луффи. — Была бы у нас кухня, мы бы сами его сожрали. Мечник быстро натянул штаны, как раз перед повторным нападением монстра. Тот появился с рёвом, и стало заметно, что ряд его нижних зубов сильно кровоточит. Зоро высвободил две катаны из чёрных ножен и хищно крутанул их в ладонях, приготовившись. В такие моменты у него всегда появлялся самодовольный оскал — неконтролируемо, от предвкушения. Луффи мог видеть только его спину, но и так чувствовал, что спутник его изменился на манер зверя; и он ведь всё-таки хотел увидеть демонстрацию этой силы — из интереса, а не оценки. А Король моря, как появился с рёвом, так с ним и скрылся под водой: с секунду он выждал, бросил взгляд узких глаз на лодку и, последний раз взмахнув хвостом, ещё раз окатил тех двоих брызгами.  — Ку-уда?! — Сквозь плеск было слышно, как кричит Луффи. Ещё бы чуть-чуть и в порыве негодования он мог бы перевеситься через борт, как бы надеясь удержать зверя здесь, на поверхности. Как только волны улеглись, Зоро расстроено взмахнул руками: — Ну и чёрт с ним. Урод. — Он убрал мечи и улёгся на корме, подставляясь лучам солнца. Луффи тоже завалился на спину. — Струсил, — подвёл он итог. — Может и струсил. Несколько минут они провалились в молчании.  — Пожрём?  — Давай. Разложив на днище весь оставшийся провиант, они невесело поняли, что его осталось совсем мало: четыре яблока, жалкая половина рыбы, немного сухарей, пол бутылки рома и плещущаяся на дне фляги вода. При том, что плыли они только третий день. Остров, конечно, мог показаться завтра, но мог и не показаться даже спустя неделю. Но, махнув на будущее рукой, они схватили по яблоку.  — Я вообще думал, что Дьявольские фрукты — это выдумка, — вспоминая драку, сказал Зоро.  — Да почти все так считают. Люди с островов в них не верят вообще, кроме тех, кто сталкивался с этим. А моряки делятся на тех, кто верит и ищет, и на тех, кто считает бредом неумение плавать в море.  — Думаю, на Гранд Лайн Фруктовиков должно быть много.  — Было бы офигенно! — Луффи даже всплеснул руками. — Я ещё не встречал Фруктовиков. Такая будет веселуха! Зоро здесь не мог не разделить радость предвкушения и одобрительно промычал своё «угу». Гранд Лайн, говорят ведь — сущий Ад, и там полно сильных людей, монстров в человеческом обличие и всякое-всякое такое. Или нет — может навыдумывали. Это им предстояло проверить. А потом, почти случайно или, возможно, по воле судьбы, занять место среди так называемых «монстров». В Восточном море им скоро станет скучно.