11 минут

Донни проверил время. 00:11 Она опаздывала уже на одиннадцать минут. Странно, ведь Эшли — просто швейцарские часы! Донни нервно провёл рукой по своей длинной чёлке, убрал её назад. Он волновался, хотя и сам не знал, почему, это было словно предчувствие. Он выдохнул и сел на край кровати, на которой мятой кучей валялось бельё. Кто бы мог подумать, что он будет так переживать из-за девчонки, чью любовь покупает за деньги. Эшли была девушкой по вызову, но ему не было стыдно пользоваться её услугами. Донни всегда был «чужаком в чужой стране», не мог вписаться ни в одну компанию, ни в один коллектив, не нравился ни девчонкам, ни парням. Да, он пробовал встречаться и с теми, и с другими, но для всех он был слишком странным, слишком увлечённым музыкой и рисованием, слишком вспыльчивым и эмоциональным. Каждые его отношения длились от силы пару месяцев. А когда тебе двадцать, тело требует секса, поэтому однажды Донни набрался смелости и пошёл в бар на окраине Лондона, который славился не только недорогой и качественной выпивкой, но и проститутками, красивыми и относительно чистыми. Где-то через час к нему подсела смугловатая крашеная блондинка с милыми веснушками и множеством мелких татуировок. Она представилась Хлоей и попросила купить ей коктейль «Пьяная вишня». Они разговорились, и Донни понял, что она не простая посетительница бара, а настоящая «профессионалка». Применив всю свою корректность, он аккуратно, чтобы не спугнуть и не обидеть Хлою, намекнул ей, что именно за девушкой её класса он сюда и пришёл, и она, подмигнув ему, назвала цену — семьдесят фунтов в час. Для Донни это было приемлемо и он, угостив её ещё одной «Вишней», повёз Хлою в свою квартирку на другом конце Лондона. Секс с ней оказался невообразимо хорош — опытная, смелая, но нежная Хлоя довела его до экстаза несколькими способами, да ещё и осталась на пятнадцать лишних бесплатных минут, выпила кофе. Он попросил у неё номер, и она с улыбкой написала его своим карандашом для глаз на ладони Донни. Он смотрел на номер всю оставшуюся ночь. Круглые, непривычно наклоненные в левую сторону циферки были очень похожи на Хлою — такими же милыми, весёлыми и неординарными. Он позвонил ей через пару дней и оплатил сразу два часа. Постепенно их отношения из простого секса и совместного питья чая и кофе превратились в нечто большее. Первым шагом стало то, что Хлоя призналась, что на самом деле её зовут Эшли, Эш. Она сказала тогда, что он первый клиент, которому она раскрыла имя, и Донни искренне поверил в это. Вторым шагом стали рисунки Донни. Он не показывал их знакомым и родственникам, лишь анонимно выкладывал в интернете, ведь на них были изображены… цветочные композиции. Он ужасно боялся оценки Эшли, но она пришла в полный восторг — её впечатлил резковатый стиль, похожий, по её словам, на тату в стиле треш-полька. В ту же ночь она нарисовала на спине Донни схематичную розовую ветку. Маркер так въелся в кожу, что не отмывался почти неделю, и Донни даже стал подумывать о том, чтобы набить себе такую татуировку. Третьим шагом стал рассказ Эшли о том, как она пришла в проституцию. Ничего необычного — многодетная бедная семья, алкоголики родители и желание «выбиться в люди». Когда Эш было двадцать два года, одна подруга познакомила её с Хью, классическим «мутным типом», владельцем того самого бара с окраины. Хью был не худшим сутенером — своих девчонок не бил, документы у них не отбирал, да и отдавал им целых сорок процентов заработка, что по меркам этого бизнеса немало. Эшли работала на Хью больше полутора лет. Да, она была на целых четыре года старше Донни, но его это ни капли не смущало. Четвертым шагом стало то, что Эшли завела себе отдельный номер, только для Донни. В ту же встречу она впервые надела его рубашку после секса. Донни не мог скрыть улыбки — он чувствовал себя героем мелодрамы, которая непременно кончится хэппи-эндом. Смеющаяся Эшли, одетая в большую клетчатую фланелевую рубашку и открывающая бутылку пива прямо зубами выглядела настоящей подростковой мечтой. Внешне она чем-то напоминала Аврил Лавин, которую Донни обожал в детстве. Оказалось, что Эш умеет играть на гитаре, и они с Донни проводили свои редкие встречи, подбирая аккорды и распевая на все голоса старые рок-хиты. Пятым шагом стало смелое предложение Донни. Он попросил Эш уйти из проституции, переехать к нему и стать его девушкой. Да, вот так, одним махом. Она лишь грустно улыбнулась и сказала, что не может. «Ты очень хороший, Донни, это я плоха для тебя. Представь, сколько мужчин через меня прошло? Хотел бы ты себе такую подругу или… жену?» — резонно спросила она. Донни без раздумий сказал «Да», но Эш лишь погладила его по щеке и, выключив свет, позвала в постель. Целуя её в ту ночь, Донни чувствовал, как слёзы катятся по её щекам, но ничего не говорил и не спрашивал. Тогда он понял, что Эшли — одновременно лучшее и худшее из всего, что с ним случалось. Столько любви и разочарования ему никто не дарил. Он пытался видиться с ней реже, даже удалял её из телефонной книги, но потом чувства брали верх, он срывался, по памяти набирал её номер и просил приехать. Она появлялась в его квартире ровно в назначенный час, всегда в хорошем настроении, удивительно естественная, красивая и благоухающая духами с нотками розы. Но сегодня она не пришла. Донни глянул на часы — прошло ещё одиннадцать минут. 00:22 Сердце будто сжали ледяными тисками, и Донни, резко выдохнув, набрал номер Эш. Долгие гудки тянулись и тянулись, как вдруг в трубке прозвучало резкое «Алло». Голос явно принадлежал не Эшли. — Алло, — повторил тот же человек. — Алло… — неуверенно протянул Донни. — А с кем я говорю? — Офицер Лопез, — отчеканил собеседник. — Вы знаете того, по чьему номеру звоните? — Ко… конечно, — в горле мгновенно пересохло. — Этот телефон принадлежит Эшли Фрай. Но почему он у вас? Что-то случилось? — Вы можете представиться и сказать, кем приходитесь мисс Фрай? — игнорировал его вопрос Лопез. — Дональд Харрис. Я… — Донни помолчал, думая, кто же он, всё-таки, для Эш, — её… парень. — Мистер Харрис, мы просим вам приехать на улицу Честерс, к туннелю, вы знаете, где это? Донни кивнул, забыв, что собеседник его не видит. — Произошёл несчастный случай, — продолжил офицер, — мне очень жаль, но я вынужден сообщить вам, что мисс Фрай мертва. У такси, в котором она ехала, отказали тормоза, и оно врезалось в стену туннеля, перевернулось несколько раз… В этот момент Донни выронил телефон и закрыл лицо руками. Постояв так пару минут, сотрясаясь от бесшумных рыданий, он набросил на плечи рубашку и кинулся к названному туннелю. До него было всего одиннадцать минут бега — Донни не раз это замерял. Он не помнил, как добрался до туннеля, ноги сами его несли. Мельком глянув на свои грязные и разодранные ладони, он понял, что несколько раз упал, но ему было плевать. В голове билось одно: «Мисс Фрай мертва». Он вновь посмотрел на часы. 00:33 Тряхнув головой, словно пытаясь прийти в себя, Донни огляделся — вход в туннель был «перечёркнут» жёлтой полицейской лентой, а рядом уже собиралась толпа зевак, лица которых освещали красные и синие всполохи. Скорая и полиция. Больше медлить было нельзя, Донни обязан был узнать, что с Эш, поэтому он кинулся в туннель, обрывая ленту и не обращая внимания на патрульных, пытающихся его схватить, и закричал: — Офицер Лопез! Мне нужен офицер Лопез! Это Харрис! Это Харрис! Мы только что с вами говорили! Тут же послышалось пропущенное через микрофон громкоговорителя «Пропустите его», и полицейские отстали от Донни, только бросили на него недовольные взгляды. Донни пошёл на свет проблесковых маячков, и вскоре почувствовал запах бензина. Чем ярче блестели маячки и ощущался запах, тем сильнее сгущался то ли пар, то ли дым. Донни почти перестал разбирать дорогу, но тут белые клубы рассеялись, и он увидел перед собой жёлтую машину, перевёрнутую, лежащую на крыше. Рядом с ней были большие лужи бензина, масла, пены, которой, очевидно, её поливали, чтобы не дать загореться, и… «Внутри машины нет ничего красного». Крови. Среди всей этой разрухи Донни заметил несколько знакомых светлых прядок, лежащих в одной из луж. Он, от ужаса забыв как дышать, подлетел к машине и увидел то, чего так боялся. Это были волосы Эшли. Девушка наполовину выпала из машины, поэтому её лицо можно было ясно разглядеть в свете фар и маячков. Глаза Эш остались открытыми, а на лбу кровоточила большая рваная рана. Она, без сомнения, была мертва. Донни, издав то ли крик, то ли вой, то ли рык, кинулся к ней, попытался вытащить из машины, но полицейские быстро скрутили его и прижали к асфальту. — Спокойно парень, тихо. Не трогай её, ничего здесь не трогай, — сказал знакомый голос. Это был офицер Лопез. — Сочувствую твоему горю, но мы должны сами извлечь тела. Водителя уже вытащили, — указал он куда-то влево. — Но можно мне хотя бы… — Донни замолчал, не в силах больше говорить, — взять её за руку? Лопез щёлкнул пальцами, и Донни почувствовал, что его больше не держат. Он встал на четвереньки, подполз к Эш и коснулся её лица — прикрыл ей веки, потому что смотреть, как её потерявшие привычный задорный блеск карие глаза устремлены куда-то вверх, было невыносимо больно. Всхлипывая, Донни нежно взял Эшли за запястье и посмотрел на её часы. Они остановились на отметке 23:49. Она умерла ровно за одиннадцать минут до полуночи. За одиннадцать минут до встречи с ним. Целуя её ладонь и тихо плача, Донни лёг рядом с Эшли прямо на асфальт. Его часы показывали 00:44. Ты в 11 минутах от меня, и я скучала по тебе весь день, Ты в 11 минутах отсюда, так почему тебя ещё нет рядом?

Я в 11 минутах от тебя, и я скучал по тебе целый день, Я в 11 минутах от тебя, так почему ты ещё не приехала?