Прелести семейной жизни

Джеймс и Лили поженились полгода назад. Поттер был на седьмом небе — Лили, та самая Лили, теперь его жена. Но в семейной жизни бывают и плохие времена. Именно такие, как казалось Джеймсу, настали в их семье. После очередной вылазки с Римусом в полнолуние, у Джеймса поднялась температура. Чёрт бы побрал то озеро, в которое его шутки ради сбросил Лунатик. Но, решив, что высокая температура — это не страшно, Поттер как ни в чём не бывало отправился на работу, ничего не сказав жене о своём самочувствии. Зря. Через пять дней температура не только не прошла, но и стала подниматься выше, появился страшный кашель, боль в груди, слабость и даже одышка. Поттер надеялся на благоприятный исход, но Лили-таки поняла, что он заболел: сложно не заметить, как человек рядом с тобой почти задыхается и захлёбывается кашлем. Эта ужасная женщина потащила его в Мунго, а там страшные люди в халатах лимонного цвета сказали, что у него пневмония, и выписали вагон и маленькую тележку различных зелий. Дома Лили уложила Джеймса в кровать, накрыла одеялами и стала вливать в него все назначенные лекарства по часам. Так называемое «лечение» продолжалось уже третью неделю, а эффекта не было. Ну как не было… Из-за количества лекарственных зелий Джеймса начало тошнить. Тогда Лили это надоело. Девушка попросила Алису остаться с Поттером, чтобы если что, ему помогли, а сама отправилась в маггловскую аптеку. За антибиотиками. Если до этого Джеймс думал, что самое страшное уже произошло, он просто не знал, что его ещё ждёт. Когда Лили вернулась домой с пакетом каких-то неведомых штук, Джеймс напрягся. Он был готов стоять на коленях перед Алисой, чтобы та не оставляла его один на один с женой. И даже отправил патронуса с просьбой о помощи к Блэку. Но Алиса только посмеялась и, погладив его по макушке, желая скорее поправляться, трансгрессировала домой, а Бродяга, чёртов предатель, ответил, что хоть Лили и прекрасный ангел, но огрести за нарушение режима больного Блэк не захотел. Тем более, от ангела. Джеймс остался один против Лили и того кошмара, который жена назвала «шприцы». — Что ты собираешься делать? — спросил волшебник, глядя, как бывшая Эванс открывает нечто, названное «ампулой», и забирает жидкость из «ампулы» в «шприц». — Мы будем лечить тебя антибиотиками, — ответила Лили, не отвлекаясь от своего занятия, — сделаем пару укольчиков, и будешь как новый. — А старый тебя чем-то не устраивал? — Поттер! — Ну, может, — произнёс Джеймс, с плохо скрываемым ужасом смотря на «шприц», из которого Лили выпускала лишний воздух, — не надо? — Джеймс, — устало сказала Лили, — нужно лечиться, а зелья не помогают. — Помогают, — быстро сказал Джеймс и покивал для верности. Но кашель, так не вовремя вырвавшийся из его груди, считал иначе и был согласен скорее с Лили. Лили подождала, пока Джеймс сможет нормально дышать. — Переворачивайся на живот, — велела она. — Зачем? — спросил Поттер. — Надо, — ответила она, — переворачивайся и спускай брюки. — Что?! — с ужасом вскрикнул он. — Что слышал! — ответила жена, — Джеймс, не заставляй меня применять силу. Поттер глубоко вздохнул, выражая обиду, и лёг, как было велено. Лили присела рядом с ним и натёрла краешек ягодицы чем-то мокрым и плохо пахнущим, а затем воткнула иглу. «Ну ладно», — подумалось Джеймсу, — «не так всё плохо». Только он это решил, Лили надавила на поршень шприца и стала медленно вводить этот «антибиотик». Поттер понял, что ошибся. — О-о-у-у, — проскулил тихонько он, жмурясь от боли. — Не напрягай мышцу, — попросила Лили, — иначе будет больнее. Наконец она ввела всё лекарство и вытащила из него иглу, приложив ту самую ватку к месту укола, немного помассировала и сказала: — Можешь поворачиваться. Джеймс надевал одежду с таким чувством, будто над ним надругались. Он повернулся снова на спину, всё ещё чувствуя неприятное жжение там, куда попало лекарство, и накрылся одеялом с головой. — Джим, — ласково позвала его Лили, вернувшись в спальню — она ходила выбросить шприц, — ну не обижайся. — Ты меня не любишь? — спросил он, высовывая нос. — Очень люблю, — раскрыв свои глазища, заверила бывшая Эванс. — Тогда зачем ты это делаешь? — Чтобы ты поправился, — Лили забралась на кровать и обняла мужа. — И долго нам это делать? — поинтересовался Джеймс, уже снова «доверяя» жене. — Дней семь-десять, — ответила Лили, перебирая пальцами его волосы. — Сколько?! — вскричал Джеймс и отпрянул от Лили. — Джеймс, это точно поможет, — успокаивающе произнесла Лили, беря его за руку, смотря, как он снова закашлялся. — Ты изверг! — сдавленно сказал Джеймс и обессиленно рухнул на подушки. Лили только усмехнулась. А Джеймс думал о словах Бродяги, которые он прислал с Патронусом: «Наслаждайся семейной жизнью, Сохатый».