Я не могу вспомнить тебя, исчезающая в холодном потоке.

      Очередная ночь своей чернотой давит на Шерил, что брата потеряла. Прошёл как месяц, а она всё себя простить не может, что там быстро попрощалась с ним. Не обняла, не сказала, что любит больше жизни. Но эта ночь не такая, как прошлые. Она страхом грудь девушки сжимает и вздохнуть не даёт, пока та на полу белым мелом что-то рисует, да свечки расставляет. Книга вроде на испанском с нелепо переведённым на английский заголовком в руке уже горит. Шерил знает, что творит, но не знает последствий. Испанский тоже не её конёк, но язык сам буквы в фразы собирает да так складно, что Блоссом волноваться начинает.       Но и вздрогнуть не успевает, как горящий видит перед собой Тислхаус, будто наяву. И Шерил уже думать начала, что последний дом свой спалила, но всё потухает. Свечи, что так аккуратно расставляла Шер дым тонкой струйкой к потолку отпускают.       В комнате стало душно так, будто весь воздух этими свечами и сожгло. И ещё присутствие чьё-то отчётливо ощущалось. Как во всех ужастиках. За спиной.       -Такая юная и такая отважная.       Шерил со страха книгу на пол роняет, обернувшись на голос. Иссиня-чёрные локоны на плечах у той особы лежали. Тело, будто латексом обтянуто, в платье до пола надето было. И эта чёткость талии нечеловеческая точно. Ни одной неправильной складки. И девушка, что неоткуда взялась, доверие вызывала.       -Так что же ты на душу на свою девственную обменять хотела?       И Блоссом только сейчас думать начала. Хотела она брата своего вернуть, но как же она себе это представляла?       «Ой, мы его похоронили, но он живой оказывается»       Нет. Жить нужно дальше. Да и ему в мире живых дурно теперь будет.       -Останься со мной. До конца.       -Это всё твоё желание? Ты же жить будешь от силы неделю после этого. Какой толк в том, что я рядом буду?       -Ты ещё спорить будешь, демонюга?       -Вероника. Я Вероника, Шерил.       И девушки теперь уже вдвоём убираться в комнате начали. Негоже, чтобы Пенелопа прознала откуда эта самая Вероника в их доме появилась. Выдумав легенду, что они в школе вместе учатся, так и легли спать, утра отрезвляющего дожидались.       Неделя. Несчастных семь дней бок о бок с дьяволом во плоти. Хотя, Ронни даже понравиться здесь, в личном аду Шерил. Личном, но теперь на семь суток разделённом с заменой её брата. Скоро они будут вместе с Джей-Джеем. Навсегда. В сырой земле. Но её жизнь была сплошь и рядом опутана повителью, что душит и её теперь. Но брюнетка, которая без спроса завалилась в одну кровать с Блоссом помогала дышать, пусть и дымящимся от её сущности воздухом. И что странным казалось рыжей бомбочке, так это то, что не хотелось съязвить или прогнать демона из своих покоев. Даже наоборот. Прижать. Да не бояться ожогов, которые останутся не их руках и теле. Само нахождение нечистой в этом мире было опасным, что уж говорить обо всём прочем.       -За маму не волнуйся. Она будет считать, что я дочь её родная. Но и школу я без присмотра не оставлю.       Вот в чём заноза на отшлифованном плане Шер. Её ад никуда не уйдёт. Теперь он всё ближе, как искры, вылетающие из костра. Последняя неделя Блоссом будет приговором ей. И что пугало, так это то, что умрёт она под гнётом сил внеземных своей соседки.       Они как дежавю друг друга. До притворства одинаковые туфли на шпильке, манера поведения. Но всем известно, что победит она. Она, чья сила не имеет границ хотя бы потому, что не пожалела твою душу. Она, чьи манеры почти королевские с нотками испанской страсти. Она, чьё имя так приторно капает с губ, прячась где-то в декольте. И вишенка снова натягивает маску, что сколота по краям временем и пытками. Её срывали, швыряли об пол и топтали ногами. Это и заставляло Блоссом ненавидеть всех, кто пытается узнать её лучше.       Вероника по-прежнему статная и всевластная приковывает всё внимание на себя. Нет больше королевы Шерил. Есть только Сатана, его дочь и проданная, как последнее барахло, душа.       Эта Эва Перон за пару уроков стала здесь родной. Куда теперь лучшей ученице Ривердэйла Шерил Блоссом до мисс Я-Выдумала-Себе-Фамилию.       И девушка думать начала, что с ума сходит, когда у Вероники крылья замечать начала. И это не единственное, чем сознание Шерил играть начало. В зеркалах её Джейсон с простреленным лбом улыбался, пакли свои протягивая, за собой зовя. И Блоссом бояться уже устала, ночи ждать, глазами с «сестрой» встречаясь. Они блестели ало-красным пламенем костра, поглощающим всё больше душ в этой школе.       И зла на себя Шерил была за всё. За поступок необдуманный, за просьбу свою глупую. Она сломлена была королевой Ривердэйла, собой. Всё это время она бежала вперёд, как ей казалось, не замечая под ногами осколки, а впереди обрыв. И её не нужны были оправдания перед самой собой, когда она как трус скатывалась по кафельной стенке школьного туалета, роняя солёные капли на пол без единого всхлипывания. Слёзы не прекращали свой поток, а Шер и не пыталась их остановить, смотря куда-то наверх, в малюсенькое окно, дарившее свет и надежду на то, что всё будет. Но не хорошо.       В этот мир вновь врывается Вероника черти её сожри Лодж. Руки свои под кран с холодной водой опускает, остудить жжение неимоверное пытается. Но как только Шерил замечает, тут же успокоить её пытается. Не прикасаясь, перестать плакать просит, да слёзы свои руками не вытирать. Чуть на крик не срываясь, демонесса спрашивает, что рыжей угодно. Утверждает, что ничего плохого ей сделать никто не может, о своей защите говорит. Но воздух снова накаляется, на запах, как алкоголь становиться, опьяняя чувства любые. И Блоссом не зная, что делает, в губы дьявола своего целует, едва коснувшись. Они тут же жечь начинают, будто перцем намазаны. Вероника отстраняется, боясь, что об этом отец её узнает, да с ада в мир людей попрёт. Блоссом тоже одумавшись встала, да вышла прочь. На алгебру, биологию да хоть экономику. Главное подальше он огня, что внутри Лодж топит её же лёд.       Шерил могла многое себе простить. Свои слёзы, что не всегда были лучшим выбором для ситуации. Свои истерики, что разрушили её любовную идиллию. Прощала, но только себе.       И что же сделала Блоссом, когда будто под приворотом дьявола своего целовала, что убьёт её на утро восьмого дня? Влюбилась. Напрочь. В её запах самого дорогого костра, затушенным Romanee-Conti Grand Cru.       Но каждая их секунда вместе вызывала дешёвое чувство ностальгии по детству. Лодж будто высасывала из неё воспоминания поздней ночью, надеясь, что Шер спит. И Блоссом чувствовала,как рукой Ви в миллиметре от её кожи водит, боясь обжечь. Но почему демон наоборот изжить её не пытается? Не пугает видениями, про ад свой не рассказывает? Слишком много вопросов задаёт себе девушка, когда Вероника всё дальше в её мысли пробирается. Копает так, будто это не мысли, а почва, полная камней, а ей приспичило огород посадить. И хотелось уже попросить, чтобы добила чертовка прямо сейчас, чтобы не мучала ежесекундно, но было нельзя. Оставалось только молчать и чувствовать. Лёгкие прикосновения к волосам, не чувствуя боли при этом. Едва заметные касания спальной одежды и кульминацией всего этого действа было лёгкое сопение возле уха.       Скажи кому-нибудь, что с дьяволом в кровати спишь – не поверят. А тут такое. Хоть святой водой обливайся.       Но перед глазами вновь Нью-Йоркские клубы и прокуренный воздух. Едва заметные лучи света и толпа народу. Шерил вспоминала это слишком трудно, видимо хорошо перебрала тогда. Повернув голову влево, на барную стойку, всё в кашу превратилось. Но удалось образ разобрать. Черноволосая девушка напитки разливала по бокалам кому-то. И внешность, как из сна. Изначально кажется обычной, но, когда начинаешь вглядываться, вдумываться, всё плывёт. И пропадает желание мыслить. Лишь бы до дома доползти. Но воспоминание обрывается резко. Шерил чувствует горячее пальца прикосновение к запястью. Девушка глаза открывает, да к Веронике поворачивается.       -Что ты делаешь?       -Так мы с тобой встречались уже. В этом баре.       Блоссом всё понять не может, зачем её эта информация. До конца вечер так вспомнить и не может, что ей, возможно, на руку. А демон паниковать начал. Глаза чёрные комнату судорожно оглядывали. А Шерил убежать хотелось от сознания своего. Бросить душу в ноги той, что заберёт её всё равно. И понять хотелось, что же девушка вспомнила из встречи той. Стоит ли и рыжей бояться своих поступков прошлых? Но всё загадкой покрывается, когда Ронни на испанском говорит что-то. И Блоссом засыпает тут же, забыв тайну свидания их в Нью-Йорке.       А демон вспоминает, как убить ей Блоссом обязывали. Не уточнили, правда, кого. Увидев девушку впервые тогда, в баре, она до дома провожать её напросилась, а Шерил ей душу выливать начала. Так и узнала Вероника, что брат у неё есть. Так и забрала с собой Лодж две души-Джейсона да Клиффорда. И сейчас до конца род Блоссомов она уничтожит, Шерил забрав с собой. Жалось-не про демонов. За такое из ада выставят да куда подальше. И Вероника хладнокровной быть пыталась.       Пыталась уже как второй день. Третий раз засыпая с рыжим сатанёнком, который ангел был на самом деле. Понимала, что не увидятся они после её смерти. В Рай её заберут, где не место Боссомам, на самом деле.       А Шерил всё больше теряла себя в этом мире. Слёзы, странные видения, Джейсон в зеркалах. Реальность сыпалась, как песок меж пальцев. Стремительно и быстро, таща рассудок её за собой. И поняла Шер, что не выдержит этого больше. Хоть и не слабой себе казалась.       И вот, на пятый день, когда Вероника уверена была, что Шерил выдержит ещё как минимум 3 дня, Блоссом из школы сбежала, как трус. Она стремилась к смерти своей недалёкой, которая по пятам за ней шагала.       Дрожащими руками Веронике написав, что к Джейсону уходит, на лёд Свитвотер вышла. Лёд хрустел под ногами её босыми, что как фарфоровые от обморожения стали. Но боли девушка не чувствовала. Всё вперед шла, чтобы не вытащил её никто. Слёзы свои драгоценные на снег роняя, жалеть себя начала. Жалкой она себя перед смертью считала. Никак иначе. И только голос Лодж отрезвляющий услышала, как хрупкая глыба под её ногами треснула, вниз девушку утаскивая. Лёгкие тяжелели от воды ледяной, что девушка вдыхала. Глаза янтарные моргали еле-еле, последние секунды её отмеряя. Улыбнулась Шерил на прощание да руки раскинула, чтобы течение несло её. Силы свои последние на своё спокойствие тратя, прощения она у Вероники просила, за то, что убить ей себя не дала.       Через каких-то пару секунд после смерти её окончательной, Арчи на лёд тело её фарфоровое вытащил. В глаза открытые Бетти смотрела, жалея, что не знала он свою кузину вообще, не догадываясь, что Вероника на следующий день пропадёт тоже. Будто испариться, будто не было её здесь. Оставив лишь терпкость смерти Шерил, заглушаемую известием о новых Блоссом.       Год спустя о них помнить не будут, лишь изредка вспоминая её огненные волосы на убийственном льду, как огонь внутри Вероники, её же холод топящий.