Неожиданность как двигатель

Тёплый весенний вечер располагал к неторопливым прогулкам, дружеским беседам, а, возможно, и к романтическим свиданиям. Заходящее солнце дарило благодарной земле свои последние лучи, прежде чем скрыться за горизонтом, лёгкий ветерок шевелил листья высоких деревьев, воздух был пропитан ароматом цветущей сакуры. Казалось, ничто не может омрачить эту чудную пору, когда сама природа расцветает и благословляет всех живущих, призывая их ощутить полноту и радость бытия. Атмосфера любви и радости кружила голову, и люди, забывая мелкие каждодневные заботы и огорчения, улыбались, спешили к друзьям, родным или возлюбленным и позволяли себе стать счастливыми хотя бы на один вечер. И, хотя формально сотрудников департамента ЭнМа-Чо никак нельзя было бы назвать живыми, они тоже поддались этому весеннему настроению. Коноэ впервые за последнее десятилетие отправился домой пешком. По пути ему встретилось небольшое уютное кафе; сладости там оказались выше всяких похвал, а приветливая хозяйка, улыбчивая китаянка, была сама любезность. Теразума, много лет набирающийся смелости, вдруг решился и пригласил Вакабу на свидание. Ответом ему был румянец, вспыхнувший на щеках девушки, и счастливая улыбка. Билеты на последний сеанс в кинотеатре, рожок мороженого, один на двоих, и прогулка в тишине аллеи - что может быть прекраснее для двоих влюблённых! Цузуки же весь день задумчиво и тихо сидел в кабинете, первый раз за полгода приводя в порядок бумаги. Он не валял дурака, не мешал коллегам и даже отказался от огромного куска шоколадного торта, предложенного ему Хисокой. Несколько раз он доставал из внутреннего кармана сложенный листок, по-видимому, письмо, перечитывал его и мечтательно улыбался. И лишь Тацуми, казалось, был неподвластен волшебству прекрасного вечера. Он работал как всегда сосредоточенно и упоённо, с головой зарывшись в документы, только изредка отвлекаясь, чтобы ответить на телефонные звонки или отдать какое-либо распоряжение. Для секретаря департамента работа всегда была на первом месте, и чтобы оторваться от неё, ему требовалась причина посерьёзнее чарующей атмосферы весеннего вечера, ибо строгой серьёзной натуре Сейичиро Тацуми были незнакомы романтичные порывы. Однако не всё человеческое было ему чуждо. И в десятом часу вечера, когда почти все сотрудники уже успели разойтись, усталость дала о себе знать. Тацуми отложил список киотских самоубийц и потянулся, разминая затёкшие мышцы. Соблазнительная мысль о чашечке горячего чёрного кофе показалась ему как нельзя более своевременной. Через несколько минут Тацуми разливал дымящийся напиток в две маленькие фаянсовые чашечки. Он был уверен, что Ватари не откажется к нему присоединиться: такие поздние перерывы на чашку кофе им случалось устраивать нередко. Секретарь ЭнМа-Чо и учёный шинигами были страстно увлечены своей работой, и оба часто засиживались в отделе допоздна. Когда все лампы уже гасли, окна лаборатории Ватари и кабинета Тацуми продолжали светиться. Тацуми знал, что химик никогда не торопится вернуться в свою одинокую квартиру. Любимец Ватари, маленький ручной совёнок 003, постоянно находился рядом с хозяином, а больше у него не было никого, чьё общество он мог бы разделить. И Ватари проводил в своём царстве пробирок, мензурок, порошков и растворов бесчисленные опыты или, если было задание, часами сидел у экрана монитора, разыскивал необходимую информацию, задерживаясь на работе до поздней ночи. И за долгие годы Тацуми привык к его неизменному соседству. В такое время они почти не общались, не считая этих самых "кофейных" перерывов, но присутствие Ватари за стенкой успокаивало своим постоянством. А беседа с весёлым жизнерадостным собеседником вкупе с бодрящей чашечкой придавала сил для дальнейшей работы. Но, хотя такие посиделки превратились почти в ежевечернюю традицию, единого заведённого распорядка у них не было. Просто иногда кто-то вдруг случайно смотрел на часы, отмечая позднее время, и понимал, что пора устроить перерыв. Порою это был Ватари, но чаще всё же Тацуми. Ватари, как истинный служитель науки, был выше житейских мелочей и, погрузившись в свои рискованные эксперименты, забывал о времени, усталости и чувстве голода. К тому же он был до странного неприхотлив в еде и напитках, и поэтому не обращал внимания на такие пустяки, как марка кофе или его температура. Ютаке достаточно было выпить чашку сладкого напитка, и он вновь был готов к своим научным изысканиям. Тацуми же в некоторой степени был ценителем. Он любил горячий чёрный кофе, без всякого сахара, разумеется. Поэтому секретарь предпочитал сам управляться с джезвой. Впрочем, не забывал он и о предпочтениях Ватари, а светловолосый шинигами всегда с благодарностью принимал чашечку со сладким, но, тем не менее, настоящим горячим кофе, лучезарно улыбаясь. Вот и сегодня, приготовив всё, Тацуми направился в лабораторию, намереваясь позвать Ютаку. Но, едва вступив во владения химика, секретарь сразу же отпрянул. В открытую дверь вырвались клубы розоватого благоухающего пара. Без сомнения, неугомонный учёный проводил очередной эксперимент. Покачав головой, Тацуми отважно шагнул в комнату и поморщился от сладковатого запаха, чувствующегося здесь ещё отчётливее. Самого же несомненного виновника происшедшего нигде не было видно. - Ватари-сан? Ответом послужил испуганный клёкот 003, вылетевшего к нему из-за химического стола. Он спикировал Сейичиро на плечо и снова взлетел, метнувшись обратно. Встревоженный секретарь поспешил обойти стол и увидел Ватари, лежащего на полу без чувств. Опустившись на колени, Тацуми склонился над неподвижным телом. Вообще-то, подобное окончание экспериментов не было редкостью, за двадцать лет Тацуми почти привык к этому. В лаборатории Ватари то и дело раздавались взрывы; иногда незадачливого химика даже приходилось уносить в лазарет, где он отлёживался в полной тишине и одиночестве, сам себя пичкая лекарствами и обдумывая новые опыты. Но сейчас сердце Тацуми томительно сжалось, потому что бесчувственный учёный совершенно не подавал признаков жизни. Секретарь осторожно приподнял Ватари за плечи, не будучи уверенным, что тот цел и невредим, и прижал ухо к его груди. Хвала шинигами, он сразу же расслышал отчётливые удары сердца. Самого страшного не случилось, и теперь химика необходимо было привести в чувство. Наверняка в кабинете был нашатырный спирт, но Тацуми не знал, где его искать. Он вытянул шею и огляделся, и тут ему попался на глаза стакан с водой, одиноко стоящий на химическом столе. За неимением лучшего, секретарь решил испробовать это средство. Он схватил стакан и набрал полный рот воды, а потом вновь склонился над Ватари, намереваясь прыснуть воду ему в лицо. Но в этот момент Ватари пошевелился и открыл глаза. Сейичиро встретил взгляд необыкновенно притягательных янтарных очей и замер. В эту минуту распластавшийся на полу шинигами казался очень трогательным и беззащитным. Рука откинулась в сторону, белоснежный халат распахнулся, открывая обтянутое голубой хлопчатобумажной водолазкой худощавое стройное тело, длинные золотистые волосы веером рассыпались, не сдерживаемые развязавшейся лентой... Более чувствительный человек не остался бы равнодушным к столь соблазнительному зрелищу. Возможно, когда ему внезапно захотелось обнять изящный стройный стан, прижаться к приоткрытым манящим губам, запустить руки в прекрасные золотые локоны, он бы не стал сдерживаться. Но строгий ответственный Тацуми не поддался неожиданному, удивившему его самого, наваждению. Ему вообще были несвойственны подобные порывы, а в настоящую минуту он и вовсе счёл свои мысли непозволительными: ведь Ватари только что пришёл в себя после несчастного случая, неизвестно, насколько серьёзного, и прежде всего необходимо было удостовериться, что он нормально себя чувствует. А златовласый шинигами удивлённо смотрел на склонившегося над ним секретаря. - Тацуми-сан? Что случилось? Тацуми облегчённо вздохнул, услышав звонкий голос Ватари; кажется, он всё-таки не сильно пострадал. Секретарь проглотил не понадобившуюся воду, отметив про себя её странный приторный вкус, и ответил: - Это надо спросить у тебя. Я собирался пригласить тебя выпить кофе и нашёл здесь без сознания. Вероятно, один из твоих экспериментов дал неожиданные результаты. - Эксперимент? - Ватари моргнул и нахмурил брови, словно что-то припоминая. - Да, конечно... Он попытался сесть, но покачнулся и, охнув, схватился за затылок. Тацуми поспешил поддержать коллегу, подхватив за плечи и прислонив к своей груди. - Осторожнее. Не стоит делать резких движений, пока мы не убедимся, что с тобой всё в порядке. - Всё нормально, спасибо, - ответил Ватари, тем не менее, не спеша покидать надёжных объятий. - Только голова раскалывается! Кажется, я крепко обо что-то приложился, об стол, скорее всего. - Позволь взглянуть... Продолжая поддерживать Ватари одной рукой, Тацуми осторожно ощупал его голову. Без сомнения, на затылке учёного выросла огромная шишка. - Ай! - Больно? - Да... Ладно, неважно, это пустяки. - Ещё что-нибудь болит? - Нет, я... - Попробуй пошевелить руками... теперь ногами... - Тацуми, я в порядке! Ты лучше послушай, что я сделал сегодня. Это важнейшее открытие! - Думаю, я уже могу оценить результаты, - усмехнулся секретарь. - Правда, взрыва я не слышал. Ватари нетерпеливо взмахнул руками. - Никакого взрыва и не было! Сегодня мне удалось благополучно довести опыт до конца! - Но ты был в обмороке. Может быть, отравился этими ядовитыми фимиамами? - Тацуми неодобрительно потянул носом, вдыхая всё ещё нестерпимо благоухающий воздух. - Да нет. Просто, когда я убирал реактивы в шкаф, то споткнулся об этот поломанный примус, чтоб ему пусто было, и упал. Наверно, ударился об стол и потерял сознание. - Споткнулся о примус? - Тацуми оглянулся и в самом деле увидел упомянутый злополучный прибор. - Да. Я давно собираюсь его выбросить, да всё некогда... Ладно, это не имеет значения. Главное, я нашёл наконец-то недостающий элемент! - В самом деле? - Тацуми не имел представления, о чём говорит учёный, какой из своих многочисленных опытов имеет в виду, но его сияющие восторгом янтарные глаза и одухотворённое тонкое лицо, безусловно, были достаточной причиной для продолжения разговора. - Вот именно! Я уверен, что на этот раз мне удалось вывести формулу... Сегодня всё непременно должно было получиться! Тацуми тактично промолчал, предпочитая не напоминать учёному о том, что, хотя подобный оптимизм сопровождал все его научные изыскания, оправдывался он крайне редко. Но, очевидно, Ватари всё понял по выражению его лица. - Уверяю тебя, ошибки быть не может! Видишь ли, я долго не мог понять, чего же не хватает в моих расчётах, а сегодня меня осенило! Светловолосый шинигами пустился в объяснения, увлечённо высказывая Тацуми свои научные выкладки, жестикулируя и поминутно отбрасывая падающие на глаза волосы. Его оживлённое счастливое лицо было совсем рядом, и Сейичиро не отрываясь следил за игрой теней на нём, за улыбками Ватари и движением его губ, почти не вслушиваясь в слова. - ...ферменты фенилэтанола! Я никогда раньше их не использовал, а ведь именно это самый надёжный вариант! - Правда? - переспросил Тацуми, всё больше теряя нить разговора. Он вдруг почувствовал себя плохо: заломило виски, и всё словно поплыло перед глазами. - ...приготовил щелочной раствор... Тацуми удалось сфокусировать взгляд на красивом лице вдохновенно повествующего о своём непонятном опыте учёного, но всё вокруг него терялось в тумане. - Ватари... - ...и когда реакция произошла, я убедился, что был на правильном пути... Секретаря замутило, и он качнулся, пытаясь встать. - Ватари, ты можешь остальное рассказать завтра? Учёный с обидой взглянул на Тацуми. - Но я собирался показать тебе... - Не сейчас, - проговорил секретарь, борясь с тошнотой. - Всего лишь несколько минут! Ватари резво вскочил, словно и не он недавно неподвижно лежал в объятиях коллеги. У организма имелось на этот счёт своё мнение, и быстрое движение отозвалось резкой болью в затылке. Но Ватари проигнорировал её, он вновь был полон кипучей энергии; мысль о необыкновенном открытии придавала ему сил. - Ты себе даже не представляешь... Это перевернёт все научные представления в области биоинженерии! У Тацуми кружилась голова. Его снова качнуло, и он несознательно призвал тени, которые сразу же выступили из стен. Увидев их, Ватари в изумлении обернулся к секретарю, и только сейчас заметил, что с Тацуми творится что-то неладное. Он мелко дрожал, на необычайно бледном лице выступила испарина. - Тацуми, ты плохо себя чувствуешь? - Нет, - Тацуми никогда не признавался в своих слабостях, боясь потерять лицо перед коллегами. Но в эту минуту ему не удалось бы обмануть и ребёнка, не только дипломированного врача. Ватари бросился к Тацуми, в свою очередь поддержав его; Тацуми почти повис на коллеге, не удержавшись на слабеющих ногах. Хрупкий Ватари дрогнул под его весом, и поспешил опереться о стену. - Но что же случилось? Странный приступ и так внезапно... - Не понимаю, - почти простонал Тацуми. - Со мной никогда такого не было... - У тебя жар? - предположил Ватари, приложив прохладную ладонь ко лбу секретаря. - Вроде бы нет... - Я прекрасно себя чувствовал, пока не пришёл сюда. Не знаю, что случилось. - Тацуми часто дышал, дрожь всё сильнее сотрясала его тело. - Удивительно. Может быть, ты подхватил инфекцию в мире живых? Эта ранняя весна - очень коварное время года: вроде бы уже совсем тепло, а потом ветерок вдруг подует, и простуда тут как тут. Хотя на обычную простуду не очень похоже... Тацуми, все силы которого уходили на поддержание равновесия, ничего не ответил на предположения учёного. - За все годы нашего знакомства я ни разу не видел тебя нездоровым, Тацуми! Но, видно, тебе в самом деле очень плохо. Может быть, пойдём в лазарет? Я смогу осмотреть тебя... В голосе Ватари звучала тревога за коллегу и искреннее сочувствие, хотя можно было бы расслышать в нём и нотки предвкушения. Ютака выбирал профессию химика, согласно своим склонностям, но он всегда хотел также следовать по пути великого Эскулапа. Однако и при жизни, и после смерти ему приходилось чаще заниматься научными исследованиями, чем иметь дело с больными пациентами. Шинигами не так часто нуждались в его профессиональной помощи, так что Ватари успевал соскучиться по своим основным обязанностям. Поэтому сейчас перспектива лечения Тацуми казалась заманчивой настолько, что доктор на время даже забыл о своём драгоценном эксперименте. Конечно, нельзя сказать, что Ватари радовался недомоганию секретаря, но он не сомневался в своих медицинских способностях, и был уверен, что в два счёта поставит больного на ноги. Тем не менее, надежды его не оправдались. - Пойдём, я отведу тебя в палату. - Ватари перекинул руку Тацуми через свои плечи, собираясь помочь ему идти. - Не нужно, - произнёс Мастер Теней. - Но, Тацуми! В таком состоянии тебе нельзя оставаться без присмотра. Против этого Тацуми не смог возразить. Никогда ещё после смерти он не чувствовал себя настолько плохо и странно. Его всё ещё колотило в ознобе, внутренности словно выворачивались наизнанку, голова кружилась так, что он почти терял сознание. Возможно, Ватари прав, и ему стоит отдохнуть в лазарете, прежде, чем отправиться домой. - Хорошо, пойдём, - с трудом произнёс Тацуми. - Но на ночь я там не останусь! - Конечно, конечно! - успокаивающе закивал Ватари. - Если почувствуешь себя лучше, сразу же отправишься домой. Только после этого обещания Тацуми позволил отвести себя в палату. Невероятным усилием воли секретарь заставлял себя идти вперёд, почти не опираясь на подставленное плечо Ватари. Чувство ответственности как всегда преобладало, и насколько плохо и тяжело ни чувствовал себя Тацуми, он помнил, что учёный тоже недавно пострадал, и не хотел злоупотреблять его сочувствием. Ватари распахнул дверь одной из пустующих палат. - Вот. Здесь тебе будет удобно, Тацуми... Садись на кровать. Секретарь с облегчением выполнил распоряжение и опустился на больничную койку. Так голова кружилась меньше, и можно было почти смириться со своим существованием. Ватари уже развил бурную деятельность: включил свет, достал аптечку, сбегал за медицинскими инструментами, - и всё это в мгновение ока! 003 летал над головой хозяина, возбуждённо ухая, словно ответственность момента увлекла и его. - Так, Тацуми, первым делом померяем давление! Учёный стащил с коллеги пиджак и расстегнул рубашку, освобождая руку. И через несколько секунд он только и смог испуганно охнуть. Давление Тацуми немыслимо взлетело, почти достигнув критических отметок, так что в первую очередь необходимо было как можно скорее понизить его! В другое время Ватари вряд ли удалось убедить секретаря в необходимости неотложного лечения, но сейчас того настолько ослабило неожиданное недомогание, что он без возражений принял все таблетки, позволил раздеть себя, уложить на постель и безропотно согласился на холодный компресс с травами. Болезнь секретаря весьма поразила Ватари, он терялся в догадках, что же могло спровоцировать столь внезапный приступ. Этот неожиданный случай заставил Ютаку задуматься о необходимости ежегодного полного медицинского осмотра всех работников. Если подобное произошло с Тацуми, одним из самых сильных и здоровых шинигами в департаменте, то что говорить о всех остальных, которые уделяли правилам и соблюдению режима гораздо меньше внимания. Ватари и сам чувствовал себя не лучшим образом. Эйфория схлынула, побеждённая удивлением и беспокойством, и последствия удара снова дали о себе знать: голова просто раскалывалась. В другое время он не остался бы на работе в подобном состоянии, а телепортировался бы домой, принял таблетку и без промедления лёг спать. Но, конечно, сейчас он не мог оставить Тацуми. Учёный придвинул к кровати стул и уселся. Он мог представить, какую сильную боль испытывает секретарь, но тот страдал стоически, не издавая ни звука, только лицо временами искажала судорога, да руки стискивали простыню. Однако постепенно Тацуми успокоился, руки легли вдоль тела, лицо расслабилось, и он задышал ровнее. Ватари ещё некоторое время понаблюдал за ним, но, убедившись, что он заснул, решил тоже лечь. Ватари очень устал, да и голова до сих пор раскалывалась. Так что он выпил таблетку, разделся до трусов и лёг на соседнюю койку. Чаще всего лазарет пустовал, а сейчас тут оказалось целых два пациента. Ватари усмехнулся этой мысли, ещё раз посмотрел на Тацуми и закрыл глаза. 003 сел на спинку койки, засунул голову под крыло и тоже заснул. Палата погрузилась в полнейшую тишину... ...Пока утром её не сотряс поражённый негодующий вопль. - Ватари-сан!!! Беспардонно выдернутый из сладкого сна учёный подскочил и испуганно заозирался. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, где он, и понять, почему его будит незнакомый женский голос. 003, тоже проснувшийся, носился под потолком и удивлённо верещал. Напротив него стояла полураздетая высокая девушка, смутно кого-то напоминающая, тыкала в его сторону пальцем и кричала: - Это был твой эксперимент? Об этом ты вчера распинался, Ватари-сан?! Он нащупал на тумбочке очки, нацепил их и уставился на незнакомку. Или не незнакомку... Ватари быстро соображал, а девушка, как он теперь, в очках, видел, была похожа на Сейичиро Тацуми, как сестра-близнец. Высокая и стройная, с длинными ногами и руками, высокой грудью, натянувшей майку секретаря очень неприлично. Каштановые волосы до плеч лежали красивыми прядками, а глаза - вот глаза совсем не изменились - метали ледяные молнии. - Тацуми-сан? - уточнил Ватари на всякий случай, хотя практически не сомневался в ответе. - Да, это я! И изволь объяснить, почему я в таком виде! Ты вчера воспользовался моей слабостью и напоил своим эликсиром?! - Конечно, нет! Клянусь, ничего подобного! Тацуми, прищурившись, смотрела на него со злостью и недоверием. Ватари поёжился. Приходилось признать, что сомнения Тацуми были оправданы, ведь Ватари много раз самовольно делал сотрудников департамента своими подопытными крысами. Но только не вчера. - Тацуми-сан, поверь мне, я не делал этого! - он встал, потому что сидеть перед яростно нависающей над ним девушкой, чьи соски грозили прорвать трикотаж майки, стало совершенно неудобно. - Но ты вчера взахлёб рассказывал мне про какой-то эксперимент! В чём он заключался? - Я наконец-то смог изобрести меняющий пол эликсир, - кивнул Ватари. - Но на тебе я его не использовал, клянусь всем, чем хочешь! Когда тебе стало плохо, я сразу повёл тебя в лазарет, а эликсир остался на столе в лаборатории. И я не возвращался за ним! - На столе... - Тацуми вдруг замерла. - Стакан с прозрачной водой?! - Колба с сывороткой. Но да, можно принять за стакан с водой... - Ватари в шоке уставился на девушку. - Ты... - Проклятье! - она схватилась за голову, зарывая пальцы в длинные волосы и взлохмачивая их. - Ты валялся без сознания, я хотел привести тебя в чувство и решил прыснуть в лицо водой! И проглотил её! - С ума сойти... - пробормотал Ватари. Мало того, что он в самом деле сумел после десятилетий попыток создать желаемый эликсир, так он ещё и сработал, причём без его непосредственного участия в поиске подопытных пациентов. - И это всё, что ты можешь сказать?! - возмутилась новоиспечённая девушка, хватая его за плечи. Сейчас Ватари оказался немного выше, и, чтобы посмотреть в глаза Тацуми, ему пришлось на несколько сантиметров взгляд не поднять, а опустить. - Извини, Тацуми-сан. Но, согласись, моей вины в случившемся нет. Ты сам взял сыворотку в то время, как я был в отключке. - Но я ведь не знал, что это такое! - Но ты должен был понимать, что в моей лаборатории может оказаться что угодно! - Но я волновался за тебя, и ни о чём другом в тот момент не думал! Они кричали друг на друга. Тацуми всё ещё цеплялась за плечи Ватари, и оба были почти обнажены. 003 носился над их головами, пронзительно вереща. Ватари глубоко вздохнул и попытался успокоиться. Он мягко положил руки на локти девушки и сжал. - Тацуми-сан, пожалуйста, не волнуйся. - Ладно, - сквозь зубы выдохнула та. - Я постараюсь держать себя в руках и даже не прибью тебя, так уж и быть. Но ты немедленно вернёшь всё как было. - Эм... Видишь ли... - ситуация стала стремительно уходить из под контроля. - Не думаю, что смогу сделать это немедленно... - Почему? - Я создал эликсир превращения, но к разработке препарата обратного действия ещё не приступал... - Это же сыворотка, меняющая пол, - не понял Тацуми. - Я выпил её и превратился в женщину. Если я выпью его ещё раз, то превращусь обратно, разве нет в этом смысл твоего эксперимента? - Не совсем... Я хотел изобрести препарат, меняющий ДНК и все соответствующие органы, ткани и так далее. Один раз, понимаешь. Цикличность не подразумевалась. - По-моему, это нелепо. Если уж тебе удалось создать возможность поменять ДНК один раз, ничто не должно помешать поменять её ещё раз. - Можешь попытаться, если хочешь. Но не сработает, - виновато развёл руками Ватари. Тацуми решительно развернулась к двери. И остановилась, осознав, в каком она виде. Одежду секретаря Ватари вечером аккуратно развесил на стуле. Тацуми схватила её и принялась одеваться. Рубашка еле сошлась на большой груди, но пиджак оказался велик, так же как и брюки, которые ещё пришлось подвернуть внизу. Задники туфель шлёпали при ходьбе. - Надеюсь, никто меня не увидит, - сердито прошипела Тацуми. - Ещё очень рано, - Ватари, тоже успевший одеться, посмотрел на часы. - Вряд ли кто-то из коллег уже пришёл. Но потом они всё равно... Тацуми кинула на него уничижительный взгляд и вылетела из палаты. Колба с сывороткой так же стояла на столе. Тацуми взяла её дрогнувшей рукой и сделала глоток. Ничего не случилось. Но и в прошлый раз превращение не произошло моментально. - Сколько часов придётся ждать? - Не знаю, - пожал плечами Ватари. - Ты превратился ночью, вероятно, во сне... От двух часов до шести... - До начала рабочего дня ещё три часа. Я пойду домой, приму душ, переоденусь, позавтракаю... - Тацуми сверкнула глазами. - И надеюсь, превращусь обратно! - Я не могу отпустить тебя одного! - запротестовал Ватари. - Вспомни, как плохо тебе было вчера. Во второй раз может быть ещё хуже. Я должен быть рядом, чтобы помочь в случае чего... Тацуми даже не дослушала. Не слушая дальнейших возражений, она сгребла ошарашенного учёного в охапку и вместе с ним телепортировалась домой. Ватари только и успел схватить 003.