Letters from the constellations. Письма из созвездий

Перед прочтением рекомендуется включить: Zella Day - Compass.

      Прежде, чем Гермиона успевает вмешаться в драку, директор тёмным облаком нависает над Малфоем и Эрни. Гермиона не слышит, что Малфой шепчет МакМиллану. Она не отводит глаз от яркой чёрной змеи, выползающей из такого же чёрного черепа. Неужели всё было напрасно? Только сейчас девушка понимает, что слухи, бродившие по школе благодаря её стараниям, правда. Драко Малфой действительно Пожиратель смерти.       «У всех есть свои причины».       Гермиона вздрагивает, когда Драко крутит рукой, словно показывая ей метку со всех сторон. Будто прочитав её мысли и убеждая в том, что она настоящая. Она кивает Нотту, когда тот выталкивает Малфоя из Большого зала и оглядывается, ожидая волны разговоров, зарождения новых слухов. Но в Большом зале на протяжении завтрака все молчат. Липкий, тёмный страх нависает над учениками, заставив притихнуть даже самих слизеринцев, которые до этого ужасно гордились своим однокурсником.       — Я не удивлён, — просто говорит Рон, складывая руки перед собой на столе. Но ни Гарри, ни Гермиона не отвечают другу. Солнечные лучи, которые проникали в Большой зал через высокие окна, слишком быстро гаснут, когда набежавшие ливневые тучи скрывают собой солнце.       — Как думаете, сколько слухов правдивы? — уже вечером в гостиной спрашивает Уизли, захлопывая учебник по прорицанию.       Гарри пожимает плечами, повторяя за другом. Гермиона продолжает невидящим взглядом смотреть на строчки в своём учебнике, упорно делая вид, что погружена в чтение.       — Гермиона, а ты что скажешь? — не сдаётся Рон.       — Мне нет дела до слухов, Рональд, — холоднее, чем следовало бы, отзывается Гермиона, вновь вспоминая метку на бледной коже.       Каждый день Гермиона ищет взглядом Малфоя в коридорах, наблюдает за ним в Большом зале. И всякий раз старается только добавлять по кирпичику в заново отстроенную, на этот раз, ею самой, стену между ними. Она наблюдает, но игнорирует, когда они оказываются рядом. Молчит на дежурствах, специально отвлекаясь на что-то иное. В один из моментов, когда они проходили мимо ванной старост и воспоминания особенно ярко вспыхнули перед её внутренним взором, Гермиона начала повторять про себя все заклинания, которые только знала. Заметив, насколько это действенный вариант, с тех пор Грейнджер вновь и вновь прокручивает их у себя в мыслях, когда обязанности старосты заставляют её находиться рядом с ним. И пусть на некоторое время, но ей удаётся полностью отстраняться, погружаясь в свой собственный мир, где для Драко нет никакого места. Просто потому, что Малфой и так смог заполнить собой каждую клеточку мира Грейнджер. Даже несмотря на то, что сам он этого не помнит.       Очередной штраф за драку в коридоре Гермиона назначает не только Джастину, но и Элис. Элис что-то пытается возразить, но когда и она и Гермиона встречаются взглядом с Малфоем, то обе просто расходятся в разные стороны, словно ничего и не было. И только Джастин сперва удивлённо наблюдает за девушками. Пожав плечами, он кивает Малфою, от которого в своё время наслушался выговоров и уходит следом за Грейнджер в гостиную факультета.       — Почему вы опять дерётесь? — спрашивает Грейнджер, когда её нагоняет гриффиндорец. Только сейчас она осознаёт, что парень которого она до сих пор принимает за ребёнка, выше её.       — Да мы не дрались, мы просто… — замолчав, Джастин сдаётся и устало закатывает глаза. — Всё нормально. Просто я ей признался. И она меня ударила. Как обычно, это же Элис.       Когда до Гермионы доходит смысл услышанного, она прикрывает рот ладонями.       — Я что, помешала вам? — в голосе сквозит неприкрытый ужас, наравне со стыдом. — Прости, я не хотела. Я думала, вы за старое взялись. Прости, Джастин.       Улыбнувшись, Джастин ловит руки Грейнджер, которыми она нервно начинает теребить мантию.       — Всё нормально, Гермиона, говорю же. Я признался ей ещё раньше. И Элис сперва ничего не сказала, только врезала. И ушла.       Гермиона нервно хмыкает.       — Это проклятие факультета, что ли…       — Прости? — не слышит Джастин, но после того, как Гермиона качает головой, продолжает. — А сегодня она мне сказала, что я поиздевался над ней. И что лучше бы я всё забыл. Или она.       Ещё некоторое время Гермиона сидит с Джастином в гостиной Гриффиндора, обсуждая произошедшее. То, что она услышала от Джастина, заставляет её снова пережить то, что произошло на Астрономической башне после зимних каникул в прошлом учебном году. И одно Гермиона знает точно. Она непременно должна поговорить с Элис.       Когда к Гермионе подходит Поттер и передаёт приказ Снейпа явиться в кабинет директора, она напрягается. Предчувствие чего-то ужасного сковывает лёгкие, затрудняя дыхание.       — Я не должен был говорить вам троим это, — произносит Снейп как всегда холодно. Но на этот раз Грейнджер улавливает в его голосе что-то ещё. — Уизли, Вы нужны дома. Поттер, Грейнджер, один единственный раз я разрешаю вам трансгрессировать. Но вернуться вы должны в этот кабинет. Все, кроме Уизли. Вы можете вернуться позднее. Отправляйтесь в Нору прямо сейчас. Советую приготовить палочки.       Дважды повторять не следует. Дождавшись, когда её друзья достанут палочки, Гермиона хватает их за руки, закрывая глаза, чётко представляя их перед домом Рона. Отвратительные ощущения трансгрессии слишком резко сменяются запахом дыма и взрывом. Слишком близко к ним.       Отшатнувшись от невыносимого жара, Гермиона распахивает глаза как раз для того, чтобы встретиться взглядом с одним из Пожирателей смерти. Смертельный зелёный луч, который вылетает из его палочки, пролетает над головой, когда Поттер отталкивает Гермиону в сторону.       — Экспеллиармус!       — Круцио! — высокий голос долетает до слуха Гермионы, заставив ту вздрогнуть.       Сириус коротко кричит, падая на колени перед своей кузиной, в то время как она буквально закидывает родственника непростительным заклятием, заставляя того извиваться на земле.       — Круцио!       — Остолбеней! — выкрикивает Поттер, отвлекая Беллатрису на себя.       Он забрасывает её одним заклинанием за другим, в итоге отбрасывая женщину, давая Сириусу возможность подняться.       Гермиона отражает одно из заклятий, летящих на этот раз в неё от очередного Пожирателя.       — Эверте Статум! — взмах палочки и невидимая сила отбрасывает в сторону от Гарри и Сириуса плотного мужчину.       — Гермиона! — взволнованный голос Тонкс раздаётся совсем рядом и на этот раз уже вдвоём они отражают летящие в них заклятия.       Крики боли, смешиваются с выкриками заклинаний. Звуки свистящих мимо заклинаний сливаются в единую ужасную какофонию, пока не происходит самое, как Грейнджер кажется, ужасное. Когда Тонкс исчезает в светлом дыме, погнавшись за одним из Пожирателей, к ней на помощь прибегает Фред, оставив братьев на попечении друг друга. В этот момент Пожиратели, видимо, сдавшись, взмывают в воздух, чтобы в следующий миг обрушиться на высокий дом семейства Уизли. Взрыв за взрывом раздаются слишком громко. Гермиона с болью во взгляде наблюдает за тем, как горит Нора, пока её, словно на автомате, продолжает рукой прикрывать Фрэд. Но когда они слышат короткий крик, оба срываются с места, торопясь к сидящему над Джорджем Рональду.       Слишком громкий хлопок сопровождает появление Гермионы и Гарри в кабинете директора. Грейнджер кажется, что запах гари, пота и палёной кожи буквально въелся в её волосы, одежду. Они с Гарри стоят на месте, держась за руки, пока Снейп не выводит их из транса своими вопросами. Отвечает в основном Гарри, в то время, как Грейнджер, лишь дополняет его рассказ некоторыми деталями.       — Джордж Уизли ранен, но жив, — выдыхает она под пристальным взглядом директора. — Нора уничтожена.       — Кого из Пожирателей смогли поймать?       Гермиона только качает головой.       — Отправляйтесь к себе, отдохните, — после недолгого молчания произносит Снейп, остановив их лишь у дверей. — Надеюсь, вы понимаете, что о произошедшем не стоит распространяться? Даже среди тех, кто знает о существовании Ордена.       Грейнджер и Поттер кивают. Надеясь лишь на то, что Джордж быстро поправится, Гермиона ложится в постель, желая только, чтобы никогда больше не повторялось то, что произошло сегодня. Однако, от осознания, что пока они не избавятся от Пожирателей, такое будет происходить только чаще, Гермиона ворочается почти до самого утра.       Пропустив завтрак, она сидит в гостиной башни старост. Всё-таки, она рада, что ночью среди противников не было Малфоя. Значит она всё-таки права. И Луна права. Если Драко и стал Пожирателем, он всё ещё остаётся собой. Не превратился в монстра, подобного его сумасшедшей тётке. Но эти мысли быстро прерывает сам Малфой, обескуражив Гермиону и заставив залиться краской, наверное, больше, чем при их первом поцелуе. Не обращая ни на кого внимания, Малфой вылетает из гостиной, не заботясь о том, что рубашку принято надевать до того, как покинуть свою комнату.       — Совсем обнаглел, хорёк, — бормочет она, пряча покрасневшее лицо от зашедших старост когтеврана.       Стараясь не клевать носом на уроках, Гермиона пишет конспекты. ей удаётся взбодриться только на травологии, когда она отвечает на несколько вопросов, принося своему факультету заработанные очки. Притихший Поттер, избегающий её взгляда, уже к обеду заставляет Гермиону беспокоиться.       В Большом зале гриффиндорка не выдерживает. Отложив книгу, она смотрит в глаза Поттеру.       — Гарри, ты узнал что-то плохое?       — Ну, вроде, нет, — неуверенно отвечает он.       — Тогда в чём дело? Ты будто избегаешь меня весь день.       Гарри мнётся, обводит взглядом стол. Посмотрев куда-то за плечо Гермионы, он вздыхает взлохмачивает свои волосы.       — Просто на какой-то миг мне стало казаться, что Малфой начинает вспоминать. Гермиона медленно кивает, ожидая продолжения.       — Но мне только показалось.       Изогнув бровь, Гермиона смотрит на Поттера, прежде чем тяжело вздохнуть. Она прикладывает ладонь ко лбу, поправляет выбившиеся из пучка пряди, смахивая их с лица несколько рваным и резким движением.       — Ты уверен, что тебе показалось? — наконец спрашивает она. — Думаешь, я плохо наложила заклинание? Я делала это впервые. Могла и оплошать…       Гарри молчит, уставившись в тарелку.       — Ты же не хочешь убить Драко?       — А? — растерянно моргает Грейнджер. — Намекаешь на нечто, вроде, если вспомнил — убей? Нет, не хочу, конечно.       — Ну, хоть не соврал.       В ответ на ещё более растерянный взгляд Гермионы, Гарри только отмахивается и, оправдываясь, что у него большое задание по прорицанию, уходит, оставляя девушку одну.       Рон и Джинни возвращаются в Хогвартс только через несколько дней. К удивлению, слухов о произошедшем по школе бродить не начинает, чему Гермиона искренне рада. Хватает и того, что Малфоя обвиняют в нападении на волшебников. Если бы узнали ещё и об этом, наверняка бы просто сгнобили.       Просидев с ними и Поттером почти до вечера, Грейнджер уходит в библиотеку, надеясь позаниматься хотя бы немного перед дежурством. Но когда, проходя мимо одной из декоративных винтовых лестниц, она замечает чёрную ткань мантии, словно не до конца спрятанную, Гермиона подходит ближе.       — Элис? Ты чего здесь? — удивлённо спрашивает Гермиона, но замолкает, когда девочка, резко повернувшись, начинает быстро стирать слёзы.       Подскочив, Элис хочет сбежать, но Гермиона ловит её за руку.       — Подожди, пожалуйста, — просит она. — Идём.       Гермиона ведёт слизеринку к пустому закутку, где их точно никто не сможет подслушать. Усадив девушку на широкий низкий подоконник, она садится рядом.       — Расскажешь? — осторожно спрашивает Грейнджер.       Она не настаивает, даёт Элис время, но по вновь покрасневшим глазам, понимает, что ответ утвердительный. И оказывается права. Элис тоже рассказывает о признании Джастина. О том, что винит себя в своей реакции. О том, как ей было стыдно сперва, что она просто убежала после признания.       — Так, вы поговорили после?       Элис качает головой.       — После того, как я сказала, что лучше забыть о произошедшем, нет. Мне стыдно. И только попробуй сказать об этом кому-нибудь, — шмыгает носом Элис. — Не посмотрю на то, что ты староста, заколдую!       Усмехнувшись, Гермиона изображает, будто закрывает рот на замок.       — Но тебе всё равно лучше поговорить с ним. Стыдно или нет, но ты ничего не изменишь, если и дальше будешь только винить себя.       — Но Джастин гриффиндорец! Без обид. Даже то, что я говорю с тобой об этом уже… Неправильно.       — А так ли важен факультет? — Гермиона поднимается с подоконника, разминая ноги. — У вас взаимные чувства. Так какая разница, какого цвета ваша форма? Он готов пойти на всё, ради тебя, уж поверь, — Грейнджер усмехается, вспомнив махинации Джастина с мантией. — И, мне кажется, ты тоже. Так, сама подумай, так ли важно всё остальное? Не обращай внимания на мнение окружающих. Важны лишь вы двое. А забыть… Ты не представляешь, насколько на самом деле важны воспоминания. Никогда не старайся повлиять на память других людей.       Элис шмыгает носом и смотрит на Гермиону пронзительным взглядом, словно желая увидеть её душу.       — Подожди. Так вот почему он так изменился? — вскрикивает Элис. — Ты что, сделала то, что только что запретила делать мне?! Ой…       Элис прикрывает рот рукой, начиная кашлять. Поднимаясь, она кивает Гермионе, прося обернуться. Мурашки страха бегут по спине и рукам Грейнджер, когда на неё обрушивается серое небо. Пытаясь понять, сколько Малфой слышал, она кивает ему.       — Привет, — бросает она и оборачивается к Элис.       Слизеринка только вторит ей. Бросив что-то о том, что у неё её куча домашнего задания, девочка быстрым шагом уходит к лестницам. Понимая, что позаниматься Гермиону уже всё равно не успеет, она поворачивается к Малфою. Окинув того взглядом, невольно задерживаясь на глазах, она подхватывает сумку с учебниками.       — Хорошо, что встретила тебя. Сегодня ты должен был дежурить с Падмой, но она попросила подменить её. Так что пошли исполнять наши обязанности, Малфой.       Поправив сумку, Гермиона теряется под тяжёлым, как ей кажется, взглядом.       — Но сперва я занесу в свою комнату учебники.