Слезы павшего ангела

- Вот и настал мой конец... Да уж, эти ранения никак не совместимы с жизнью. Но умирать она будет долго, мучительно... Что ж, это расплата за ее грехи. Уж слишком многих она лишила жизни, уж слишком много совершила, да и к тому же, умереть она должна была еще очень давно... Она шла, шла так далеко, насколько, сколько могла. Она хотела умереть в одиночестве, хотела, чтобы никто не мог ее спасти. А зачем? Смысл? Конечно, они будут до последнего пытаться что-то сделать, но в этом уж точно толку не будет. Ведь детям еще со школьной скамьи известно, что такому ангелу, "рогатому", как она, невозможно жить без рогов. Если ангел лишился обоих рогов, то он умрет. Сколько она уже идет? Час, два, пять?.. Она не чувствовала ход Времени, вопреки способностям, но, что поделать, она безнадежно слабела, раны и отсутствие последнего рога давали о себе знать. Начинала кружиться голова, ноги становились ватными... У нее больше не было сил. Она упала на землю, сильно ударившись головой. Но ясность мыслей сохранялась. - Я ведь умру?.. Это ведь... необратимо?.. Нет, не в ее принципах сдаваться. Кое-как она встала на ноги и медленно, из последних сил пошла к небольшому углублению в скале. - Все, не могу больше... Она только дошла до присмотренного места и тут же упала, больно ударившись коленями об острые камни, а затем и головой о небольшой заостренный выступ скалы. Было больно, очень больно... но сил не было, даже чтобы сказать "ай". И неизвестно, сколько еще она будет умирать... Подул холодный ветер, стало еще морознее в итак прохладный день, если так можно сказать про начало весны в этой стране. Она ослабевшими руками как можно плотнее закуталась в изорванный плащ. Стало немного лучше. Мысли то путались, то зацикливались; нет, дело совсем не в ранах и не в приближающейся смерти - для нее это нормальное явление. Два из ее психических расстройств, самые противоречивые - маниакально-депрессивный психоз и шизофрения, и это только два. - А вдруг это он меня с собой зовет?.. В ее памяти начали вспыхивать яркие воспоминания, вне системы, абсолютно спонтанные. - Доченька, свет ты наш, не переживай, у тебя все получится, - всплыла в памяти мать еще семилетней девочки, у которой все никак не получалось отправить спираль в мишень. У нее заблестели глаза. Она ее убила... Убила самого дорогого, самого родного человека. Как отца, как тетку... всех убила... - Какая же я сволочь... Впервые ее посетила такая мысль. Чертов демон... - Ненавижу тебя, понял?.. Она еще с двенадцати лет практически ничего не чувствовала. Никаких эмоций. Какая-то иллюзия гнева, радости, любви и печали... - Сестренка, прошу! Не надо, умоляю! - стояла на коленях любимая сестра, молила о пощаде... Но голос непреклонен, он требует, а терпеть это просто невозможно... - Последнее слово, маленькая шавка, - какая же я грубая и бессердечная... Вот она разрыдалась... как же отчаянно она плакала... как хотела жить... - Я люблю те- Она не договорила... я не могла это слышать... просто снесла голову с плеч... сволочь... Глаза девушки наполнились слезами. Перед глазами раз за разом всплывали лица всех, кого она лишила жизни. Всех, кому она была дорога... - Сгори в аду! По щеке потекла первая слеза. За день до битвы она сказала это ему... и в этой же битве его убили. - Почему ты такая жалкая?.. Почему ты не смогла спасти его?.. Как ты могла, сучка, как велики твоя гордость, черствость и эгоизм?!.. И тут ее окутало тепло. До щеки дотронулась чья-то теплая рука. - Вот же ты... Прости меня, ради Бога, прости... - Тише, - произнес такой родной, такой знакомый голос... Тот, который она не хотела слышать за день до той битвы, стал ей так мил, так дорог, именно сейчас... - Отдыхай, дорогая, - прошептал он. - Ты сделала все, что было в твоих силах. Она улыбнулась сквозь слезы, закрыв глаза. Она так хотела еще раз взглянуть на него, сказать ему три заветных слова, которые она ему так редко говорила... Но ее совершенно покинули силы, она не могла ни открыть глаза, ни сказать что-либо. - Я так люблю тебя... В последний раз мелькнула улыбка на ее лице. Голова безвольно упала, как и рука, пытавшаяся удерживать плащ, сохраняющий тепло. А рядом с ней никого не было - только ветер дул промеж скал.