Домой

Дикие Волки, Бродячие гончие, Одинокие псы, Убийцы, Чистильщики – кем их только не называли, какие только клички им не давали за все то время, что они верой и правдой служили своей стране. Их ненавидели и боялись, преклонялись перед их возможностями, но предпочитали держать на коротком поводке. Они были известны всем, про них знал каждый ребёнок, но видели их вживую лишь единицы. Самый лучший, самый быстрый и самый безжалостный отряд Японии, работающий под рукой правительства страны. Какие там ФБР, ЦРУ и другие организации... Лучший отряд, состоящий из девяти настоящих машин для убийств, выращенных в боях и закаленных в войнах. И всё же, несмотря на всю их силу и мощь, каждый в этом отряде был человеком со своей душой, со своими чувствами и эмоциями, а некоторые даже с семьей. Их посылали во все горячие точки страны и зарубежья. Иран, Ирак, Сирия…подавить недовольства на границах Афганистана, предотвратить военный конфликт в США, решить проблемы с Пакистанской группировкой, убрать ненужных лиц Африканского правительства. Всем этим они и занимались, также не прекращая защищать свою родную страну. Чуя Накахара, один из членов этого демонического военного отряда, преданно работающий на свою страну и выполняющий любой приказ без малейших колебаний. Убить ребёнка, женщину, пожилого мужчину или бедную старушку – все это он выполнял, даже не моргнув глазом, без дрожи в руках и сомнений в душе. Он солдат, воюющий за свою нацию, убийца по крови, киллер по работе, слуга подписанного контракта. Их с ребятами посылали даже в самый разгар войны, совершенно не волнуясь о том, что это не пешки, не роботы с кожей, костями и мышцами, а люди. Верхушку не волновало, что любая пуля могла стать последней для того или иного солдата. Им было всё равно, что кидающегося в гущу событий парня могла ждать дома любимая или любимый, старая мать, пожилой отец, маленький ребёнок. Отпуск у них всегда был коротким и почти незаметным по сравнению с годами, проведёнными в работе, на которой каждый день мог стать последним. В этот раз их отправили на простенькую миссию, что удивительно, потому что обычно такие дела самого нижнего ранга давались либо обычной полиции, либо, если уж идти на крайние меры, военным лицам «на передовой», но никак не скрытному японскому отряду, что работал под прикрытием и подробности каждой операции держались в строжайшем секрете. Чуя был готов к любому подвоху, к любому выпаду со стороны врага или даже собственной власти, но с самого момента начала миссии и до её конца не было никаких сюрпризов. Ни смертников с динамитом, что очень любили вылететь прямо под ноги отряду под самый конец работы, ни стрелков с крыш, что часто дарили подарки в виде дополнительной стрельбы хер знает откуда, ни злых дамочек, что иногда появлялись и вопили на грязных, злых и уставших солдатов за испачканное платье или сломанный каблук. Одному Богу известно, откуда эти мурены там появлялись, но такое если и бывало, то нечасто. На последней миссии отряд настолько задолбался, что Куникида даже вытащил пистолет, лишь бы дамочка утихомирилась и не бесила всех своими воплями, но Чуя тут же остановил друга, выбив пистолет одним ударом ноги. Они все были на взводе, только проблем с гражданскими им еще не хватало. Домой они вернулись даже раньше обычного. Их миссии могли длиться от месяца до года и больше. В этот раз управились меньше чем за две недели, да ещё и не было никаких неполадок с начальством – пришли, доложили, отчёт сдали и убрались восвояси. Чуя все никак не мог успокоиться, на каждом шагу ожидая какого-то неожиданного сюрприза или тайного подвоха, и смог успокоиться лишь когда впереди замаячила крыша его родного дома. Любимая чёрная Тойота тихо подъехала к дому и встала на своё законное место. Многие его друзья любили выпендриться тачкой, тратя заработанные деньги на новые модели, но Чуя ещё давно купил себе на накопленную зарплату свою давнюю мечту и вот уже как пять лет не менял лошадку, предпочитая вычурности и хайтеку ретро и классику. Конечно, скоро уже придется менять свою спутницу на новую. Рампо советовал Накахаре подыскать Импалу чёрного цвета с хорошим движком и за небольшие деньги. Фанат сериала про двух братьев, борющихся с призраками, не мог не упустить своей возможности, и Чуя это прекрасно знал, но и против ничего не имел, потому что тоже был без ума от чёрной красотки. Солнце потихоньку клонилось к горизонту. Чуя вышел из машины и закрыл за собой дверь. Обойдя, он открыл багажник и достал оттуда большие белые пакеты, доверху наполненные продуктами. Он был точно уверен, что в холодильнике ещё со вчерашнего дня мышь повесилась, поэтому ещё в самолёте одним из пунктов дел поставил заехать в магазин. Готовить Накахара любил, иногда даже специально закупаясь нужными ингредиентами, чтобы попробовать тот или иной кулинарный шедевр. Взяв в одну руку пакеты, а другой быстро закрыв дверь багажника, Чуя перехватил ручку и направился к двери калитки их высокого деревянного забора, что они ещё два лета назад возвели вокруг дома вместе с отцом. Тогда Накахаре по поводу ранения дали трёхнедельный отпуск, что было настоящей роскошью для агента, отдыхающего от четырех до девяти дней в год. Да и отец ещё приехал впервые за последние три года. Они с Чуей тогда хорошенько выпили за это событие, а потом ещё и забор решили построить. Ну да, какое тут ранение пулевое сквозное, когда к тебе приехал твой родной отец, да ещё и с пятнадцатилетним игристым вином из собственного погреба. Набрать код на замке калитки, на миг перехватить оба пакета в одну руку, чтобы свободной зацепить ручку и открыть железную дверцу, услышать приятный родной скрип и наконец-то войти во двор собственного дома. Чуя сделал несколько шагов и, не дойдя до крыльца каких-то пару метров, остановился. Никакого лишнего движения, никакого звука с соседской территории, даже злостный питбуль с постоянным желанием полаять на окружающих в этот раз молчал. Может быть, хозяева наконец-то избавились от него, а может он просто умер от старости. Накахаре это было совершенно не интересно. Он оглядел своё родное крыльцо, чуть потёртые от времени ступеньки, цветы, что они сажали ещё прошлой весной, когда была отличная погода, и через день лил проливной дождь. Чуя редко мог выбить себе выходные, но если ему и выпадало такое счастье, то он проводил любую минутку своей свободы с любимой семьей. Глубоко вздохнув, мужчина всё же продолжил свой путь до заветного крыльца. Поднявшись вверх по скрипучим ступенькам, Чуя поставил один из пакетов на пол, а освободившейся рукой открыл дверь. Они не запирали её на замок, только если ночью, чтобы точно не бояться за непрошенных гостей. Привычная тишина в доме ни капли не испугала рыжего агента. Он уже успел просчитать, как минимум, десять вариантов развития событий и почему в доме атмосфера тише воды, ниже травы. Холодильник, как и ожидал Чуя, был пустым, за исключением самой низкой полки, забитой лекарствами, которые нельзя было держать в тепле, и открытого пакета шоколадного молока. Улыбнувшись своим мыслям, Накахара закрыл холодильник. Быстренько юркнув на кухню с пакетами, Чуя ловко разложил продукты по своим местам. Есть хотелось не особо, но хотя бы нужно было что-то иметь перекусить на ближайшие пару часов. Париться с готовкой не было ни желания, ни сил. Быстренько нарезав нужные ингредиенты для салата и смешав их вместе, Чуя убрал миску в холодильник, чтобы через некоторое время готовый ужин разложить по тарелкам. Жарить мясо, варить суп или еще что-то подобное делать не было никакого желания. Завтра Накахара обязательно за что-нибудь возьмётся, может даже испечёт их любимый клубничный кекс, но сегодня у него полноценный отдых. Оставив кухню и, убрав свои рабочие вещи в шкаф, Чуя прошел по коридору и направился к лестнице, что находилась у самой дальней стены первого этажа. Проектировала дом его мама, а она была ярым любителем всего необычного и оригинального, поэтому и сделала их дом в стиле «фиг пойми что где находится», как назвал его отец, приехав сюда первый раз. Чуя от души посмеялся над родителем, а мама ещё долго тогда дулась, бурча себе под нос что-то о том, сколько времени и нервов она убила на эту «конфетку». Поднявшись по лестнице на второй этаж, Накахара прошел по маленькому коридору и, повернувшись направо, легонько толкнул дверь, которая тут же, как по чьему-то острому желанию и хотению, медленно открылась, впуская гостя в маленькую и уютную комнатку, посередине которой стояла большая двуспальная кровать. Шторы на окнах были плотно задёрнуты, пропуская через щёлку лишь маленький тоненький солнечный лучик. Лёгкий аромат кофе витал в комнате. Недопитая чашка стояла на низком столике рядом с кроватью, источая этот самый волшебный аромат. Чуя медленно вошел в комнату, стараясь не создавать лишнего шума, и сел на краешек кровати, пододвинувшись поближе к лежащему на ней спящему мужчине. Короткие слегка вьющиеся каштановые волосы, большой бежевый свитер, который никак не вписывался в эту летнюю знойную пору, свободные пижамные штаны в красно-белую клетку и забавные серые пушистые носки. Накахара улыбнулся и провел рукой по мягким прядям, убрав лезущие в лицо волосы за ухо. Шатен не проснулся, лишь что-то пробормотал во сне и повернулся на другой бок. Улыбка на лице Чуи никак не хотела уходить. Он пододвинулся еще ближе и уткнулся носом в мягкую макушку, слегка приобнимая всё ещё спящего красавца. Пробыв в такой позе не больше минуты, Чуя снова сел и, легонько проведя пальцем по чужой тёплой щеке, тихо сказал: - Осаму, просыпайся.

***

Для обучения элитных бойцов выбирались самые лучшие студенты военной академии. Учитывались твои знания, способности, жизненные амбиции. Ещё тогда зелёные студентики проходили медицинский осмотр, сидели на кушетке у психолога, сдавали все возможные анализы, и ни на секунду никто из них не сомневался. По началу их разделили на два отряда по десять человек в каждом. Им сказали, что немного изменили правила и решили сделать два боевых строя, но на самом деле их просто проверяли. С самого начала они не планировали брать и половины из всех новеньких, поэтому им нужно было провести дополнительный отбор, о котором никто из студентов тогда и не знал. Чуя попал в отряд со своим лучшим другом «по парте» Куникидой Доппо и «старым бурчащим сычом» Рампо, который получил свою кличку от того, что любил поворчать и был в этом деле лучше любого противного дедули из дома престарелых. Непобедимая троица всегда вместе и в огонь, и в воду, отлично вписавшаяся в отряд, поддерживающая ребят своим духом и помогающая в трудной ситуации. Однако, скоро троица превратилась в отличную боевую четверку, потому что к трём закадычным друзьям присоединился некий веселый и задиристый Осаму Дазай.

***

- Дазаааааай, просыпаааайся. - Ну, Чууууууяяяяяяяаааааааа….. Шатен медленно вытянул руки вверх и хорошенько потянулся, пытаясь разбудить и оживить затёкшие конечности, мышцы в которых давно уже решили, что им пора на пенсию, поэтому работали через силу. Рыжий проказник, сидящий рядом, сверкнул своей фирменной «Накахаровской ухмылкой» и улёгся рядом с мужчиной, ткнувшись носом куда-то в район спины, прямо между двумя острыми крылатыми лопатками. - Доброе утро, соня, - пробурчал он прямо в спину, даже не думая отодвинуться или хотя бы оторвать лицо от чужой части тела. Это самое тело начало внезапно трястись, как потом выяснилось, пытаясь подавить рвущийся наружу смех. - И давно это у нас вечер считается утром? - С тех самых пор, как ты дрыхнешь везде, где только можно и нельзя. Я вот ни капли не удивлюсь, если для тебя это уже третье утро за день. И в этот момент рассмеялись оба.

***

Осаму Дазай был не из робкого десятка, а точнее такие понятия как «нормы, мораль, хорошее и адекватное поведение», по-видимому, были этому человеку совершенно не знакомы. Чуе казалось, что он скоро поседеет со всеми его выходками и будет даже белее Ацуши-куна, который был единственным платиновым натуральным блондином во всем его отряде. Даже Доппо на фоне белого Накаджимы смотрелся жёлтым птенчиком. И все же, несмотря на всю свою показушную эпатажность и немного поехавшие не в ту сторону мозги, Дазай был прекрасным членом отряда, отличным боевым стратегом, хитрым козырем и раздражающим до желания прибить этого придурка прямо здесь и сейчас. Сильнее всего таким желанием из всего отряда обладал именно Чуя Накахара. За более чем год совместной работы парочка сблизилась настолько, что могла даже понимать друг друга без слов, на раз-два выполняя миссии и побеждая врагов. Их непобедимый дуэт стали называть «Двойной чёрный», а друзья шутили о том, когда же "влюбленные" уедут на медовый месяц. Осаму глядел хитро, шутил, специально носил перчатки, дразня этим любопытство всех ребят в отряде, а Чуя только молчал и глядел волком, уже в уме просчитывая, где можно беспалевно спрятать один высокий худой труп. Противный Дазай прямо-таки влез рыжему демону в самое сердце, засев там настолько прочно, что уже и не отдерёшь. А потом сиди и вспоминай, ненавидел ты этого человека или безумно любил. По итогу, из двух отрядов остался один. Десять сильных боевых единиц с навыками дальнего и ближнего боя, умеющие держать все виды оружия и бесконечно преданные своей стране. И всё было вполне неплохо, если не считать убийства и войны чем-то греховным и ужасным. Они даже умудрялись получать некий кайф от своей работы. Хотя бы, как говорил Рампо, заводя свою очередную ворчливую шарманку, денег платят хоть замки строй – дофига и больше. Чуя улыбался, а Куникида что-то как обычно записывал в свой любимый блокнот, пытаясь игнорировать приставучего Осаму. Все ощущали в душе что-то похожее на счастье….Ровно до того дня.

***

- Вот ты мне скажи, ты хотя бы раз за время моего отъезда выходил за пределы дома или всё также косплеишь хикикомори? - Если я высунул руку за пределы калитки, чтобы забрать посылку – это считается? - Ну что мне с тобой делать, ааааа??? - Любить, кормить и не обижать. - Ой, как будто что-то из этого списка не соблюдается! Дазай не выдержал и рассмеялся, кое-как удержав книгу в руках и не дав ей упасть на пол. Они сидели на кухне и наслаждались законным семейным ужином, в который входили салат, что Накахара сварганил ещё до подъёма к Осаму в спальню, и мясо, которое, как оказалось, Дазай припрятал в духовке, чтобы «мясо дошло до нужной стадии готовности». Не хитрый, но безумно вкусный ужин. Осталось только свечи добавить, лепестки роз и романтическую музыку, но они уже давно прошли этот «противно-сладкий» период и вышли на стадию «пара адекватная». - Что на этот раз произошло? Ты вернулся слишком быстро. Обычно, как минимум месяц вас гоняют. Неужели наши два брата-акробата косячить перестали? – Осаму любил допрашивать Чую в мельчайших подробностях о каждой миссии, вплоть до того, в каком месте они ночевали и что ели на завтрак. Накахара был уверен, что, если бы его отряду приказали обслуживать стариков в доме престарелых, Дазай бы и сюда сунул свой любопытный нос, поинтересовавшись, как зовут ту самую бабулю, что недавно обыграла рыжего в покер? И как он об этом всём узнаёт – мужчина и думать не хотел. - Эй, это вообще-то твои прямые подопечные. Наследники, по сути. Ацуши ты вообще так поднатаскал, что он иногда и покруче тебя идеи выдаёт, - ухмыльнулся Чуя, отправив в рот яркую красную и сочную помидорку. Он любил черри больше, чем какие-либо другие сорта этих вкусных овощей. А вот Дазай наоборот – считал помидоры сатанинским овощем и обещал облить этих сыновей ада святой водой. - Неужели на мою славу упала чья-то тень? Ах, какая жалость. – Вот в актёрском таланте Осаму было не занимать. Он такие вертиля мог выкидывать, даже порой их босс не выдерживал – пинками выкидывал шатена с собрания, иногда добавляя несколько часов общественной работы сверхурочно. - Акутагава-кун тоже подрос. Кстати, тебе привет от него. - И ему не хворать. - Какой же ты противный, Дазай. - Ой, Чуя, знаешь, стараюсь, ой как стараюсь.

***

С виду это была очередная обычная миссия, такая же, как и все предыдущие – прилететь, выполнить задание, забрать важные документы для заказчика и уехать. Однако, всё оказалось не так уж просто, как выглядело на первый взгляд. Им даны были координаты базы, в которой как раз и находилась их цель. Делов-то – забраться в здание, «убрать мусор» и смыться без улик и шума, но….всё резко пошло не по плану. Может быть, в штабе завелась крыса, которая как раз и сдала их, может, они сами где-то ошиблись, не просчитали все пути отхода, что-то не продумали, а может…информация заранее была неверная и это задание было лишь предлогом, чтобы избавиться разом от всего отряда. Расследование данного дела ведется до сих пор и, как всем кажется, никогда не придёт к своему заключению. Они расположились по позициям, заранее обговорив все части плана и действия каждого члена отряда. Всё было просчитано до мельчайших подробностей, каждая секунда была на счету, каждый шаг был важен. Танидзаки и Рампо были отправлены в обходную, чтобы снимать ненужных операции лиц с боковых позиций, Чуя и Куникида заняли прямые позиции, держа наготове пистолеты, а Ацуши и Дазай пошли напрямую ко входу, чтобы первыми расчистить дорогу для остальных…да вот однако….как только они вошли в здание, громыхнул взрыв. Для всей команды это было настолько неожиданно и оглушительно, что первые минуты две никто даже головы поднять не мог от земли, так близко они были к эпицентру взрывной волны. Первым очнулся Чуя и, мигом осознав всё, кинулся прямо в горящее и разваливающееся на глазах здание. На половине пути его поймал Куникида, просто сбив капитана с ног. Накахара что-то начал орать, выть, вырываться, но Доппо просто молча держал своего друга и с безумной тоской смотрел на падающие блоки железобетонной постройки. А потом Чуя закричал. Он совершенно забыл, что он капитан самого сильного боевого отряда в Японии, что сквозь его пальцы текут реки из крови убитых им людей, что он не раз видел взрывы, пожары, иногда будучи сам виновником того или иного возгорания. Он обо всём об этом забыл, потому что сейчас перед ним умирало здание. А в этом здании находился Дазай.

***

Их отряд не баловали, выходные давали не часто, но зарплаты платили исправно и могли даже послать на миссию в Лас-Вегас, Дюссельдорф, а может даже и в Лондон. Последний раз Чуя притащил Осаму целый пакет всяких магнитов с какой-либо символикой того места, где он побывал. Эйфелева башня из Парижа, Биг-Бен из Лондона, черная надпись на белом полотне с сердечком посередине из Нью-Йорка и множество других мелких блестящих побрякушек, которыми были увешаны обе дверцы холодильника, да ещё и на их любимой магнитной доске для рисования собралось немало членов «магнитно-аксессуарной» домашней коллекции. Осаму улыбался, с интересом глядел на все эти блестяшки, что-то расспрашивал, но Чуя-то видел, что ему грустно. Он бы тоже был бы не прочь куда-нибудь съездить, что-то посмотреть. Да, он успел много где побывать, ещё в те года, когда работал вместе с Накахарой, но уже прошло много времени с того момента, когда мужчина вообще куда либо выбирался, кроме родителей, магазина или простой прогулки. Он даже к родным своей второй половинки последний раз ездил, еще будучи членом боевого отряда. Тогда эта была первая и самая веселая в жизни поездка Дазая в Италию, а ещё веселее было возвращение обратно, когда в «идеально пьяном» состоянии (он даже и здесь пытался быть идеальным) Куникида проиграл спор и был вынужден перекрасить свои волосы в яркий голубой цвет, к которому, с легкой руки хитрого Рампо, на этапе окрашивания добавился ещё и розовый. «Харли Квин на минималках» - на радостях воскликнул тогда весёлый Танидзаки, и тут же получил «идеальным» блокнотом по голове за свою излишнюю активность. В аэропорту на разукрашенного мужчину в серьёзном костюме и узких очках смотрела добрая половина если не всего терминала, то процентов сорок так точно, а уж в самолёте стюардесса от мимолётного шока умудрилась вылить на пассажира воду, за что тут же принялась испуганно извиняться. Ух и нахохотались тогда они всем отрядом, особенно «весело» было в кабинете босса. Подозрения тут же легли на проказника Дазая, но шатен и в этой ситуации «вышел из воды сухим», даром что ли не раз сам себя из самых жутких передряг вытаскивал – опыт уже набрался немалый. Осаму безумно любил их тихий домик на самом углу большого посёлка. Недалеко река, красивый лес, в пятнадцати минутах езды – город, шум, торговые центры, магазины, большие дороги и огромное количество людей. И даже несмотря на проживание чуть ли не в самом тихом районе, он все равно не рисковал лишний раз высовываться наружу, даже из дома не особо часто выходил на улицу, только если уж было невтерпёж или когда его вытаскивал Чуя. Также спасением одинокого хикки в периоды работы Накахары были родители Дазая, которые совершенно не стеснялись ввалиться в дом парочки ни свет ни заря, вытащить офигевшего от таких ранних гостей сына и потащить его «веселиться». - Куда теперь отправят вас и откуда на этот раз привезёшь магнитик? – с улыбкой спросил Осаму, когда они вдвоем сидели на большом и мягком диване на их любимой веранде и наслаждались свежезаваренным зелёным листовым чаем. Помимо различных магнитиков, брелоков и другой мелкой фигни, что Накахара всегда привозил с своих «командировок», Чуя ещё также был ярым любителем чайной культуры, суя свой нос в любую лавку в любой стране и любом городе. У них на кухне даже имелось отдельное отделение в мелком шкафчике у стены, где помимо специй, круп, приправ и многой другой съедобной утвари для готовки, в ряд стояли чаи из различных мест, начиная от африканского чая Ройбуш, заканчивая японским классическим зелёным Сенча. Накахара любил каждый день своего краткого пребывания дома заваривать новый сорт чая и пить его без всего, даже не добавляя сахара или мёда, изучая, запоминания и пытаясь по-настоящему почувствовать весь вкус и аромат горячего напитка. Чуя был ценителем, эстетиком, а Дазай просто любил пить чай, чтобы согреться, или если мама вдруг притащится с горой выпечки из его любимой кондитерской - грех не заварить крепкого чайку. Сегодня же их выбор пал на классику. Всякие необычные диковинки разных частей мира, конечно, интересно, но своё родное домашнее всегда вкуснее. - Пока неизвестно. Может быть, пошлют специально куда подальше, чтобы глаза не мозолили, а может сжалятся и подкинут еще одно лёгкое дельце. Честно, без понятия. Стало как-то сразу тихо. Только мгновение назад все было тепло и хорошо, а тут сразу всё исчезло, как будто кто-то пришел и нажал выключатель, повернув значок на обозначение «офф». Накахара повернул голову и с беспокойством посмотрел на сидящего рядом Осаму. Тот уже успел отложить кружку с ещё недопитым чаем в сторону и теперь сидел, опустив голову, сжав плечи и как-то весь скрючившись, словно пытался от чего-то спрятаться. Тонкие пальцы были сжаты в кулаки, а взгляд карих глаз смотрел куда-то под ноги. Чуя с тоской посмотрел на него и глубоко вздохнул. Он знал, что Дазаю не нравилась его работа. Да, раньше он сам был наравне с рыжим напарником и также работал в той же сфере, убирая ненужных и выполняя приказы, но сейчас…Сейчас он уже не там, он не на поле боя. Он сидит дома один и ждёт Чую, который носится на своей миссии и палит из заряженного на полную автомата. И никто не даст точной гарантии, что Накахара точно вернётся домой, ведь, каждое такое задание, каждый такой приказ, каждая пуля может стать для него последней. Осаму было страшно, безумно страшно сидеть здесь в глухой неизвестности и не иметь даже малейшей возможности помочь. - Дазай, ну…Ты же всё прекрасно понимаешь… - Да. И снова тишина. Осаму всегда всё прекрасно понимает, но это не мешает ему каждую ночь валяться без сна и ждать звонка в надежде, что этот звонок, последний звонок, так и не состоится. Накахара не раз замечал, что, уйдя с работы, Дазай стал очень мягким, беспокойным и каким-то...домашним. Он был похож на кота, который долгое время скитался по улицам, а потом его взял и приютил у себя один добрый и сердобольный человек. Этим самаритянином и оказался Чуя. - Тогда ты прекрасно знаешь мой ответ, - чуть тише продолжил рыжеволосый, пододвигаясь к любимому ближе и укладывая его голову на своё плечо, свободной рукой зарывшись в мягкие каштановые волосы, пахнущие персиковым шампунем. - Знаю.

***

Это было похоже на страшный сон, который и не думал заканчиваться. Чуя готов был сделать всё что угодно, готов был отдать всё что имел, выполнить любую прихоть, даже помолиться Богу, в которого никогда не верил, лишь бы Осаму был жив. И неизвестно, то ли высшие силы сжалились над обезумевшим от горя и страха рыжим оборванцем, то ли это судьба так решила отблагодарить своего слугу, то ли просто Дазай был настолько сучьей натурой, что его ни рай, ни ад не решились взять в свои просторы, но прямо в самый последний момент, когда здание грозило полностью обрушиться, погребя под собой двух бедных пострадавших спецагентов, Осаму, кое-как двигаясь, буквально ползя по земле, таща на себе потерявшего сознание Накаджиму, успел вылезти до полного разрушения постройки. Волной от падения их откинуло чуть в сторону, практически полностью спрятав под мелкими обломками, грязью и пылью. Товарищи по «оружию» потом вытащили их из-под завалов, в запале волнения забыв про всякую миссию, начальство и прочую другую важную хрень, которая сейчас не имела никакого значения. Чуя долго не мог успокоиться, не желая отпускать Дазая ни на секунду, вцепившись клещом в его руку и буквально чуть ли не рыча на членов команды, которые пытались хоть как-то привести капитана в чувство. Помог, как ни странно, Рампо, просто сев рядом с Накахарой на корточки и что-то быстро ему сказав. Голубые глаза тут же прояснились, исчезла лёгкая темная дымка с яркой цветной радужки, и пальцы, что до этого в нервном захвате держали чужую тонкую руку, обессилено разжались. Вертолёты прилетели через десять минут, ещё издалека привлекая внимание шумом вертящихся лопастей. Ацуши и Дазая с помощью специальных обвязок переместили на борт, где сразу же ими занялись специалисты медблока, проверяя пульс и надевая на каждого кислородную маску. На этом их миссия и закончилась. Однако, не закончились все те разбирательства, что последовали после их возвращения на главную базу. Штаб просто бегал на ушах от того доклада, что предоставил Куникида, как заместитель капитана отряда и «ответственный по документам». Босс был в ярости из-за того, что чуть не лишился самого лучшего боевого строя, а всё из-за маленькой ошибки в одном из отчётов. Кто эту ошибку допустил, кого следует наказать за такую провинность – было уже не их дело. Отряд расформировали на время и отправили по домам, и только Ацуши и Дазай не смогли никуда уехать, потому что находились под присмотром врачей в госпитале, куда были доставлены сразу после полёта на вертолёте. Чуя тоже никуда не поехал, как, впрочем, и Акутагава. Оба денно-и-ночно находились у коек двух пострадавших и боялись даже на шаг отойти, изредка кидая взгляд на спокойно работающие приборы. Как ни старались врачи образумить парочку и доказать им, что тут работают самые лучшие специалисты, и с их «друзьями» всё будет в порядке, ни один ни другой даже слушать не хотели. На вторую неделю их пребывания в больнице, Осаму наконец-то открыл глаза, чем безумно порадовал доведённого до нервного тика Чую, который от волнения даже и не спал почти. Дазай лишь улыбнулся уголками губ и снова закрыл глаза, теперь уже просто спокойно уснув. А ещё через полторы недели их двоих выписали из больницы, потому что Ацуши тоже открыл глаза буквально через пару часов после первого пробуждения Осаму, но больше Дазай не ездил на миссии и не работал бок о бок со своей боевой командой. И на то была своя причина. Страшная, жуткая и горькая причина.

***

Дазай медленно открывает глаза и садится на кровати. Сквозь плотные шторы пробивается дневной свет, явно свидетельствующий о том, что сейчас время уже ближе к полудню. Осаму хмыкнул. Обычно они себе не позволяют так долго разлёживаться в кровати, даже в законные выходные, а сейчас что-то совсем распоясались. Пора восстанавливать режим. Дазай поворачивает голову чуть в сторону и натыкается взглядом на "без задних ног" спящего Чую. Ему бы ещё сложенные вместе ладошки под щёку и прямо милый и невинный ангелочек. Тот факт, что этот «ангелочек» является профессиональным убийцей, в данный момент вполне можно опустить. Осаму молча улыбнулся своим мыслям и, протянув руку, легонько коснулся щеки своего любимого рыжего чуда. Кто же знал, что это активное и рычащее солнце когда-нибудь займёт одно из самых важным мест в его жизни. Доберётся до самых глубин одинокого и пустого сердца, заполнит собой и никуда не уйдёт. Для бывшего убийцы каждое мгновение, проведённое рядом с любимым было бесценно. Оставив лицо и волосы Чуи в покое, сдержав свой порыв зарыться носом в эти рыжие пряди и никуда не уходить, Дазай стянул с себя свою часть одеяла, мысленно прикидывая, что у них вообще есть в холодильнике, и что из этого может быть использовано для приготовления пищи. Завтрак сам себя не приготовит, даже если очень сильно захотеть, чтобы он это сделал. Приподнявшись на руках и усевшись ровно на кровати, Осаму подхватил пальцами под коленями, перемещая опору на плоскость ладони, и по одной перекинул ноги на край матраца, иногда приостанавливаясь и легонько придерживаясь за изголовье кровати, чтобы никуда не упасть или просто не скатиться на пол. Рядом с постелью на низком столике лежала палка с тонким загнутым крючком на конце. Привычно обхватив древко пальцами, Дазай протянул палку загнутым концом от себя к….стоящей неподалеку от кровати чёрной блестящей коляске. Они специально отодвигали её с Накахарой от кровати подальше, когда ложились спать, чтобы, если вдруг кому-то из них приспичит попить/поесть/в туалет, то Чуя вполне может дойти и на свои двоих (рыжик всегда дулся, когда Дазай не давал ему покататься по дому на своей коляске – «У тебя, вон, стул на колёсиках имеется, на нём и катайся»), а Осаму даже спросонья мог тыкнуть мужчину в бок, даже той же деревянной палкой, и изложить все свои потребности подробным и чётким списком. Инвалидное кресло только мешалось в такие моменты. Уже было один раз, когда Накахара, ещё немного сонный, поднял шатена на руки и, сделав первый шаг, едва не свалился, врезавшись ногой в одно из тонких больших колёс, вовремя успев удержать равновесие. Ой как Осаму тогда перепугался, думал поседеет в один момент. Больше они этот катафалк у кровати не ставили, отпихивая в сторону как нашкодившую или провинившуюся дворняжку. «Вы бы ей ещё поводок повесили и в конуру бы посадили» - пошутил как-то Акутагава, когда они с Ацуши гостили у них некоторое время назад. Накаджима мило покраснел и тыкнул своего парня под столом ногой, а Чуя лишь коварно улыбнулся и проинформировал Рюноске о том, что на следующей тренировке отряда брюнет живым от него не уйдёт. Ушёл всё-таки живым, но «слегка» убитым. Дазай ухватился крючком за нижнюю подпорку коляски, которая предназначалась для удобного устройства ног, и подтянул свой транспорт к себе поближе, молясь всем богам и демонам, чтобы скрип уже повидавшей жизнь коляски не разбудил и так уставшего Накахару. Они полночи не спали, потому что, так сказать, восполняли пробелы в их «горячей семейной жизни». - Скажу честно, мне кажется, Рампо ворчит тише и создает меньше шума своим открытием пачки чипсов с новым вкусом, чем ты, пытаясь встать с кровати, - вдруг послышался сзади слегка хриплый и ещё немного сонный голос. Весь милый и романтичный настрой Осаму тут же сменился сильным желанием прибить одну рыжую языкастую заразу. – Доброе утро, мой дорогой! - Ща кое-кто договорится и этому "кому-то" придётся довольствоваться порно и одинокой дрочкой в туалете. - Ну, ззааааааяяяяяя… В Накахару полетела подушка. Дазай ненавидел, когда Чуя использовал в своём лексиконе по отношению к нему всякие вот такие вот до противного "милые" (совершенно не милые) словечки. По мнению Осаму, слово «проститутка» менее гадкое, чем все вот эти вот «крошка», «детка», «зайка», «цветочек», «пирожочек» и тому подобная херотень. - Иди в жопу, придурок. - И я тебя люблю!

***

- И так, что Ваше Величество сегодня предпочтёт на завтрак? – наигранно серьёзно спрашивает Накахара, еле сдерживаясь, чтобы не встать на одно колено перед своим «королём», который ещё час назад храпел на весь дом, раскинувшись на кровати в позе звезды в больших мягких голубых пижамных штанах и жёлтой кофте с изображением маленького цыплёнка. Осаму был любителем мягких удобных и милых пижам, поэтому Чуя и дарил их ему раз в год на какой-нибудь из праздников. У шатена в шкафу уже собралась целая личная коллекция всяких штанов, рубашек, футболок, кофт и тому подобного пижамного "кутюра". Дазай кайфовал, а Накахара имел лишний повод прижаться к своему любимому, который теперь был мягким и пушистым двадцать четыре на семь. - Ммммммм….даже не знаю….стейк с кровью и глазунья из страусиных яиц слишком тяжело для завтрака, торт из трёх слоёв с пеканом, ну такое, знаешь ли, мороженое с виски….Эх, как сложен выбор, а это ведь всего лишь завтрак! - Я так понимаю, живу я всё же с королём, а не с Осаму Дазаем. - Во мне течёт кровь великих монархов! - Ты о Рагнвальде Глупом или о «Собачем Сёгуне» Цунаёси? Глядя на дующуюся мордашку Осаму, Чуя не смог сдержать рвущийся наружу смех. - Садитесь завтракать, Ваше Громкое Величество, а то ваш урчащий желудок своим голодным рёвом скоро соседей разбудит. И пусть у Чуи уже собран его походный рюкзак для миссий, а в кармане лёгкой куртки лежат заранее распечатанные билеты, которые Дазай специально засунул именно туда, чтобы Накахара потом с утра не бегал по дому и не искал эти дурацкие бумажки. Пусть совершенно непонятно, сколько займёт эта очередная миссия и каковы будут развития событий в дальнейшем. Пусть будет. Пусть. Дазай всё равно знает, что рано или поздно он услышит скрип шин по асфальту, заглушающийся двигатель машины и такой родной скрип дверной калитки. Дазай знает, что рано или поздно Чуя вернётся домой.