Его объятия

Грозовое небо в летний период по-особенному таинственно и красиво. Томная и жаркая погода, на первый взгляд, совершенно ничего не предвещающая, и вдруг можно заметить стремительное и внезапное движение мрачных туч, которые заполняют собой весь горизонт. Тут же появляется резкий ветер, обжигающий кожу своей холодной температурой. Ещё мгновение спустя появляется и первая молния. Всё небо становится усеянным этими сияющими зигзагами. В такие моменты небеса приобретают таинственные и даже страшные черты, однако и здесь можно увидеть особенную красоту природы. Малефисента любила грозу. Даже больше, чем тёплые деньки. Ей нравился звук капель разбивающихся о камни, о листву, о водную гладь журчащих ручьёв. А ещё туман, густой туман, который застилал бы всё вокруг. Всё это дарило некий покой и умиротворённость, женщина часами могла сидеть на склоне горы, прикрываемая громоздкими крыльями, наслаждаться музыкой природы и глядеть сквозь молочную пелену. Но сегодня она бродила из стороны в сторону, пытаясь найти подходящее место для невероятно дорогой и хрупкой вазы в недавно обустроенной пещере. Из красивого хрусталя и вставками из бирюзы. Малефисента бы и вовсе не заморачивалась с такой ненужной ей вещицей, если бы её не подарила названная дочь, Аврора. "Красивые вещи всегда приносят уют в дом. " - так утверждала юная королева Алстеда, когда буквально впихивала ей эту диковину. Осматривая пещеру жёлто-зелёными глазами, она пыталась найти подходящее место. - Тук-тук, - донеслось со стороны входа. Эльфийка вздрогнула от неожиданности и выпустила хрустальную вазу из рук. Та звонко разбилась на мелкие кусочки, прямо под ногами женщины. Она обречённо прикрыла глаза и повернулась в сторону входа в пещеру. - Чёрт! - вырвалось из неё, - Зачем так делать, Борра? Пустынный эльф с безразличием посмотрел на вазу и виновато на Малефисенту. Поднимая руки в примирительном жесте, он подошёл к ней чуть ближе. - Неужели важная вещь? - Не совсем, просто её мне подарила Аврора. - как-то уныло произнесла Малефисента. - Тогда можешь не переживать, она тебе простит. - уверенно утверждал эльф. - Но дело вовсе... Ай! - переступая с ноги на ногу, эльфийка наступила на осколок вазы. Борра на миг замер, поднял голову - слепо глянул на Потомка Феникса. - Ты ушиблась? Женщина не успела ответить, как он оказался рядом и подняв на руки, усадил на близ стоящую кровать с меховым балдахином. Эльф взял раненную стопу Малефисенты в ладони, осмотрел на наличие ран и понял, что осколок не вошёл, а всего лишь впился в нежную кожу. Его посетила одна идея... Он накрыл поджатые от боли пальцы губами. Острые скулы тёмной эльфийки покрылись ярым румянцем. Это было так странно… и безумно сладко. Боль исчезла, кожа покрылась мурашками, и словно все нервные клетки сосредоточились там, под его губами. А он поймал и вторую ногу, аккуратно разминая и продолжая ласкать губами - подъем, щиколотки, вот потерся лицом… Его жёлтые глаза встретились с её, и она уловила в них некий огонёк. Малефисента погладила его щеку подъемом стопы, потом поставила ногу ему на плечо - и позволила его рукам скользнуть выше, а следом и губам. Большие тёплые ладони скользнули под ткань тёмного платья, задирая его. Прямо напротив кровати стояло широкое зеркало во весь рост, эльфийка могла видеть всё, что происходило со стороны - Борра на коленях, его руки на её бёдрах, голова между разведенных ног, а сама она раскраснелась и выгибалась, как блудливая кошка. Громадные крылья расправились и дрожали, выдавая напряжение. Ей было безумно стыдно... и так приятно. Его язык скользнул по внутренней стороне бедра, дыхание коснулось самого нежного места - чёртовы трусики мешали, впивались, женщина начала дрожать от желания. А он, черт бы его побрал, замер! - Ну! - топнула Малефисента по плечу мужчины. Он издал ехидный смешок, и наконец, лизнул её именно там, где нужно. Прямо через трусики. Эльфийка едва не закричала, так это было горячо. Её чёрные крылья вновь дёрнулись. - Борра! - выдохнула женщина, зарываясь обеими руками в его волосы, зажмуриваясь и впитывая всем телом его ласки, она вскрикнула: он прикусил самое чувствительное местечко. Глаза распахнулись сами собой, а отражение в зеркале заставило покраснеть и завело ещё больше. Полностью одетый Борра. Полностью одетая Малефисента, и только юбка задрана. Безумно непристойная поза... Оргазм с открытыми глазами, когда видишь себя и своего любовника, это что-то невероятное. Эти мысли вновь заставили её покраснеть. Так же немалое внимание привлекали широко распахнутые крылья пустынного орла. Красивые, видно каждое пёрышко, и как они дрожат, от того насколько напряжены плечи. Вновь проведя ладонью вдоль её ноги, он проложил дорожку из поцелуев к ямочке под её коленом. Скользнув в неё языком, эльф удивился тому, что она чуть не подпрыгнула на кровати. Погладив бледную острую коленку пальцами, он пустился дальше исследовать ее тело. Живот. Он погладил её живот и поцеловал пупок, двигаясь дальше. Грудь. Поднявшись к шнуровке тёмного корсета, он недолго думая порвал завязки, распахнув перед собой прекрасный вид. Борра взял молочную кожу в ладони и погладил пальцами. Согрел её своим дыханием и поиграл языком с розовыми вершинками. Плечи, шея, ушки… Он обследовал всё, и наконец слился с эльфийкой в поцелуе. Сильная мужская ладонь легла на её лоно и поманила подушечками пальцев. - Больно? - прошептал он, когда ввел в неё один палец. - Нет, - выдохнула она. Он ввёл второй палец, продолжая манить её узелок. - А так? - Нет, - вздохнула она и прикусила губу. Растянув тугие стенки, он поднялся и расстегнул кожаные ремни, которые держали громоздкие наплечники. Они скользнули вниз и с глухим звуком упали на пол. Борра приподнялся, нависая над ней, но женщина вдруг свела ноги и покачала головой: - Н-нет, - ответила она и улыбнулась. - Нет? - искренне удивился Борра. - Нет! Большие крылья распластались по меховой накидке, когда она потянулась к нему и, повалив на кровать, села сверху. Припав к его рту, эльфийка обласкала пальцами его остроконечные уши, а затем провела по раковинке языком. У тёмного эльфа потемнело в глазах. Уши - это его эрогенная зона, и она будто точно знала, как заставить мужчину заткнуться и потерять связность происходящего. Дальше она провела своим языком по кадыку на шее и спустилась к соскам. Она прикусила один из них и поиграла с ним языком, втягивая в свой рот и облизывая. Когда её пальцы заскользили по его животу, спускаясь вниз, Борра гортанно застонал. Он точно знал, каким образом хочет её сейчас, и одна мысль об этом нереально заводила. Раскрепостившись не на шутку, Малефисента уловила всю силу своей власти, провела своим языком вдоль его накаченного пресса. Эльфийка провела ладонью по бедру пустынного эльфа и остановилась у края брюк, потянув их вниз, она вновь провела по бедру и остановилась в нескольких сантиметрах от его плоти. Женщина прикоснулась языком к бедру любимого и вновь поманила его тело своим влажным языком. Всё ещё краснея, Малефисента облизала свои губы, и, не сводя глаз с лица Борры, наклонилась к его плоти. Мужчина с широко раскрытыми глазами наблюдал за тем, как его желания материализуются в один миг. Эльфийка обхватила его у самого основания, и, потянув на себя, обволокла его своим языком. Её длинные каштановые волосы приятно щекотали бёдра, скользя при движении. Борра откинулся на спину и простонал. - О, Господи, женщина, ты невыносима… Никогда прежде у неё не было мужчины в этом плане. Единственным мужчиной в её жизни был Стефан, с которым дальше поцелуев у неё не заходило, а потом... он предал её. Теперь у неё есть Борра... Только сейчас она поняла, что на самом деле это такое. Мужчина, что находится в твоей власти, движения тела которого зависят от того, что ты предпримешь в следующий миг. Можно провести по нему своими губами, можно подуть на него и тут же согреть своим дыханием, можно поцеловать. Внизу твоего живота становится тепло, и от этого собирается влага, словно тело само молит о продолжении ласк и просит утолить его собственный голод. В данный момент, не было в этом для Малефисенты ничего порочного или грязного. Она любила его и отвечала лаской на то, что он начал первым. Борру затрясло. Сколько раз для него делали подобное? Он уже и не мог вспомнить всех девушек, ни тех ощущений, что испытывал, когда был с ними, потому что они были неважны. Всё ушло, словно волной она накрыла его и смыла всё, что было до неё. Он чувствовал, как она сама распаляется от того, что делает, и ласки ее становятся всё более требовательными, заставляя его едва заметно двигаться под ней. Пульсация стала невыносимой, желание войти в эльфийку непреодолимым. Это было выше его сил, а терпением он никогда не обладал. Он схватил её, потянув на себя и опрокинул на кровать, подтягивая за ноги к себе и разводя бледные бедра своими горячими ладонями. Вновь перья крыльев всколыхнулись в порыве чувств. Малефисента устроилась удобнее, расправляя их. Борра погладил острые коленки и медленно погрузился в её жар. Королева фей поморщилась, привыкая и чувствуя, как мужчина успокаивающе гладит её живот. Спустя пару минут, она двинула бёдрами, побуждая к действиям. Малефисента застонала и вытянула руки над головой. Она прижалась головой к матрацу и начала выгибаться под ним. Он вытянул её ноги и прижал их к себе, не сбавляя темп и любуясь на смену выражений её пылающего лица. Длинные волосы разметались по подушке, а изящные пальцы с силой сжимали мех. Эльф наклонился и вобрал в рот кончик её остроконечного ушка и начал играться с ним, прикусывая. Тёмная эльфийка обвила мужчину стройными ногами, притягивая ближе. Воин обнял её и слился с ней в чувственном поцелуе. Он хотел, чтобы она кричала ему в губы, хотел ощущать, как она трется своим животом об него и вжимается грудью в его грудь. Зрачки Малефисенты расширились, и она закричала, сокращаясь под ним, сжимая его плоть и чувствуя, как он наполняет её тем, что никому другому дать уже не сможет. - Борра, - простонала она, возвращаясь в реальный мир и ощущая, что под тяжестью его тела больше не может дышать. Он тут же перевернулся на спину, аккуратно опрокидывая её на себя, чтобы не переломать им обоим крылья. Женщина положила голову ему на грудь и погладила своими пальцами. - Малефисента, - в тишине произнес он. - Да? - Признайся, ты девственность для меня берегла? Эльфийка приподнялась и посмотрела на него. Этот нахал ещё и улыбался к тому же, сверкая своими жёлтыми глазами. Малефисента беззлобно улыбнулась и стукнула мужчину по груди. Вновь положив голову на грудь, которая была испещрена шрамами, она вспомнила про разбитую хрустальную вазу. - И всё же, что я скажу Авроре, когда она узнает про вазу? - Думаю, она поймёт, если узнает, что это произошло по моей вине, - проговорил эльф, устраивая одну руку себе под голову, а другой обнимая фею за талию. - Борра! Она всё-таки моя дочь, - строго подметила Малефисента. - Она уже взрослая девочка, у которой есть пятилетний сын. - Это ничего не меняет... Некоторое время они лежали молча, наслаждаясь обществом друг друга. - Борра, - прервала тишину Малефисента. - Мм? - Я хочу детей!