***
Душно. В комнате было просто не продохнуть. Макс буквально задыхался от жары, которая шла с улицы. Все окна общаги были распахнуты, но это не приносило никакого толку. Облегчением был лишь маленький вентилятор, что кто -то догадался одолжить в комиссионке. А если быть честным до конца, то его просто стырили наглым образом прямо из-под носа какой-то женщины, что этого даже не заметила. Макс, кстати, был совершенно против такого поступка друзей, но они божились что вернут его обратно, когда эта адская, без преувеличения, жара, спадет. Ближе к обеду, термометр висевший у двери, показывал сорок, если не сорок пять, градусов. Пи-Джей и Бобби, не выдержав такого расклада вещей, решили свалить в какой-нибудь торговый центр, где определенно работали кондиционеры. Гуф, лениво бросивший взгляд в окно, понял что тащиться никуда не хочет, а уж тем более выходить в такое пекло. Друзья лишь пожали плечами, и схватив со стола бутылки с водой, вышли из комнаты. Минут через сорок, Макс понял что жутко налажал. Ибо Бобби, засранец, выслал ему фотографию где они спокойно сидели у фонтана на первом этаже, и наслаждались купленным мороженным. Им то хорошо, а вот парень с каждой минутой все больше растекается по кровати. Все начало раздражать, даже собственные волосы, постоянно лезшие в лицо и липнущие ко лбу. Однако, небесная канцелярия людям не подвластна, поэтому Гуфу оставалось разве что смириться, и отвернувшись к стене, уткнуться телефон, дабы скоротать время. Да, время он действительно скоротал. Да так, что не заметил как уже наступал вечер. Розовые закатные лучи окрасили комнату в лилово -оранжевый, а от окна наконец потянуло прохладной. Поблагодарив за этот ветерок Бога, Зевса, Ктулху, и вообще весь небосвод, Макс прикинул что оставаться в четырех стенах он более не намерен, накинул на себя легкую футболку, и вышел на улицу. Снаружи не было ни души. Где-то в дали можно было услышать рев проезжающего автомобиля, но и он вскоре затих, уступая место лишь шелесту деревьев. Парень блаженно втянул воздух носом, и подставил лицо порывам ветра. Не смотря на, несомненно, отвратный день, вечер еще мог стать прекрасным. Только вот было немного одиноко. Он привык к компании своих друзей. Да, иногда шумных, влипающих в самые неловкие ситуации, зато настоящих и преданных. Без них ему было как-то…некомфортно. Макс не спеша брел между корпусами, рассматривая зеленые кроны, и медленно темнеющее небо. Вскоре оно и вовсе стало темно-синим, с ярким диском луны и редкими звездами. Жара уже окончательно спала, и даже стало немного прохладно. Спрятав руки в карманы джинс, парень остановился у знакомого кафе, на двери которого красовалась вывеска «закрыто». Да, насколько слышал Гуф, в нем сейчас идет ремонт. Мисс Мокачино поделилась этой новостью, и обрадовала Пи-Джея, что теперь стал проводить со своей «дамой сердца» еще больше времени. Глядя на эту пару Макс думал о том, что он, может, зря отклонял предложение девушек провести время вместе, а Бобби тянуло проблеваться. Сев на невысокое ограждение, парень вдумчиво залип на носки собственных кед. В его голове был целый рой мыслей: о занятиях, о распределение времени, что завтра профессор Митчелл снова будет задавать пресловутые вопросы, и что он снова надеется успеть написать конспект до начала пары. Самостоятельная жизнь казалась Максу прекрасной, пока не повернулась к нему задом, показав иную сторону своей сущности. Обнажив вместе с полной свободой кучу правил, эту свободу ограничивающих, а также трудностей, которые если не преодолеть, будут копиться как снежный ком, пока не раздавят. Кстати о трудностях, одна из них как раз двигалась в его сторону, и это не смогло укрыться от взгляда брюнета.Брэдли Сноберкраст, черт его дери, третий.
Трудность такая каких поискать еще надо постараться. Вечно пытающийся поднасрать Максу весь первый курс, пока не был поставлен на место. Чтивший свою персону выше всех людей, казавшихся ему плебеями, выходившим из передряг благодаря толстому родительскому кошельку, и абсолютно одинокий в гребенной богатой жизни. Но это выяснилось потом. А все благодаря новостным заголовкам, буквально кричавших о том что Сноберкраст младший опозорил свой род. Благодаря странному стечению обстоятельств, где Гуф заметил гематомы на руках Брэдли, и резко сменившийся взгляд. И благодаря своему странному любопытству и доброте душевной, которая на самом деле была простой тупостью. Все ликовали, наконец-то зазнайка прекратил свои издевки, и только Максу было до чертиков тошно смотреть как все окружение разом отвернулось от его «бывшего врага», стоило ему оплошать всего один раз. Доучивался оставшийся год Брэдли так, как будто сидел на пороховой бочке. То от одного прилетит смешок, то от сидевший сзади девушки- едкое замечание. Неудивительно что тот стал дерганый. Однако Максу, на собственной шкуре испытавшим все прелести унижения, смешно, почему-то, не было. Зато он очень удивился что Брэдли не стал агриться и брызгаться кислотой, когда Гуф заговорил с ним. И еще больше удивился, как всего через месяц общения они стали хорошими друзьями. А ведь у них было много общего, стоило лишь снять чертовы маски с лиц, и перестать играть на публику навязанные роли. В один момент Брэдли перестал быть проблемой, а Макс еще раз убедился что с характерами не рождаются. -Здравствуй- легко и спокойно говорит шатен, и садится рядом. Взгляд темно-синих глаз выжидающе смотрят на Макса. -Здорова, не ожидал встретить тебя здесь- парень усмехается и запускает руку в челку, убирая ее с глаз. -В общаге остались кое-какие вещи, решил забрать. — да, Брэдли уже окончил обучение, и получил, что не удивительно, красный диплом. Забавно что некоторые считали что и он был проплачен богатой родней, но нет, юноша действительно был умен, и Макс считал что он полностью его заслужил. Тишина затянулась. Она не была неловкой или надоедливой, поэтому никто, ничего не говорил, просто молча наслаждался мигом покоя и странного уюта. Вокруг было совсем темно, только редко мигающий фонарь напоминал о том, что время все еще не остановилось. Гуф спрыгнул с ограждения, и оглянулся на Брэдли, что смотрел куда-то в небо. Брюнет протянул ему руку, и спросил, не хочет ли тот с ним пройтись. Он согласился, и мысленно поблагодарив за предоставленную опору, побрел вслед за другом. Когда фальшивые маски спали, а актерская игра сошла на нет, они поняли то, что все скрывали такое долгое время абсолютно без причины. И после того, как фундамент аккуратно выстроенной лжи обвалился, они услышали как звезды засмеялись над их головами. Это определенно была трагедия воскресного вечера.