Без башни и тормозов

Если вы думаете, что подкатить к ботанику просто, вы не подкатывали к ботаникам. Питер Паркер — неприступная крепость, которую такому, как Уэйд Уилсон, никогда не покорить. Просто, блин, без шансов. И никто здесь не преувеличивает. Уэйд еще преуменьшает, когда думает об этом, если уж на чистоту. Даже то, что они держатся в одной компании, не помогает. Паркер почти игнорирует его существование, и лучше спросит о чем-то Озборна или Лэнга, того же Логана (которому вообще ни до кого дела нет, кроме рыжеволосой сокурсницы Джин Грей), но никогда — ни при каких условиях — Уэйда. Хотя очевидно, что ни первый, ни второй, ни, боже упаси, третий, не разбираются в нужном вопросе, а точно разбирается Уилсон. Зачем? Есть же интернет! Ради всего святого, двадцать первый век на дворе. Да и у Паркера телефон далеко не доисторический — еще бы, с таким-то папашей. Несмотря на мешковатость и простоту его стиля, техника и кроссовки в нем выдавали богатея. Точнее, приемного сына богатея. Если честно, Уэйд думал, что пацан тот еще сноб. Нет, серьезно, только взгляните на него. Рассядется на идеально зеленом газоне университетского дворика, разложит свои вещи вокруг на манер ограды и обопрется на здоровенное раскидистое дерево за спиной, поправит очки и откроет книгу. Даже если Уэйд захочет присоединиться (а он однажды подошел к нему, просто чтобы разговорить или вроде того — хрен знает, почему его так тянуло к этому парню), то Питер не удостоит его больше трех слов и двух взглядов (Уэйд считал). Лучше будет дальше пялиться в книгу. Да и зачем вести беседы с таким увальнем, как Уилсон, правда? А Уэйд очень хотел сблизиться с ним. Сначала бесился, пытался вывести Паркера на эмоции и бесился еще больше, потому что видимых успехов это «дерганье за косички» не приносило. Только Озборн отвел в сторону и велел отстать от лучшего друга, Скотт Лэнг был на его стороне, даже Логан, обозвавший его скандальным задирой. Предатели они все, решил тогда Уилсон. Поджал губы, закинул рюкзак на плечо и свалил куда подальше. Перебесился все же, отпинал боксерскую грушу на тренировке до изнеможения, принял со временем факт, что не всегда удается получить то, что хочется (а хотелось до судорог в животе), попросил новых друзей и смирился. Подумаешь, Паркер. Кругом полным-полно умных очкариков, которые точно так же предпочитали книгу ему. Да и можно было запасть на кого-нибудь более доступного. Уэйд все-таки был не такой отталкивающей личностью, как считал Питер, вроде тех, которых все остерегаются, — нет. В том-то и дело! Далеко нет, многие хотели, чтобы Уилсон подсел к ним и поболтал за жизнь. Бывали, конечно, и те, кто также не переносил нагловатых веселых блондинов, но к отказам Уэйд относился нормально. Может, оттого что он сам не очень-то стремился к общению с теми, кто этого не хотел. Все же чувствовалось, когда человек заинтересован, а когда нет. Уэйд и не настаивал, он понимал, ему и самому не всегда хотелось общаться. Просто Паркер этот… Нет, он даже шанса ему не дал! Какая разница, как Уилсон себя преподносит, может быть, он был самым подходящим ему человеком? Именно тот, кто поймет Питера и не осудит. Может, Уэйд хотел быть близким человеком Питеру. Он хотел накидывать ему на плечи свою джинсовку, хотел быть тем, с кем Питер заговорит первым, когда в его голову проберется безумная идея. Уэйд просто хотел быть тем, кого Питер обнимает во сне. Это отстойно, чувствовать что-то к человеку, который относится к тебе никак. Уэйд регулярно ощущал это «никак», когда Питер лениво скользил взглядом по своим друзьям, чтобы убедиться, все ли присели за стол за ланчем в кафетерии; когда понимал, что Уилсон первый после него прибыл на место встречи; когда просто слушал его очередную веселую байку и прыскал под нос. Честное слово, впервые Уэйд увидел, что Пит смеялся с его шутки на посвящении первокурсников, и почувствовал крылья за своей спиной. Потому что был готов улететь от счастья, ноги его больше не держали. Но Скотт говорил, что это просто эффект текилы. Что именно — смех Питера над его шуткой или ватные ноги — он не уточнил, слишком боялся услышать ответ, чтобы переспрашивать. Но потом Паркер хохотал над другими его шутками, и это ведь было не так плачевно, да? У него был шанс. Чтобы задеть его снова. И получить по лицу. Да-да, Питер пусть и был пацифистом, бил, не промахиваясь. Разнимали их всей общагой. А ведь это была шутка про его мамашу. Кто вообще обижался на такие вещи? Какой-то серьезный сноб, вроде Питера Паркера, ну конечно. На следующий день Уэйд подошел и попросил прощения, сказал, что и сам рос без матери, но это не опускает тот факт, что сильнее любви к ней у него нет ничего. Они немного поговорили, даже пооткровенничали, но это все, что получил Уилсон, практикуя метод задиры. Узнал, что родители Питера, родные, уехали в научную экспедицию когда-то давно и оставили его на дядю и тетю Старк, но так и не вернулись. Круглая сирота — жесть, у Уэйда хотя бы был пропойца-отец. Факты о семьях и парочка рассказов о трудных буднях — вот, что получил Уилсон таким образом. О большем можно было только мечтать, вот что он понял. Выводить на эмоции терпеливых людей — не лучшая затея, особенно если питаешь надежды на их сердце. В общем и целом, их отношения совсем не походили на романтические, не говоря уже про дружеские. Друзьями там даже не пахло. Они просто существовали в одной компании, Уэйд водился со Скоттом и Логаном, перекидывался парой шуток с Гарри и сох по Питеру. Гарри бросал шутки про Питера и его подружку Мэри Джейн Уотсон, которая не была его подружкой, отрицал Питер. Логан был кем-то вроде психотерапевта для этих недалеких. И он точно-приточно знал, что происходило с Уэйдом, потому что не палиться со своими влюбленными взглядами тот еще не научился. Логан прокашливался и толкал Уилсона, стоило ему переборщить, и Уэйд был благодарен за это. Какая крипота, боже, зачем было так залипать на парня, который никогда не обратит на него внимание? Уэйд понимал, насколько стремно он выглядел в глазах друзей, но поделать с собой ничего не мог. Старался только держаться подальше от Питера, чтобы не нарушать его границы, и остервенело колотил грушу вечерами, пока Паркер и Уотсон сидели в пиццерии за углом и мило беседовали. — Ты неплохо накачал руки, — заметил Скотт на большой перемене за их столиком. Уэйд, конечно, заметил взгляд Питера, который сегодня не надел очки — у него был день рождения. Наверняка хотел впечатлить свою подружку, все было ясно, как день. Если Паркер прихорашивался, то был потенциальный день свидания этих двоих. А пока у Питера день рождения, то, конечно, внимание Мэри Джейн подразумевалось само собой. Как и внимание Уэйда, кстати говоря. — Я тренируюсь, когда злюсь, ты же знаешь, — пожал плечами Уислон. — Видно, много злишься, — хмыкнул Гарри. — Машина для убийств Уэйд Уилсон, — сказал Логан, но все уже гадко хихикали, так что Уэйд услышал только начало фразы. — Так, что, сегодня в пиццерии? — когда все просмеялись, Скотт спросил у Питера, что ел салат вилкой и хмыкал с каждой глупой шутки. Уилсон заметил, что сегодня Питер выглядел, и правда, привлекательно без отцовской оправы. Он уже видел его без очков пару раз, поэтому не сильно восторгался, но вид Паркера, его выразительный взгляд и серый джемпер, демонстрирующий широкие плечи и узкий пояс, делали с Уэйдом что-то невообразимое. Хотелось вечность любоваться, даже подложить руку под щеку, но все, что делал Уилсон, это попивал молочный коктейль из тетрапака и помалкивал до поры до времени. — Да, если вы хотите туда, можем заявиться туда, — Питер пожал плечами. — Я не против угостить своих друзей пиццей. — Но против покатать их на Ламборджини, которую тебе подарил Старк? — уточнил как бы между прочим Озборн, и Уэйд не смог сделать вид, что не слушает. Выпучил глаза и отставил упаковку коктейля. — Постойте, та охуенная красавица, припаркованная на стоянке, — твоя? Подарок на день рождения от твоего старика? — Не такой уж Тони и старый, — возразил все же Питер, пускай не собирался потакать дорогим и довольно бездушным подаркам. — Моя, но только на сегодня. Завтра приедут его люди и отгонят ее обратно. — Зачем? — вмешался даже Логан. — Я правильно понимаю, что ты отказался от подарка Старка, который такими тачками разбрасывается по всем благотворительным фондам налево и направо? — Да, — ответил не очень довольно Питер, выходя из себя. — Потому что я не хочу быть очередным благотворительным фондом. Такой ответ вас устроит? — Охуеть, а что нужно сделать, чтобы в своем благотворительном настроении Старк заметил и меня тоже? — Остаться сиротой и заиметь неплохие связи, — Питер ответил Уэйду лично. Их взгляды пересеклись, и мысленно Уилсон, пожалуй, немного пожалел, что раскрыл рот. Они редко обращались друг к другу в общих разговорах, но когда это происходило, то обычно из-за высказываний Уилсона. С моральными принципами ботанов тягаться трудно, а вызывать меркантильные позывы у человека, который предпочел бы семью, вместо всех денег мира, — и подавно. Уэйд, может, и понял бы его озлобленность на деньги, но у него не было ни любящих предков (мамы не стало, когда ему стукнуло пять), ни крупной суммы на счету. Только шутить и оставалось, причем по-всякому: хорошо, плохо, сортирно — хоть как. — Слушайте, я не понимаю, что вас волнует? Крутая тачка? — обратился Питер уже к остальным. — Ладно, ладно, остынь. Нас? Нас волнуешь ты, — ответил ему Уэйд. — Чего ты так агришься? Не мы же покупаем тебя и твою дружбу. Лучше на старика своего злись. И можешь высказать ему, кстати, свою злость. Говорят, помогает, когда обращаешься к источнику. Питер посмотрел на него, а затем опустил взгляд в стол. — Если вам больше хочется прокатиться на новенькой Ламборджини, которая припаркована во дворе, вместо того, чтобы провести вечер со мной в дешманской пиццерии, то я не буду вас задерживать, — Питер схватил рюкзак и стал активно рыться в нем. Достал брелок с ключами от автомобиля и выложил на стол. — А я, пожалуй, пойду, — сказал он и встал из-за стола. Все проследили взглядом за уходящим Паркером из кафетерия и переглянулись. — М-да, — высказался Скотт. — Некоторые душу продадут за такую машину, а наш друг не может позволить себе порадоваться подарку на день рождения. — Потому что ему, очевидно, осточертели материальные подарки? Других он и не знал, пока мы не подружились в школе, — оправдал его Гарри, но на ключи от автомобиля поглядывал, мешая сахар в стакане с кофе. — Может, не стоит на него давить? Придем в пиццерию в семь, как и планировали. — Все в силе, я надеюсь, — проворчал Логан. — Да, все в силе, — подтвердил Уэйд. Он недолго смотрел на их лица, решил, что еще не все сказал одному имениннику, схватил ключи и вскочил из-за стола. — Эй? — парни одновременно вздернули головы, наблюдая за Уилсоном, удаляющимся быстрым шагом. Его широкая спина и высокий рост выделялись в толпе. — Клянусь, если они сядут в машину, то огребут с десяток штрафов, — заключил Озборн, отворачиваясь. Скотт поджал губы, но отрицать очевидный факт не стал. Его друзья не отличались осторожностью. Логан же очень понадеялся, что в этот раз Уэйд не пересечет черту и не получит по лицу вновь. <> Уилсон шел по коридору, заполненному студентами. Он хотел найти Питера и поговорить нормально, может быть, пооткровенничать снова, потому что на тему семей, как он понял, они имели определенный карт-бланш. Хотя, на самом деле, Уэйд не знал, что скажет пацану, разве что «Что скажешь на то, что мы сядем в эту тачку и уедем в закат?». Уэйд бы очень хотел. Но он издал овечий вопль и остановился, как если бы увидел привидение — почти, потому что увидел Мэри Джейн и Питера, мило беседующих у шкафчиков в конце коридора. Девушка ласково проводила пальцами по челке Паркера, чтобы убрать ее с лица, и хихикала, пока тот, как вкопанный, не мог даже пошевелиться толком. Если так выглядел Питер, будучи влюбленным, то Уэйд мог с точностью до девяносто девять процентов утверждать, что Питер с ним шевелился, а значит, что не был заинтересован. Только один шанс был у Уилсона, и он сейчас медленно испарялся на глазах. Сладкая парочка все еще беседовала. Уэйд немного растерял запал, опустил плечи и прислонился к шкафчику вдоль коридора, кивнул некоторым знакомым, проходящим мимо, и украдкой подглядывал за парой. Не начнут ли они целоваться прямо в коридоре, здесь, чтобы Уэйд окончательно удостоверился, что ему ничего не светит. Но вот Питер сделал шаг назад от девушки, врезавшись в дверцу шкафчика. Уэйд поморщился: наверняка, больно. Питеру же, видимо, некогда было себя жалеть, он даже к плечу не притронулся или лопатке (хз, как бы он вывернул руку, но все-таки), обошел Мэри Джейн и скрылся за поворотом. — Да не может быть, это что, шанс? — проронил Уилсон, все еще не двинувшись с места от шока. Нет, он правда растерялся. Такое происходило не каждый день. Питер что, только что лишил девушку мечты своего общества и ушел? Ну, пацан и недотепа. Уилсон ничего не смог поделать с ухмылкой, когда сорвался с места и бросился бежать за парнем уже своей мечты. Пусть она и принимала вид кого-то, вроде Питера Паркера. Прекраснее Уэйд ничего не видел, правда. Настиг он его на лестничном пролете. Пит сидел на подоконнике вдоль, согнув одну ногу в колене, прислонялся к стене сбоку от окна, сжимал кулаки и пялился на стоянку. Злосчастная Ламборджини стояла в аккурат под окнами и поблескивала на солнце. Уже скопились люди вокруг, думая, наверно, и предполагая, кто мог на ней приехать сегодня. Питер хмыкнул, когда представил их разочарованные лица. — А мой батя дал мне только жалкую хромосому, — прокомментировал Уилсон, приблизившись. Питер обратил на него внимание и тут же невольно опустил ногу, уставившись тупым взглядом в пол. Уэйд забрался к нему на подоконник и поставил согнутую в колене ногу рядом, так же, как сидел Питер, пока не заявился Уилсон. — Ну, и пару оплеух, пока я был ребенком. Вырос, дал ему сдачи и свалил из дома, — посмотрел на стоянку из окна, а потом перевел взгляд на Питера. В профиль он выглядел еще аристократичнее, чем Уэйду хотелось замечать: волнистые кудрявые волосы, прямой лоб, горбинка на носу, выразительные губы и подбородок. Блондин сглотнул и отвел глаза на тачку. — Я знаю, что выглядит это так, будто я совсем зажрался, но мне правда не нужны его подачки и благотворительность, — Питер поднял взгляд на Уэйда. — Для таких людей, как Старк, деньги ничего не значат, но они почему-то уверены, что они имеют колоссальное значение для других, поэтому покупают всех и каждого. Бросаются деньгами в проблему и думают, что она исчезнет. Думают, это подействует, вместо того, чтобы просто по-теплому относиться к близкому человеку. — Ты ценишь это в людях? — Уэйд откинул голову и посмотрел на Питера, который повернулся к нему и сел так же. Только руку на колено не закинул, как Уилсон, а положил на живот. — Тебя интересует, что я ценю? — бросил ответку Питер, кивнув. Довольно провокационно для него. Уэйд весь подобрался, чтобы признаться: — Вообще-то да. Всегда было интересно. — Я думал, ты достаточно внимательный, чтобы понять это самому без подсказок. — Но недостаточно внимательный, чтобы понять, что может впечатлить тебя по-настоящему. Питер наблюдал за людьми внизу, но потом перевел взгляд на Уэйда, который смотрел на него в упор в каком-то ожидании. В животе Уилсона поднялся ураган, сравнимый с силой цунами, потому что никогда еще он не позволял себе так долго смотреть в глаза этого парня, чтобы и тот смотрел на него так же долго, почти не моргая. — Я не очень доверчивый, чтобы делиться своими впечатлениями, — без видимых эмоций на лице поведал Питер. — Я знаю, — улыбнулся Уэйд, но какой-то болезненной улыбкой. Ну, да, ему-то точно никогда не поведают о личном. Ну, и что? Не значило ведь это, что ему и пытаться не следовало. Питер отвел взгляд, посмотрел на машину и сказал: — Думаю, я сам толком не знаю. Не знаю, чего хочу. Я с детства ненавижу свои дни рождения, потому что всегда как бы жду чего-то особенного. Что родители вернутся или что друзья устроят мне вечеринку-сюрприз с маканием лица в торт. Из-за чего я же потом и буду злиться на вас. Но я… я люблю то, что вы такие придурки. Даже когда хотите прокатиться на крутой машине больше, чем отметить мой день рождения. Меня просто… распирает это противоречие в себе же. Как будто доверчивый ребенок и недоверчивый взрослый постоянно соревнуются между собой, и кто-то побеждает, поэтому я срываюсь на вас, — Питер повернулся к Уэйду, который не спускал с него глаз во время его монолога. — Наверно, я хотел найти плюсы в этом дне рождения, но если бы мой опекун не забыл о нем, может, настроение мое было бы лучше, и если бы вы не приковывали такое внимание к машине, которой Тони хочет откупиться… Меня это вывело из себя. — Просто скажу, что не всем повезло с дядями-денежными мешками, ну, знаешь, так, для информации. Я не гоню на тебя, — он поднял ладони перед парнем. — Со стороны это выглядит как крутой подарок, и только. И, ясен перец, хочется восхищаться, когда видишь перекрашенный в белый Бэтмобиль. Кто не тащится по тачкам? Ты судишь со своей колокольни, как Питер. А я сужу со своей, как Уэйд. И это нормально. — Колокольня Питера Паркера самая отстойная. Если бы ты знал… — Питер сглотнул, прежде чем признаться: — как хотел бы я оказаться хоть раз на колокольне Уэйда. — Что? — сказать, что Уилсон удивился, ничего не сказать. — Что? Почему?.. — пока Уэйд пребывал в смятении, в его голову начали закрадываться сомнения. А прав ли он был все это время, что Питер его не выносит? В смысле, да, Пит его игнорировал и делал вид, что его не существует, но от отталкивающих ли чувств это было? Питер решил ответить: — Ты же без башни и тормозов. Ты по-настоящему свободный и можешь сказать или сделать, что хочешь. Ты просто… Уэйд. Ты свободен от чужого мнения, одобрения или денег. Ты — просто ты. И люди принимают тебя таким, какой ты есть. — Или не принимают вовсе, — невесело усмехнулся Уилсон. — Да, но, — Питер замялся, — разве нужны тебе такие люди, которые не принимают тебя? — Я не… могу я спросить кое-что личное? — набрался смелости Уэйд. Возможно, сейчас было не время и не место, чтобы задавать личные вопросы, но как же его разрывало. Питер поднял брови, но кивнул. — Конечно. «Принимаешь ли ты меня таким, какой я есть?» — Я… забудь. В следующий раз, — Уэйд сдулся, как только сформулировал вопрос в своей голове. Звучало невероятно отвратительно. — Это бред. — Нет, задавай свой вопрос. Раз уж начал, — Пит толкнул его в колено своим. Парень напротив выглядел невероятным. Уэйд хотел находиться рядом с ним до тех пор, пока его не прогонят прочь. И как же он хотел отсрочить момент, когда это произойдет. Состояние было, как на иголках. Неосторожно что-то сказать или сделать было страшнее всего. Обычно он не следил за своими поступками и словами, это не характеризовало Уэйда, но с Питером ему хотелось вести себя иначе, и поэтому приходилось контролировать себя больше, чем следовало. Пришлось импровизировать, просто потому что ему не хотелось быть отвергнутым так скоро. Он еще не насладился их уединением. — Заведомо ничего не сделало бы этот день рождения твоим любимым? Ты даже представить такое не можешь, да? Питер не ожидал такого вопроса. Даже его взгляд изменился, Уэйд незаметно выдохнул, потому что понял, что попал с вопросом даже лучше, чем собирался. Да и перетягивать на себя одеяло он не хотел, они все-таки сидели здесь на подоконнике в день рождения Питера, чтобы поговорить о нем. Студенты даже не ходили вокруг, должно быть, прозвенел звонок, а он даже не заметил, потому что был поглощен Питером и его откровениями. Которые шли одно за другим. Невероятно. Питер доверился ему. Разве мог Уилсон перетягивать на себя внимание в такой момент? — Я сказал, что ненавижу свои дни рождения, но они не… они неплохие. Я просто не люблю ждать чего-то и надеяться. Я понадеялся, что Тони позвонит мне сам и поздравит, но позвонила Пеппер и поздравила общим поздравлением, мол, от них двоих. Пеппер это моя тетя, и я очень люблю ее, мы поговорили по видео-связи, и по голосу Тони на фоне я понял, что он даже не в курсе, какой сегодня день. Он так и спросил, а что за день сегодня? Четверг? Я видел лицо Пеппер, которое все мне сказало. Никакая это была не шутка. Я похож на дурака, по их мнению? Если бы Тони не вел себя как бездушный мешок с деньгами, сегодняшний день был бы чудным. Правда. Без всяких Ламборджини. Я помню только один семейный вечер, когда мы были вместе: я, Пеппер, Тони за ужином. Остальные так, незначительные. Они никогда не заканчивались совместно или начинались. Он все время занят. — Чудным? — Уэйд слушал внимательно, но его очень зацепило почему-то именно это слово. День был бы чудным? Почему? — Ну да, все должно быть не так. Мы должны были скучно отсидеть пары и вечером устроить что-то, из-за чего мне на утро должно стать стыдно. Разве не в этом суть дней рождений? — задался вопросом Питер с улыбкой, обвел Уэйда взглядом и опустил куда-то на его грудь. — Но я немного рад, что все сложилось именно так. Я думал, ты меня не выносишь и поэтому пытаешься задеть. Уэйд не смог ничего сказать, потому что шок забрал его стремительно быстро. У него только вырвалось: — Чт… Я не не выношу тебя. Я тебя… — Я, может, не так выразился, — перебил Пит, — но позволь уточнить, ты же считаешь меня скучным ботаником? Если честно, я вообще не понимаю, что ты забыл в нашей компании. Ну, может, Логан еще соответствует твоей крутости, но мы со Скоттом и Гарри… мне иногда не по себе, потому что вы звезды универа, а мы… просто мы. Не в обиду Гарри и Скотту, конечно. — Конечно. Уэйд чувствовал, что сейчас откроет окно и выкрикнет на улицу что-то наподобие «Питер Паркер считает меня крутым! А я все это время думал, что меня не выносят!». Фейерверк ощущений накрыл его, просто потому что Питер сидел рядом и говорил именно эти слова. Невероятно! — Это прозвучало ужасно по отношению к Гарри и Скотту, — бормотал Питер на фоне. — Я не так выразился. Я хотел сказать, что они потише и не такие популярные, но это ни в коем разе не уменьшает их заслуг как людей, понимаешь? Они мне очень импонируют именно тем, что не стремятся к популярности и принимают себя и других такими, какими они есть. Они просто классные, но не все об этом знают. Уэйд качал головой утвердительно, но слишком довольно для человека, которого считали крутым. — Блять, я думал, что ты меня презираешь! — Уэйд едва ли истерично не ржал, просто потому что не верил в происходящее до конца. Питер Паркер его не не выносил! — Я? С чего бы? — Питер нахмурился. — Ну, да, ты иногда ведешь себя, как придурок. Но это типа маски, ведь да? Ты можешь быть серьезным. — Я могу быть очень серьезным, — Уэйд все еще кивал и принялся поддакивать. — Но когда дело доходит до чего-то важного, ты… можешь быть нормальным? — Я могу быть очень нормальным, клянусь. Ты даже не представляешь, насколько нормальным я могу быть. У тебя пупок развяжется от моей нормальности, — он перебарщивал, но ничего поделать с собой не мог. — Да он уже развязался, — Питер улыбнулся ему и опустил ногу, хотя подошвой оставил ее упираться в окно, просто колено стало смотреть не вверх, а в стену напротив окна. Уэйд убрал свою ногу, которая была чем-то, вроде преграды, и подсел ближе. Неужели Уэйду посчастливилось все это услышать своими ушами? — Даже сейчас. Ты сидишь рядом и не ведешь себя, как придурок. Ну, почти не ведешь, кроме неконтролируемых кивков. У тебя что-то с шеей? Уэйд толкнул смеющегося парня в плечо, но перестал издеваться над своей шеей. — Я вспомнил, как вчера шел домой после библиотеки. И за мной шел мужик вплоть до кампуса, — вдруг поделился Пит. Уэйд поднял брови. — Шея у меня тоже болела, пока я бежал и оборачивался постоянно. В какой-то момент я увидел нож в его руке. Просто надеюсь, что это все-таки был не нож, а что-то другое. Может, он хотел, чтобы я открыл ему пиво? — Это звучит, как пиздец, на самом деле. Но ты знаешь, вот это обидно! Думал, я самый криповый чувак, которого ты знаешь. Ты убежал, и все закончилось нормально? — очень хотелось надеяться, что Питер просто шутить не умел, разбрасываясь такими словами. — Я никогда так быстро не бегал, — признал Питер, поджав губы. — Но ты так спокойно об этом говоришь. Стоп. Ты это придумал! Если да, то это ужасно, не шути так. Ты заражаешься моей придурковатостью, — заметил Уилсон, пока Пит хихикал и прятал взгляд. — Погоди, а когда это я вел себя как придурок? — Почти всегда? — больше утвердил, чем спросил, он и кивнул вбок на окно, по-видимому, на припаркованный автомобиль. — И ладно, мы все в какой-то степени придурки. Именно поэтому я сначала задумался о том, чтобы прокатить вас. Почему нет? Мы бы собрались, засели в машину и уехали куда-нибудь творить что-то противозаконное и дебоширское. Я бы отговаривал вас и угрожал, что вызову копов, но никого я, конечно, звать бы не собирался, потому что было бы слишком хорошо. Кто-то обязательно взял бы алкоголь, травку и… — Предположительно я, — прервал его Уилсон. Питер кивнул. — Да, может быть. Логан бы приберег четвертак, чтобы мы выпили по отвратительно дешевому кофе по окончанию, и было бы весело… — грустно закончил Пит и посмотрел в окно. — Если бы не Тони, который думает, что может заменить мне все крутой тачкой. Он даже не извинился из-за того, что забыл. Просто прислал ключи с курьером. — Знаешь, в этом сценарии есть что-то чудесное, как и то, что всегда есть кто-то, кто все испортит. Что случилось у вас с Мэри Джейн? Ты не особо-то рад вашему разговору, — осмелился спросить Уэйд, видя, что Пит располагает к откровениям. — Я не хочу об этом говорить, извини, — вопреки ожиданиям, выдал Питер. — Ладно, как хочешь, — Уилсон опустил плечи, не зная, как продолжить разговор. Не всегда получалось добиться желаемого, да, но Уэйд все еще не умел относиться к этому не в упрек себе. Питер же не сказал ему не потому, что он, Уилсон, придурок? Не потому, что не достоин, да? Просто не хотел, и все. А не потому, что не хотел говорить на щекотливую тему именно с Уэйдом? — Несмотря на то, что я рад нашему разговору, это один из худших дней рождения в моей жизни, — признался Паркер тем временем. Уэйд поднял на него взгляд. — Не зарекайся, может быть, тот мужик с ножом еще вернется. Питер прыснул, следом за ним улыбнулся Уэйд, слыша его смех. Было чудесно видеть его хихикающим. — Пойдем, — он решил, что посиделок на окне им достаточно. — Куда? — Питер не спешил прыгать на пол, смотря на Уэйда, который уже вешал рюкзак на плечо. — Просто пошли со мной. Покажу тебе, каково быть без башни и тормозов. Ты не пожалеешь. Хочу тебе кое-что подарить. — Уэйд, — предостерегающе сказал Паркер. — Это эмоции. Не поверишь, но у меня нет денег, чтобы тягаться с подарками Старка. — А вот в это я как раз поверить могу, — справедливо заметил Питер и спрыгнул на пол, взял рюкзак и пошел за Уэйдом. — Эй? Ответом послужил смешок за спиной. — Но прежде ты должен позволить мне воспользоваться твоим подарком, — Уэйд развернулся лицом к Питеру, который едва не врезался в него, но остановился рядом и поднял голову. Уилсон показал ключи. Сейчас или никогда. Уэйд мог показать Питеру больше, чем откровенные разговоры на окне, он это чувствовал. Чувствовал и то, что Питеру нужно это не меньше. — Ламборджини? — Паркер посмотрел на брелок и поднял брови. — Ты хочешь, чтобы мы поехали на ней? Ты с ума сошел? — Да, а что? На ней же никакой заразы, типа хламидий, нет? Я месяц как пролечился, не хочу возвращаться к истокам своих ошибок, — Уэйд хохотнул, когда увидел лицо Питера. — Я шучу. — Я почти поверил. — Не буду тебя переубеждать, — Уэйд поджал губы. Всякое бывало, с этим не поспоришь. — Постой, а не слишком ли это лицемерно с моей стороны? — Питер коснулся его руки, задавшись вопросом. — Садиться в тачку, ключи от которой я отдал друзьям под предлогом «не хотите тусить со мной — катитесь куда подальше»? — Брось, всем насрать, — Уэйд проследил за его рукой и заглянул в глаза. — Просто поверь мне. Обещаю тебе, что если кто-то вякнет хоть слово, то пожалеет. Ты умеешь водить? — Да, но не садился за руль лет с шестнадцати. Сейчас мне девятнадцать. И прошло, знаешь ли, немало времени. — Ладно, у меня все схвачено. Я поведу. И кстати, у тебя найдется четвертак? Питер помотал головой, но посмеялся с вопроса. Уэйд пожал плечами. Придется выкручиваться подручными средствами. <> К автомобилю оказалось не так-то просто подступиться. Его облепили студенты и некоторые преподаватели. Уборщик, не отпуская швабру из рук, разглядывал Ламборджини вместе с остальными. Уэйд и предположить не мог, что машина окажется настолько грациозной и крутой. Все обернулись на Уэйда и Питера, когда Уэйд отменил сигнализацию, и машинка радостно пропищала. — Это же один из тех спорткаров Старка, о которых все говорят? Которые разгоняются до сотки почти за секунду. Прости, — он быстро закончил с восхваляющими одами Ламборджини и перевел взгляд на Питера. Все расступились, очевидно, пребывая в шоке, какие именно люди сели в автомобиль. Отошли на пару шагов, пока Уэйд поворачивал ключ в замке и довольно поглядывал на Питера. Ревущий мотор заглушал крики на стоянке. — Боже, поверить не могу. Машина Старка, мы в ней. Если что-то случится, пока мы будем ехать… — Питер пытался поспевать за происходящим, но да, они действительно уже сидели в машине и собирались отправиться куда-то, куда только Уилсону и богу известно. Уэйд выруливал со стоянки, несколько девчонок с криками махали им. Открытый верх Ламборджини заверял, что слышно им будет не только крики, но и шум ветра, улиц и птиц. — Да чего с ней может случиться, пока мы будем ехать в Тихуану за травкой? Глаза Питера давно так широко не распахивались. — Сюрприз? — подмигнул Уилсон. — У нас программа, — заверил он, как только выехал на дорогу. По городу им придется ехать тише, но он уже дождаться не мог трассы. — Сначала травка, потом заехать за оборудованием, а потом эмоции. Просто доверься мне и наслаждайся процессом. — Это, знаешь ли, не так просто, когда сидишь в ненавистной машине, — проворчал Пит. — О, малышка! Не слушай этого изверга, ты ни в чем не виновата. Она ни в чем не виновата, — обратился он к Питеру затем. — Только взгляни на нее. Разве достойна она быть ненавистной? — Она — нет, но я готов в порошок стереть ее владельца. Уэйд не знал, что на это ответить, потому ехал молча. Питер взглянул на него. — Детская обида или вроде того? — Вроде того, да, — подтвердил Уилсон кивком. — Но, кажется, план потерпит корректировки. Пристегнись, мы переходим в пункту два и три. — Я типа пристегнут, — заметил Пит. — Я о том, чтобы ты держался за сидение, потому что, — не договорил Уэйд, решив продемонстрировать действиями больше, чем словами. Малышка и правда разгонялась за секунды, и уже совсем скоро они ехали так, что ветер мягко бил им по верхней части лиц, развевая волосы. <> Уэйду пришлось разбудить Питера, потому что он заснул по дороге. Два часа езды для парня показалось слишком и его организма тоже. — Питти? Проснись, — Уилсон мягко потормошил его за плечо. — Мы приехали. — Что? — Питер открыл глаза, слыша городской шум вокруг них. Огляделся. Зеленый газон, подъездная дорожка к величественному зданию, голубое небо высоко над ними. Стеклянная поверхность отсвечивала, попадая лучами по глазам, заставляя щуриться. — Уэйд. — Ага, — беспечно согласился он. — С днем рождения. — Ты привез меня… — Да, — подтвердил Уэйд. Именно это он и сделал. Но Пит оказался не так доволен подарком, как ожидал Уилсон. — Ты с ума сошел? — зло спросил Питер. Чересчур зло для человека, которому сделали самый нужный подарок. Никто не предложил бы ему такой, Уэйд уверен. Кишка тонка у остальных просто, никто бы не привез его в Старк Индастриз без его ведома. — Ты привез меня в Старк Индастриз? Как ты вообще привез меня сюда? Сколько я спал?! — парень быстро выходил из себя, когда был на эмоциях. — Не так много, — пожал плечами Уэйд довольно добродушно для человека, на которого повысили голос. — Дважды пукнул. — И как же я не проснулся? — возмутился Питер. — Не знаю, но воняло страшно, — Уэйд поджал губы. Пит ударился затылком о сидение и гневно выдохнул. Нужно было где-то найти в себе силы, чтобы не врезать этому шуту. — Во второй раз я побоялся, что мы вообще на воздух взлетим. — Ты просто, — Паркер опустил факт своего возможного газопускания и попробовал разобраться в сложившейся ситуации. Сопоставил факты, разжал кулаки и выдохнул, — привез меня почти за двести миль к моему опекуну?! Что у тебя с головой? Уэйд? — Бумага и ручка есть? Я попробовал бы нарисовать. — Боже, — Питер прикрыл глаза, закипая. — Зачем ты привез меня сюда? Я не хотел его видеть! — Ты сам сказал, что не знаешь, чего хочешь. Откуда ты точно знаешь, что не хотел? Да я... Я видел твои глаза, ясно? Вот и сделал все за тебя. Ты сказал, что хочешь стереть в порошок Тони Старка, и вот мы здесь! Терка на задних сидениях, можешь полюбоваться. Питер принципиально не оборачивался, потому что, и правда, боялся увидеть там кухонную терку или того хуже — комбайн. — Погоди, я правильно понимаю, что ты осуществил мое желание, используя машину за пятьсот тысяч долларов, которую нам и пальцем трогать не следовало, и рванул в Старк Индастриз?! Без моего согласия? — Ты, — Уэйд сказал спокойно, — хотел этого. Вот ты здесь. Бери эту херню с задних сидений и наслаждайся. Для этого все и задумывалось! Питер посмотрел вокруг, солнце намеревалось садиться, а значит, близился вечер. Они могли опоздать в пиццерию, если, конечно, друзья хотели явиться туда после того, что наговорил им Паркер. — Я этим, — он показал на здание и открыл дверцу машины, — не могу наслаждаться. Питер выбрался на улицу, все же зло захлопнул дверцу (не удержался) и посмотрел на газон под своими ногами. Прошелся по помятой зелени. Обошел автомобиль и встал у бампера, разъяренно зарычав по итогу, потому что оценил масштаб ущерба. — Ты что, перемахнул через бордюр и проехался по газону? И даже остановил здесь тачку? Уэйд! Выруливай отсюда, сейчас прибегут его люди и… — Ты говорил, что хочешь сделать что-то дебоширское с друзьями, — напомнил Уэйд, выглядывая головой из машины. — И что это будет весело. Нифига, — заключил он и повернул ручку дверцы, чтобы выйти к нему. Питер сложил руки на груди, глядя на приближающегося Уилсона. — Уэйд, ты… Я и представить не мог, какой ты. Нужно отогнать тачку на стоянку и… — Да отгоним, успокойся уже, — призвал Уэйд чуть-чуть раздраженно. — Оглянись, ты в Нью-Йорке, рядом здание, в котором работает твой дядя. Он крупно насолил тебе. И мы не уедем отсюда, пока ты не отомстишь за все дерьмо, которое он заставлял терпеть тебя. Ну же, бери снаряды и целься по окнам, — Уэйд оценил взглядом высоту Старк Индастриз. — Не промахнешься. Давай же. Питер посмотрел на пакет на задних сидениях. — Нет. Ни за что, — он отказывался идти на поводу у Уилсона. — Поехали назад в общагу. — Ну хотя бы один раз метни яйцом по какому-нибудь стеклу, — Уэйд не собирался так легко сдаваться, придется поуговаривать пацана. — Нет! — возмущенно возразил Питер. Он таким не занимался. — Просто, блять, — Уэйд не выдержал и достал упаковку яиц из пакета и приготовил одно Питеру, — бери и кидай. — Уэйд! Я никогда не… Уэйд! — блондин встал у него за спиной, вложил яйцо в его ладонь и замахнулся за него. Питер больше сопротивлялся на словах, но оттолкнуть парня не решался, особенно когда тот так плотно к нему прижался со спины и обдал теплом. — Нет! Уэйд! — Уилсон разжал чужую ладонь, и они оба проследили за тем, как низко пролетело яйцо, но как же смачно оно шлепнулось об стекло и по желтку покатилось вниз вместе с разбитой шелухой. Уэйд слышал запах Питера, который забирал у него способность мыслить. Как же хорошо он пах. И было немного тяжело отойти от Пита, когда он подошел настолько близко, даже чуть приобнял его, но Уэйд был из выносливых, поэтому: — Неплохо, а теперь сам, — он обошел парня и открыл коробку перед ним. Паркер посмотрел на приятеля, который только что стоял вплотную к нему со спины, прежде чем взять яйцо из упаковки. Он хотел, чтобы Уэйд встал там, за ним, снова, но не решался произнести вслух. Тем более здесь были дела поважнее, как казалось. — Это самое глупое и отчаянное, что я делал, — вздохнул Питер, подбросил немного яйцо в ладони и метнул по зданию. Оно приземлилось выше первого, но также забавно оставило след и стало скатываться. Питер глубоко вздохнул, пробуя это чувство на вкус. Вкус свободы. Ему нравилось. — Чудно! — воскликнул Уэйд. Питер взглянул на него, услышав слово, которое, очевидно, приглянулось ему. — А еще есть? — спросил Паркер, принимая у Уилсона коробку. — Спрашиваешь, — он ухмыльнулся. — Еще есть тухлые. Питер хохотнул. — Он будет в бешенстве. Давай! Уэйд подсуетился и быстренько достал вторую коробку с яйцами, что долго дожидались своей очереди, настолько долго, что успели изжить себя. Питер бросил несколько яиц свежих в это время и с радостью обменял свежую коробку на тухлую, радостно завопил и продолжил обстрел, только вонючими снарядами. — Это тебе, дядя Тони, за то, что ты забыл про мой день рождения, — метания по стеклам яйцами проходило успешно. — А это за то, что хотел отправить меня в ебучий Оксфорд с Гарвардом, когда я хотел в Балтимор. О, а еще за то, что запирал меня в своем особняке, как собаку. Даже собак в машинах не запирают! Спасибо за отношение, как к своей собственности! Держи ответку. Уэйд удивленно слушал косяки Тони Старка и понимал, что, пожалуй, все они были не без греха. Но не мог нарадоваться за Пита, спокойствие за его душу, за то, что Питер делал, что хотел, было бесценно. — Хочешь бросить? — в какой-то момент Питер понял, что метал снаряды только он, поэтому предложил последнее вонючее яйцо тому, благодаря кому все это и происходило. — Давай, но вообще-то все эти яйца предназначались тебе. — О не волнуйся, я не жадный. Уэйд хихикнул и с удовольствием метнул яйцом по стеклянному покрытию Старк Индастриз. — Охуенно, — прокомментировал он, следя за стекающим живописным искусством. — Да, — подхватил Питер. — Спасибо. Все-таки мило, что ты обманом заманил меня сюда, довез, пока я сплю, и организовал все это. — Мы же друзья, — ответил ему в тон Уилсон, и оба посмеялись в стороны. — Странно, что нас еще не остановили. Я думал, с охраной у Старк Индастриз точно проблем не возникнет. Но, — он посмотрел на пустую подъездную дорожку к парадному входу, — видимо, нас демонстративно не замечают. — Ладно, поехали? Пока нас как раз не заметили и не поймали. — Да, — Питер бросил коробку с остатками яиц на газон и последовал за Уилсоном. — Чтобы ты понимал, насколько Тони обращает на меня внимание. Даже обстреливание яйцами его корпорации не дает никакого эффекта. — Дерьмово, но что тут поделать, главное, что ты отвел душу. Уэйд завел тачку, и они двинулись с места, оставив на газоне за собой следы. Питер присвистнул, когда это увидел. Но поделать с этим ничего не мог. Они выезжали на дорогу. <> — Ну что, ты рад? Рад, что твой день рождения не ограничился подоконником? — Еще как! — Питер выглядел, как никогда, свежим и отдохнувшим после проделки. Они ехали по городу и встали на светофоре. — Вот видишь! И не надо винить дядюшку Уилсона в том, что у него не все дома! Это, конечно, так и есть, но, — его прервал смех Питера. — Я и подумать не мог, что творить дебоширские вещи так весело! Предлагаю еще куда-нибудь податься потом! — Интересно, ты уже морально готов идти грабить магазины или?.. Питер засмеялся. Как будто шутки Уилсона были настолько удачными. — Мы еще успеваем к нашим на встречу? — спросил Пит, наблюдая красивейший закат. — Успеваем, — гордо сказал Уэйд. — Еще успеваем для пункта один. Что? Травка легализована в девяти штатах, я имею полное право на то, чтобы использовать ее далеко не в медицинских целях. Питер покачал головой, но возражать не стал. Сегодня слишком насыщенный день, чтобы просить Уэйда делать его проще. Он был слишком… чудным. И это так ему нравилось. Ему нравилось все. Общество Уилсона, его чудаковатые, слегка рискованные идеи, чувство, которым накрывало Питера, от всех этих составляющих. Паркер не хотел возвращаться домой, потому что знал, что дома уже не будет так хорошо и весело, как с Уэйдом, пока они гнали на всех порах в другой штат. На развилке они свернули. Питер не следил за дорогой, только наслаждался теплым ветром и вечереющим небом. <> Они подъезжали к пункту назначения, очевидно, потому что дорога испортилась и оставляла желать лучшего. Их немного подбрасывало на ухабах, кое-где автомобиль буксовал, но Уилсон упорно жал на газ, и они продолжали ехать. Питер не желал думать, насколько убогой они вернут машину, пускай это не было хоть сколько-то проблемой для такого, как Старк. Но для низкой посадки спорткара неподходящая дорога имела огромную проблему. Земля в этой глуши была довольно рыхлой, и они встали, буксуя на месте. Уэйд пробовал завестись еще и еще, но автомобиль не поддавался. — Упс, — просто сказал Уилсон, убрав руки от руля. — Мы что, застряли? — все еще не веря в происходящее, уточнил Питер, вздернув брови. — Ты хорошо понимаешь мое «упс». С полуслова почти. Смотри-ка, как мы поладили! — С полуслова? — переспросил Питер. — Это все, что ты можешь сказать в этой ситуации? И все, что ты можешь сделать? Попробуй еще раз завести. Уэйд закатил глаза, но сделал то, что требовал от него Паркер. Хотя, как ни крути, они прилично влипли. Вернее, встали. Колеса вхолостую прокручивались, но нужного эффекта это не вызывало. — Не-а, кажется, от мужика с ножом убежать проще, — отчаялся Уилсон, вспомнив знакомого Питера. — Тогда какие твои предложения? — Питер не собирался задерживаться здесь. Еще и в свой день рождения, в самом-то деле, Питер вообще отказывался бездействовать. — Да что тут предлагать? Нужно идти и толкать, — решил Уэйд, откинул голову на сидение и взглянул на парня, думая, кто из них пойдет. — Камень-ножницы? — Ты серьезно? Питер знатно опешил. Это так Уэйд решал все свои и чужие проблемы? Правда? — Да? — Уэйд все еще не знал, как стоит реагировать. А что ему оставалось, собственно? Переживать и задавать вопросы уже взял на себя роль Паркер. — Ты выходи и толкай. — Почему это мне выходить и толкать? — Уэйд не то чтобы не хотел помочь делу, просто тон Паркера оставлял желать лучшего. Вот в такие моменты чувствовалось, кого из них воспитывал богатый папочка! Уэйд явственно ощутил, как же тяжело с белоручками. — Потому что это ты все затеял, устроил настоящее дорожное приключение. Не говоря о том, что именно ты захотел добыть травки в каком-то богом забытом месте, где даже дорога, как в глуши! А хотя постойте, это и есть глушь. Ты наворотил все это, заварил кашу, тебе ее и расхлебывать, — порешал Питер и уставился на него. — Вот именно, что я уже выполнил львиную долю работы, — у Уилсона было свое мнение на этот счет. — Если не хочешь, давай на счет три, — но он все еще чтил компромиссы, поэтому показал сжатый кулак. Питер опустил глаза на его руку, сжал свой кулак, ударил по его — сверху и полез выбираться из машины. Уэйд удивленно наблюдал за ним. Что это было только что с их кулаками? — Забудь все, что я говорил, — проворчал на ходу Питер. — Я не хочу обвинять тебя в неудачах, просто крайних искать всегда легче. — Хорошо, что понимаешь, — кивнул Уэйд, но потом подумал, цокнул и тоже вылез из машины. — Я передумал, ты иди за руль, а я буду толкать, — сказал он, когда подошел к парню у бампера. — Но я же сам вызвался? — не понял Паркер. Он уже рукава закатал и был, что называется, готов. — Нет, у тебя день рождения как-никак, — напомнил своевременно Уилсон. — Испачкаешься, надо оно тебе? А мне не привыкать. Как-то я вытащил толстяка из-за столика в забегаловке и уже ничего не боюсь. Ставь тачку на нейтралку, как я того толстяка, — решительно заявил Уэйд и принял подходящую позу: положил руки на бампер и наклонился. Питер не стал отрицать. Может быть, Уилсон был более способным из них двоих. В конце концов, чем меньше они будут спорить и больше действовать, то тем быстрее выберутся из этой дыры. Питер сел за руль и осмотрелся на месте водителя. Интерфейс у этой малышки был фантастическим, прост в управлении и довольно эффективен, как гласили слухи. Пит решил довериться слухам и Уэйду. — Готов? — спросил Паркер у него. — Да, давай на газ. Питер тут же нажал на газ, но вместо того чтобы толкать, Уэйд вдруг почувствовал, как частицы пыли и земли попали ему на лицо, так как Пит нажал слишком резко. Паркер отпустил педаль. — Прости, это от волнения, — он выглянул из машины и увидел, как отплевывается в сторону Уэйд. Земля с пылью попали ему в глаза и рот, и это нисколько не было прикольно. — Получая десятку за каждую такую фразу, я накопил бы на эту тачку, — прокомментировал он, разгибаясь. Потер глаза и снова приготовился. — Давай еще разок, я закрою рот и глаза. — Давай, — Питер сел ровно и начал счет: — Один, два, три. Толкай! На этот раз получилось лучше, но это не значило, что Уилсон закрыл рот и глаза, как обещал, а новые крупицы не попали, куда не хотелось. Уэйд снова оставил это гиблое дело и согнулся, отплевываясь. Открыл рот, очищая язык вручную, потому что на этот раз земли попало еще больше. Отвратительно. Еще кишечной палочки ему подцепить не хватало. — Так, ты это специально, да? — промямлил из-за земли под языком Уэйд, поглядывая на Питера. — Может, чуть-чуть, — нашелся он, открыл дверцу и вылез наружу, очевидно, потому что не выдержал. — Это невероятно! Просто невероятно, в каком мы дерьме. — Кто-то из нас буквально. — У нас просто гигантские неприятности, а общага в сотнях миль отсюда! Если мы не выберемся, придется спать в машине или где-то здесь, — парень посмотрел по сторонам, — в лесу. В чаще. Хрен знает, где мы! Зачем мы поехали в эту дыру? А если пойдет дождь? У нее закидывается верх вообще? — Успокойся и подыши. Мы выберемся отсюда в любом случае, — попытался Уэйд, все еще отплевываясь через слово. — Нас обязательно хватятся и вытащат. Иначе и быть не может? Или нам придется решить, кого из нас съесть первым. — В этом вообще нет ни капли смеха, — категорично заявил он. — Я не должен был позволить тебе уговорить меня на эту поездку. Мы в полном дерьме, и по моей вине тоже. Ты бы не придумал это все, если бы не мой опекун. Но тебе захотелось разнообразить это и... — Так, слушай, Пит. Ты слушаешь? Я пытался сделать тебе приятно, — не выдержал Уилсон больше обвинений. Выслушивать все это было почти невыносимо, учитывая, что у него имелось свое мнение. — Просто, блять. Хоть раз заиметь с тобой хоть какое-то воспоминание, когда ты не воротишь нос от меня, а просто наслаждаешься временем, проведенным вместе. Когда единственный, к кому ты можешь обратиться, это я, а не Озборн, профессор Коннорс, Ксавьер, мужик с ножом или инопланетяне! Когда ты можешь просто поговорить со мной и поделиться мыслями, но все, что ты мне можешь предложить, это обвинения. — О, знаешь, почему именно они, а не чудесные разговоры о мыслях? — спросил Питер, иронизируя. — Потому что ты ведешь себя так, будто тебе на все насрать! Будто тебе действительно плевать, выберемся мы отсюда или нет и что будет завтра! Ты живешь моментом, и я раньше восхищался этим твоим качеством, но как же оно бесполезно в важных ситуациях, ты знаешь? Когда ты действительно в дерьме, ты не паришься и не волнуешься. Как будто ты можешь переночевать в машине, в лесу или у инопланетян. Тебе в самом деле все равно! Ты… потому что ты безответственный. — Потому что это и называется «без башни и тормозов», милый Питти, представь себе. Вот почему! Вот что это такое! — выговорил Уэйд. — И насколько я понял, ты тоже хочешь быть без башни и тормозов. Но все, что ты делаешь для этого, только жалуешься и надеешься, что кто-то сделает за тебя всю грязную работу. Ладно, сегодня тебе повезло, ведь сегодня у тебя есть я. А что потом? — кивнул, спросив у него, он. — Я не жалуюсь и не жду, что кто-то сделает за меня всю грязную работу, — спокойно возразил Питер. — Я знаю, что такое упорство и содранная кожа, поверь мне. И я не собираюсь бездействовать, пока ты предаешься оцениванию меня. Так что садись за чертов руль и жми на чертов газ, потому что я не собираюсь заночевать здесь или умереть. Или, блять, упаси боже, наткнуться на очередного мужика с ножом. Кстати, это не было шуткой! Это было правдой! И я не жалуюсь тебе, я, блять, так шучу! Я просто так шучу, у меня скотское чувство юмора, представь себе. Садись в машину! — Пит… Что ты делаешь? — Собираюсь выталкивать нас отсюда! Потому что я без башни и тормозов! — продолжал разоряться Питер, подходя к бамперу. Уэйд решил не спорить, вздохнул и сел за руль, захлопнул дверцу и приготовился давить на газ. — Закрой рот и глаза, мой тебе совет! — крикнул Уэйд, прежде чем вдавить педаль в пол. Мотор заревел, Питер жмурился, толкая машину, пока ему в лицо летел песок вперемешку с рыхлой почвой. Уэйд не убирал ноги с газа, морщился от звуков, которые издавали тачка и парень позади. Еще чуть-чуть. Еще немного. Питеру так хотелось выбраться отсюда, и не только для того, чтобы продемонстрировать парню, что он без башни и тормозов, но и для себя тоже. Просто для себя. Как же он устал ждать от судьбы подарков! Наконец, Питер почувствовал, что его усилия приносили эффект, мотор ревел. Парень не успел отступить, как автомобиль стал двигаться, и коленями упал в землю туда, где недавно стояла машина. Уэйд проехал метр, а затем остановился, сохраняя радость и гордость только на своей улыбке. Подождал, когда поднимется Питер. Он подошел тяжело дышащий, с раскрасневшимся лицом и растрепанный, а Уэйд довольно откинул голову на сидение. Питер сплюнул в сторону, потому что песок все же попал в его рот. — Вытолкал нас силой своих газов? — ухмыльнулся Уилсон. Он долго придумывал эту шутку. — Замолчи и дай мне сесть за руль. Уэйд был готов запищать от восторга, видя такого Питера. Но все, что он сделал, чтобы казаться нормальным, вышел из машины с улыбочкой на лице и позволил парню вести. — Я же сказал, замолчи, — Питер заметил выражение Уэйда и показал на него. — Я вообще-то молчал! Они устроились на своих местах. — Ты громко думаешь, — заключил Пит, взглядом бегая по панели управления. <> Уже почти стемнело, поэтому приходилось напрягать зрение, чтобы следить за дорогой. Они ехали по пустой трассе на приемлемой скорости, их путь освещали фары. Питер все обдумывал их разговор, вспомнил, что сказал ему Уэйд, и прочистил горло, прежде чем заговорить. — Ты правда хотел провести со мной время? — произнес он вслух мучающий вопрос, кусая губу. Уэйд ехал, откинув голову и хорошо съехав по сидению вниз, на чистом кайфе даже без травки. — Хватит уже ползти на черепашьей скорости, дави на газ, — он весь подобрался и указал Питеру на руль. — Не переводи тему! — Пит убрал его руки, которые пытались лечь на руль и помочь. — Я спросил. — Я тоже. Попросил прибавить газа, потому что у меня скоро начнется морская болезнь. Если тебе крошка Иисус дал ноги, чтобы ты ходил и бегал, то этой малышке он даровал лошадиные силы и надежду на хороший пробег. Дави уже. — Уэйд, — позвал его по имени Питер, повернув голову ненадолго. — Мы рискуем попасть в аварию, потому что у меня в глазах песок. И это не метафора. Уилсон хмыкнул. — Но ехать в Ламборджини медленно это все равно, что зайти бар и не заказать выпить. Давай же! Насладимся этой малышкой, пока можем, ну же! — Нет, Уэйд, я не хочу умереть в свой день рождения, ладно? Парень закатил глаза и отвернулся. Деревья плавно перемещались перед глазами, пока они проезжали мимо. Что, если Питер не хотел услышать ответ на свой вопрос на самом деле? Что, если Уэйд все испортит тем, что ответит честно, и уже ничего нельзя будет исправить? Как понять, как поступить правильно? Как же тяжело все это было, просто уму непостижимо. И почему им нужно было усложнять? — Не думаю, что на тебя свалилось сегодня недостаточно, чтобы свалилось еще больше, — заговорил он, смотря на деревья. — Не думаю, что тебе нужен ответ на этот вопрос в принципе. — Ты думаешь? — поглядывая на него, спросил Питер. — Да, я так думаю, — решил Уэйд с усталым вздохом. — Но я хочу, чтобы на меня свалилось кое-что еще. Точнее кое-кто, — теперь Питер принципиально не смотрел на соседнее сидение, а только следил за дорогой. Кое-кто? Питер хотел, чтобы на него свалился Уэйд? Буквально? Уэйд опешил, но в глаза своему страху посмотрел: на профиль Питера. Прокашлялся. — Разве ты не по уши влюблен в одну рыжую бестию? — Что? — Питер чуть не потерял управление, настолько его застал врасплох вопрос Уэйда. — Ты про Мэри Джейн? Мы встречаемся раз в неделю за заданием по биологии и обсуждаем кудри Гарри. Она от них в восторге. Оба парня ехали с приподнятыми бровями и пытались осознать, что происходит. — Но как же ваш сегодняшний разговор у шкафчиков? — уточнить было все же необходимо. — Я думал, она клеилась к тебе! — Она хотела попросить у меня машину, чтобы впечатлить Гарри, — объяснил Питер. Уэйд никогда так громко не смеялся. — Впечатлить Озборна? — посмеиваясь, переспросил он. Что же такого нужно сделать, чтобы впечатлить Гарри Озборна? — Как она себе это представляла, прокатит Озборна на машинке, а потом он позволит прокатиться на себе? — Вроде того, — улыбнулся Питер, смотря на дорогу. — Я просто… Так завидую им, потому что у них более-менее все ясно. Ясно, что проклевывается. И никаких недомолвок между ними нет. — Озборн называет ее твоей подружкой, — напомнил Уилсон. — Или это от большой любви к ревности? И поясни, кстати. Между тобой и кем-то есть недомолвки? — он подложил кулак под щеку, любуясь встревоженным парнем за рулем. — Разве что недопонимания. Ты знаешь, нам и правда можно ускориться, — сказал Пит, непонятно, на что конкретно отвечая, но совсем скоро Уэйд приподнялся на сидении, потому что почувствовал, как хорошо они стали разгоняться. Закричали, потому что ощущения были невероятными. — Знаешь, может, изобразим Тельму и Луизу? — прокричал Уэйд, пока ветер неистово бил им в лицо. — В смысле съедем с обрыва? — нахмурился Паркер. — В смысле наденем темные очки и возьмемся за руки! Стоп, они съехали с обрыва? Я не видел концовки. Смех Питера полузаглушал ветер. А сердце Уилсона билось так отчетливо и быстро непонятно от чего: от потенциального страха разбиться с Питером или от смеха, обнимающего его сердце. — Если мы умрем в аварии сегодня, я хочу сказать, что это не только лучший день рождения в моей жизни, но и лучший ее день в принципе! Они разогнались до двухсот миль в час. — Не зарекайся, еще даже не наступил поздний вечер! А может, и наступил! Поэтому гони! Мы должны успеть в пиццерию! <> — А вот они и они, — заметил Скотт, кивнув на дверь заведения. Колокольчики радостно зазвенели над смеющимися парнями, которые завалились внутрь чуть не в обнимку. — Эй, что с вами случилось? — Вы такие довольные, — подметил Логан, смерив их взглядом. — Отогнали тачку обратно Старку? — Отогнали на штрафстоянку, потому что нас остановили за превышение, — оповестил Уилсон, садясь рядом. Напротив сел Питер, Озборну пришлось потесниться. — Патрульный назвал мой стиль вождения преступно небрежным, — поведал Питер вальяжно. Парни прыснули вместе с ним. — Я тобой горжусь, — сказал Уэйд, когда все успокоились. — У меня до сих пор песок в волосах, — запустив руку, сообщил Питер. Уэйд хмыкнул. — Если он у тебя только в волосах, то завидую. У меня во рту скоро жемчуг будет. Питер упал лицом на свое предплечье, потому что сильно расхохотался и уже не мог столько смеяться, но продолжал, ведь Уэйд продолжал шутить. Уилсон словил взгляд Скотта, сидящего рядом с Питером и улыбнулся ему, расширив глаза ненадолго. — Кажется, вы отлично провели время, — подытожил Гарри. — Не то слово, — довольно вздохнул Пит, но обернулся к официанткам, работающим здесь, и жестом попросил меню. — Стоило столько лет игнорировать друг друга, да? — хмыкнул Логан, но Скотт пнул его под столом и выпучил глаза. Питер посмотрел на него, на Логана, а затем на Уэйда, и поскорее отвернулся. Где же их меню, за которым можно было спрятать горящие щеки? — Я же говорил тебе, — пожал плечами Гарри, Питер толкнул его через Скотта. На этот раз Уэйд посмотрел на переглядывающихся Озборна и Питера и мысленно ударил себя по лбу. Пит его не ненавидел! Он ему нравился! Серьезный суровый ботан, вроде Питера Паркера, все это время питал к нему далеко не равнодушные чувства, и почему Уилсон в упор не замечал очевидного?! Жалел себя больше, чем нужно, и не видел то, что лежало у него под носом. Питер вел себя холодно не потому, что терпеть не мог Уэйда, а потому, что считал, Уэйд своими издевками пытался задеть его и разрушить. В то время как Уэйд просто пытался обратить на себя внимание. Какая глупость! <> Колокольчики над дверью зазвенели в одиннадцатом часу, но никто из друзей не обратил внимания на этот звук. Куда важнее сейчас было поглощение пиццы. Как будто подобной еды они не ели лет двести. — Я стащу у тебя оливку? — Пожалуйста, терпеть их не могу. — Передай мне салфетки. Спасибо. — Молодые люди, я не помешаю? — Старк, встав над их столом, приспустил солнцезащитные очки. Их взгляды с Питером встретились, и у последнего расслабилась челюсть от шока. — Тони? — Да, родной, — невесело согласился он. — Нужно поговорить. И уж извини, если нарушаю ваше единение. Поступил сигнал, возможно, ты слышал, как здание Старк Индастриз обстреляли тухлыми яйцами некие хулиганы и скрылись с места преступления? Я вот слышал, решил поделиться новостями. Питер открыл рот, чтобы сказать что-то или оправдаться, но Уилсон важно поднял палец вверх и встрял: — Вообще-то там был только один десяток тухлых яиц. Второй был свежим. — А вот и подстрекатель! — наигранно обрадовался Тони. — Точишь свой язык, чтобы быть готовым к колонии? Поздравляю, он поможет тебе очень скоро, копов я уже вызвал. — Не трогай его! — вступился Питер, вскочив на ноги. Старк не без удивления перевел взгляд на приемного сына. И у Уэйда открылся рот, пока он смотрел на Пита снизу вверх. — Ты не смеешь вмешиваться в чью-либо жизнь и рушить ее, только потому что этот кто-то задел твое эго. И встревать сюда ты тоже не имеешь права, потому что тебя не приглашали. Пока ты не купил это заведение, не мог бы ты, пожалуйста, подождать меня на стоянке? Я выйду, когда буду готов разговаривать с тобой. Тони, не отрываясь, смотрел на своего воспитанника. Когда взгляд затянулся, он обратил внимание на лучших друзей Питера, заметил, как восхищенно застыл блондин-подстрекатель, смотря на парня, и хмыкнул. Кивнул Питеру и пошел на выход. У Паркера поникли плечи, когда Тони скрылся за дверями со звенящими колокольчиками, и упал на диван. — У вас всегда так диалог строится? — спросил Логан, пребывая, очевидно, в шоке больше всех остальных. — Не всегда, — сухо ответил Питер, смотря в стол. — Я перегнул палку, потому что подумал… — Что меня прямо сейчас загребут? — уточнил Уэйд. Питер поднял глаза на него. — Да. — Ну, честь своей принцессы ты отстоял, что насчет твоей? — спросил у него Уэйд, кивнув ему. Питер заметно стушевался из-за того, что парень сравнил себя с принцессой. Это было немного мило. — Мы вообще-то все тут компания беспризорников, если ты помнишь, — улыбнулся ему Скотт. Попытался поддержать друга, видя, как тот сжимает кулаки. — Что бы ты ни готовился сказать Старку. Кто угодно, но мы тебя поймем. — Эй? — возмутился Озборн. — Может, не будешь обобщать? У меня нормальный отец. — Да, но не ты ли бегаешь за ним, чтобы получить чуточку больше внимания, пока он на постоянных совещаниях и встречах? — Но я не задеваю его самолюбие на глазах своих друзей, — поджал губы Гарри. — Это было грубо с твоей стороны, Пит. Я бы никогда так не осмелился разговаривать с кем-то, кто меня вырастил. — Слушай, тебе со своей колокольни хорошо видится? — кивнул ему Уэйд, не выдержав нападок в сторону Питера. — Ничего не загораживает обзор? Например, ЧСВ? Умерь его, ладно? С нами тебе точно нет необходимости выпендриваться, мы видим тебя, как облупленного. И кстати, раз разговор коснулся тебя, не мог бы, пожалуйста, дать понять своей девушке, что вы встречаетесь? И сделай это, ради бога, не так, будто делаешь одолжение. Все замолчали. Уэйд выдохнул, когда высказался, ему было больше нечего сказать. Гарри смутился и больше не мог поднять глаза со стола выше, чем на дюйм. Логан обычно не встревал в важные разговоры, а Скотт не стремился быть следующим, кого прокомментировал бы Уэйд. Питер разглядывал свои пальцы и старался подобрать слова для разговора с опекуном. Они все достаточно друг другу наговорили. — Я пойду, — сказал он, наконец, подняв взгляд на друзей. — Может, есть возможность перенести вечер, если я не вернусь за столик? Не уверен, что меня не заберут в колонию, вместо Уэйда. Парни улыбнулись. Уэйд же поджал губы. Питер коснулся его руки тыльной стороной пальцев. — Прости, если навлек на тебя неприятности, — выдавил Уилсон. Не передать, что он чувствовал от прикосновений Питера. Они были легкими, но такими нужными. Уэйд очень хотел взять его за руку и не отпустить ни к Старку, ни к кому-либо еще, но все здесь понимали, что это лишнее. — Неприятности есть у всех, кто теряет башню и тормоза, так что это неминуемо. Все в порядке, — заверил его Питер, еще немного погладив его руку своей. Логан перевел взгляд, как только наткнулся на то, что эти двое вытворяли в пиццерии на глазах у всех. Питер только начал убирать свою руку, как Уэйд взял его за запястье и заставил посмотреть на себя. Теперь Скотт, что увидел две соприкасающиеся мужские руки с явным романтическим подтекстом, выпучил глаза. — Если что, кричи, придем на помощь, — кивнул Логан. — Своих не бросаем. Питер улыбнулся ему и нашел в себе решимость подняться, чтобы затем спокойно отправиться на выход. Он все еще чувствовал прикосновение Уэйда, когда толкал дверь с колокольчиками над ней. <> Старк опирался пятой точкой на дверцы спорткара, когда Питер вышел к нему. — А я уже подумал, ты сбежал. — Да нет, просто разговаривал с друзьями. — С друзьями ли? Все они там тебе друзья? — с ухмылкой уточнил Тони, обвел взглядом расстерянный вид племянника и оттолкнулся от машины, открыл дверцу и кивнул. — Садись, поговорим. — Я не хочу никуда ехать, — предупредил Питер, но к автомобилю подошел. На улице заметно стемнело, ветер немного холодил кожу. — Мы и не поедем. Только разве что на семейный ужин в эту субботу. Ты приглашен, — проронил спокойно Старк, когда садился на место водителя. — Какая честь для меня, — сыронизировал Питер, сев на пассажирское сидение вслед за ним. Они посмотрели друг на друга, думая, с чего начать. Первым заговорил Старк: — Это был твой самый безответственный поступок, Питер. — Безответственный? — переспросил он. — Почему? — Тебе рассказать? — приподнял брови Тони. — Ну, хорошо. Ты приехал ко мне в офис на подаренной мною же машине, чтобы, очевидно, отблагодарить за все хорошее. Обстрелял здание яйцами вместе со своим дружком, испортил газон, а потом публично обвинил меня в излишнем самолюбии, — он поджал губы, смотря перед собой. — Я остановил охрану днем, потому что сегодня твой день рождения, Пит. Подумал, пусть повеселится, юность дело вспыльчивое. Но это не означает, что я позволю творить тебе глупости дальше. — Ты закончил с родительскими наставлениями? Могу сказать, что думаю об этом я? — Питеру не терпелось высказаться. — Дерзай. — Для начала скажу, что мне не жаль за то, что я сделал, — отчетливо произнес он и словил непонимающий взгляд Тони. —  Я прошу прощения за этот поступок, как и за газон, но мне не жаль. Ты спросишь почему? Потому что, кажется, только сегодня я, наконец, отпустил все обиды на тебя и принял тот факт, что у меня никогда больше не будет отца. Тони шокировано посмотрел на парня, что кивнул ему: — Да, я так отчаянно хотел, чтобы ты обратил на меня хоть какое-то внимание и стал мне отцом, что игнорировал очевидный факт, что ты мне не отец. И не должен им быть. Ты приютил меня у себя, дал мне дом и семью, но это не обозначает, что ты должен был это делать. Ты не был должен с самого начала. Я просто… почему-то понадеялся… а затем принял как данность, что у нас такая же семья, как все остальные, и я могу претендовать на родительскую любовь от дяди и тети, но… — Питер глубоко вздохнул, сдерживая слезы, — мы никогда не были нормальной семьей. И надеяться было глупо. Я вообще должен сказать спасибо за то, что ты подобрал меня. — Питер, — сказал тронутый его откровением Тони. Голос мужчины дрогнул, потому что слова племянника затронули его глубже, чем он ожидал. — Пит. — Прости за то, что накричал там, в пиццерии, — Питер взглянул на него покрасневшими глазами. — Не рассчитал. Разозлился за то, что ты так заговорил с Уэйдом. Я просто… не хочу, чтобы у него были неприятности из-за меня. Он сделал для меня сегодня больше, чем кто-либо за всю жизнь, — понял он, но потом подумал, как сказал это, и пустился в объяснения. — Прости. Прости за эту формулировку, она звучит так, будто твой вклад или вклад любого другого человека не имеет никакой ценности. Это не так. Просто Уэйд… он… Я не помню, когда столько же смеялся, как сегодня. — Нет проблем, — ответил Тони. — Не бери в голову. Я понимаю, ты защищал его. — Да. Именно так. Никаких копов ты ведь не вызывал? — Конечно, нет, — усмехнулся Старк. — Просто нашелся и сказал то, что напугало бы парня, вроде него. — Его это не напугало, судя по всему. Зато напугало меня. И я был готов драться даже с той угрозой, которой не было. Ты никакая не угроза, не понимаю, почему я так агрессивно напал на тебя, — поразмыслил вслух Питер, мотая головой. — Ты растешь, Пит, — заключил Тони, отведя взгляд. — Да. И это плохо? — Отнюдь. Просто это натолкнуло меня на свои мысли. Так, ничего нового, просто осознал, как есть. Меня трудно назвать отцом года. И дядей, к сожалению, тоже. Мне жаль, что ты не получил должной любви. Я и Пеппер давали и даем тебе, сколько можем. — Я знаю, — прервал его отчаянно Питер. Заметил, как друзья покидают пиццерию, и мысленно оставил их в покое. У него тут были дела поважнее. — Я знаю, Тони. Поэтому сейчас мне стыдно за то говно, которым я поливал тебя весь сегодняшний день. Я не должен был. Подумаешь, ты забыл про мой день рождения. Ты и про свой забываешь. Я просто… почему-то возомнил себя пупом Земли, про которого все должны помнить. — Близкие люди должны помнить про дни рождения, ты все правильно подумал и понадеялся. Я не оправдал твоих ожиданий, и в этом не только твоя вина, —  выдохнул измученно Старк. — Я... — подумал, что стоит рассказать парню новость раньше, чем планировал, и сделал глубокий вдох. —  Пит? Кажется, я буду ужасным отцом. Лицо Питера вытянулось, когда он взглянул на Тони. — Что? — Ты правильно услышал. — Пеппер?.. Ты и Пеппер?.. — Да, — признался Тони с отдушиной. — Именно за этим и состоится ужин в субботу. Хотели тебе сообщить, но я немного проболтался, как видишь. — А я думал, мы собираемся в эту субботу ради меня, — хохотнул Питер, резко отвернувшись. — Я снова подумал, что дело во мне, — его пробрал нервный смех. — Просто невероятно. Я снова попался. — Дело в тебе, Питер. Мы устраиваем этот ужин, чтобы провести вечер с тобой. Отметить твой день рождения и рассказать тебе о пополнении. Вот и все. Пит? — Я поздравляю вас, — сглотнув ком в горле, Питер перевел глаза на опекуна. — У этой малышки будет все. Парень поджал дрожащие губы и отвернулся, Тони положил руку на его колено. — Не думал, что придется когда-либо говорить это, Питер, как будто это не само собой разумеется, если не произнести вслух, но мы не станем любить тебя меньше, ты же это понимаешь? Пит? Питер молча кивал, глотая слезы. Тони достаточно долго готовился, чтобы сказать следующее. Он набрал воздуха в легкие и на выдохе продолжил: — Я неидеален и натворил много ошибок в твоем воспитании. Не мне тебе рассказывать о своих косяках. Питер? — позвал он качающего головой парня. — Но вот я смотрю на тебя и вижу сильного, доброго и умного молодого человека, который за дорогих ему людей костьми ляжет. И понимаю, что никаких серьезных ошибок не произошло. Знаешь почему? Потому что ты вырос достойным человеком. Посмотри на себя. Хотел бы я быть таким же. Не только в твоем возрасте, но и в своем. Пит? Ты понимаешь? Ты вдохновляешь меня любить и заботиться о дорогих мне людях. И если понадобится, я умру за тебя, Пеппер и малышку. За каждого. Потому что я люблю вас, пускай делаю это неумело. Питер больше не мог плакать. Ему было стыдно за то, кем он считал Тони до этого разговора. Ему было стыдно за себя. Какой же он глупый. — Могу я обнять тебя? — спросить все же стоило, ведь Старк был прямым представителем тех, кто не терпел тактильность. Тони улыбнулся ему снисходительно, но достаточно искренне. — Ты можешь не спрашивать. Тони позвал его придвинуться жестом, сам сел к краю сидения для удобства. И когда Питер перегнулся через панель управления ради того, чтобы ткнуться носом в его шею, а руками обхватить поперек спины и груди, то тогда и сам Питер, и Тони поняли, как им не хватало этого. Питер не обнимал его с десяти лет. И пришла пора им обоим получить заслуженные объятия друг друга. <> — Отвезти тебя до кампуса? — заводя автомобиль, спросил Старк. Питер пожал плечами. День рождения подходил к концу. И теперь, когда он многое выяснил, то был предоставлен сам себе. Только ему решать, как завершить этот день. — На моей же машине? — хмыкнул Питер, пристегиваясь. — Насколько мне известно, ты от нее отказался. — Отказался, да, — кивнул он. — Она не выдерживает стрессовых ситуаций вне дороги. Буксует, чуть что. А я не Супермен, чтобы каждый раз ее за уши вытаскивать. — Справедливо, — заметил Тони, выруливая со стоянки. — Придумаем что-то попроще. Может быть, мопед? — Или велосипед, — прыснул Паркер. — Неплохая идея. Оставшуюся дорогу они ехали молча. Не потому, что им было нечего друг другу сказать, а потому что сказано уже достаточно. Слова были лишними. Когда они подъехали к воротам университетской территории, то посмотрели друг на друга. — Порядок? — спросил Тони. — Больше не хочешь обстреливать яйцами мой офис? — Нет, — улыбнулся устало, но довольно Питер. — Буду решать проблемы, не отходя на расстояние выстрела. Спасибо, что приехал. — Нормальные семейные отношения, да? Я и подумать не мог, что способен на такое, — Тони поморщился. Паркер со смешком стал открывать дверцу. — Я не сомневался в тебе. Пеппер привет. — Конечно, нет проблем, — Старк закинул локоть на дверцу, отклоняясь назад и смотря на Питера у ворот. — А ты чем собираешься заняться оставшиеся двадцать минут своего дня рождения? — Хочу решиться на самое страшное, — не без трепета поделился Питер. Почувствовал, как крадутся мурашки по затылку, и поежился. — Надеюсь, это не противозаконно. — В нашей стране нет, — улыбнулся Питер, махнул рукой и открыл ворота. — Удачи! «Она мне понадобится», — подумал парень, направляясь в комнату одного парня. <> Понадобилось шесть минут пути и еще четыре, чтобы перевести дыхание. И еще пять, чтобы обдумать, стоя у дверей комнаты, правильно ли он поступает. Вроде бы, да. Как еще он представляет завтрашний день и последующие без этого? "Это" было самое волнительное, тревожащее дух и сладкое. Томительное. Сердце стучало где-то в ушах, настолько оно поднялось и мешало мыслить здраво. Но, если подумать, никакие поступки здравыми не считались, когда дело касалось чувств. А чувства Питера переполняли. — О, ты вернулся, — Уэйд оказался приятно удивлен тем, что чета Старков не забрала Питера в свой особняк, или где там эти Старки проживали. И почему Питер был Паркер, а не Старк? Вопросов было много. Но самый главный из них был: почему Питер выглядел так встревоженно? И почему Логан все еще не подавал признаков жизни, сидя на его кровати и читая комикс. Прикрыв ненадолго глаза, то ли от удовольствия, оттого что услышал голос Уилсона, то ли для того, чтобы самому успокоиться, ведь Уэйда бояться точно было незачем. Питер закрыл дверь за спиной и шагнул к стоящему посреди комнаты Уэйду. — Как прошел разгов… Уилсона заткнули губы Питера, накрывшие его собственные. Уэйд точно не верил, что это происходило, поэтому коснулся плеча парня и волос на затылке. Настоящие. Это был Пит. И он целовал его быстро и отчаянно. Так нетерпеливо, что Уэйд не успевал сориентироваться и ответить. И он, разумеется, не сумел насладиться, как следует, моментом, ведь Питер, расположив руку на его щеке, отстранился и заглянул в глаза. — Хорошо прошел, — ответил он. Сглотнул и проследил за тем, как наклоняется к нему Уэйд. — Чудно, — проронил он и поцеловал Паркера уже сам, обнимая за спину и сжимая в кулаке волосы. У Питера перехватило дыхание от этого поцелуя, но он не стал отступать, только схватил парня за майку и попытался не отстать. — Что? — Логан снял наушники, опустил их на плечи и проматерился. — Ебаные шумахеры. Хоть бы табличку на дверь весили. Парень прихватил комикс и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью и оставив за ней ребят, которые, наконец, ощущали на себе, что значит, когда желания сбываются. Без тормозов и башни.