Say my name

Ты злишься, Хосок замечает это сразу, но не решается лезть с расспросами. Весь день ты дуешься и делаешь вид, что начальника не существует, будто он — пустое место. Намджун очень толсто намекнул, что Чон хранит от тебя какой-то важный секрет, и ты даже догадываешься, какой именно. Тебе обидно, что он сам тебе ничего не стал рассказывать, хотя вы, вроде как, сильно сблизились за последние время. Босс сверлит тебя взглядом с раздраженным видом, но держится всё равно поодаль, чтобы не мешать рабочему процессу вашими нелепыми ссорами. Ты вечера ждёшь так сильно, как никогда в жизни не ждала, потому что устала в одиночку придумывать выход из ситуации, всё это ведь не только тебя одной касается, в конце концов. Рабочий день Намджуна заканчивается на час позже вашего с Чоном, а потому вы вдвоём остаётесь в офисе, когда все остальные работники уже разбегаются по домам. Неторопливо прибираясь на своём столе, ты цепляешься взглядом за небольшой календарик и зависаешь. За последнюю неделю произошло столько непонятных, шокирующих событий, что в это даже поверить трудно. Ты долгие годы наслаждалась своей жизнью, посвящала себя сначала учёбе, а потом работе, у тебя было столько планов на будущее, такие амбиции, и всё рухнуло ровно в тот момент, когда тебя скрутило от возбуждения в фойе компании несколько дней назад. Вспоминая об этом, ты вдруг задумалась, а что было бы, если бы ты не назвала тогда Хосока по имени? Он не узнал бы о вашей связи и со спокойной душой позволил бы тебе уволиться? Вы бы потеряли друг друга навсегда, но сумели бы жить дальше, как жили всё время до этого? Чон подходит сзади бесшумно, касается ладонями твоей талии и прижимается грудью к лопаткам, и ты сначала вздрагиваешь от неожиданности, но быстро успокаиваешься. Когда он касается тебя вот так, ты против своей воли перестаёшь на него злиться, пусть и обидно всё ещё, но его тепло слишком родное, обволакивает постепенно и проникает под кожу. Он пахнет привычным парфюмом, но ты чувствуешь в его запахе примесь чего-то необычного и с удивлением осознаешь, что он теперь пахнет ещё и тобой. Он весь настолько сильно пропитался запахом твоего дома, что тот не сумел выветриться даже после стольких часов работы в людном офисе. — Что он тебе сказал? — Хосок интересуется тихонько, зарываясь носом в твои волосы на затылке. — Пока что ничего важного, — у тебя глаза закрываются сами по себе, а с губ срывается расслабленный вздох, — через полчаса мы с ним встречаемся, чтобы всё обсудить. И ты идёшь со мной. — Почему ты раньше мне не сказала? — руки начальника сжимаются на твоих боках, сдавливают так, что становится даже слегка неприятно. — Зачем? Ты и так всегда остаёшься в офисе допоздна, смысл был торопиться? — ты разворачиваешься медленно и осторожно, чтобы не удариться случайно головой о мужскую челюсть. — Чего ты так нервничаешь? Чон гулко слюну сглатывает и моментально начинает потеть, по твоему взгляду понимая, что ты прекрасно знаешь причину его волнения. Намджун явно что-то ляпнул, но вот как много ты уже знаешь — пока непонятно, а от того страшнее в разы. Мужчина ещё сам со своей участью не смирился, а уж тебя посвящать в подробности не готов уж подавно. Бесит даже одна лишь мысль о том, что охранник намеренно сболтнул лишнего, несмотря на их уговор о молчании. — Через полчаса? — Хо уточняет полушёпотом и отворачивает голову в сторону, прячась от твоего пристального взгляда. — Да. Ты вглядываешься в напряжённое лицо босса ещё пару секунд, подмечаешь сжатые челюсти и гуляющие желваки, и внезапно злиться начинаешь, убеждаясь, что секреты у него от тебя всё-таки есть. И, судя по его реакции, в тайне он держит что-то действительно серьёзное. Ты ощущаешь в груди мерзкие частые покалывания и понять не можешь, что это за чувство такое, а потому просто хмыкаешь и стараешься переключить своё внимание обратно на уборку рабочего стола. Оставшиеся десять минут ты проводишь, копаясь в телефоне и исподтишка наблюдая за начальником, который с каждой минутой нервничает заметно сильнее. В лифте вы стоите молча всю дорогу до первого этажа. Чон — потому что боится, а ты просто злишься и хочешь поскорее услышать ответы на свои вопросы. Намджун дожидается вас внизу и отходит ненадолго, чтобы переодеться, и вы с Хосоком неловко мнётесь у охранного поста. Часы на твоём запястье каждые десять секунд привлекают твоё внимание, ты глядишь на минутную стрелку снова и снова, умоляя время идти быстрее, но оно, как назло, тормозит, испытывает твоё терпение. — Хотите поговорить в людном месте или остановимся у кого-то из нас? — Ким возвращается из подсобки уже в повседневной одежде, а не в охранной форме. Он выглядит увереннее вас обоих, потому что чувствует некое превосходство, особенно над Чоном. — Предпочту людное, — тебя настораживает хищный, хоть и потухший взгляд Нама, и в закрытом помещении оставаться с ним не хочется совсем. — Здесь неподалёку есть хороший ресторанчик. Охранник кивает и рукой указывает на вход, намекая, что дам положено пропускать вперёд, и ты тормозить поначалу, неохотно выдвигаясь из здания первой. Намджун был уверен, что Хосок обязательно что-нибудь скажет, как только ты выйдешь за дверь, или же сразу к стенке прижмёт с претензией, но твой начальник лишь поджимает губы, даже не посмотрев в сторону Кима, и выходит за тобой следом. До ресторанчика вы доходите минут за пять неторопливым шагом, ты всю дорогу стараешься держаться спереди, чтобы чувствовать неловкость немного меньше, но чем ближе вы подходите к заведению, тем сильнее ты начинаешь нервничать. Внезапно ты начинаешь бояться: вдруг окажешься не готова услышать то, что тебе собираются рассказать. Всё время, пока вы усаживаетесь за столик и делаете заказ, тебя колотит и морозит от странного, неприятного предчувствия. Оно своими ледяными и липкими пальцами твою шею обхватывает и душит, заставляет то и дело прочищать горло и справляться с нервной одышкой. — Итак, — Намджун кажется довольно расслабленным для вашей ситуации, но ты более чем уверена, что его спокойствие напускное. Мужчина просто чувствует себя увереннее, когда все вокруг нервничают больше, чем он сам, — что Вы хотели обсудить, мисс Ким? — Вы ведь и сами прекрасно знаете, мистер Ким, — ты передразниваешь, хочешь тоже уверенности набраться за счёт чужого волнения, и у тебя даже получается с помощью самоуверенной интонации Намджуна в ступор загнать, хоть и ненадолго. — Меня очень сильно волнует наша с Вами... Странная связь. Можете верить, а можете нет, но я переживаю за Ваше состояние. — Только за моё? — Нам приподнимает одну бровь, ухмыляется гаденько, переводя пристальный взгляд на молчаливого Хосока. — Кажется, пора признаться ей кое в чём, не так ли, Чон?