Лондонские дожди

— Долго ещё ждать? — раздражённый голос эхом отразился в тёмном, будто склизком коридоре. Мужчина переминался с ноги на ногу, явно не имея желания провести здесь лишнюю минуту. Воздух был затхлым и спёртым, будто последний раз человек открывал тут окно ещё при существовании Министерства. Из окошка, перед которым он топтался, послышалось кряхтение, и мерзкой наружности гоблин, облокотившись на стойку, протянул ему замусоленную и оттого пожелтевшую бумажку, предварительно зыркнув по сторонам от незнакомца. — Ты уверен? — на секунду он застыл, чуть крепче сжимая бумагу. — Да, давай уже быстрее сюда, — выдернув из влажной ладони бумажку, мужчина засунул её в карман, и, кивнув, поспешно ретировался. Гоблину же оставалось лишь равнодушно хмыкнуть и вернуться к чтению газеты. С воцарением Волан-Де-Морта и его приспешников-Пожирателей мир магов сильно изменился. Улицы зачастую пустовали, многие остались без работы и пропивали последние деньги в барах и пабах, даже не пытаясь изменить ситуацию. В центре Лондона уже успели построить статую Его Змеиного Величества (лучше не произносить это словосочетание вслух, да и не думать о нём, если не хочешь лишиться головы). Повсюду сновали новопримкнувшие Пожиратели, ловившие каждого косо смотрящего на них человека, пытаясь выслужиться перед Рэддлом. Некоторые дома были разрушены в процессе выкуривания оттуда магглорожденных и своей чернотой лишний раз напоминали о том, что потеряли рядовые маги. Даже привычные дожди стали идти чаще и дольше, но капли были мелкими, моросящими, будто всем своим видом стараясь вызвать отвращение. И, в общем-то, это им удавалось. Естественно, у Волан-Де-Морта были гораздо более масштабные планы, нежели захват магического Лондона и наведение шороха в Лондоне у магглов. В планах было захватить мир, но на это нужно было время и терпение, и они были, но не в таких количествах. Действовать хотелось решительно, молниеносно и с оглушающим успехом, поэтому в последнее время Том развлекался захватом и подминанием под себя различных магических поселений на территории Великобритании. Люди были готовы на месте описаться, как только из чёрного тумана материализовывалось пугающее лицо Тёмного Лорда, и это не переставало его забавлять. Никто не пытался сопротивляться, и даже маги и министерства других стран молчали в тряпочку, видимо, в страхе наблюдая за развитием действий. В принципе, его такая позиция устраивала, но было скучновато. Маг отчетливо понимал, что рано или поздно (и, скорее всего, рано) ему это надоест. Играть в одиночку быстро надоедает, хочется какого-то разнообразия, а после смерти Дамблдора добровольцев не находилось. Волан-Де-Морт даже великодушно разрешил персоналу Хогвартса продолжить свою работу, впихнул на директорский пост Снейпа и приказал сделать из детей первоклассных магов, а тех, кто не справляется — утопить в кислоте. Или сжечь, как больше нравится. Порой он задумывался о том, чтобы вернуть себе утерянную красоту, но быстро терял интерес и к этой идее, убеждая себя в том, что любовь для слабаков, и вообще, зачем ему, Тёмному Лорду, думать о такой ерунде как эстетика его лица. В конце концов, он потерял лицо по очевидным и важным причинам, ведь крестражи просто так не сделаешь, а жертва в виде лишения его обворожительного лица Рэддла вполне устраивала. От дум Повелителя оторвала ворвавшаяся в комнату Беллатриса, в очередной раз что-то шипящая и явно не в настроении. — Тёмный Лорд, я просто в шоке! Этот кретин... — Лестрейндж оборвалась на полуслове, видя взгляд своего кумира. — Беллатриса, — вкрадчиво начал утомлённый скукой Том, — сколько раз я говорил тебе, чтобы ты не врывалась так в мои покои? Лестрейндж нервно сглотнула, забегав глазами в попытках максимально быстро придумать оправдание такому поведению. — Я… господин, мне нет прощения, но у меня есть новость, которую я не могу не сообщить, — получив одобрительный кивок, женщина продолжила, — Голлимп, тот смердяй из Стоков, умудрился слить кому-то информацию о местонахождении Реликта, и... — Белла опять запнулась и потупила взгляд. — И? — естественно, Волан прекрасно понимал, что она сейчас скажет, но ему очень не хотелось сегодня выходить из своих покоев. — И… Реликт пропал. — по ощущениям Беллатрисы, над её шеей сейчас нависло лезвие гильотины. Рэддл слегка опечаленно вздохнул и потёр пальцами виски. Каким образом кто-то умудрился стащить из-под носа двух Пожирателей Смерти безумно важный артефакт и слинять, при этом не лишившись жизни? Этот вопрос, собственно, он и задал прислужнице, но в более грубой форме и не скупясь на выражения. — Я-я, я не знаю, милорд, но я уже отправила ищеек, я… — Артефакт должен быть на месте максимум до вечера, иначе я вас всех скормлю Нагайне. Сгинь с глаз моих. Мелко закивав, Беллатриса улыбнулась во все свои гнилые зубы и, заверив господина в скорейшем возвращении Реликта, аппарировала. *** Туман сгущался, люди разгуливали по магическому рынку, не обращая внимания на девушку, подпиравшую плечом колонну близ главной площади и внимательно наблюдающую за каждым магом. Когда позади неё послышались знакомые шаги, волшебница резко попятилась в подворотню, не оглядываясь, но при этом и не задевая ни одного человека. Уперевшись спиной в стену, она вытянула из рукава палочку и, шепнув «Ревелио», скользнула в приоткрывшуюся среди камня дверь. После того, как дверь захлопнулась, причём не за девушкой, она расслабленно выдохнула. — Люмос, — вскинув изящную палочку, проговорила волшебница, освещая черты лица пришедшего. — Ореон, почему так долго? Ты опоздал. Принёс хотя бы? — протараторила, неосознанно показывая свой французский акцент девушка. Свободной рукой она нервно сминала ткань накидки. Мужчина кивнул и вытащил из кармана замусоленную бумажку и небольшой серебристый агрегат, инкрустированный лунным камнем. Девушка протянула руку, и вещи мягко опустились ей на ладонь. Улыбнувшись, она отпустила шарик света на конце палочки, и он повис в воздухе, озаряя светом небольшую каморку, в которой они стояли. Полностью из прогнившего и пыльного дерева, каморка явно не была предназначена для длительного использования и вызывала своим видом какие-то удручающие эмоции, впрочем, как и весь город последние года полтора. Девушка заметила столик с двумя табуретками в паре шагов от неё, и приглашающим жестом указала на него. Ореон кивнул, и они оба приземлились на пыльные табуреты, раскладывая перед собой добычу. Поправив выскользнувший из причёски чёрный локон, девушка аккуратно убрала его обратно и, будто в благоговении, провела рукой по воздуху рядом с артефактом. — Боже, Óри, ты же понимаешь, что мы буквально сидим перед решением проблемы с… этими? — лучезарно улыбнувшись, спросила француженка. — Эдит, ты преувеличиваешь. Я всё ещё не понимаю, зачем тебе нужна эта… безделушка и что ты собираешься с ней делать. — брюнет фыркнул, упираясь локтём в стол. Несмотря на всю ситуацию в городе, по внешнему виду магов всё ещё можно было определить принадлежность: мужчина выглядел опрятно, его чёрные, как смоль, волосы были аккуратно зализаны назад, борода была ухоженной, а мантия чистой и выглаженной, как и темно-зелёная рубашка, которая виднелась из-под неё. Если бы Волан-Де-Морт выносил вердикт, он бы не задумываясь сказал о чистокровности этого юноши. — Братец, я тебя умоляю, услышь меня, а не пропусти информацию мимо ушей, как ты обычно это делаешь. Эта штука способна изменять исходы событий, если научиться ей пользоваться, — ткнув в артефакт тонким наманикюренным пальчиком, заключила Эдит. — Я не понимаю, чему тебя учили в аврорате, раз ты до сих пор умудряешься не понимать сути достаточно простых телодвижений. План такой: я разбираюсь, как пользоваться этой штуковиной, мы меняем реальность так, что Эти не победили, и мы с тобой оба радуемся и живём припеваючи. Только представь — ты снова аврор, я — невыразимец, мы не прячемся по углам… — вздохнув, девушка накрыла ладонью ладонь брата и легонько сжала, привлекая внимание. Ореон молчал, обдумывая то, что сказала его сестра и внимательно её разглядывая. Нельзя было сказать, что стресс пошёл ей на пользу: и без того бледная кожа стала ещё белее, свет в серых глазах уже не был таким ярким. Но если не вглядываться в эти детали, то выглядела Эдит более чем хорошо — мудрёная прическа, дорогой костюм, тёплая и явно новая накидка создавали ровно такое же положительное впечатление, как и внешность её брата. Если поставить их рядом, то сходства можно и не заметить сразу — Эдит была на голову ниже брата, выглядела гораздо более хрупкой, нежели ее шкафоподобный, но горячо любимый Ореон; да и лицо у неё было более круглое. Но как только ты с ними пообщаешься, сразу увидишь, что они не только родственники, но ещё и близнецы, просто одна ростом не вышла, как любил шутить над девушкой брат. — Не знаю, Эдит. — Ореон покачал головой, опуская взгляд на артефакт, лежащий перед ним. Он был готов поддержать любые гениальные идеи своей сестры, в конце концов, она работала в Отделе тайн и знала явно больше него. Но у всего были пределы, и он никак не мог заставить себя хоть на секунду поверить в то, что ситуацию с Пожирателями можно изменить. Это данность, с ней придётся смириться. Их семья в любом случае ни в чем не нуждалась. Розье — древний род, и с деньгами у них проблем никогда не возникало. Эдит нахмурилась и схватила брата за плечи, уставившись в его глаза. — Óри, пожалуйста, доверься мне. Мужчина шумно выдохнул и кивнул.