***
Тяжелый топот… Неужели снова придет та кроха, взглянуть на пустой прилавок? Хотя нет — прорези света узкие, не такие большие, да и силуэт значительно отличался от того. Да, это точно ее милый — переваливаясь с ноги на ногу, он ме-е-едленно вползал в дом, шелестя при этом картами и звеня своей огромной сумкой. Нагружен как обычно, будто камни ему туда подложили. Изельда, что уныло рассматривала разные полосочки на столе, прислушалась, сразу оживилась, подняла голову и воспела от вида долгожданного мужа. И мысли, сразу же спутанные мысли — ну скорей же, скорей встречай! Перенести ее в те ранние годы, так бы и принявшая роль воительницы могла бы просто мгновенно перепрыгнуть стол в два счета, и рывком к нему, к милому образу. Однако, все же придерживая свое пылкое и рвущееся предвкушение радостной встречи, Изельда спокойно вышла из-за прилавка и в робкой полусогнутой осанке подошла к нему. А он взял, да и чуть не повалился на входе: замотался видно очень. Так что он, не изменяя течению его действий, также ме-е-едленно сел, даже плюхнулся в конце все же, громко вздохнул, и посмотрел вперед. — Все. — Что же все? — Покончено с этими руинами, да и можно сказать, все самое основное я нанес, теперь ходи спокойно, не заблудишься. Хотя знаешь, я бы еще немного где поковырялся, все равно в этом месте сколько не ищи, а новое найдется. — Ну уж нет — хватит с тебя. — Изельда укоризненно вздохнула. — Ты как припадок какой-то: когда есть резко, когда резко тебя нет! И правда, хватит с этого горе путешественника бродилок — больше его женушка никуда пока не пустит. Ей пришлось еще ниже согнуться, в три погибели, но было за кем ценным. Корнифер — жена слабо обняла его за голову, и тот в растерянности зашевелил усиками лентами, будто совсем не ожидал. Каких же только интересных моментов их разница в росте добавляет! — И я счастлив тебя видеть. Конечно, объятие загулявшегося жучка были одними из приятнейших вещей, да Изельда не собиралась вечно ломать спину, увы — и не одна она ее ломает. Все же стоило помочь нагруженному Корниферу, который иногда слабо постанывал от такого неудобства. Так сразу и примкнула к ремешку, еще больше согнувшись. Стала копошиться с пряжкой не совсем бережно, пытаясь уже наконец выдернуть застрявший язычок, и так забавно высвобождая своего хорошего-прехорошего муженька от плена увесистой сумки. — Потрескался. — Давно он уже у тебя потрескался, и не первый раз ты сюда уже входишь с потрескавшимся ремнем! Ходил, да и ходил с таким. Не хочешь новый ль? — Вовсе нет, этот свою ценность и свою память набрал в достатке. — Сумка громко упала на пол. Корнифер сразу же слегка поднялся, потрогав себя сзади и тяжело прохрипел. — С такой-то тяжелой я больше тебя не пущу! — Пригрозила взволнованная жена. Изельде не так уж невмоготу была эта огромная пасть, с кучей воткнутых карт, но все же на этом смогла зацепить мужа. Поставив на полку к другим вещам, снова заботливо осмотрела своего усталого коротышку. Стоит, слегка шевелит усиками, тихо дышит, как будто дремлет, все еще молчит. Ах, как непривычно стоять в полной тишине в этом маленьком, презрительно маленьком домишке и не слышать, как без умолку тараторит муженек обо всем. А действительно же, как обессилен этим делом! И ясно дело — ему крайне нужен сон. — Ох… Должно быть еще с самого первого шага в этот дом я должен был сразу спросить… Как себя чувствуешь, Изельда? — Совсем внезапно разорвал молчание своим монотонным голоском Корнифер, все ближе подбираясь к полкам с разным добром. — Я? Ох, Корни, к чему ты так внезапно… Я-то, вполне хорошо. Слегка только скука набрела, а так ничего за что можно было зацепиться. Он наклонил голову, слегка опустив хоботок вниз — Корнифер всегда так делал, когда хотел о чем-то задуматься важном. Слово «скука» его весьма не обрадовало. И вот именно что зацепило, хотя Изельда и не могла этого предугадать. Но зато это пустое, и просто брошенное слово, заставило идти наперекор Изельде, и даже наперекор своей усталости — и этот любопытный жук решил снова осмотреть свои рукописные творения. — Знаешь где я был? С чего-то он ухватился за ручку шарманки — так всегда начинались его длинные-предлинные истории, о интереснейших похождениях великого и смелого жука-картографа. Однако, это прозвучало как-то не совсем радостно, как неуместно — будто сфальшивил. Ну и голосок у него сейчас нескладный! Вялый, сонный, будто просто выбивал из себя эту речь. Должно быть, это для него вошло в привычку, или он пытается не показывать истинного вида. О бедный, бедный милый муженек Изельды! — Корни, — Опять строго начала хозяйка, подходя к нему вплотную, и уже разворачивая к себе, подальше от этих надоевших карт. А в этом еще слабом, приглушенном свете одной единственной лампочки, она казалась еще суровее. — Зачем ты перепрыгиваешь через себя? Он вроде бы понял, о чем она, и оттого сконфуженно отвернул голову, зашевелив хоботком. Изельда молча потянулась и сняла его очки. Именно они, перегоняя свет лампы, скрывали хоть немного его состояние. Сейчас она раскроет его окончательно. Даже не сопротивлялся — лишь виновато посмотрел на нее. Теперь для него и осуждения не видно, и как она, жена его, быстро уложившая очки на полку, недовольно сложила руки — снова все как в тумане. — Как же тебя выматывают все эти прогулки, а ты и не замечаешь… Залезай уже в постель и отсыпайся. Всегда успею наслушаться твоих баек. Она положила клешни на его панцирь, и смотрела на эти обессиленные, полузакрытые черные глазки, что видно и впрямь уже готовы были без стеснения молить о сне. — Да дорогая, ты как всегда права. Просто забеспокоился о твоей скуке! — И я скучала. Я всегда скучаю и волнуюсь — но это не стоит твоих сил, боле, я привыкла вполне. Но могу сказать, что я переживаю за тебя и твое состояние. — Ей даже пришлось сесть, чтобы звучать гораздо убедительнее для этого коротышки. — Мне достаточно того, что ты уже здесь. — Ах, это звучит так необыкновенно открыто и приятно искренне! И он уже без стеснения, и так радушно, наконец, смог обнять ее полностью, свою прекрасную жену с совсем худым, в отличие от него, тельцем. Однако, его жена и не думала бросать добивания его покоя, и стала настырно поторапливать его до кровати.***
— Так пойдешь со мной в следующий раз? — Залезая уже наверх по лесенке, обернулся он и тихо спросил. — Хм, подумаю. Давай уже, ложись и крепких снов тебе. — Уже не кружившаяся над муженьком, и сразу ставшая за дело Изельда попыталась отвлечь себя очередным пересчётом их накоплений.«Хм, а может и правда пойти?»