***
Несильный дождь барабанил по стёклам. Часы пробили одиннадцать вечера. В замочной скважине провернулся ключ. — Заходи, располагайся, — Купитман с улыбкой распахнул дверь в свою квартиру и пропустил Андрея вперёд. — Я тыщу раз тут был, Ваня, — Быков уже знал, где он расположится. Его фаворитом в Ванькиных хоромах был светлый кожаный диван напротив плазменного телевизора. А сразу перед диваном, сместив кофейный столик правее, стоял бар в виде глобуса, который новый временный житель этой квартиры тут же распахнул и достал оттуда два бокала и бутылку хорошего коньяка. — Тащи жратву, футбол щас смотреть будем. — Куртку хотя бы сними, — усмехнулся Купитман, проходя на кухню, чтобы по-быстрому приготовить какие-нибудь закуски.***
— Матч – говно, — заключил Быков, когда трансляция сменилась рекламой. — Согласен, не впечатляет, — согласился Ваня. — Что у нас по времени? — Андрей окинул комнату взглядом в поисках настенных часов. — Половина первого. Ты как хочешь, а я спать. Постельное себе в шкафу в спальне возьми, — Купитман устало кивнул головой в сторону своей комнаты и, с трудом поднявшись, пошёл умываться. Когда Ваня вышел из ванной комнаты, засыпающим на ходу, он застал весьма милую картину: Андрей уже устроился на диване поудобнее, насколько это было возможно с учётом того, что мебель не раскладывается, а спит он обычно в таких положениях, что возникает неосознанное желание вызвать экзорциста, провалился в сон. В последний момент Купитман заметил, что Андрей отрубился прямо в очках. Он подошел, аккуратно, стараясь не разбудить, стянул с Быкова ненужный аксессуар и, положив его на столик, ушёл в свою комнату. Через два часа послышался глухой удар и отборные маты. Сонный Купитман выглянул из спальни и увидел Быкова, буквально заползающего обратно на диван. — Что за шум, а драки нет? — поинтересовался Ваня, зевая. — Драка есть! Я, видимо, дивану твоему не понравился, он меня выкинул, — съязвил Андрей. — Чеши отсюда, дай поспать. До звонка будильника Иван Натанович ещё несколько раз просыпался из-за нецензурных возгласов Быкова. Наутро оба чувствовали себя ужасно невыспавшимися. Быков – потому что раз пять за ночь падал с дивана, ещё и спина в придачу болела, Купитман – потому что удары и очень громкая ругань постоянно будили его. У интернов утро не задалось: невыспавшийся, оттого и раздражительный руководитель был твёрдо нацелен найти ключи от своей квартиры. — Итак, дроволомы. Вчера я не обнаружил свои ключи ни в карманах пальто, ни в карманах джинсов, ни в сумке, ни где-либо в ординаторской. У меня есть несколько подозреваемых и у всех один мотив, — Быков с важным видом ходил туда-сюда по ординаторской и поглядывал на своих балбесов. Вдруг он резко остановился посередине помещения, — Будем пытать. Я выбрал для вас все самые сложные случаи, со всех палат. Пока не сознается виновник, будут страдать все. А ну-ка, марш на пост, берём истории и бегом по палатам, напрягать опухоли в виде мозга, — довольный своим планом Андрей плюхнулся на диван. В надежде на то, что найдётся та сволочь, что устроила весь балаган, Варя и Фил работали в поте лица, Романенко изображал бурную деятельность, просто ходя туда-сюда по этажу, смирившись с дежурством, Лобанов почти целый день перечитывал одни и те же строчки в истории болезни пациента Смирнова, а Быков нервничал, орал на всех и продолжал искать несчастную связку ключей. Расследование показало, что ни один из интернов не причастен к пропаже этой несчастной связки ключей. На нервной почве Андрей сильно разругался с Кисегач. Крик стоял на всю больницу. Ссорившихся успел разнять вовремя зашедший в кабинет Купитман. Он, с огромными усилиями, дотащил вырывающегося терапевта до ординаторской.***
Быков пролез в дверной проём перед Купитманом, разулся, небрежно кинул куртку на вешалку, быстрым шагом прошёл к дивану, лёг, закрыл голову подушкой и замолк. Ваня проводил все его действия недоуменным взглядом, после пожал плечами и ушёл к себе. Только-только на Купитмана повеяло сном, ненавистный грохот повторился. — Да твою мать, сраный диван, что ж это такое-то, а? — послышался возмущённый крик Андрея. Терпение Вани лопнуло и он, подорвавшись с кровати, решительно зашагал в гостиную. — Андрей? — Чё те надо? — недовольно пробулькал Быков, закутываясь в одеяло. — Иди, ложись на нормальную кровать, — сдался Купитман, — Ты мне так пол проломишь, падавши по двадцать раз за ночь. — С чего вдруг такое великодушие? — Быков зашевелился, подхватил подушку и ушёл в спальню Вани. — Хоть бы спасибо сказал, — с деланной обидой сказал Иван Натанович, ложась на свою половину кровати. — Я не понял, — поднялся на локте Андрей и посмотрел на друга. — А что? Мне теперь, что ли, с дивана летать? Нет, извини. Кровать широкая. Спи, — Ваня отвернулся, просунув одну руку под подушку. «Коротко и по делу» — мысленно согласился Быков, тоже лёг и дал мозгу указание спать. На широченной удобной кровати можно было лечь под любым углом, развернуться и так и сяк, но бессознательная туша Быкова почему-то решила подползти поближе к Купитману. Сонный Андрей обнял Ваню, притянул к себе поближе, да уснул крепче прежнего. А Иван Натанович, на удивление, даже не проснулся, напротив, прижался теснее, пригрелся. Каково было удивление друзей, когда по звонку будильника они проснулись в таком положении. — Натаныч, не знаю, как так получилось. А хотя, нет, знаю. Подстригись, — отшутился Быков.***
Дверь квартиры номер 7 распахнулась, и в помещение ввалился Андрей с тремя пакетами продуктов, одним, но здоровенным пакетом одежды, купленной на замену той, что заперта в его квартире, и каким-то свёртком в руках. Скинув кроссовки и оставив покупки в коридоре, он прошёл в гостиную. — От всего сердца дарую вам, милейший друг, эту шаурму, — Андрей протянул Купитману пакет с шаурмой, шуточно кланяясь. Ваня, сидящий перед телевизором, удивлённо посмотрел сначала на шаурму, потом на Быкова. — Не надо на меня так пялиться, еврейская морда, шаурма — дорогое удовольствие. Вручив свёрток другу, Андрей поволок пакеты на кухню и принялся сгружать еду в холодильник, оставив на столешнице колбасу и картошку. Потом утопал в комнату, на ходу подхватывая пакет, плотно набитый одеждой, и вышел оттуда в новеньких серых спортивных штанах и белой футболке на пару размеров больше нужного. Терапевт вернулся на кухню, включил ноутбук и открыл альбом группы «System of a down». — Щас картошку пожарю, поедим нормально, — заверил Быков, доставая из шкафчика сковороду. Купитман, уже доевший шаурму, встал с дивана и начал убирать грязную посуду с обеденного стола, думая о том, что, вероятно, попал в сказку. Быков почти не язвит, не устраивает глупых розыгрышей на каждом шагу и готовит ужин. Не похоже, что этот человек недавно расстался с женщиной. — They're trying to build a prison, — внезапно прошипел Быков. Купитман повернул голову и удивлённо посмотрел на Андрея. Тот, не отвлекаясь от нарезания картошки, прибавил громкости на ноутбуке. Иван Натанович вслушался в играющую композицию и узнал её: одна из любимых песен Быкова. — Following the rights movement, you clamped on with your iron fists, — Ваня усмехнулся и сгрузил посуду в раковину. — Drugs became conveniently, available for all the kids. — Только сейчас задумался о том, что тебе безумно идёт картавость, — выдал Купитман. — Комплимент принят, — Быков высыпал нарезанную картошку в нагретую сковороду и переключился на нарезание колбасы кубиками. — А чего ты такой весёлый, будто не ругался ни с кем? — неуверенно спросил венеролог. — А с какого пенициллина волноваться? Она сама ко мне на коленях приползёт через пару дней, — самоуверенно заявил Андрей.***
Сквозь плотно закрытые шторы было видно тени покачивающихся деревьев. На стене размеренно тикали часы, короткая стрелка которых только-только перевалила за полночь. Андрею совершенно не спалось. Он лежал на боку, вслушивался в тиканье часов и думал. Думал о прошедшем дне, о ссоре с главврачом, о покупке мотоцикла, поразмышлял о странном влечении к Купитману. Вспомнив прошлую ночь и то, как сладко он уснул, прижимая к себе спящего друга, терапевт перевёл взгляд на Ваню. Тот, подвыпивший и вымотанный растаскиванием по разным углам Андрея и Насти, что готовы были перегрызть друг другу глотки во время очередной ссоры, крепко спал. Быков тяжело вздохнул и невольно потянул руку к волосам Купитмана, чтобы аккуратно убрать за ухо выбившуюся прядь. «Поехала крыша на пятом десятке». Быков выдохнул, поморщился и, перевернувшись на спину, закрыл глаза, ставя перед собой цель поспать ещё хоть пару часиков.***
На часах полвосьмого утра, кругом люди торопятся по своим делам. Врачи подходили ко входу в больницу, оживлённо что-то обсуждая. Недалеко от них остановилась машина. Ваня еле успел схватить за запястье Андрея, когда тот увидел Настю, выходящую из дорогущей иномарки и целующуюся с каким-то мужиком. Кисегач развернулась и зашла в здание, не заметив Быкова и Купитмана. Разозлившийся Андрей со всей силы втащил ногой беззащитной урне у входа, напугав этим Ивана Натановича, что всё ещё крепко держал его за руку, не давая отойти ни на шаг. До конца смены Андрей ни разу не повысил голос на интернов, даже несмотря на их, не совсем логичные, попытки взбесить его, лишь как угорелый носился по отделению и работал. «Работа — лучший способ отвлечься».***
За окном непогода: завывал ветер, ливень молотил по крышам домов. Андрей опустошённым взглядом смотрел на то, как секундная стрелка часов наматывала круг за кругом на циферблате. Боковым зрением он увидел, как в гостиную зашёл Купитман. — Ты так в диван врастёшь. Куда пропала батарейка «Энерджайзер» из твоей задницы? — Спросил Купитман, садясь на диван рядом с Андреем. Быков перевёл грустный взгляд на Ваню. — Никому я нахрен не сдался, — раздосадованно объявил Быков. — Сам посуди. Если бы я был важен, скажем, Кисегач, то она бы не сбежала к своему Антону Не-Помню-Отчество. Даже мартышки с дипломами не поинтересовались. Лобанов с Романенко часок помельтешили перед глазами, да плюнули на меня с высокой колокольни, — Андрей снова грустно уставился в стену. — Ты нужен мне, — выпалил Ваня. — Если бы я тебя не любил, я бы не пустил тебя жить к себе, в конце концов. — Я? Тебе? — Быков с недоверием перевёл взгляд на Ивана Натановича, тут же вспоминая ночные размышления. — Андрюш, послушай меня, — Ваня посмотрел в печальные бирюзовые глаза напротив и взял Андрея за руку. — Мы столько лет знакомы и за всё это время я понял, что никого роднее тебя у меня нет. Я действительно тебя люблю, — Купитман выдержал паузу. — Мне кажется, я люблю тебя даже больше, чем по-дружески. — А я думал, у меня одного чердак снесло, — пробормотал Быков. Ваня в непонимании свёл брови к переносице. — Совсем в лужу растёкся, слабак, — вслух упрекнул себя Андрей. Внутри как будто черти разводили костёр, а дым, исходящий от него, затруднял дыхание. Всякие сопливые признания Андрей вслух произносить не любил, он был сторонником действий. Сев на диване, заглянув в бездонные карие глаза, он осторожно, как прошлой ночью, протянул руку к густой кудрявой шевелюре Купитмана, зарылся пальцами в седые пряди и, приблизившись, нежно коснулся своими губами губ Вани.***
— Да, Антош, я уже собираюсь. Всё, давай, целую, — закончила телефонный разговор Анастасия Константиновна. Теперь остаётся собрать сумку и можно ехать домой. — Телефон, ключи, паспорт, кошелёк... — перечисляла Настя. — Ключи Быкова? И в правду. Здоровенная связка ключей, чёрный магнит от домофона Быкова, синий от домофона Купитмана, брелок-открывашка. Это точно ключи Андрея. Настя решила позвонить терапевту и спросить где он, чтобы отдать пропажу. Гудки шли две минуты. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Подхватив сумку, Кисегач выбежала из кабинета, попутно вызывая такси до дома Ивана Натановича и обещая чаевые, если довезут быстрее.***
Андрей отстранился, глядя на ошарашенного Ваню. Тот, отойдя от шока, легко улыбнулся, подсел к Быкову поближе, обнял его, уткнувшись носом в плечо. Терапевт положил руку на спину Купитмана. Всё встало на свои места. Ваня поднял голову и коснулся губами шеи Быкова, прикусывая и оставляя засос. Андрей шумно втянул носом воздух и неразборчиво прошипел что-то сквозь сжатые зубы, сминая в кулаке ткань Ваниной рубашки. — Купитман, — хриплым голосом позвал Быков. — На меня посмотри. Венеролог послушно отстранился и замер в ожидании. Андрей вновь прильнул к губам Вани, уже более настойчиво, и тут же получил ответ. «К чёрту Кисегач с её Антоном», — подумал терапевт, углубляя поцелуй и заваливая Ваню на спину. Слушая гул сердца в ушах и жадно хватая воздух в секундных промежутках между поцелуями, Ваня провёл руками по спине Андрея, стаскивая с него футболку и отбрасывая её куда-то на пол. Трясущимися от возбуждения руками Быков расстегнул пуговицы на рубашке Купитмана. Занятые друг другом, они не услышали ни стука в дверь, ни поворота ключа в замочной скважине, ни скрипа медленно открывающейся двери. Так же оба ещё добрых пять минут не замечали присутствия Кисегач, что молча смотрела на врачей круглыми от удивления глазами. Когда Андрей, тяжело дыша, отстранился, чтобы расстегнуть пряжку ремня на джинсах, у Насти зазвонил телефон. От неожиданности Купитман и Быков замерли. Андрей медленно повернул голову на источник мерзкого звука. — Вот кто пищит! Комариха прилетела! Я думал, ты хоть здесь кровь мою пить не будешь! — всплеснул руками терапевт, вставая с дивана. Следом за ним поднялся Ваня. — Антон? — Анастасия Константиновна ответила на звонок. — Да, я еду. Задерживаюсь немного. Ага, всё, давай. Завершив вызов, Настя окинула неверящим взглядом мужчин. На шее Быкова красовались багровые засосы. У Купитмана рубашка болтается на одном плече, волосы растрепаны. На полу валяется Андреева серая футболка. — Вы что здесь... — Кисегач не могла подобрать слов, чтобы описать своё удивление. — Вы... — Да, сексом занимаемся, — облегчил филологические мучения бывшей Андрей. — По крайней мере, собирались, пока ты не явилась. — Как ты вообще сюда зашла? — к Купитману вернулся дар речи. Настя молча вытянула перед собой связку ключей. — Нашлась пропажа! Положи туда, — Быков указал рукой на столешницу в коридоре, — и проваливай. Кисегач ничего не оставалось, как выполнить указание терапевта и удалиться, не оборачиваясь. — Завтра съездим, заберём мои вещи с той квартиры. Я всё равно её продавать собирался. А поживу у тебя, — когда захлопнулась дверь, усмехнулся Андрей, беря Ваню за руку и таща в сторону спальни. — Пошли, начатое-то завершим.