Небо на кончиках пальцев.

*** Тишина желанной ночи. И я один. Только во сне я могу видеть тебя, летать с тобой. Ненаглядная моя. Удивлённое, нежное личико... Карусель бантиков и воланов. Изящные изгибы стройненькой фигурки. Каждую ночь – ещё. Каждую ночь – по-новому. Каждую ночь – как в дурмане. Каждый вечер суматошного дня – в томительном ожидании спасительного сна. Светлая моя, не покидай меня. Приснись мне ещё раз. Вот так. Ещё немного... Любоваться твоими бархатными ресницами, твоими гладкими плечами, нарочито высокомерным поворотом головы... *** И вот в один миг всё перевернулось с ног на голову. Ты не пришла. Мне больше ничего не снится. Разбилось фарфоровое зеркало в моей спальне. *** А сегодня меня забрали. Бережно уложили в роскошную коробку на перину из чёрно-белых кружев. Закрываю глаза. Путь будет долгим, знаю. Коробку осторожно закрыли и перевязали серебристой лентой. Я уже видел её, когда только очнулся от сна в баюкающих объятиях моего Мастера. Он говорил со мной. Он знает, что я живой. Он сам вдохнул эту жизнь в меня. Зачем?! *** Яркий свет. С трудом открываю глаза. Чувствую тепло. Кто-то аккуратно расправляет складки моего сюртука, разглаживает галстук. Переобувает меня. Да, я мечтал об этом. Новые туфли – без позёрских пряжек и претенциозного лакового блеска. Он касается моих полудлинных волос... Он счастлив. Я слышу это. Дыхание не обманешь, оно выдаст все твои секреты с головой. Вижу свой дом, который стоит на возвышении, напротив витражного стрельчатого окна. Большой и... слишком совершенный. Я недостоин такого дома. Но моему Хозяину до этого нет никакого дела, он усаживает меня в гостиную на металлический стул с высокой ажурной спинкой. Как же приятно сменить положение! И вид отсюда уж точно лучше, чем из коробки. Даже такой красивой, какая была у меня. Даже с высоты той роскошной перины. Я вдыхаю окружающую обстановку. Люблю чувствовать мир через дыхание. Чуть задержать его в себе, чтобы разобраться в пёстром хороводе новых впечатлений. Мой сегодняшний мир свеж и чист. Он ласкает меня запахом апельсинового сиюминутного восторга. Шёлк и панбархат, такие приятные на ощупь, окружают меня. Бежевые шторы, персиковые ковры, белая мебель... Хозяин меня оставил одного. Я пропитываюсь новым миром. *** Нам пора обедать. И меня усаживают за мой личный овальный стол, покрытый небесно-голубой скатертью с изысканным узором. Королевская сервировка его льстит мне. Стол мой сейчас около левой руки Хозяина, который ест сам и предлагает мне. Ненавязчивые знаки внимания каждый раз отзываются во мне странной тоской. Я принадлежу чудаковатому, замкнутому юноше. Он, наверное, красив. Стройный, как я. С лазоревым взглядом. Светлые волосы чуть вьются, немного не доставая до плеч. Чёлкой небрежно закрыта половина лба вместе с левым глазом. Такая неудобная деталь облика оказывается полезной, когда нужно спрятать взгляд от любопытных. И у него беззащитно-гладкие губы. Аккуратный нос – за что я благодарю Мастера, создавшего его. Потому что при поцелуе он не мешает. Удивительно, но мой Хозяин целует меня на ночь. Такого себе не позволял даже Мастер. Да я и не позволил бы ему. Он это чувствовал и не пытался. Хотя наверняка хотел – я слышал его дыхание в моменты, когда он наряжал меня, подбирая самую лучшую одежду. Хотел даже тогда, когда собирался меня продавать. Хозяина я отталкивать почему-то не хочу. *** Ко мне вернулись сны. Они беспокойны и неотчётливы. Будто кто-то заворачивает меня в густой мех, мешающий смотреть и вдыхать. Но сильных неудобств я не испытываю. И каждую ночь я слышу неясные звуки, словно кто-то зовёт меня издалека. Серебристый шелест голоса пробивается сквозь плотную пелену, застилающую свет и приглушающую тона. Этот голос призывает и влечёт, вызывая во мне крепнущую потребность разыскать его источник. Я так хочу прийти к тебе, увидеть тебя! Я знаю, ты поможешь мне вернуть мои цветные сновидения. *** Мой Хозяин, похоже, в отчаянии. Он мечется по комнате и что-то ищет, наскакивая на всё подряд и переворачивая второпях резную мебель, потроша ящики с тонкими сорочками. Смешно за ним наблюдать. Он заламывает руки, как моя знакомая кукла из почти забытых снов. Так удивительно. Возникший тающим отзвуком образ из бантиков и воланов не трогает меня теперь. Ну вот, нашёл что-то и облачается теперь в свою находку. Одежда меняет его. Белый пиджак. Алая рубашка. Белый галстук. Я немного завидую. Подходит ко мне, берёт в руки. Как же я соскучился по его прикосновениям! В последнее время мне приходилось собирать и сохранять их как редчайшие драгоценности... И мы пошли в парк. В настоящий парк - с бирюзовым озером, аллеями и чудесной стриженой травой. Я сидел у него на предплечье, бережно прижатый к его груди, и жадно вбирал в себя всё многоголосье и многоцветье, открывающееся нам. Вот мы и пришли. На скамеечке, стоявшей под густой кроной старого дуба, кто-то ждал нас. Его руки были сложены на коленях ладонями вверх. Он не встал, приветствуя нас, – причину этого я узнал чуть позже. Пепельно-русый цвет волос, возраст примерно как у моего Хозяина – это практически всё, что я тогда смог уловить. Не помню, во что тот молодой мужчина был одет - не успел всерьёз заинтересоваться. Потому что, как только мы подошли поближе, я увидел... его. Маленького и хрупкого по сравнению с руками, легко придерживающими его. Коротко взглянув на такого схожего со мной кукольного человечка, расположившегося прямо посередине ладоней своего Хозяина, я быстро отвёл взгляд, пока никто не заметил моего состояния. Тонким серебром зазвенела Вечность вокруг. Дыхание перехватило. Щёки мои пылали от неведомого мне волнения. Я смогу... смогу хотя бы на короткий миг поближе увидеть... смогу... дышать. Мой Хозяин волновался едва ли не больше меня. Но, справившись с дрожью в теле и голосе, он произнёс-таки подобающее ситуации приветствие. Только бы у него хватило сил остаться. Над нами гулял шальной ветер, заигрывая с листвой, которая отвечала озорнику своим согласным шёпотом. А мы сидели рядом, и никто из нас четверых не мог произнести ни звука. Молчание было сейчас единственно возможным и необходимым. Я немножко осмелел и чуть повернулся на руках моего Хозяина. Совсем немного – и краешком глаза опять увидел тонкие пальцы, перебирающие перламутровые пуговки расшитого золотом нежно-голубого камзола. Наши Хозяева обменивались невесомостью ставших прозрачными мыслей. Они не шевелились. В отличие от нас, с неожиданной болью пронзённых ясностью осознания. Мы вдруг до смерти испугались, что можем больше не увидеться. Это осознание помогало, оно вытаскивало нас из оцепенения, требовало немедленных действий. Пусть будут хотя бы минуты. Пусть. Я в упор взглянул, наконец, на неземное создание, подобравшее под себя миниатюрные ножки в белых шёлковых чулках. У него туфли с пряжками, которые так подходят ему. Золотистые панталоны. Роскошный камзол. А сам он... Каштановые волосы плавной волной ниспадают до самых ладоней его Хозяина. Крошечные звёзды блестят и переливаются всеми цветами радуги в его волосах. Овал лица безупречен. Бледные губы очерчены чётким контуром. От них веет прохладой. Глаза... Я провалился в их первозданную сапфировую глубину. Окаймлённые пушистыми ресницами, оставляющими тени на фарфоровой коже, они с немым отчаянием смотрели на меня. Нельзя медлить; нет, совсем нет времени! Я легко вскочил и, перепрыгнув в несколько приёмов с рук моего Хозяина на соседние большие ладони, опустился осторожно на колени рядом с самым фантастичным чудом моей недлинной жизни. Он медленно отвёл мою густую, чёрную как смоль, чёлку. Да, я не чета этому чарующему своей замысловатостью созданию. У меня самые обыкновенные глаза, хоть и красивого янтарного цвета. И лицо у меня тоже обычное. Тело... совсем простое для таких как мы, кукольно-шарнирное. Его покрывает налёт загара, который я долго не мог простить Мастеру. И одет я не в царское платье, а в практичный чёрный костюм. Немного нестандартного кроя, но это совершенно не меняет дела. Но как же хорошо, что нас создали такими гибкими! Он может коснуться моей щеки своими полупрозрачными белыми пальцами. Он может обводить ими контур моих губ. И, будто ожидая поначалу разрешения, может обвить мою талию изящной рукой, прислониться лбом к моему лбу, сплетая свои каштановые мерцающие пряди с моими вороньими перьями. Он может погрузить другую руку в мою чёрную гриву, сжимая судорожно пальцы и прижимая ещё крепче меня к себе. Он может искать на моём теле ответы на свои сложные и давно мучающие его вопросы. Он может. А я не смею. Вся моя храбрость закончилась, лишь только я оказался так близко от него. Я могу только замереть и, не отпуская его взгляда, следовать за ним, утопая безвозвратно в шёлке его прикосновений, забываясь в бережной мягкости его сердечного тепла. Меня окутывает мелодичный серебристый шелест его голоса. С дыханием своим он передаёт моим губам, вдыхает в меня невозможные слова – что-то об отражении его души во мне... Бездонное небо в его глазах... как же хочется коснуться. Хотя бы один раз. Оставить на кончиках пальцев воспоминание об этом колдовстве... о стремительно несущихся облаках в его взоре, о вольном ветре в его волосах... Мы теперь так близко. Настолько впаяны друг в друга, что все границы перестают существовать. Я растворяюсь до последней, самой крошечной части меня в потоке безрассудства, который затопляет постепенно весь мир вокруг нас. Я собираю губами терпкую влагу слёз его души. И безнадёжность постепенно уступает место осторожной радости. Я ласкаю его - отзывчивое, трепещущее в моих руках эфирное создание, - ещё и ещё, зарываясь носом в восхитительные его потайные нежности. Теперь мы свободны от условности наших тел. Перед нами – весь мир. Весь его простор, все его мыслимые и немыслимые тайны. И я вижу, как рядом с нами в небе парят ещё двое. Светловолосый и Пепельно-русый. Замкнутый чудак и отражение его души в Вечности. *** Мой добрый Хозяин провожает меня застывшим, невидящим взглядом, аккуратно укладывая меня на чёрно-белую кружевную перину в изысканную коробку. Осторожно закрывает её и перевязывает лазурной лентой, наивно желая защитить меня хотя бы цветом своих глаз. Я успеваю слабо улыбнуться ему. Он так огорчён этим пустячным расставанием. Закрываю глаза. Путь будет долгим, знаю. Но в дороге мне будут сниться цветные сны. В них - моё воспоминание. И ощущение неба на кончиках пальцев. КОНЕЦ.