На ножах

      — Рокс, думаю, не стоит, — только и успевает сказать в наушнике Чарли, когда они, сбив погоню, сворачивают за угол. — Там... ага, вот он.       Роксана останавливается как вкопанная.       Обмирает. Ее словно сковало льдом.       Эггзи в недоумении пялится на опущенные уголки губ, подрагивающие ресницы и теряется со словами. Он... э-э, не совсем в курсе, что происходит и почему один-единственный незнакомец, заступивший дорогу, вдруг произвел на Рокс такой эффект. Она минуту назад чуть ли не армию раскидала, едва-едва запыхавшись, а тут... "Ага, вот он", — как ляпнул Чарли.       Эггзи чувствует: дело пахнет жареным. Напряжение на узенькой улочке между тесно стоящими домами нарастает с каждой секундой, но Рокс молчит. Рокс не торопится принимать решение, мнется на месте, а неизвестный мужик с точностью копирует ее движения.       — Рокс, солныш...       — Эггзи, детка, заткнись.       Роксана вскидывает руку к плечу в хорошо проработанном, автоматическом жесте. В ее пальцах — пушка, и она только что назвала Эггзи деткой, а теперь явно собирается угрожать безоружному. Все это выглядит слегка нереально, ведь она всегда была благоразумной девочкой.       Самой адекватной. Самой стойкой.       И э-т-о — нервный тремор, бегающий взгляд, сжатые до скрежета зубы — так не в ее сути.       — В сторону.       — Смотрю, ты рада видеть меня.       Мужик упирает руки в бока, и полы его плаща развеваются на ветру. Он смахивает одновременно и на супергероя, и на опаснейшего преступника; вся поза — сплошное, сплошное давление. Но, если честно, Эггзи не удивлен, что Рокс под ним не ломается сразу.       Роксана — железный рыцарь.       Хотя он определенно испытывает некоторое волнение от того, что ее колени слегка дрожат.       — У меня к тебе дело.       — Твои дела вышли из моды еще в детстве.       Рокс прикусывает губу и смотрит дико, с отчаянием и какой-то мрачной уверенностью. Эггзи всегда считал ее чем-то вроде бульдозера, но сейчас она — танк, и он точно не хотел бы оказаться у нее на пути. Эггзи делает осторожный шажок назад, отходя Мортон за спину. Это — явно ее война, и ему лучше не лезть.       — Хескет, черт, что происходит?!       Чарли в ухе скупо матерится и злобно шипит. Эггзи слышит противный писк: наверное, их навигатор оперативно ломает системы и ищет пути отхода. Быстрей бы. От напряжения в закутке становится практически дурно. Еще чуть-чуть — и начнут лопаться окна.       Рокс и незнакомец стоят друг напротив друга; для них явно не существует ничего во всем окружающем мире, кроме чужого лица. И, блять, Эггзи не удивится, если в эту минуту они участвуют в мысленной, мать ее, дуэли.       Ну а что еще можно подумать, когда два человека будто прирастают к асфальту и пялятся так, словно хотят зарезать без ножа?       — Э-э-эй?       — Завались!       — Исчезни!       Они реагируют одновременно, острые саркастические улыбки — словно сняты и скопированы по лекалу. У загривка Эггзи прокатывается неприятный холодок. Это же не?.. Они же не?..       — Не. вздумай. комментировать, — предупреждает чуть ли не по слогам Чарли, явно переключившийся с ним на отдельный канал. — И вообще бери ее за шкирку, и уматывайте на хрен оттуда.       Эггзи хмыкает. Ага, как же. Рокс сейчас не то что за шкирку не взять, ее за локоть опасно тронуть — врежет по морде без разговоров, а ты потом ползай, ищи по всей подворотне зубы.       Не хочется.       — Роксана, — мужик, натянутый и собранный как струна, протягивает к Мортон руку. — Положи пушку.       Рокс щерится. Всем телом, всей своей сущностью — нет, отойди, не тронь. Ее агрессия настолько яркая, что это становится для всех неожиданным открытием. Неприятным, ошеломляющим. Эггзи не в курсе, как там мужику, но он ощущает себя максимально неподготовленным к такому.       А еще ему кажется, улочку скоро разорвет. Просто размажет, блять, по кирпичику, по атому от того, как полыхает между Роксаной и ее соперником. И тогда всем полный капут.       — Положи чертову пушку.       — Брыс-с-сь!       Рокси бросает слово, мерзко растягивая согласную, практически рычит, дергаясь вперед в слитном выпаде. Она страшна, она сейчас просто ужасна, и Эггзи обещает себе помолиться на ночь трижды. Ему чертовски, блин, повезло быть на ее стороне, а не против.       В ухе что-то вжикает, потом падает, разбиваясь на миллион осколков. Вблизи гудят сирены. Что-то мощно взрывается прямо над головой. Чарли вызвал подмогу? Устроил саботаж? Согнал сюда копов со всей округи? Неважно, Эггзи в любом случае ему крайне, крайне благодарен.       Он хватает Рокси поперек груди, когда и она, и ее противник смотрятся слегка ошарашенными. Цепляется за толстую ткань пиджака и просто тащит, тащит, перебирая ногами изо всех сил. Угол, еще один, лазейка между заборами. Быстрее от того жуткого места, где стремный мужик едва не продырявил их маленькую Рокс своим стремным взглядом.       — Хескет, нам нужен ебучий вертолет!       Удивительно, но Чарли, в других обстоятельствах закативший бы истерику, не понтуется. Согласно клацает клавишами, потом бормочет про время ожидания. Минута. Минута — и эта непонятная штука, когда Рокс буквально снесло крышу, закончится.       Эггзи прислоняет ее мягкое тело к стене, заглядывает в глаза.       — Милая, я не буду спрашивать, что за срань там произошла, но ты вела себя как умалишенная.       Она слабо улыбается в ответ, зачесывает за ухо выбившуюся прядь. Прячет пушку в кобуру — и постепенно приобретает черты той самой Рокси, к которой они привыкли всем агентством. Здравой, уравновешенной Рокси.       Только сломанные кривой линией-оскалом губы намекают на то, что у нее внутри, под бледной кожей, все по-прежнему нехорошо. Эггзи кладет ладонь ей на плечо. Рокси отводит взгляд. Шепчет:       — Не рассчитывала, что вы с моим братом познакомитесь подобным образом.       — Пф-ф-ф, подумаешь. Стоп... с кем?       Она накрывает его руку ледяными пальцами. Чарли на том конце связи ядовито хохочет:       — Поздравляю, Анвин, ты снова не въехал с первого раза. Тогда позволь представить: Рэймонд Смит — правая рука наркобарона. Подручный нашей цели и по совместительству старший брат Рокс.       Ох боги.       Детка.       — Бля-а.       Эггзи прикрывает глаза, восстанавливая в памяти образ дикого мужика из закоулка. Бешеный взгляд, мощная челюсть — такой больше похож на гризли-убийцу, чем на добропорядочного гражданина. И он... черт, он действительно, да, тот самый.       Что ж, видимо, им придется несладко.