***
Снова обеденный перерыв, Микаэла бродит по улице, пытаясь найти Клариссу. В конце концов она находит её во дворе, где та кормит птиц. Кларисса очень заботится о том, чтобы у всех птиц было равно количество корма. Её тонкие белые волосы так прекрасны, и ноги выглядят хорошо. «Прекрасна. Если бы она думала так же» Затем она спотыкается и падает, чем заставляет других учеников смеяться. Микаэла обводит взглядом всех их, прежде чем подать руку Клариссе. Она приняла помощь и встала, пробормотав «извините», из-за чего её подруга нахмурилась. — Ты не виновата, Кларисса. Не волнуйся и дай мне немного птичьего корма, — сказала Микаэла, улыбнувшись и протянув руку. — Конечно, Грюне, — ответила Кларисса, робко улыбаясь, от чего сердце Микаэлы билось в десять раз быстрее. Микаэла взяла горсть семян, кивнув. Они сели на краю школьного фонтана, разговаривали и кормили птиц. Пока они разговаривали, Микаэла постепенно начала понимать, насколько ей нравится Кларисса.***
Микаэла, не желая снова беспокоить брата, обратилась за помощью к одноклассникам. Конечно, было обеденное время, но направилась она к зданию школьного оркестра, где она планировала с ними встретиться. Её друзья уже ждали Микаэлу. Парень с синими волосами в шарфе, который не подходит в ту погоду, и его друг в круглых очках. — Привет, ребят! — позвала Микаэла, бросаясь туда, где они сидели. Кайл Марлон посмотрел на неё и улыбнулся: — Привет, — сказал он. Кил жестом предложил ей сесть на металлическую скамейку рядом с ними. — Что-то случилось? — спросил Кайл, когда Микаэла отдышалась. Они сидели в тишине ещё несколько минут, прежде чем она выпалила: — Я думаю, мне нравится Кларисса! — Микаэла посмотрела на своих друзей в ожидании реакции. Она боялась, что они могут её не принять. — Ха, я знал это! — крикнул Кил, указывая на Кайла. Микаэла подняла бровь, как он узнал? — Ладно, ты был прав, — сказал Кайл разочарованно, но всё же улыбнулся. Хотя он и был влюблён в Микаэлу чёрт знает, как давно, но не мог не радоваться, что она наконец-то признается в своих чувствах Клариссе. — И как ты это осознала? — спросил Кил. — Я думаю, что она мне нравилась всегда, но я не была абсолютно уверена. Но на днях мы сидели в школьном дворе и разговаривали. — Парни внимательно её слушали, а Кил внутренне ликовал. Кайл мог практически прочитать мысли Кила, и, незачем отрицать, думал о том же. — Твои родители знают? — Нет, но я уверена, им будет всё равно. Лич думает так же. На это Кайл закатил глаза: — А как к этому отнёсся Лич? — На самом деле, я не знаю, но я почти уверена, что всё в порядке, — ответила Микаэла неуверенно. Последнее, чего ей хотелось, это чтобы брат не принял её такой, какая она есть. — Ну, а как ты к этому относишься? — спросил Кил, желая убедиться, что Микаэла всё продумала. — Я думаю… думаю, всё нормально, — ответила Микаэла, ещё шире улыбнувшись. — Ну, мы рады за тебя. Удачи в ухаживании за ней, — сказал Кайл, и они с Килом улыбнулись. Микаэлу переполняло чувство принятия и благодарности. — Большое вам спасибо. Обоим, — сказала она, крепко обнимая друзей. Они обняли её в ответ. Она именно там, где и должна быть.***
Снова обеденный перерыв, и Лич сидит на школьной кухне. Там же его друзья Итер Сабелла, с тёмной кожей и ростом более двух метров, и Карлос Марлон, всегда выглядящий неопрятно. Карлос готовил обед для своей девушки, Баники Кончиты. Их дорогой подруги, восхитительной и смелой, которую не заботит, что о ней думают другие. Лич, как обычно, сидит тихо, наблюдая, как Итер помогает Карлосу приготовить что-то из свиньи. — Эй, может, нужно положить яблоко в рот? — сказал Лич, указывая на свинью, которую резал Итер. «Тут довольно жарко» — рассеяно подумал Лич. Карлос закатил глаза на предложение Лича, продолжая его игнорировать. К ним зашла Баника, махая Личу и Итеру, прежде чем направиться к Карлосу. — Удивительно, что ты не бросаешь в меня сковородку, Итер, — поддразнила Баника, заставив Итера покраснеть. — Это было всего раз, — оправдывался он. — Эй, Итер, что ты… Он подпрыгнул, когда кто-то назвал его имя, и в панике бросил то, что было в его руках. Сковородку. Баника, вскричав, отскочила. Лич и Карлос были заняты тем, что надрывали задницы. — Привет, малыш, — сказала Баника, целуя Карлоса в щёку, пока он резал овощи. Он остановился на мгновение, чтобы поцеловать её в ответ, из-за чего она хихикнула. — Спасибо, что готовишь мне обед, и тебе, Итер, спасибо за помощь, — сказала Баника, улыбнувшись. — Пустяки, — ответил Карлос. — А вот и нет. Мне нравится, как ты готовишь. — От этих слов Карлос улыбнулся и покраснел, как маленькая школьница, отметил Лич. Затем Лич перевёл взгляд на Итера, который, как он заметил, оглядывался на него. Лич глупо улыбнулся своему другу. И одновременно поражался этому чувству, когда внутри всё сжимается. В заключение, это, может, было слишком сентиментально, но всё же он не мог отрицать свои растущие чувства к Итеру.***
На этот раз Лич оказался в кабинете искусства. Он сидел рядом с девушкой, которая рисовала портрет довольно страшного мужчины. Он решил не обращать на неё внимание и продолжать лепить одну из своих глиняных скульптур. Первую скульптуру он сделал своему другу, Арту Люцифен д’Отришу. Может, это звучало преувеличенно, но всё же. Создание скульптуры дало ему время подумать. Он не мог быть геем, не он, ему не нравилась сама мысль об этом. Он никогда не интересовался таким, поэтому ему трудно было понять. «Мы всегда были рядом, — подумал Лич. — Так что, возможно, естественно такое ощущать, верно?» Воспоминания о нём и Итере нахлынули на него, дружба с самого детства. Он помнит, как их преследовал рой пчёл, потому что он раздавил их улей. Итер помог ему, отбиваясь от пчёл. С тех пор он старается держаться подальше от ситуаций, которые могут ему навредить. И не забредать на незнакомую территорию. Если подумать, Итер всегда помогает ему, даже если он не просит. Он слегка улыбается этой мысли, прежде чем вернуться в реальность. Девушка рядом с ним — вроде, её фамилия Глассред, или как-то так, ему всё равно — похлопала его по плечу. Лич повернулся к ней, стараясь быть вежливым, и приготовился слушать. — Мне действительно нравятся твои глиняные статуи, они действительно крутые. Ты не мог бы сделать для меня такую? — спросила девушка, глядя на него и мрачно улыбаясь. То, что он сделал сегодня, можно было выбросить, поэтому он решил отдать это девушке. — Мне нравятся твои картины, они очень… интересные, — сказал Лич, глядя на картину, над которой она работала. — Спасибо, на них мой старый знакомый. Моя первая любовь, если позволишь, — сказала она, с тоской глядя на потрет. Лич хотел закончить этот неловкий разговор, поэтому просто согласился с ней и отвернулся. Он начал работать над другой статуей, чтобы охладить мысли.