Брошенная Императрица / The Abandoned Empress

— Мама и папа… Мне было жаль, что я до сих пор ненавидела ее. Когда я хотела сказать ей что-нибудь в утешение, позади нас раздался холодный голос. — Что здесь происходит? Очевидно, я не слышала, как кто-то подошел, но он подошел ко мне и пристально посмотрел на меня. — Для меня большая честь видеть Солнце Империи, Ваше Величество. — Джион, что случилось? Почему ты плачешь? — Руфи… Руфелис Камалудин Шана Кастина. Руфи? При этих словах я слабо улыбнулась. В течение последних шестнадцати лет мне даже не разрешалось называть его по имени, но она так легко называла его по прозвищу. — Что ты сделала с Джион? Что ты такого сказала, чтобы она так плакала? Почему она плачет? — Ваше Величество? Это несправедливо. Почему он сначала обвиняет меня, не разобравшись в ситуации? Что я такого сделала? — Нет, Руфи. Тия ничего мне не сделала. Я просто плакала, потому что скучала по своей семье. — … Я понял, Джион, иди и отдохни немного. Я скоро пойду за тобой. Мне стало очень горько, когда я увидела, насколько он нежно смотрит на нее. Мое сердце было разбито, когда я увидела, как он успокаивает ее теплым голосом, которого я никогда не слышала. Я пролила слезы, когда увидела, как он смотрит на нее, так, будто она была чем-то столь прекрасным. Даже когда он посмотрел на меня с холодным презрением и циничной улыбкой после ее ухода, я опустила голову, не сказав ему, что мое сердце разбито. — Позволь мне предупредить тебя, — сказал он. — Прошу прощения? Ваше Величество? — Не приближайся к ней. Она нежна и невинна. Она не из тех женщин, с которыми тебе можно связываться. — Ваше Величество… Я задыхаюсь от эмоций, пока он говорит все это мне. — А ты думала, что положение императрицы принадлежит тебе? Ни за что. Когда-то тебя уважали как будущую императрицу, потому что мы неверно истолковали предсказание оракула. Первоначально оно было про Джион, а не про тебя. — … — Я прощу тебя на этот раз. Но если это случится снова, я не пощажу тебя. — Я буду иметь это в виду, Ваше Величество. Я была так убита горем, когда он холодно обернулся, предупредив меня. Что я ей сделала? Я же ничего не сделала. Я просто пыталась успокоить её… — О, вы уже здесь. — А в чем дело? — Я долго искал Вас, потому что Вам нужно срочно подписать кое-какие бумаги. Мы не можем справиться с большим количеством вещей… — …Хорошо, давайте вернемся назад. Я безучастно взглянула на главного дворцового чиновника. Бумаги, требующие срочного подписания, и дела дворцовой канцелярии, которые без меня не идут гладко. Вот в чем ценность моего существования. Предполагается, что я должна компенсировать роль императрицы, поскольку Джион еще не привыкла к королевским манерам и обычаям. Только по этой причине я здесь, во дворце. Сказав чиновнику идти впереди меня, я последовала за ним, не обращая внимания на слезы, капающие на мое платье.

***

— Тия, ты наложница императора? Что такое с ней сегодня? Я была раздражена, когда она, со слезами на глазах, внезапно подошла ко мне и спросила, не наложница ли я императора. Я была ошарашена, услышав это. Прошло уже четыре месяца с тех пор, как она внезапно появилась здесь. В течение более чем двух месяцев она часто навещала меня без всякого предупреждения и нарушала мою работу. Несмотря на это, теперь она спрашивала меня, кто я такая? Есть ли в этом хоть какой-то смысл? — Мне очень жаль, Ваше Величество. — Значит, ты действительно наложница Руфи? Королева. Даже если наложница не является официальной женой императора, существует определенная иерархия наложниц. В империи есть только одна императрица и только одна королева. Соответственно, императрицу называют официальной женой императора, а неофициальную жену императора — королевой. Королева управляет всеми дворцовыми женщинами и в случае крайней необходимости действует от имени императрицы. Значение титула королевы было изменено со времен правления 11-го императора, поскольку он был дан женщине, которую император предпочитал больше всего. Таким образом, в истории империи было очень мало королев, которые играли свою роль должным образом. — Я королева, Ваше Величество. Даже спустя почти пол года, как она стала императрицей, она все еще не знает разницы. Она, вероятно, не понимает, почему я исправляю звание своего титула. В отличие от предыдущих императриц, она еще не знакома со своей работой и ролью императрицы, поэтому я подменяю её. Несмотря на это, она не понимает, какое это большое оскорбление — называть меня одной из обычных наложниц. Интересно, когда она это поймет? — Кстати… «Что ты хочешь сказать на этот раз? Что, черт возьми, ты собираешься мне сказать?» Из-за сильной гипотензии я плохо себя чувствовала по утрам. Как ни странно, сегодня у меня так сильно кружилась и болела голова, что я даже не могла встать, когда у меня осталось еще так много работы. Я все больше и больше начинала злиться, когда она внезапно пришла ко мне и не решалась что-то сказать. Учитывая, что аристократы обычно устраивают светские собрания до поздней ночи, для них считается нормой избегать посещения кого-либо утром. Она учится королевским манерам уже почти полгода, но до сих пор не знает элементарных манер. Я просто не знаю, чему её обучает учитель по этикету. — Э-эм… давай я зайду попозже. Прости… Немного поколебавшись, она выбежала. Оглянувшись на неё с досадой, я со вздохом подняла стопку бумаг. Я думала, что передам ей свою работу примерно в следующем году, но кажется, что это не возможно.

***

— Прости меня, Тия. Мне действительно очень жаль. Мой гнев вспыхнул, когда она снова пришла ко мне на следующий день. Как только я увидела её, я подумала: «Пожалуйста, не могла бы ты прекратить свое грубое отношение ко мне, внезапно приходя без всякого предупреждения?» Я положила руку к ноющей голове и сказала с невозмутимым лицом: — Почему Вы жалеете меня? — Мне очень жаль, Тия! Прости меня… Я была расстроена, думая: «Прекрати это, пожалуйста! Вчера ты расспрашивала меня, не наложница ли я. Зачем ты снова это делаешь?» Я кипела от ярости, когда увидела её плачущей после того, как она внезапно пришла ко мне с изможденным видом, как будто что-то случилось прошлой ночью. Мне хотелось закричать на неё, но я сдержалась. «Почему ты так жалеешь меня? Потому что я должна взять на себя всю работу, которую ты не делаешь? Или из-за ваших плохих манер, которые вы никак не можете улучшить? Неужели ты не можешь остановиться прямо сейчас? Если ты здесь не для того, чтобы испытывать мое терпение, пожалуйста, прекрати это.»  — Я имею в виду… — … — Я слышала, что ты изначально должна была стать императрицей. Ты была невестой Руфи с самого рождения. «Ах, вы только сейчас это узнали? Почему же Вы узнаёте это только сейчас, когда прошло уже полгода с тех пор, как Вы стали императрицей?» — Прости… мне действительно очень жаль. — … — Тия… — О, вы не должны извиняться, Ваше Величество. — О чем ты говоришь? На самом деле я просто не слушала ее, впуская ее слова в одно ухо и выпуская из другого. Но из-за утренней головной боли слова сами собой слетали с моих губ. — Жена императора была избрана Богом. Это правда, что как дитя пророчества, Вы — жена императора. Будучи невежественными, мы неверно истолковали Божью волю. — Как ты можешь так легко это говорить? — Что Вы имеете в виду, Ваше Величество? — Боже мой! Бог выбрал императрицу? Почему Бог так решил? Неужели это так важно? Что? В этот момент я потеряла дар речи. — Как ты можешь говорить это так естественно? Разве ты не расстроена из-за этого? Неужели ты действительно думаешь, что я принимаю это как должное? Думаешь, что я спокойно приняла реальность, не рассердившись? — Императрица? Да?! Боже, я вообще не хотела быть императрицей! Однажды, когда я возвращалась домой после школы, я просто подняла монетку. После этого меня забросило в незнакомое место. Все вокруг меня, одетые в странные одежды, странно смотрели на меня. Они говорили на языке, которого я никогда не слышала. Каким-то образом я смогла разговаривать с ними. Они сказали мне о том, что я нахожусь в другом мире, и даже сказали, что я девушка, посланная Богом! После того, как Джион бросила эти странные слова, она остановилась. — Внезапно передо мной появился император и попросил меня стать императрицей. Мне всего девятнадцать лет по корейскому возрасту, так что я еще не взрослая, но меня заставили выйти за него замуж!