Я расскажу, как ты меня похитил

Вчера десептиконы применили новое оружие, за пару часов уничтожив Протихекс. Сегодня Чекпойнта похитил какой-то черно-белый гонщик с автоботской инсигнией на честплейте. Подошел в пешеходной зоне, сверкнул чем-то в оптику, дезориентировал… и похоже, вколол мощный транквилизатор. Как говорил репетитор Чекпойнта по истории, «нам повезло жить в интересные времена». — Ты похитил юнглинга, — пробормотал Чекпойнт; звуки искажались, но ему казалось важным поскорее вступить в контакт с незнакомцем. — Мне всего сорок пять квартексов. — Я знаю, кого я похитил, — ответил незнакомец. Он сидел полубоком, но за Чекпойнтом почти не следил, занятый пилотированием корабля. Разумно. Нужно быть самоубийцей, чтобы наброситься на пилота, едва придя в себя. — Детку праксианских сенаторов. — Тебе нужны деньги? — альфы Чекпойнта в самом деле были богаты. Его опи происходил из касты священников, а дани занимался политикой, пойдя по стопам своих альф. — Если ты не будешь поднимать шума, наверное, тебе заплатят, сколько ты скажешь. Я не уверен, что поощрение противоправных действий приемлемо для религиозных меха, для тех, кого и так периодически обвиняют в нецелевом использовании пожертвований, — поторопился объяснить Чекпойнт. — Если эта история попадет в инфосети, моим альфам придется выбирать между мной и карьерой почти половины клана. А как это повлияет на выборы, которые уже через три квартекса, я… — Праймус, какая же умная детка мне попалась! — перебил его гонщик. — Это все очень интересно, но я немного занят. Как раз стараюсь не засветиться нигде. Корабль мерно гудел, двигаясь на антигравах, и смотровые экраны демонстрировали разрушенные небоскребы, тянущиеся почти до самого горизонта. А там, вдалеке, стелились рыжие пустоши. Море Шлака. Сверившись с картой, Чекпойнт окончательно убедился: они летели по Протихексу, в сторону границы. Дома, наверное, уже волнуются… Искра неприятно вздрогнула при воспоминании о последнем разговоре с дани. Если бы Чекпойнт знал! Нет, они не поссорились, в его клане вообще не принято было повышать голос и оскорблять друг друга, но неприятный осадок остался у обоих. Что теперь чувствует дани? Сможет ли он подготовиться к завтрашнему заседанию? Чекпойнт неожиданно ярко представил своих альф. Вот они, не выдавая волнения ни эм-полями, ни интонациями, связываются со всеми подряд: с руководством военной академии, со знакомыми и приятелями, к которым Чекпойнт мог заглянуть в гости, наконец, с патрульной службой Праксуса… Опи расхаживает по холлу и все чаще подергивает дверками, дани теребит в пальцах ки-гару, активировав новую дозу успокаивающих капсул, и вытряхивает их после короткого писка устройства, так ни разу и не поднеся его ко рту. Прислуга старается не вентилировать и не приближаться к хозяйским комнатам, но тоже переживает… Вирль, начальник охраны, рвет и мечет, наверняка он уже всех опросил, всех обругал и может только ждать ответов от патрульных, надеясь, что те хоть что-то заметили… А что они могли заметить, когда в центре Праксуса всегда толпа, независимо от времени цикла? Чекпойнт проехал три хайка по магистрали на Урайю, повернул к торговым центрам, трансформировался, пошел к подземному переходу — и все. Здесь, в Протихексе, Чекпойнту нравилось больше, как ни странно. Он никогда в жизни не видел настолько пустого города. — Под ноги смотри! По холовизору не насмотрелся на руины, что ли?! — Ты здесь жил? — поинтересовался Чекпойнт у своего сердитого спутника, тычущего в спину пистолетом. — Много будешь знать — долго не проживешь. Давай, детка, двигай туда. Кварта на первом уровне уцелевшего здания была темной и тесной. В маленький холл были втиснуты холодильник, множество полок, почти пустых, стол и три стула. Комната оказалась попросторней — в ней почти ничего не было. Вряд ли меха, эвакуируясь отсюда, прихватили мебель. Тут даже изолетики на платформе остались, смятые, частично сползшие на пол. Но незнакомец подтолкнул Чекпойнта, намекая идти дальше. В мойке оказалось почище. Видимо, жившие здесь меха старались убирать за собой. — Пока тут посидишь. Орать бесполезно, разве что меня выбесишь, — гонщик захлопнул дверь, оставив Чекпойнта в кромешной темноте. ** За несколько часов в тесной мойке Чекпойнт успел стукнуться обо все углы, чуть не сорвать пластиковую шторку и выяснить, что воды в разбомбленном Протихексе нет. Теперь Чекпойнт сидел на резиновом коврике — на ощупь ребристом и теплее гладкой плитки, — и мысками согнутых ног упирался в бортик душевой кабины, а дверцами, соответственно, в стену. На ней тоже был какой-то дурацкий бортик, низ выпирал вперед, не позволяя нормально прислониться. Звук антиграва снаружи не доносился, значит, гонщик все еще был здесь. Если не ушел куда-то пешком. Но тогда Чекпойнт услышал бы, как открывается и закрывается входная дверь. Пытаться выйти из мойки он боялся. Вышибить дверь легко. Наверное. Но что делать с пистолетом в руках похитителя? И каковы шансы, что Чекпойнт успеет добежать до корабля, взломать защиту, забраться внутрь и подняться в воздух? Он и управлять такими кораблями толком не учился, только получил права, отлетав положенные часы. Когда альфы предложили Чекпойнту выбрать дорогой подарок на сорок квартексов, он попросил не яхту, а экзотического питомца, полуорганическую рептилию, умеющую летать. Свупа. Стоило вспомнить о нем, и снова заныла искра. Нет, Свупа не забудут накормить и выпустить из вольера, но вдруг он будет волноваться? Ему же невозможно объяснить, что случилось с хозяином… Свуп привык, что Чекпойнт каждый цикл, приезжая с учебы, кормит его с рук и носит на плече. Он будет издавать смешные возмущенные звуки, похожие на треск сотен лопающихся шин, и требовать вкусняшек, но догадается ли кто-то достать их из хранилища? А если этот кто-то скормит Свупу сразу все, не три штучки, как положено? Не факт, что Чекпойнту вообще придется сдавать экзамены, пришла в процессор пугающая мысль. Но он отмахнулся от нее и загрузил конспекты и шпаргалки по анатомии меха. Он совсем недавно взял курс медицины и пока еще изучал самые общие темы, и лишь сейчас осознал с необычайной ясностью, что вот это ему точно может пригодиться. По крайней мере, умирая, он будет знать, какие системы вслед за какими отказывают… Альфы, если Чекпойнт выберется отсюда, точно решат его желание выучиться на медика блажью. Ведь только из-за этого он регулярно выбирался из охраняемого поместья. Какие-нибудь уколы и швы еще можно освоить дома, на парочке добровольцев и на арендованных тренажерах, наняв преподавателя. Для чего-то большего нужно посещать военно-медицинскую академию. Это было престижно, считалось, что в Праксусе, именно в их академии, прекрасное образование… и теперь альфы решат, что безопасность важнее, Чекпойнт был уверен. Так он и останется недоучившимся курсантом. Они с самого начала были против, они загрузили его кучей других обязанностей, более важных, они все сделали, чтобы он едва справлялся с очным обучением… В других кланах юнглинги в возрасте Чекпойнта начинают работать. А если решают поступить в академию, то подписывают контракт и после практикуют, где им скажут, пока не исполнится ворн. Если бы Чекпойнт обманул альф и подписал этот контракт… Нет, все равно бы ему не предоставили места в общежитии. Это просто смешно. Он только опозорил бы клан и выставил себя недалеким спарклингом, не ценящим благ, за которые многие продали бы искру. — Детка, — гонщик фонил растерянностью и щемящей тоской, и почему-то Чекпойнту захотелось то ли встряхнуть его, то ли обнять и пожалеть. — Детка, я не знаю, как сказать… иди сюда, прочитай сам, — синие линзы сияли в темноте, сбивая фокусировку, и Чекпойнт не сразу сориентировался. Его на платформу звали? — Ну же, на экране все. Читай. Официальное сообщение, ни одного лишнего слова. «…не имеем права разглашать государственную тайну. За похищение и шантаж ответите по всей строгости закона, дальнейшее общение считаем бессмысленным». — Не повезло тебе с альфами, детка, — в хрипловатом голосе гонщика звучало сочувствие, и Чекпойнту показалось, что искреннее. Этот парень даже руку протянул — взвились и завихрились электромагнитные поля. Обнять так и не решился, но Чекпойнту хватило намерения, чтобы отчаянно вцепиться в мятый, пахнущий чужим трансфлюидом изолетик. Никто не обнимал Чекпойнта уже… квартексов тридцать, а то и все сорок. Никто. — Детка, прости меня. Ты не бойся. Я ничего не сделаю. Я со спарклингами не воюю, я… У меня друг пропал. Вирль. И нашелся в твоем доме, с линзой вместо фейсплейта, никвинта не помнящим. А когда я чудом его отыскал и захотел просто поговорить, меня чуть из армии не выперли. Больше двадцати квартексов сношали проц, почему это я его искал! Ты ничего о нем не знаешь? — спросил гонщик с надеждой. Чекпойнт помотал головой. Обернуться не было сил. — Ну, откуда тебе… Сваливай, детка. Это Протихекс, знаешь ведь, он длинный, как коннектор, и мы как раз в узкой части. Выйдешь на улицу, и от подъезда направо, понял? Через три часа уже в Праксусе будешь, а сигнал, может, и раньше поймаешь, если там живые вышки есть… ** Чекпойнт, конечно, видел руины много раз. Однажды он даже ездил с дани на нейтральные территории, чтобы раздавать гуманитарную помощь спарклингам и их альфам. Спарклинги, младше его самого, радостно улыбались, хватались за подаренные игрушки и охотно позировали на фоне ящиков с лекарствами и бытовыми мелочами. Конечно, все это было ужасно, и Чекпойнт тогда даже собирался пойти в армию. Наверное, не меньше половины квартекса уверен был: теперь-то он знает, кем хочет стать. А потом об этом узнали альфы и неприятно удивились. Сказали, что нужно сперва поговорить с клановым доктором. Чекпойнт тогда все отключиться не мог: думал, у него какая-то страшная болезнь, о которой не решались рассказать, пока он был совсем маленьким. Доктор долго рассуждал о нюансах сборки у праксианцев, о необходимости принимать минеральные добавки и вовремя сдавать разные анализы. В целом посоветовал следить за здоровьем и тренироваться в симуляторах, иначе ни в какую армию не возьмут. Так Чекпойнт научился стрелять. Он надеялся, что попадет на войну, еще квартексов десять. Альфы все видели, но ничего ему не говорили. Позволяли часами сидеть в симуляторах и тратить личные деньги на красивые клинки, которыми он все равно не умел пользоваться… Он взобрался на насыпь, дошел до рельс, заваленных чем-то похожим на черный снег, попинал эту грязь ногами, пачкая обшивку. А потом увидел в черном месиве чью-то руку. То, что от нее осталось: кусок эндоскелета с обгоревшими пальцами, впившимися в шпалу. Потому он и сохранился, что для тяжелых грузовых поездов строили очень прочные дороги. Чекпойнт добрался до моста, прогулялся по нему, наблюдая, как сыплются вниз слежавшиеся обломки, поднимая черные облака гари. Риск наступить в дыру и провалиться странно будоражил искру. Альфы Чекпойнта от него отказались, вот так просто и буднично. Может, они правда не знали, за что Вирлю стерли память. Но разве так сложно было написать, откуда он в их доме взялся? Объяснить, чем им грозит разглашение тайны? Предложить что-то другое, например, новое знакомство с Вирлем? Они хоть самого Вирля спросили? Сейчас Чекпойнту казалось, что Вирль относился к нему лучше, чем родня. А может, Вирль лучше умел обращаться со спарклингами. Со Свупом Вирль всегда был очень добрым, приносил ему стреляные гильзы для игр и разные блестящие мелочи… Когда Чекпойнт был младше и имел привычку отключаться где ни попадя, Вирль часто оттаскивал его на платформу и укутывал изолетиком. А когда Чекпойнт вырос, в доме появился Свуп, вечный спарклинг по своей сути… За мостом начинались улицы, и здесь уже попадались целые корпуса. Чекпойнт равнодушно огибал их, через некоторых перешагивал. Он сам не знал, куда бредет — и вдруг очнулся, наткнувшись взглядом на пугающе похожего меха. Как в зеркало посмотрел. Потухшая оптика, красный шеврон, припорошенный гарью, треснувшие фары. Левую дверцу смяло, колесо над ней сдулось. Ноги засыпало обломками. Чекпойнт долго смотрел на своего двойника, не в силах оставить его вот так. Потом Чекпойнт вытащил скальпель из саб-спейса, мысленно похвалив себя за решение купить собственный набор хирургических инструментов задолго до выбора специализации, и открыл двойнику рот. Конечно, если альфы будут внимательны при опознании дезактива, они поймут… или нет? Последние квартексов двадцать они ни разу не общались с Чекпойнтом без необходимости, и он не мог припомнить, чтобы они смотрели на его корпус, а не на экран датапада.