***
Спустя некоторое время их поцелуи стали более нежными. Элайдж начал целовать скулу Дэниела и спустился ниже по шее, его более низкий рост давал ему определённое преимущество. Элайдж не переставал тереться о Дэниела в довольно грубой манере, но не мог заставить себя волноваться об этом. Дэниел не напрягался и не извивался, просто продолжал двигаться, хоть и немного медленнее. — Я скучал по тебе, — сказал Элайдж, когда они отдалились друг от друга. Слова заполнили пространство между ними, которое теперь, к счастью, измерялось лишь парой сантиметров, а не световыми годами. — И я по вам, партнёр Элайдж, — ответил Дэниел. Он стал расстёгивать молнию на костюме Элайджа и справился с этим довольно быстро. Элайдж чувствовал бы себя незащищённым, если бы не взгляд Дэниела, медленно скользящий по его телу, словно Дэниел запоминал каждую деталь. Элайдж напомнил себе, что на самом деле так и было. Элайдж поёжился. Хотя он и мог ощущать дискомфорт, будучи раздетым, возбуждение нарастало в нём в ответ на внимание, которое ему уделял Дэниел. Дэниел принялся расстёгивать своё длинное бежевое пальто, напомнившее Элайджу старый детективный фильм, который он недавно смотрел. Рубашка под ним отливала розовым на свету. В этом уже не было похожей нуарной атмосферы. Дэниел делал всё быстро, но, по мнению Элайджа, на его рубашке было слишком много пуговиц. Мода космонитов. Элайдж почти покачал головой, но затем вместо этого решил расстегнуть брюки Дэниела. — Вы, — начал Дэниел, наконец раздевшись, — не упоминали об этом в своих письмах, — он дотронулся рукой до шрама на животе Элайджа. Он до сих пор был слегка розовым. — Аппендицит, — объяснил Элайдж. — Я читал об этом, — Дэниел кивнул. Он погладил большим пальцем шрам, что было странно человеческим жестом, а затем вновь обратил своё внимание на лицо Элайджа, точнее, на его губы. Они снова поцеловались, прижимаясь уже оголёнными телами друг к другу. Дэниел ловил чужие вздохи и всхлипывания. Он удивительно ловко вынудил Элайджа чуть опереться на него от слабости в коленях. Одной рукой Дэниел обхватил талию Элайджа, а другой провёл по соску. — Давай переместимся на кровать, — предложил Элайдж. Дэниел кивнул и потянул Элайджа к ней. Было что-то особенно приятное для Элайджа в том, чтобы заставить Дэниела выглядеть взъерошенным. Хотя его рыжие волосы и были короткими, пара прядок выбивалась из укладки, делая его вид более мягким. Элайдж считал, что это шло Дэниелу. — Партнёр Элайдж, как насчёт того, чтобы я снизил гравитацию на время? — спросил Дэниел. — Но ты же не будешь снижать её совсем, не так ли, Дэниел? — мысленный образ парящей вокруг спермы ни разу не был смешным. — Нет, только для ощущений. Это довольно популярная практика у аврориан в настоящее время. У космонитов была мода даже в сексе. Элайдж не был уверен, как он будет справляться с культурными различиями, когда космониты могут быть такими… нелепыми. На лице Дэниела показался намёк на улыбку, когда он начал регулировку. Элайдж почувствовал, как стал внутренне нервно трепетать. Он подошёл к узкой кровати. Она казалась довольно тесной. Тем не менее Элайдж лёг, разложив подушки так, чтобы ему было удобно лежать. Он смотрел за тем, как Дэниел возился с панелями управления. Его плечи были широкими, а мускулы чётко очерченными и искусственными. У него были тонкие линии там, где металл под кожей мог разойтись. Но Элайдж думал, что эти линии красивые. Элайдж почувствовал, как его конечности пошевелились. Создалось такое впечатление, будто они удерживались всего лишь простынями, как тонким тросом, а не свинцовым якорем гравитации, как до этого. — Вам нравится, партнёр Элайдж? — спросил Дэниел, полуобернувшись. Его профиль резко выделялся на фоне тусклого освещения комнаты. Элайдж увидел, как он сверкнул. Должно быть, часть блёсток от его рубашки осела на коже. Слабая гравитация ощущалась странно, но вместе с тем возбуждающе. — Да. — Хорошо, — сказал Дэниел. Он подошёл к Элайджу, его губы непривычно приоткрылись. Языком Дэниел пошевелил так, словно хотел облизать их. Он был роботом, и в этом не было необходимости… Элайдж не был в состоянии оторвать глаз. — Видите что-то, что вам нравится, партнёр Элайдж? Элайдж проигнорировал чувство негодования, вызванное тем, что Дэниел незаконно присвоил себе одну из самых ужасных фраз диалога их проклятой гиперволновой драмы. Он сфокусировался на губах Дэниела. Они выглядели такими открытыми и манящими. — Определённо, — ответил Элайдж. Когда Дэниел наконец лёг рядом с ним, опираясь на локти, Элайдж приблизился к нему, обхватывая руками его шею и целуя. Губы Дэниела чувствовались как-то резко, а его дыхание было безвкусным, если не считать смутного послевкусия мяты. Дэниел придвинулся к нему, и это было горячо и тяжело, его умный язык оставил Элайджа, позволяя занять более удобное положение. Он впился пальцами в плечи Дэниела, кожа которого была тёплой и сухой. «Роботы не потеют», — напомнил себе Элайдж. Судя по тому, как Дэниел целовал его, иначе он не смог бы удержаться в другой позе. Элайдж слышал их собственные звуки, а за ними слишком слабый, чтобы разобрать, гул космического корабля. Дэниел сменил ритм, фокусируясь на нижней губе Элайджа, прежде чем перейти к его щеке, а затем к уху. У него не было дыхания, которым он мог бы покрыть кожу Элайджа, не было заметного колебания при выборе, что же делать дальше. Когда Дэниел начал посасывать мочку его уха, Элайдж слегка поразился своему сомнению в том, что её можно считать эрогенной зоной. Дэниел прошёлся по скуле Элайджа. У Элайджа, в отличие от Дэниела, могли появиться небольшие отметины из-за того, что тот нежно покусывал и посасывал его кожу. Язык Дэниела был горячим и влажным, в противовес прохладным простыням и нараставшему желанию Элайджа. Элайдж позволил себе расслабленно погрузиться в простыни, вместо того чтобы, как раньше, рухнуть на них. Он тонул в мягкости этих простыней, в объятиях Дэниела и знакомых ему губах. Когда Дэниел сел рядом с ним, Элайдж попробовал повернуть ситуацию в свою пользу, проводя нижней губой по губам Дэниела и пробуя каждую его частичку, которую только мог. — Дэниел, — простонал Элайдж, ощутив, как его слегка прижали к простыням, и это ощущение усиливалось более слабой гравитацией. Неудивительно, что Дэниел предложил это сам. А Дэниел продолжал, он целовал скулу Элайджа, затем шею, прежде чем перейти к его адамову яблоку. Элайдж сглотнул и почувствовал, что Дэниел прижался к нему в ответ. То, что он мог вызвать такую реакцию у столь логичного и рационального Дэниела, что его присутствие и влияние могли быть так велики… Элайдж вздрогнул, его рука невольно потянулась к Дэниелу, чтобы он мог удержать равновесие. Он вновь держался за плечо Дэниела, пока тот легонько целовал ямку между ключицами. После появления там пота, Дэниел слизал его. Мысль о том, чтобы остановиться, была у Дэниела последней. Затем он перешёл к соскам Элайджа. Пока Дэниел нежно посасывал один, его пальцы очерчивали дразнящие круги вокруг другого, перед тем как ловко обхватить. — Иосафат, Дэниел, — выругался Элайдж, и ему показалось, что шёпот прозвучал громче. Вместо того чтобы ответить словами, Дэниел просто удвоил свои усилия. Элайдж заёрзал, пятками он попытался найти опору, но не нашёл ничего, кроме мягких простыней. — Вы до сих пор особенно чувствительны здесь, партнёр Элайдж, — заметил Дэниел, высунув язык, чтобы долго и в последний раз пройтись по соску Элайджа. — Некоторые вещи не меняются, — ответил Элайдж. Он взял Дэниела за подбородок, мягко направляя его взгляд на себя и не давая целовать свой живот. — Точно так же, как и мои чувства к тебе. Во всяком случае, они стали только сильнее. Это было правдой. Любовь Элайджа стала более отчаянной и пылкой, чем когда-либо, и годы их разлуки только усиливали его преданность. — То же я могу сказать и про себя. Время дало мне лучшее понимание серьёзности моих… эмоций по отношению к вам, — сказал Дэниел. Элайдж мягко потянул Дэниела на себя, не желая отвечать ничем иным, кроме самого страстного поцелуя. Дэниел сразу понял его намерение. Элайдж прижал Дэниела к себе сильнее, собирая весь свой опыт и всю свою ловкость, чтобы именно этот поцелуй Дэниел часто потом вспоминал. Элайдж старался не позволить мыслям о неизбежном расхождении их путей заполнить его голову. Пока он с энтузиазмом целовался, был один путь — путь блаженства. А целовался Элайдж безрассудно, не заботясь ни о своём затруднённом дыхании, ни о своей неряшливости. Однако Дэниелу, похоже, было не всё равно, и он ослабил напор. Дэниел не торопился, внимательно и неустанно целуя Элайджа. Это было настолько чувственно и всеобъемлюще, что Элайдж никогда больше не хотел быть где-то ещё. Если бы он и цеплялся за какое-то воспоминание, то это было бы одним из них. Элайдж потерялся в ощущениях, в сильной хватке Дэниела, в самом Дэниеле. В конечном счёте член Элайджа заставил их приостановиться. — Дэниел, где смазка? — спросил Элайдж. Дэниел освободился из объятий и сунул руку под кровать, другой прижимая Элайджа к ней. Член Элайджа начал пульсировать. Он отчаянно нуждался в каких-то действиях. Дэниел достал тюбик и занял такую позицию, что щедро смазал их двоих. Затем он вернул тюбик на место и начал ложиться на Элайджа, обхватывая своими бёдрами его. Дэниел посмотрел на него, ещё не прижимаясь к его груди и не целуя, а просто изучая взглядом. Элайдж не видел ничего, кроме предполагаемых намёков на проявление эмоции: некоторого рода тоски. — Что такое, Дэниел? — Элайдж обхватил ладонями ягодицы Дэниела. — Партнёр Элайдж, как вы знаете, моя память безупречна. Однако я обнаружил, что жизнь в настоящий момент времени, так сказать, обладает уникальным свойством. Вы здесь и сейчас со мной. Я могу трогать вас, целовать, если захочу. Как только это мгновение станет памятью, у меня останется только тот путь, по которому я иду сейчас. Я боюсь… Дэниел довольно резко остановился, и на его лбу образовалась редко появляющаяся морщина. — Я… мне становится не по себе от мысли, что однажды я оглянусь назад и отчаянно пожалею, что не пошел другим путем. Элайджу потребовалось некоторое время, чтобы подобрать правильные слова. Он сам думал точно так же. У них с Дэниелом было так мало времени. Но опять Элайдж напомнил себе о том, как им повезло, что они вообще когда-то были вместе. Что вообще виделись. — Дэниел, — сказал Элайдж, пытаясь отвлечь Дэниела от тревожных мыслей. — Мы должны максимально использовать время, проведённое вместе, и исследовать как можно больше путей. — Вы правы, партнёр Элайдж, — Дэниел сделал паузу. — Кроме того, я наслаждался видом, — сказал он, едва заметно улыбаясь в своей обычной манере. Элайдж рассмеялся, восхищённый человечностью Дэниела. Конечно, Дэниел никогда не был для него просто роботом. Он был его партнёром, верным другом, а затем стал и любовником. В тихие минуты раздумья, которые Элайдж иногда себе позволял, он часто размышлял о глубине и силе своей любви к Дэниелу. Элайджу и до этого довелось ощущать любовь, но никогда она не была такой. Быть с Дэниелом, любить его даже в разлуке: Элайдж испытывал самое настоящее чувство, которое только знал. — Дэниел, — голос Элайджа был слегка хриплым от волнения. Дэниел снова наклонился к нему, касаясь своей кожей его, и между ними было так много точек соприкосновения. Дэниел провёл языком длинную полоску на его шее, следуя центру симметрии. Он не стал делать то же со скулой и подбородком Элайджа, предпочтя накрыть его губы своими. Они продолжили с того момента, на котором остановились до разговора, делая всё с привычной лёгкостью и уверенностью в том, что они знают друг друга. Элайдж поднёс руку к лицу Дэниела, нежно проведя большим пальцем по его ушной раковине. Там кожа Дэниела казалась более чувствительной, но Элайдж знал, что она такая же непроницаемая, как и на всём его теле. Дэниел, казалось, одобрил чужое прикосновение и поцеловал Элайджа с новым пылом. Дэниел скользнул рукой вниз, ослабляя хватку Элайджа на своём бедре и затем сплетая свои пальцы с его рядом на кровати. Элайдж улыбнулся в поцелуе. Ни одна из его предположительно многочисленных фантазий в предыдущие годы не могла сравниться с тем, что происходило. Элайдж застонал, когда Дэниел начал двигать бёдрами, позволяя смазке снова и снова скользить между ними. Каждое движение посылало что-то вроде ручейка по телу Элайджа, суммируясь в бурлящую реку наслаждения. Элайдж плыл по течению, связанный только с собой и с Дэниелом. Мир сжался до пьянящего удовольствия от поцелуев, от трения Дэниела, от ощущения причастности ко всему, о чём он мечтал долгие годы. Ничто не могло потревожить их. Элайдж энергично двигал бёдрами раз за разом, целуя губы Дэниела и держась за его руку изо всех сил. Долго он не продержался бы. Элайдж открыл глаза, внезапно желая увидеть взгляд холодных серых глаз Дэниела в пылу движений. Но глаза Дэниела были закрыты, его ресницы мягко касались щёк. Возможно, его позитронные центры были слишком заняты, чтобы обрабатывать визуальные сигналы. Когда Дэниел был «перегружен» возбуждением, он мог реагировать очень по-человечески. — Дэниел, — Элайдж тяжело дышал, прислоняясь к его лбу. — Я скоро… — Я здесь, — пробормотал Дэниел. — Я с вами, партнёр Элайдж. Этого было достаточно, чтобы довести Элайджа до экстаза. Он содрогнулся и почувствовал тёплую струю собственной спермы. Дэниел беззвучно последовал за Элайджем, его лицо было расслабленно, а тело совершенно неподвижно. Его красивые как никогда глаза распахнулись. Элайдж ухмыльнулся, наслаждаясь блаженством собственного оргазма. Они оба не шевелились до тех пор, пока жидкость между ног не стала слишком неприятной. — Дэниел, у тебя есть что-то, чем мы могли бы вытереться? Дэниел не потрудился ответить. Он встал, его бёдра были покрыты смазкой и спермой Элайджа. Несмотря на то, что Элайдж был на грани полного изнеможения, он почувствовал пульсирующее возбуждение, пронзившее его насквозь. Он отчаянно попытался отложить это зрелище у себя в памяти. Дэниел принёс пару полотенец из соседней ванной комнаты, влажное из которых оказалось приятно тёплым. Он тщательно вытерся и принёс Элайджу стакан воды. Элайдж жадно выпил его, прежде чем поставить на пол. Затем он отодвинулся к стене, приглашая Дэниела вновь присоединиться к себе. Было тесно, но Элайдж наслаждался ощущением прикосновения кожи Дэниела к своей. — Это было очень приятно, — сказал Дэниел. — Это было невероятно, — согласился Элайдж. — Больше не жалеешь о непройденных путях? — Не жалею. Я верю, партнёр Элайдж, — начал Дэниел, поглаживая лицо Элайджа. — Что чувство, которое я испытываю, люди и называют любовью. Другого объяснения этому нет. Элайдж был ошеломлён. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. — Я тоже тебя люблю, Дэниел, — Элайдж улыбнулся, переполненный эмоциями. Они снова поцеловались, едва заметно лаская друг друга. Это было почти болезненно нежно. Веки Элайджа устало опустились, и перед тем как заснуть, он увидел, что Дэниел оглянулся на него, уходя.***
Когда Элайдж проснулся, он понял, что у него текли слюни на грудь Дэниела. Но Дэниел всё равно был рядом, крепко прижимая его к себе. Они одевались вместе, Элайдж помогал Дэниелу застёгивать пуговицы, хотя тот наверняка справился бы быстрее сам. Это было странно интимно, и Элайдж почувствовал тяжёлый отголосок печали в своём сердце из-за того, что не сможет просыпаться так каждое утро до конца своей жизни. Стоя перед зеркалом, Элайдж решил не бриться. Дэниел оставил довольно много засосов на его коже. Может быть, в следующий раз Элайдж посоветует ему оставить их где-нибудь в менее заметном месте. В следующий раз. Элайдж надеялся, что им вновь повезёт оказаться рядом.