Шути со мной.

– Мне должны были что-то рассказать? Сказать, что я была шокирована – промолчать. Неужели я одна такая бегала, ничего не понимая? Сам факт наличия других поражал, так ещё и причины другим людям известны! – Ну, да, – она внимательно на меня посмотрела, оценивая степень удивления, – Лично мне всё объяснили после первого же пройденного испытания, дней восемь-девять назад. Мои глаза стали квадратными. Значит, ее начали заебывать шарадами раньше меня, но при этом Марго многое знала. Я с трудом переваривала информацию, помалкивая в тряпочку. Мне нужны были объяснения. – Тебе совсем плохо, да? Может, лучше в бар зайдем? – она произнесла это с некой заботой в голосе и даже придерживала дверь, пока я входила. Удивительно милая девушка. Мы сели за дальний столик – иначе на нас вызовут либо санитаров, либо санэпидемстанцию – заказали по лонг-дринку, и Марго заговорила. Она начала издалека: – Насколько много ты знаешь про Слендермена? – Все серии Мраморных Шершней, недосмотренный TribeTwelve, чуть больше, чем лес игр и фильмов про Слендера, – как-никак, это была одна из первых легенд, созданных и распространенных исключительно через интернет. Естественно, многие увлекались этим, и я была в их числе. – Крипипастой тоже в свое время увлекалась. Брр, до сих с трудом верится, – я поежилась и сделала глоток напитка, – что это реально. Большая часть первоначального шока отступила, но я едва могла удержать себя от отрицания. Слишком... слишком невероятно, чтобы быть правдой. Даже после того, как я встретилась с ними лицом к лицу (буквально). Даже с немного потертым, но различимым символом на ладони. – О, неплохо, – Марго счастливо улыбнулась. – Тогда и рассказывать недолго. У Оператора много прокси, и большая часть из них, скажем так... не совсем дееспособны. То есть, они не могут работать, ходить в магазины или вызвать сантехника, когда пятый раз на неделе протекут трубы. Она прекратила говорить и посмотрела на меня своими светло-зелеными, до невозможности невинными глазами. – Жаль, что так много людей вынуждены переживать это. Ты не кажешься плохим человеком. – Может и так, кхе-кхе, – я усмехнулась про себя. Едва ли она сможет понять мою точку зрения насчет адреналина, и уж тем более про хороших людей, к которым я не относилась. Начинать спор желания не было. – Про низший ранг, даже не имеющий разума, и говорить нечего, – Марго проигнорировала тон, с которым я говорила, – Однако даже среди здравомыслящих прокси есть всего несколько, которые выглядят и ведут себя приемлемо. Что правда, то правда. Во всех произведениях подробно описывалось, как Слендер ломает психику своих слуг, как влияет на их восприятие мира, и как заставляет подчиняться каждому своему приказу. – Но все они в человеческом облике. Чтобы жить, им нужно есть, пить, спать, желательно в тепле, и особенно обрабатывать раны, – в ту секунду Марго остановилась, глянула в сторону, а затем на меня, словно ожидая ответа. – И мы должны будем это предоставить? – я спросила, уже зная ответ. – Именно! Обычные люди по своей сути являются базами отдыха. – А зачем в таком случае эта беготня? Судя по твоим словам, убивать никого не надо будет, напряга мало, кха, не в прокси же идём. – Сначала я тоже не понимала, но Сэмюэль рассказал суть. Несмотря на то, что прямых трудностей и непосредственных угроз жизни не будет, свои особенности есть. Для прокси такие базы неприкосновенны, – Марго отпила коктейль и довольно зажмурилась. – Никто не может убить их или навредить, иначе Оператор сделает что-то, не знаю что, и на своей шкуре узнавать это не хочет никто. – Минутку, есть два вопроса, – я дождалась кивка с ее стороны. – Кто такой Сэмюэль, и могут ли убить тех, кто ещё не прошел условные испытания? – Сэм – это человек, который служит Оператору уже пару лет, он всё и объяснил мне и ещё нескольким "целям", – а меня, видимо, проигнорировали. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. – Второй вопрос посложнее. Вот с кем ты уже сталкивалась лично? Из прокси, само собой. Я призадумалась на секунду, прикидывая, как кого описать. – Ну, началось все с одной оболочки, – девушка кивнула, – дальше было несколько кривых подобий Рейка. – Угу, хорошо, кто-то ещё? – Больше ничего особенного: облапала парня в желтой худи, кхе, пофлиртовала с милым заикой с топорами и побегала от Джеффа, к которому меня привел Утопленник. –... Марго замолчала, переваривая информацию, и, кажется, совсем не ожидала такого ответа. – У меня за всё время были только Хобохарт и Кейт Прокси, и это явно не те встречи, которые я бы хотела повторить. Половина испытуемых даже монстров не встречает, только оболочки, и чем больше сознательных прокси, тем выше шанс остаться в живых до конца. Один - уже знак, два - большая редкость, а три и больше почти ненормально. После такого с ума сходят, знаешь ли. – Эй! – я кинула недовольный взгляд в ее сторону. – Навредить мне не пытались, только запугивали, – в мысли вклинился нож в дереве, – Ну, почти. И вообще, какого хрена не прокси, вроде того же Бена, делают со Слендером? – Рано или поздно им всем потребовался кров над головой или интернет. Так, мы далеко отошли от темы. Прокси бывают разные: белые, синие, красные, и все относятся к людям по-разному, требуют разного обращения и встревают в разные ситуации. Ситуации тоже бывают разной степени критичности, и если иногда надо просто освободить кровать, то в другом случае придется реагировать мгновенно ради собственной безопасности. По результатам проверок и решают, кто чем будет заниматься. Некоторые не переживут проверку, а некоторые станут прокси в привычном понимании. *** Я неторопливо шагала в сторону дома. Неимоверно хотелось спать, но ещё больше - выпить что-то крепкое. Марго дала свой номер телефона, адрес, кучу другой информации и, приобняв меня за плечи, посоветовала отдохнуть. Диалог с ней никак не выходил из головы, я с трудом могла воспринять услышанное. Пиздец. Это был настоящий, абсолютный пиздец, который даже не пытался сделать вид, что он не пиздец. Я едва понимала, что делать: с одной стороны всё сложилось в единую картину, с другой это немногое дало. Появился человек, к которому я могла обратиться за помощью, но испытания от этого не станут легче, а шансы выжить как были низкими, так и остались. Будущее... Оно выглядело размыто. Если я справлюсь, то стану менеджером гостиницы прокси, и черт его знает, каково это будет. У Марго не было контактов ни Сэмюэля, ни каких-либо других бывалых администраторов сети гостиниц "Яичко". Что делать - непонятно, оставалось включить режим ожидания. Ожидания худшего. *** На первый взгляд в квартире было пусто. Я нормально зашла, сняла обувь и куртку, помыла руки. Тишина была непривычной, но невероятно радовала: юху, хотя бы в пять утра я смогу лечь поспать! Сил было настолько мало, что лень даже переодеваться: единственное, чего хотелось больше сна, так это воды. Я прошла на кухню и открыла холодильник, все же, прохладное пить приятнее. Риск ангины отошел на второй план. Открыла минералку, сделала глоток и- – Ай, блять! – вместо воды там была водка. Сон как рукой сняло, но пока не понятно, чьей. – Хотя... окей, так даже лучше, – я продолжила пить маленькими глотками. Как удачно, даже не нужно лезть в ящик с алкоголем, всё за меня сделано. Эта ситуация до безумия что-то напоминала, но я не могла вспомнить, что именно. – Ке-ке-ке... Сзади раздался гулкий смех. Я вздрогнула, чуть не выплюнув жидкость обратно в бутылку, и обернулась. На краю стола сидел парень в черной одежде. Он выглядел расслабленно, в одной руке держал винный бокал с чем-то темно-красным, вторую положил на свое бедро. Его шею украшал полосатый шарф, сильно выделяющийся на фоне всего остального, а последним элементом была маска; разделенная на половины: черную и белую, - она выражала устрашающую улыбку. – あなたは遊びたいですか？– он заговорил на незнакомом мне языке, но я уже знала, на каком именно. Демон из японского фольклора, должно быть, говорил на болгарском. Или корейском. Но уж точно не на японском, нееет. Этот парень, судя по истории, был в меру дружелюбен, так что я не переживала. Он убил жертву тогда, когда та попыталась убить его, а по факту должен задавать вопросики и по ним находить истинный знак зодиака. А, нет, не то, по ним он находит бога-покровителя. Снова нет, просто оставляет в живых. Теперь верно. А ещё он любит выпить, аксессуары и пранки. – Ни слова на японском не понимаю, но бухнуть с тобой согласна. Кагекао - так звали этого демона - замолчал, посмотрел на меня несколько секунд, и затем покачал головой. Он сменил позу: теперь одна рука служила опорой, а ноги он свесил со стола и слегка покачивал ими в разные стороны. Отчего-то я была уверена, что его улыбка стала хищной. – Как долго ещё ты будешь жить? Голос Кагекао создавал впечатление, будто бы он последнее, что я услышу перед смертью. Тягучий, но вместе с тем игривый и даже веселый. Я облизнулась. – Интересные вопросы ты задаешь, – я, слегка опьяненная, таки взяла из холодильника нормальный сок. Яблочный. – Насколько хватит моей воли, мозговых клеток, и на чем там порешат звёзды. Никогда раньше не задумывалась над этим: завтра беспокоит хрупких смертных больше, чем, кха, вопросы, на которые один всевышний макаронный монстр – или как там зовут бога тех забавных чуваков – знает ответ. Он сделал резкое движение, которое я едва заметила, и повернулся ко мне всем телом. – Сколько стоит твоя жизнь? – Шесть тысяч сто двадцать четыре рубля и сколько-то там копеек, - Кагекао выглядел заинтересованно. Я надеялась, что он сможет перевести это в привычные доллары. – Пособие на погребение. Хотя я бы дала меньше, гроб нужен маленький, да и словно кто-то собрался хоронить по всем традициям. Лишний пафос, но никакого смысла. Он почти незаметно кивнул. – Виски или коньяк? – на уровне его рта в маске образовалась полость, и демон сделал глоток из бокала. На таком расстоянии я легко могла почуять запах вина. – Зависит от качества. – Спустишь курок у головы своей матери, хе-хе? – его голос на этой фразе стал особенно насмешливым. – Курок взводят. А спусковой крючок... – я кашлянула пару раз и задумалась, но ненадолго. – Подожди минутку, я выбираю танец, который станцую на её могиле. Казачок или полька? Кагекао казался довольным, словно это именно тот ответ, которого он жаждал больше всего. – Фламенко, – ах, ты! Он остановился на время, ожидая, пока я утоляла жажду. Приходилось вспоминать не самые приятные моменты жизни и говорить раза в три больше обычного. Мои глаза впились в его руки, а, вернее, в когти. От ответов зависит, буду ли я жить или кану в лету раньше, чем желаю. Также я заметила несколько серебряных колец на пальцах парня, и не могла не признать, что со вкусом у него всё хорошо. – Танцуешь? – ... – такого вопроса я не ожидала, а потому приостановилась. – Женщина, я не танцую, женщина, я не танцую, хватит улыбаться, нормально с ориентацией~ От ответов зависит жизнь. А на моем счету уже есть несколько попыток самоубийства, от одной не убудет, хехе. Кагекао многозначительно молчал. – Но не волнуйся, милая, девушки мне тоже нравятся, можем сходить на свидание, – я подмигнула. Прыгать в пропасть – так с размахом, в самую глубокую, чтобы без шансов. – Не могу отказать, хе-хе-хе. Казалось, я подписала договор с дьяволом (второй, сразу после рабочего). Кагекао отодвинул бокал в сторону и спрыгнул со стола. Я даже не слышала звук его приземления - это в очередной раз подтверждало нечеловеческую природу парня. Он сделал пару широких шагов в мою сторону, а затем галантно перенес одну руку за спину, протягивая мне вторую. Он был выше меня, он был значительно выше меня, и оттого давление ощущалось сильнее. Вблизи его маска вызывала ещё больше смешанных эмоций. Она оказалась гладкой и даже поблескивающей на свету, и изображенные на ней прищуренные глаза смотрели не то, что в душу, а в истинный центр мироздания внутренней вселенной. Прямо мне в глаза. С этой мудацкой, но жутко притягательной улыбкой на маске. – Разрешите пригласить вас на танец, – он продолжал смеяться. Отказ не принимался. Танцевать я не умела. Вернее, даже не пробовала, и никогда не хотела, так что судить было не о чем - я не была уверена, хорошо это или плохо. Кагекао хмыкнул - я видела это по его дернувшимся плечам - и схватил мою ладонь. Между столом, на котором он сидел ранее, и гарнитурой было чуть больше метра, этого вполне достаточно для некоторых движений. Он притянул меня за собой в центр прохода, а затем начал делать медленные и ритмичные шаги. Раз-два-три, раз-два-три – темп вальса. Как романтично. Мы стояли вплотную друг к другу, но ни один не придавал этому подтекста: всему свой час. Час порно – через час. – Боишься будущего? – ухмылка не сходила с его ли... с его маски. Да, она могла сойти: маска имела свой эмоциональный диапазон, хоть и узкий, всего на три пункта или около того. – Прошлого – сильнее. Его нельзя изменить, как ни желай, – я выдохнула через рот и грустно улыбнулась, но сразу же вернулась в нормальное состояние. – Оно раз за разом продолжает служить напоминаем об ошибках минувших пор... – маска Кагекао, впервые за всё время, изменила выражение на грустное. Его рука на моем теле сжалась. – У всех есть тёмное прошлое, – я на секунду отвлеклась, вспоминая свое, – и ошибки, о которых хочется забыть. Нельзя жить, не ошибаясь. – Нельзя ошибаться в жизни. Хотя люди иногда и называют это опытом, – медленный танец продолжался, – но мы – нет. Это непозволительная роскошь, и вам, – здесь он сделал паузу, – она иногда стоит этой жизни. – Цена ошибок разная, – он смотрел на меня, читая по губам, по глазам, по движениям, что я подразумеваю, о чем думаю. Я отвечала тем же. – Это может быть как жуткий грех, так и болезненная удача, которую осознаешь не сразу. Возможно, худшее в жизни – к лучшему. Или нет. Кагекао наклонил голову ко мне и прошептал: – Ох, если бы ты верила хоть одному своему слову, хе-хе. – Было бы неплохо. Хехе, – смех перешел в болезненный кашель. Чего ещё я ожидала? Оптимист, которым я пыталась казаться, был продуктом череды ошибок. Той, после которой я и забыла о здоровом теле. Мне было пятнадцать, в мыслях: не те люди и не те слова. Я надеялась, что это будет длиться дольше, станет лучше и окончится не так...болезненно. Во всех смыслах. – Ты говорил о роскоши: вера – вот непозволительная роскошь. Люди знают слишком мало и умирают слишком рано, чтобы верить самим себе. Уверуют другие – и хорошо, кому, как не тебе, это знать? Я пытаюсь быть тем, кем они хотят меня видеть. Танец продолжился. Кагекао вел, а я просто повторяла его движения, про себя извиняясь за ошибки и недочеты. Он, казалось, не обращал внимания на качество, больше увлеченный самим процессом. Оторвать взгляд от его ярких и живых движений было невозможно. – Зачастую больше жаждешь того, чтобы окружающие заметили ложь, хе-хе, – маска-лицо снова стала улыбающейся. – Правила созданы для бесправия, маски – для того, чтобы их снимать. – Оказаться без неё страшнее, чем без рук. Тёмное прошлое на то и тёмное, никакой реставратор не скроет его следы в голове, – тут Кагекао был на шаг впереди: две его маски против одной моей. Хаотично-нейтральный читер. – Чем больше знаешь, тем тяжелее делать вид, что книги вокруг закрыты, -мы описали очередной круг по комнате. – Насколько много знаешь ты? – Как велит Хронос, ни больше, ни меньше. Это то, что я заслужила, и то, что я должна выдержать. Ты? Я бессовестно наглела, расспрашивая того, кто должен задавать вопросы. Говорить с ним было интересно, выверенный ритм танца расслаблял, а следы алкоголя в крови окончательно сломали барьеры. Я видела: мы говорим об одном, не было смысла делать вид, будто бы мне нет дела. – Больше, чем люди могут представить. О чем твои сны? – О возможностях. О знаниях. И не только о знаниях как, но и, кхе, о самих днях в... – Кагекао без слов понял, что я имела в виду. Он мечтал о том же. – Мы ценим честность. – Не спорю. Не прочитал договор – сам виноват, сам пидорас. Демон полностью остановился и отошел на шаг. – Исповедь окончена, – он отрезал. Я облегченно выдохнула и улыбнулась, приподнимая брови. Кагекао расслабился, я тоже. Разговор был утомляющим, но, как мне казалось, игра стоила свеч. Разве что из-за этого парня я легла спать позже на пару часов. – Виски или коньяк? – Виски. Джек Дэниэлс ближе всех, стаканы в том же шкафу. Так что насчет свидания? Мы синхронно рассмеялись. *** На следующий день под моим окном нашли тело Марго.