шелковая лента

***

Шелковая лента обвилась вокруг тонких запястий Се Ляня, поднимая их над головой и резко сковывая движения. — Жо Е! — возмущается подобному предательству со стороны собственного духовного устройства наследный принц. — Я попросил её немного помочь, — Хуа Чэн успокаивающе поглаживает нежные бока, пока опускается к бледной груди, рисуя по ней языком вычурные узоры. Теперь ему ничего не мешает прикусить набухший розоватый сосок, оставить пару, а может и больше, алых засосов, которые очень быстро и ярко расцветают на чувствительной коже. Се Лянь тихо выдыхает и тянется было остановить эту сладкую пытку, но не выходит, собственная лента больше не подчиняется его воле и держит крепко, не оставляя и шанса на освобождение. Хуа Чэн же, пользуясь случаем, опускается все ниже, проходясь языком вокруг пупка, целует впалый животик и наконец добирается до самой возбужденной части наследного принца. — Ваше Высочество не против? — медлит как обычно, растягивая удовольствие для себя и мучительную пытку для принца. — Сань Лан, ты знаешь… — Его Высочество едва не захлёбывается воздухом, когда Хуа Чэн сразу вбирает в себя горячую плоть полностью, влажным языком повторяя узоры венок на стоящем члене. Се Лянь сейчас готов взорваться от переполняющих его чувств, хочется прикоснуться к любимому, запустить руки в мягкие волосы и нежно ласкать, пока с ним вытворяют такие постыдные, но безумно приятные вещи. Все, что он может — это сильнее сжать собственные кулаки в очередной бессмысленной попытке вырваться из хватки шелковой ленты, а затем громко стонать, не сдерживаясь, когда по члену резко распространяется лёгкая вибрация. Хуа Чэн выпускает горячую плоть изо рта, смотря принцу прямо в глаза со всей существующей в мире нежностью, любовью и безудержным желанием. — Ваше Высочество позволит мне… — обрываясь на полуслове, Хуа Чэн обводит розоватое колечко мышц изящными холодными пальцами, слегка надавливая на сжатые стенки. — Сань Лан, пожалуйста… — выстанывает принц и этой просьбы, почти что мольбы, вполне достаточно. Один палец входит практически без проблем, поэтому за ним почти сразу следует второй. Хуа Чэн растягивает его медленно, наслаждаясь каждым вздохом, стоном, каждой эмоцией и каждой частичкой тела своего принца, при этом каждый раз задевая самую чувствительную точку внутри. — Сань Лан… — за каждое слетевшее его имя из уст Его Высочества подобным тоном Хуа Чэн готов умирать и возрождаться снова и снова, лишь бы слышать и видеть такого его возлюбленного человека вечность. Он вытаскивает длинные пальцы и нависает сверху, проводя языком по открывшимся худым рукам принца и, наконец, целуя того в припухшие мягкие губы, входит медленно, боясь навредить и случайно сорваться. Сейчас он запредельно близко к этому. Его Высочество неосознанно начинает насаживаться сам и этого хватает, чтобы Хуа Чэн внезапно сорвался на бешеный ритм. Се Лянь задыхается, выгибается навстречу и тянется обнять сильные плечи, что у него, на удивление, получается. Видимо, наследный принц так потерялся в ощущениях, что совсем не заметил, как шелковая лента отпустила его запястья, куда-то исчезнув. Сейчас нет времени об этом думать, Се Лянь наконец получает доступ к желанному телу, обхватывает руками широкую спину и слегка царапает отросшими ноготками, пока Хуа Чэн мягко целует шею, поднимаясь выше, выцеловывает каждый сантиметр аккуратного лица. Такой нежный, такой драгоценный, только его. — Сань Лан… — зовёт принц словно в бреду, все сильнее сжимаясь вокруг члена в нем, трётся собственным возбуждением о чужой живот. — Ваше Высочество, — отзывается Хуа Чэн, выполняя негласную просьбу, проходит холодной рукой по всей длине чужой плоти. Пары движений вполне хватает, Се Лянь внезапно видит перед глазами те самые звезды, которые Хуа Чэн обещал ему подарить на один из каких-то великих праздников, но сил задуматься, это ли он имел ввиду, у него нет. Он сжимает его внутри, доводя до оргазма, и надеется, что они сейчас видят одно и то же звёздное небо.