with love - death.

***

— Чимин, ты думаешь это смешно? — Юнги закатывает глаза, косо смотря на друга сидящего рядом с ним.       Уже поздняя ночь и в это время монстры заселившие этот мир особенно бушуют, но этих двоих это совершенно не пугает. Они вдвоём сидят на крыше многоэтажного дома, а точнее их временного убежища. Внутри дома должно находится много ходячих, однако это никого из парней не смущает. В случае того, что зомби начнут ломиться на крышу, можно будет спуститься с этого здания с пожарной лестницы, так что в любом случае они смогут выбраться. Да, вот такой вот мир, что ты заранее обязан придумать план отступления, иначе ты неизбежно будешь съеден мертвецами. — Что смешного, Юнги-я? — Чимин фыркает и смотрит в тёмное ночное небо, которое кажется таким бесконечным и прекрасным, но одновременно пугающе пустым. — мы ведь можем покинуть город и когда-нибудь сможем найти нормальное укрытие. Сможем. Я верю Юнги! Я знаю. Так почему мы продолжаем скитаться по Сеулу? — Чимин определенно нервничает, но Юнги не может его за это упрекать. Не может упрекать его за то, в чем он не виноват.       Мин выдыхает и отрицательно качает головой, хватая свой пистолет и между делом проверяя сколько заряжено пуль. Семь. Еще пятнадцать пуль лежит в его рюкзаке, лежащем рядом. Может казаться, что эти действия бессмысленные, однако это может спасти жизнь. Количество пуль в этом мире безумно важно, а точнее можно узнать сколько ходячих можешь убить сейчас. Семь ходячих. Ну, или шесть, а последнюю пулю оставить для себя. — Чимин, я не уйду из этого города, — Юн ставит пистолет на предохранитель и кладёт оружие обратно рядом с собой. — Но почему?! В Сеуле слишком много лю- зомби... Слишком много зомби, — Пак прикрывает глаза, пытаясь избавиться от своей паранойи.       Юноша прикусывает губу и обратно раскрывает веки. Он хотел сказать «люди». Он все ещё называет этих монстров людьми, хотя это далеко не так. Это отвратительные существа, у которых есть только рефлекс жрать и ходить. Да и при том, что они никогда не наедаются и никогда не устают ходить. Ходить и лишать обычных людей жизни, разрывая чужую плоть прогнившим зубами. Суки. — Чимин... Ты знаешь почему я не хочу покидать Сеул... — Юн легко улыбается и прижимает к себе хрупкие колени, утыкаясь в них носиком. Уже холодает.       Мешки под глазами выдают совершенно нездоровый сон, который длится максимум четыре часа. Веки тяжелеют, но Мин держит глаза открытыми. На крыше должно быть безопасно, но нельзя расслабляться. Одна ошибка - и ты погиб. Чимин обеспокоенно смотрит на друга. Он прекрасно знает причину, почему они не уходят, но в любом случае он пытается переубедить упрямого парня. — Юнги... Твои родители... Ты же знаешь, что они как и мои... — Недосказанные слова остаются висеть в воздухе, но Мин уже знает, что имеет ввиду Чимин. — Чимин... — Парень чувствует, что сейчас просто начнет задыхаться от накатывающей потихоньку истерики. — я знаю... Но я не верю, — Глаза предательски слезяться, а перед глазами все плывёт.       Юнги всегда был тем, кто не умел проявлять ни заботы, ни нежности. Он никогда не ценил заботу своих родителей, всегда пытался идти вперёд сам, по кирпичикам выстраивая себе дорогу к успеху и даже не пытался как-то связываться с семьёй. Парень был грубияном, с которым связываться было себе дороже. Холодный, грубый ненавистник. Он ни с кем никогда не дружил, считал это просто пустой тратой своего драгоценного времени, которое можно потратить на дорогу к успеху. А когда все началось, он кардинально пересмотрел всю свою жизнь. Забавно, ведь все началось с центра города Сеула, где по-теориям всех, произошла утечка какого-то опасного препарата, вируса, который убивал людей, а потом и воскрешал их. После Сеула, все это прошлось и по другим городам Южной Кореи и дальше. Начало было центром родного города юноши, где рядом был дом его родителей. Юнги уверен, что они были первыми заражёнными этим вирусом. В то время Мин был в Пусане, где все началось намного позже. Тогда он и связался с группой выживших, где и познакомился с Чимином. Они были похожи. Двое потеряли семей. Только, Юнги не видел смерти своих родных, а Чимин... Чимин видел, как живые мертвецы вгрызались в тело любимых его людей и ничего не мог сделать, однако, сумел сбежать. В одной лишь толстовке с джинсами и рюкзаком с немногочисленной едой, небольшим револьвером и слезами в глазах. Они могли успеть уйти куда-то вместе, но черт бы побрал судьбу. Пак выжил, но один, один нашел лагерь выживших. Совершенно один. Понятно, что стало с их и так небольшой группой выживших: стадо напало на них ночью, и в этот раз парни смогли выбраться вдвоём и продолжали скитаться, ища еды в магазинах и изредка переночевывая в небольших домах на окраинах домов, дабы избежать большого количества ходячих. Но сегодняшняя ночь была исключением. — Слушай, если надежда есть, мы продолжим поиски, — Чимин решает уступить и смотрит на лицо друга. Он игнорирует, а потом начинает говорить, все ещё сверля взглядом пол. — Никакой надежды нет. Эта многоэтажка, — Юнги стучит кулачком по земле, все ещё не решаясь посмотреть в глаза парня напротив, боясь увидеть в них осуждение. — мой дом. Тут мы жили с родителями. Я повёл тебя сюда не просто так, извини, я не хотел говорить сразу... — Горячие слёзы потекли по лицу парня, обжигая, оставляя липкие дорожки на лице и скапливаясь на подбородке. — Чимин... Я видел их на улице, в той группке ходячих. Я выстрелил и в маму и в отца. Ты и сам видел... Я их не спас, Чимин. Я не смог. — Это были твоими... к чёрту. Ты не мог ничего сделать, поверь мне, ты сделал что мог. Не живи воспоминаниями! Они были мертвы, а ты - жив! Живи для них. Я думаю, они этого и хотели бы, — Чимин говорит для Юнги, но такое чувство, как будто он говорит это сам себе. Он сочувствующе смотрит на друга и тянет к нему руку, чтобы погладить и успокоить. — Чимин, давай просто ляжем спать... — Отрезает Юнги и дёргается, после ложится на землю, отворачиваясь от друга, показывая свою спину. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи, хён... — Пак сглатывает и также ложится, поворачиваясь к Юнги спиной.       На следующий день ранним утром солнце показывает свои тусклые лучики, заставляя Чимина забавно поморщить нос, а после открыть глаза. Пак сразу же рукой нащупывает нож рядом и приподнимается на локтях, оглядывая крышу, проверяя безопасно ли все и не прорвались ли сюда парочку ходячих. К счастью, дверь на крышу была цела и никого кроме него и спящего хёна не было. Чимин спокойно выдохнул и обратно улёгся на землю, смотря в просыпающееся небо и думая о всем, что произошло вчера. Так вот почему хён вел себя настолько странно. Мин увидел в толпе ходячих своих родителей... Бывших родителей, убил их и ничего не сказал своему другу, решив просто промолчать. Хотя, блондин не осуждает, знает что это тяжело. Чимин понимает, насколько тяжело будет Юнги нести этот груз вины за собой. Это словно цепи, которые весят не меньше тонны. Они не дают тебе сдвинутся с места, не дают двигаться вперёд, все утягивая тебя назад. Чёрт, ещё этого не хватало в апокалипсис.       А вот Чимин старается не думать о своих родителях. Его цель - это выживание любой ценой, а воспоминания цепкими руками хватают за руки, за ноги и тащат назад в темную мглу. Пытаются заставить бросить всё, покончить со всем этим раз и навсегда, приложив к виску заряженный пистолет, но Чимин не такой. Он будет бороться до конца, будет выживать как может, не будет оборачиваться и жалеть себя. Мир теперь такой, ничего и не поделаешь с этим. Либо ты выживешь, убивая, либо убивают тебя, чтобы выжить. – Хён, просыпайся, – Тихо шепчет Чимин. Юнги не реагирует. — Хён! Проснись! — Уже настойчиво кричит, толкая друга в плечо. Мин только что-то порыкивает в ответ. Парень разворачивается лицом к Паку, а Чимин только и может, что раскрыть глаза от ужаса. В нос ударяет отвратительный запах гнилой плоти, а перед ним наполовину сгнившее лицо лучше друга. Парень успевает разглядеть, как по лицу зомби ползёт опарыш, скрываясь в наполовину открытом рту, а зомби цокает зубами, надвигаясь на юношу. — Юнги-хён?... Кто это сделал с тобой?! Почему... Почему ты?! — В истерике причитает парень и достаёт нож, со всей силы всаживая в голову. Лезвие входит тяжело, но ломает череп, входя прямиком в мозги. Зомби замолкает, а из раны вытекает черная жидкость, которая даже немного и не смахивает на кровь. Пак смотрит с ужасом вскакивает и начинает громко кричать, плакать, звать на помощь. Но все тщетно и юноша это знает. Он уже слышит, как в дверь на крышу ломятся ходячие. Да, он может сбежать, но есть ли в этом смысл? Он устал бороться. Он берёт пистолет своего хёна, пухлыми пальчиками сжимает ствол и подносит к виску. Нажимает на курок и... Просыпается от того, что кто-то трясёт его за плечи. — Чимин, ты чего разорался? Ты хочешь, чтобы сюда все ходячие набежали что-ли?  — Громко ворчит на него хён и отпускает чужие плечи. — Боже, Юнги, ты живой?! — Пак вскакивает и накидывается на Мина, прижимает к себе и кладёт свою голову ему на плечо. — мне приснилось, что ты стал ходячим... Как же я рад, что ты жив. Чимин не сдерживает слёз и рубашка Юнги на плече начинает промокать. Мин выдыхает и обнимает своего друга в ответ, поглаживает по голове и улыбается. Они друг у друга теперь единственные, поэтому это можно понять. — Чимин, нужно покидать крышу, — Парень отрывает от себя Пака и взглядом указывает вниз. Чимин сглатывает и глядит вниз, где толпа ходячих уже хрипит и заходит в подъезд. — их набежит ещё больше если мы не уйдём. — Да... Да... Я понял, — Блондин утирает последние слёзы и хватает рюкзак. Он просто огромный по сравнению с Чимином, практически перевешивает его, но Пак послушно тащит его за собой. Рюкзак Юнги примерно такой же, там хранятся запасы еды, фонарики и теплая одежда, а пистолеты и ножи лежат при себе, потому что могут понадобится в любой момент. Парни выходят на пожарную лестницу и быстро выбегают вниз, по дороге осматривая её на наличие ходячих. Был лишь один, которого Юнги убил одним точным ударом ножа. Мин уже привык к этому, но Чимин совершенно нет. Он сам убил больше сотни мертвецов, однако его каждый раз воротит от этого. Юноша прикрывает рот рукой и отворачивается, проходя мимо ходячего. Они спускаются на землю и тихо, передвигаясь тесно к стене, прячутся за зданиями и выглядывают оттуда. Всё по периметру чисто и Мин, понимая это, кивает своему другу. Они вдвоём идут вперёд, не переговариваясь чтобы не привлечь чужого внимания. — Смотри, магазин, — Чимин кивает в сторону небольшого магазинчика. — зайдём? Заодно запасы пополним. — Хорошо, только быстро, это не должно нас затормозить. В центре Сеула небезопасно, в любой момент стая ходячих может загнать нас в ловушку, — Юнги достаёт нож и смотрит на Чимина. — не создавай шум, пистолет - в крайнем случае. — Не говори так как будто я новичок, — Блондин закатывает глаза и толкает дверь, которая немного проскрипела. Тихие шаги глухo раздавались по полу, и что было странно, ни одного ходячего внутри не было или по-крайней мере они где-то в стороне. Чимин нашёл баночку консервов и парочку батончиков, которые неплохо дают энергии. Юнги нашел несколько пачек печенья на нижней полке и они довольные вышли из магазинчика, направляясь в сторону окраины города. Всё-таки они не настолько глупы чтобы оставаться в центре города. Казалось все хорошо, только вот сердца парней начинают биться с огромной скоростью, когда они слышат глухие выстрелы на соседней улице.