backstage

Все началось с невинных взглядов на церемониях и концертах, рукопожатиях, мимолётных объятий. Тэхён плохо знал Бэкхёна, как и Бэкхён не знал ничего о Тэхёне. Но это не помешало Тэхёну однажды дождливым утром пригласить Бэкхёна на кофе, а после влюбиться. Они были друзьями полгода. И в этих отношениях не было ничего дружеского по определению: Тэхён, после стадии неловких разговоров и молчаний, будто сорвался с цепи, постоянно прикасаясь к Бэку, занимая все его свободное время собой. Удивительно, но он не надоел Бёну, а наоборот, привязал и… влюбил. Первые полгода той дружбы Бэкхён был влюблён во внешность, с каждым днём узнавая Тэхёна с других сторон, открывая темные двери и подвалы — было разрешено только ему. А затем Бэкхён потерялся в Тэхёне. Он полюбил не его красоту, на которую вначале он и запал, а его внутренний мир. Влюбился в особенности этого человека, повадки и душу. И уже после пошли дикие ночи в их совместной квартире, быстрые и страстные перепихи между концертами в гримерках. А любовь во все остальное время. Неудовлетворенность, страсть это или что-то другое — Бэкхён не знает. Ему, в принципе, не столь важно прямо сейчас, когда его поистине железное терпение сходит на нет. Просто Ким Тэхён, который принц всей этой индустрии музыки, сейчас сжимает своими длинными сильными пальцами его талию, оставляя на бледной коже следы, прижимаясь сзади непозволительно близко и жарко. Настолько, что в узких кожаных штанах Бэкхёна становится тесно и, если быть честным, довольно-таки влажно. Не то, чтобы он был каким-то там чувствительным подростком — он уже взрослый человек, контролирующий свои гормоны и вообще всего себя. Но… Тэхён что-то шепчет ему в ухо, кусая острыми зубами мочку, целует горячими губами затылок, перекат шеи и плеча, одновременно со всем этим обвивает двумя руками Бэка за талию, словно хочет затискать, сдавить в своих объятиях, спрятать в больших руках. Нельзя сказать, что Тэхён крупнее его — Бэкхён, черт возьми, старше его на три года, но почему-то Тэхён смотрит на него сверху вниз, загораживая собой яркое солнце, из-за чего становится похожим на ангела. Тэхён младше, но он закрывает собой Бэкхёна полностью, прижимая старшего в углу какой-то гримерки, пока этот самый «взрослый» задыхается и мелко дрожит, покрываясь мурашками и следами смущения. Почему-то это стало приемлемым для них: когда Тэхён хлопает ладонью по бедру, приказывая Бэку сесть ему на колени где-нибудь во время вечеринки айдолов, где нет свободных стульев, Бэкхён покорно садится, стараясь не замечать усмешки и осуждающие взгляды, направленные на них. Большая ладонь, привычно держащая его за талию, прибавляет немного уверенности. И откидываясь на чужое плечо, чувствуя поцелуи в шею, Бэкхёну становится откровенно плевать. Дело не в том, что он боится злых слов — он уже много лет на сцене, давно приучил себя не обращать внимание на эту гниль, создавая обманчивое спокойствие и равнодушие. То, что происходит в его душе — все также не столь важно. Это только его дело, его проблемы, его скелеты в шкафу, его собственные страхи. Просто… С Тэхёном просто. С ним действительно просто. Это было несколько лет назад — Бэкхён не уверен, прошло ли пять лет или только два, что они скрывают ото всех, но после того события в его жизни стало на чуточку больше реальных чувств. На грани ласковой любви и страстных ночей, совместных рождественских вечеров у камина, свиданий ночью за городом, тренировок в пустом зале, кучи фотографий на телефонах и камерах, где Тэхён успевает поймать момент «золотого часа», в котором Бэкхён по-особенному волшебный. Это все не те чувства, которые ты испытываешь к миллионам людей, разбросанным по всему миру. Они направлены именно к одному человеку. К его привычкам, манерам, движениям, поведению, характеру. Его глазам, носу с горбинкой, губам, родинкам, рассыпанным по гибкому и сильному телу. К волосам, которые Бэкхён любит собирать в «пальмочку», в кулак или просто зарываться пальцами, массажируя голову и целуя парня в щеки, нос, лоб, губы. Бэкхён старается каждый раз дотянуться до всех мест, сидя верхом на нем. К низкому голосу, которым Тэхён часто рассказывает Бэку смешные истории, заставляя его давиться едой или воздухом. Запахом чего-то резкого и такого контрастно домашнего — Бэкхён крадет его рубашки, толстовки, кутаясь в чужую одежду и пытаясь пропахнуть им. Тэхён любит, когда его хён такой — нежный, заботливый, домашний и тихий — именно этот Бён Бэкхён только его. Не тот красавец на сцене, не тот милый парень из шоу, не заводной болтушка из группы, а до сих пор юный душой и сердцем молодой мужчина, с тонкими запястьями и длинными пальцами, сильными ногами и крепким прессом. Человек с резкими чертами характера, нетерпеливый и часто срывающийся в ярость — Тэхён поглощает её, съедая Бёна живьём. Тэхён любит чувствовать это крепкое, но по-своему хрупкое тело на себе, любит проводить пальцами по спине, сжимать упругие ягодицы и просто обвивать руки вокруг его тела. Вдыхать какой-то молочный запах, утыкаясь носом в тонкую шею, слушать песни в живом исполнении Бэкхёна, плавясь в его мягком звучании. Бэкхён сильный, на самом деле. Но Бэкхён до безобразия маленький и хрупкий рядом с ним. Равновесие нарушено. — Папочка, — стонет Бэкхён, выгибаясь в пояснице и запрокидывая голову, когда Тэхёну удаётся протиснуться под тесными штанами к паху, чтобы коснуться там разгоряченного Бэкхёна. — Да, малыш? — голос Тэхёна хрипящий, низкий, будто парень только проснулся. Тэхён делает волну вперед, утыкаясь напряжённым членом в пухлую задницу вокалиста, вырывая из его губ стоны. — Если ты будешь слишком громким, нас могут заметить, Бэкки-хён. Бэкхён плавится, раздвигая ноги и съезжая на пол, когда штаны слетают с него куда-то далеко, а правая рука Тэхёна сжимается вокруг его набухшего члена. Он забывает, что умеет говорить, когда Тэхён шуршит чем-то сзади, а после Бэкхён чувствует скользкий язык прямо там. Пальцы сжимают стол, полный косметики, и, скорее всего, будь Бён вампиром, он бы сломал его к чертям. — Ты тряс ею, выставляя на всю публику, не замечая, как сильно пялятся мужчины в зале на тебя, — Тэхён проталкивает пальцы одной руки, второй шлепая левую ягодицу. Тэ кажется злым, и потому он оставляет на ней четкий след от зубов. Ревнивый Ким — еще один кинк Бэкхёна. Тэхён знает, что на деле Бэкхён ни за что бы не подставился под кого-то ещё, не прогнулся бы под кем-то и ни за что не усмирил свой характер в угоду другому человеку, оставаясь в позиции ведущего. Бэкхён и не изменился, просто у Тэхёна власти больше — Бэкхён маленький негодяй с целым багажом кинков и слабостей. А Тэхён не психолог, но он умеет читать людей. Бэкхён не раскрытая книга, но Тэхён нашел способ прочитать её. Тэхён толкается неожиданно, не утруждая себя поисками презервативов, смазки — он просто вошёл. Потому что Бэкхён любит, когда тянет, когда немного больно и когда до чертиков в глазах все заполнено. А еще они уверенны в друг друге, доверия между ними больше, чем в ком-либо другом. — О Боже, — выдыхает Бэкхён, упираясь лбом в локти, выгибая поясницу сильнее, пока Тэхён входит до конца, мягко прижимаясь бёдрами к чужим. Внутри хёна горячо, приятно, тесно и до странности уютно. Тэхён усмехается, кладя ладони на ягодицы и делая первый толчок. Бэкхён прикрывает глаза, расслабляясь, чтобы напрячься по-другому. Тэхён кусает неожиданно в лопатку, и Бэкхён пытается вспомнить, где вообще его одежда, потому что на полу становится холодно, а локтям больно. Про колени он молчит — рабочее состояние получать удары на них. — Хён, — шепчет Тэхён, увеличивая амплитуду, лижет шею, кусает плечо, что можно скрыть под одеждой. Шею не метит, хотя очень хочется. До одури. Но принципиально и по договоренности не трогает. Через несколько толчков Тэхён выходит из разомлевшего Бэкхёна, переворачивает его, и когда он обвивает руками его шею, Ким встает на ноги, прижимая старшего к стене. Он входит, упираясь прямиком в простату, ловит в поцелуе Бэкхёна, который начинает задыхаться, закатывая глаза. И Тэхён отрывается, чтобы сказать очередное: — Прости, чтобы затем буквально вбить Бэкхёна в стену, слушая его прерывистые сладкие охи и ахи. Уже после того, как Бэкхён кончает, сжимаясь вокруг него и умилительно жмурясь, Тэхён садится в кресло, усаживая уставшего Бэка на себя, чтобы… погладить свои кинки, просовывая длинные пальцы в дырочку и трахая ими хёна, который кончает во второй раз, дыша ему в рот, едва-едва касаясь. А потом Бэкхён встает на колени, раскрывая свой рот, чтобы его насадили на вновь возбужденный член. И когда он глотает, смотря из-под ресниц на младшего, Тэхён гладит его щеки, чувствуя рельеф головки члена. Это все бурная страсть. Сама любовь, о которой Бэкхён постоянно думает, происходит уже в квартире, о которой никто, кроме них, не знает. В которой они закрываются от всего мира. Когда Тэхён возвращается в их квартиру поздно ночью после забитого расписания, Бэкхён кормит его, лежит под ворохом одеял, ожидая его из душа. И когда Тэхён ложится рядом, крепко обнимает, устраивая голову у него на плече, пока Тэхён зарывается носом ему в макушку, долго-долго целуя. Тишина в спальне сохраняется долго, пока Тэхён хрипло не скажет: — Доброй ночи, хён. А утром, если у Бэкхёна нет расписания, они готовят завтрак вместе, убираются, целуясь в каждом углу их крепости от чужих глаз, проводя то свободное время вместе. Тэхён уверен, что это и есть любовь. Возможно, что запрещённая, осуждаемая, испорченная. Но Тэхён любит его и он прекрасно знает, что это взаимно, что все по-настоящему. Бэкхён не говорит открыто о своих чувствах или эмоциях, но его поведение говорит за него. И Тэхёну достаточно этого, чтобы таскать его на своей спине, валить на кровать, обнимать, целовать и любить. Они никогда не будут знать, что будет с ними в будущем, ведь у каждого своя жизнь и дорога, и, на самом деле, с годами человек меняется, и Тэхён часто задумывается, захочет ли Бэкхён продолжать это все. Потому что Бэкхён старше, возможно, ему захочется семью, детей, может, он даже уйдет из индустрии. И когда Тэхён спрашивает об этом однажды ночью, Бэкхён крепко обнимает его, прижимаясь губами ко лбу. Ответ совсем не тот, который он ожидал, но Бэкхён шепчет ему в ухо: — Я люблю тебя. Тэхён выдыхает, улыбаясь ярко и целуя, потому что тоже. — Люблю тебя.