Первый день
Прошло ровно четыреста четырнадцать дней, тринадцать часов, двадцать пять минут, пятнадцать секунд и сорок шесть миллисекунд с того момента, как Челл покинула стены «Aperture Laboratories» и вышла навстречу миру, имея при себе лишь куб-компаньон и надежду на дальнейшую счастливую жизнь. Последующая её судьба в течение всего этого времени до сих пор оставалась неизвестна, как и причина того, почему четыреста четырнадцать дней, тринадцать часов, двадцать пять минут, пятнадцать секунд и сорок шесть миллисекунд спустя она снова оказалась около входа в то место, что долгое время служило ей тюрьмой. Опережая события, стоит заметить, что на протяжении всего времени, что она провела в «Aperture Laboratories» после своего возвращения, девушка так и не рассказала, что заставило её вновь прийти сюда. Челл лишь хмурилась и напрочь отказывалась продолжать разговор. Можно лишь предполагать, что на это были действительно серьёзные причины. — А, это ты, — спокойно произнесла ГЛаДОС, когда девушка встретилась с ней лицом к лицу. Челл тогда лишь скрестила руки на груди и ожидающе глядела на свою собеседницу. — Знаешь, я ведь не сомневалась, что ты придёшь. Я говорила тебе не возвращаться. Но ты всегда делаешь всё наперекор. Поэтому шанс на твоё возвращение был равен примерно, — она на секунду прервалась. — Девяносто девять целых и девять десятых процентов. Челл не произнесла ни слова и продолжала лишь ждать. В конце концов, по какой бы причине она ни вернулась, решение всё равно было за ГЛаДОС. Но та вряд ли собиралась отказывать. Не была бы согласна — не позволила бы Челл даже войти в «Aperture Laboratories». — Я тебя поздравляю, — продолжила ГЛаДОС. — Судя по твоему виду, пребывание на свежем воздухе пошло тебе на пользу. А ещё мне кажется, что, — она критично осмотрела Челл, и та закатила глаза. — Некоторые панели уже точно не смогут тебя выдержать. Полагаю, стоит вычеркнуть часть тестовых камер из списка твоих испытаний. В следующий раз я буду учитывать твои физиологические особенности и, — недолгая пауза. — явную любовь к тортам. Добро пожаловать домой. Этим всё и было сказано. Итак, Челл осталась в комплексе.***
Четырнадцатый день
Жизнь в качестве испытуемой в комплексе «Aperture Science» априори нельзя было назвать лёгкой и беспечной. Скорее, это была бесконечная борьба за выживание. Впрочем, Челл снова и снова оказывалась поразительным исключением. Она никогда не подавала вида, что её напрягает то или иное испытание. Напротив, она всем своим видом демонстрировала, что её ничуть не утруждают всё новые и новые тесты. Девушка явно чувствовала себя здесь как рыба в воде. ГЛаДОС неотрывно наблюдала за ней и только и могла искренне поражаться тому, с какой непринуждённостью Челл преодолевает препятствие за препятствием, запросто разбираясь с любыми испытаниями. Кроме того, хозяйка комплекса то и дело невольно ловила себя на мысли, что теперь, с приходом Челл, всё будто окончательно встало на свои места. Пропало чувство некой незаконченности. Словно в огромный механизм вернули маленькую, но крайне важную деталь. Словно Челл была частью этого комплекса. «Ты ведь понимаешь, что с моей стороны было крайне милосердно позволить тебе вернуться, — однажды сказала ГЛаДОС. — Учитывая, что ты два раза пыталась меня убить. К твоему сведению, было нелегко приводить это место в порядок. Ты знаешь, после того, как ты позволила тому дураку захватить мой комплекс. А тебя, кажется, совсем не грызёт совесть. Или дела снаружи так плохи, что ты решила, что тебе нечего терять? Я и не сомневалась. Кому нужна немая сумасшедшая, от которой отказались даже родители. Впрочем, главное, что ты вернулась и продолжаешь заниматься своим делом. Способствуешь развитию Науки. Со мной. Разве не замечательно?» Прошло несколько секунд прежде чем Челл внезапно повернулась к камере наблюдения и медленно помахала рукой, слегка улыбнувшись. ГЛаДОС была обескуражена. Проявление реакции на её слова было совсем не в духе Челл. Да что уж там, она вообще была способна на эмоции? Может быть, некий ступор от такой ситуации стал причиной того, что хозяйка комплекса молчала следующие три испытания. А Челл тем временем насторожилась, не слыша привычных ехидных комментариев и морально готовилась к чему-то нехорошему. Но чего-то «нехорошего» так и не было. Девушка продолжала «способствовать развитию Науки» и, стоит ли лишний раз говорить, что это отлично у неё получалось. По крайней мере, она всё ещё была жива.***
Семьдесят первый день
Иногда Челл задавалась вполне логичным вопросом: неужели то, чем она занимается, действительно так кому-то нужно? Впрочем, ответ был ей не нужен. Что бы она здесь ни делала, это было единственное место, где её готовы были хоть как-то принять. Упорно отбрасывая воспоминания о том, чем обернулся ей уход, испытуемая признавала, что выбора у неё нет. Даже если её деятельность является последствием зацикленности некой программы на одном и том же занятии, то это единственный вариант хоть где-то найти своё место. А комплекс постепенно становился её домом. Со временем девушка начала замечать, что тестовые камеры кажутся ей какими-то по-своему уютными, а нелестные высказывания ГЛаДОС не вызывают раздражения или злости и воспринимаются как что-то родное. Конечно, если та не впадала совсем в крайности. Пару раз девушка принимала участие в совместных испытаниях с двумя роботами. Атлас и Пи-Боди были неплохими союзниками, но всё же Челл предпочитала работать в одиночку. Возможно, дело привычки, а возможно она всё ещё не могла или не хотела никому доверять. В конце концов, девушка до сих помнила, чем обернулась в прошлый раз излишняя доверчивость. «Сегодня ты откровенно ленишься, — однажды недовольно заметила ГЛаДОС. В тот день Челл и правда была какой-то задумчивой. Как раз из-за того, что она в который раз мысленно убеждала себя в том, что поступила правильно, вернувшись. — Я могу добавить в следующее испытание турелей. Изначально я этого не планировала. Может быть после этого ты вспомнишь, что тебе стоит быть расторопнее». Челл медленно покачала головой. Едва заметное движение, которое, однако, не могло остаться незамеченным искусственным интеллектом. «Значит ты меня слушаешь. На самом деле иногда мне кажется, что ты не только немая, но и глухая. Хотя в твоём файле об этом не сказано ни слова». Было что-то непривычное в том, что девушка редко, но начала реагировать на обращения к ней. На самом деле причина была проста: никогда раньше Челл не отзывалась ни на уговоры, ни на угрозы, потому что была слишком упряма, чтобы позволить своей мучительнице одержать хоть такую победу. Сейчас, на протяжении всего этого времени и при таких обстоятельствах… В конце концов, многое изменилось. — Я думала о том, что ты была права, — неожиданно произнесла Челл, чем немало удивила ГЛаДОС и, возможно, даже саму себя. Девушка словно выдавливала из себя слова. Будто после долгих месяцев — а может и лет — безмолвия она вспоминала, как говорить. Голос у неё, к слову, оказался достаточно приятным. — Тогда… когда говорила, что я бы врагу не пожелала там оказаться. Ровно тридцать четыре секунды и сорок шесть миллисекунд понадобилось ГЛаДОС, чтобы сориентироваться. Проклятая испытуемая, о которой, казалось бы, уже всё известно, даже сейчас нашла способ дать отпор, пусть и изменила «тактику». Но, совладав-таки с собой, хозяйка комплекса небрежно бросила: — Кажется, мне стоит готовиться к тому, что теперь ты будешь болтать без умолку. Меня гораздо больше устраивало, когда ты молчала. Но Челл лишь внезапно широко улыбнулась, ничуть не обидевшись. Она чувствовала себя на удивление свободной. Словно с первыми словами с неё слетели невидимые оковы. Всего несколько слов, но после них почему-то стало немного легче. — Судя по твоей улыбке, ты опять хочешь разрушить мой комплекс, — не успокаивалась ГЛаДОС. — На твоём месте, я не стала бы этого делать. Ты ведь не хочешь сказать, что за это время успела развить иммунитет к нейротоксину? Челл больше ничего не сказала.***
Двести тридцать четвёртый день
У всех бывают неудачные дни. Челл, к примеру, сегодня умудрилась уронить на себя утяжелённый грузовой куб и чуть не упасть в кислоту. Всё это, конечно же, лицезрела ГЛаДОС, которая не отказала себе в удовольствии отпустить пару ехидных комментариев по этому поводу. Свыкшаяся с такой манерой общения Челл на это лишь криво усмехалась и упрямо продолжала проходить испытание за испытанием. На самом деле её злило то, что она совершает какие-то глупые промахи там, где обычно никогда не возникает проблем, а комментарии ГЛаДОС казались на редкость неуместными и идиотскими. И то ли в один момент она отвлеклась, то ли просто была недостаточно сосредоточена, но в любом случае эта оплошность сыграла с ней злую шутку в одном из тестовых помещений, где, помимо всего прочего, находились около десятка турелей. Звук выстрелов означал, что Челл заметили, и ничего удивительного в этом не было. Но непонятное чувство забрезжило в сознании ГЛаДОС, когда она заметила, что турели попали в свою цель. По одежде Челл быстро расползалось кровавое пятно. Каким-то невообразимым образом девушке удалось добраться до выхода из камеры и зайти в лифт. Только там она позволила себе опуститься на пол, а портальная пушка выпала из рук. — Экспериментальный центр напоминает о том, что при любых обстоятельствах вам запрещено ронять портальное устройство, — нарочито механизированно протянула ГЛаДОС. Она и раньше становилась свидетельницей того, как испытуемая попадает под пули турелей. Вот только в этот раз всё выглядело совсем плохо. Челл скорчилась на полу, зажимая руками рану на животе, её побелевшее лицо было искажено гримасой боли. Пальцы были испачканы кровью, а когда она повернула голову к камере наблюдения, через которую на происходящее взирала ГЛаДОС, в её взгляде отчётливо были видны растерянность и некая… была ли это обречённость? Может быть, это был страх. И точно мольба. Точно ли это была та самая Челл, которая доставляла так много проблем, и которая теперь истекала кровью в лифте? ГЛаДОС хотела как-то это прокомментировать, но… — Челл? — удивительно, сколько тревоги прозвучало в её голосе. И тогда Челл, собрав последние силы, вымученно растянула губы в улыбке и приподняла руку, измазанную кровью. И в этот момент произошёл какой-то сбой. Такие сбои, обычно, происходят, если из алгоритма программы убрать какое-то крайне важное условие. ГЛаДОС и сама толком не смогла бы объяснить, что с ней не так, но почему-то смотреть на умирающую девушку было невероятно тяжело. Это шло вразрез со всеми условиями её функционирования, и она готова была бы это признать. Но пока ГЛаДОС только как зачарованная наблюдала за тем, как гаснет искра жизни в глазах Челл. В глазах её… испытуемой? Друга? Какая разница. Ох уж эта Челл. Рушит всё одним только своим существованием. Даже сейчас она умудрилась испортить что-то в системе ГЛаДОС, не прилагая к этому никаких усилий. Не говори «Прощай». Прошу, не говори «Прощай». Потому что Челл уже давно стала неотъемлемой частью комплекса. И её потеря была бы не только нарушением привычного порядка, но и личной потерей ГЛаДОС. А это могло обернуться катастрофическими последствиями, потому что… — Внимание! Центральный модуль повреждён на семьдесят пять процентов.***
Двести тридцать пятый день
«All the years have been so long As I waited for you I will always sing my song for you Don't say goodbye Please, don't say goodbye…» В глаза неприятно бил яркий белый свет. Рядом кто-то пел. Челл глухо застонала и приоткрыла глаза. Девушка едва чувствовала свои конечности и с трудом осознавала, что происходит. А ещё ужасно хотелось пить. Девушка осторожно приподнялась на локтях, чувствуя слабость и лёгкую тошноту. Она лежала на неком подобии хирургического стола. Испытуемая опустила взгляд и увидела, что её пояс щедро обмотан несколькими слоями бинта. Челл была одна, и всё, что выделялось среди белых стен, потолка и пола — камера, направленная на неё. — О Боже, ты очнулась, — Челл готова была поклясться, что услышала в голосе ГЛаДОС, который словно доносился из стен, неподдельное удивление и нотки радости. — Я никогда не перестану удивляться тебе. Я думала, ты не очнёшься. Все анализы указывали на это. Но ты ведь не позволишь мне наконец вздохнуть с облегчением? Не отвечая на это — даже не столько из-за привычки, сколько из-за не лучшего состояния — Челл снова легла. Всё ещё хотелось пить и спать. Пусть искусственный интеллект продолжает говорить, это совсем не мешает. — Всё худшее позади, — мягко продолжила ГЛаДОС. — Удивительно. Любой человек на твоём месте умер бы ещё в лифте. Что с тобой не так? И — поразительно — ты в который раз чуть не убила меня. Тебе действительно так нравится это делать? Слушая её такой родной голос, Челл с трудом боролась с чувством сонливости. Сейчас не хотелось ни к чему прислушиваться, ни о чём думать — просто хотелось продолжать спать. — Если дальше всё пойдёт так же хорошо, как и первые несколько часов после твоей попытки убить меня своей смертью, то через пару месяцев ты сможешь вернуться к испытаниям, — продолжала констатировать хозяйка комплекса. — Хотя, должна признать, я разочарована в тебе. Я не ожидала, что ты провалишь такое простое тестирование. Но Челл не была в обиде за эти слова. В конце концов, чего ещё можно было ожидать от ГЛаДОС. Не сочувствия и извинений же. — Тем не менее, — голос искусственного интеллекта стал немного тише и приглушённее. — Я рада, что ты жива. Наверное, после этого мне всё-таки стоит сделать для тебя торт по этому поводу. Как думаешь? — Но ведь торт это ложь, — проговорила Челл, слабо усмехнувшись. — Дай подумать, — ГЛаДОС выдержала паузу. — Базы данных говорят, что торт это не ложь, и его очень просто сделать. По лицу девушки скользнула улыбка.***
Двести шестидесятый день
Прошло много дней, прежде чем Челл получила разрешение выйти из своей камеры и лично повидаться с хозяйкой комплекса. В конце концов, надо отдать ГЛаДОС должное: та и впрямь позаботилась о том, чтобы Челл как можно быстрее снова встала на ноги. А если отбросить тот факт, что, если бы не искусственный интеллект, то всего этого вообще не случилось бы… И первым, что привлекло внимание девушки, когда она вошла в центральный зал, был торт. Тот самый, легендарный торт, который был обещан ей ещё много лет назад. В существование которого Челл уже давно перестала верить. Но торт стоял прямо перед ней, и выглядел он совершенно настоящим. По крайней мере, настолько, насколько может выглядеть настоящим торт. — Я же говорила, что торт не ложь, — сказала ГЛаДОС, наблюдая за удивлённой Челл. — В девяноста девяти процентах случаев я оказываюсь права. Потом помолчала, осмотрела Челл и ядовито добавила: — Хотя знаешь, может быть торт и был лишним. Ты же не хочешь, чтобы панели опять начали ломаться, когда ты на них наступаешь? Челл лишь заливисто рассмеялась и покачала головой. Сейчас она чувствовала себя совершенно счастливой. А уж бессмысленные замечания ГЛаДОС, направленные на то, чтобы ненавязчиво унизить — ну вот не могла она иначе — никак не способны были испортить настроение. Девушка подошла ближе и осторожно обняла «голову» хозяйки комплекса. — Ты… Что ты делаешь? Странно: анализы не показали повреждений мозга. Отпусти, — но Челл только прижалась к тёплой поверхности и прошептала: — Спасибо.