Часть 1
21 мая 2020 г., 12:21
Предзакатное солнце сочилось апельсиновым соком и брызгало каплями надвигающейся темноты на многоэтажные панельные дома, безвозмездно давая им растекаться по чужим квартирам. Деревья шелестели, как шум толпы, звучащий наперекор стуку колес о рельсы на любой станции метро. Они стучали и сейчас, но совсем иначе- сонно, медленно и устало, как будто металлические машины на своей огромной скорости помчатся в депо, улыбаться усталым механикам и засыпать до раннего утра под боком родного навеса.
Шум города все сходил на нет, пока на улицах не стали проноситься лишь одинокие машины и гуляющая в вечер среды молодежь. Погода была мягкой и приятной — теплый, но не горячий летний воздух, свежесть легкого ветерка и необъятные пушистые облака каймой идущие вокруг неба города Специй.
Рейген шел домой. В своих блестящих туфлях и аккуратном костюме, который восхитительно удачно сидел на стройной фигуре мужчины. Старшеклассницы заглядывались на него, девушки, что ловили его взгляд — краснели и прятали глаза в левый нижний угол, стараясь быстрее обойти жгучего красавца, но ни одна из них не привлекала мужчину. Пустым и стеклянным взглядом он смотрел вдаль, даже не до конца осознавая происходящее вокруг. Люди, машины, деревья и тротуар сливались в одну серую кучу, которую, к сожалению, никто не мог разукрасить.
Разве что, Шигео.
Шаги монотонно раздавались вибрацией во всем организме, а в уши вливался очередной трек через наушники. Про что он был, кто его написал или что это за жанр- Рейген не вдумывался, лишь знал, что Моб пару раз включал её на своем плеере, когда они возвращались с очередного задания. Трек был не новым и, скорее всего, скачивал его не старший Кагеяма, а предыдущий владелец, но менее хорошей песня не становилась.
Задумчивая атмосфера оставила Аратаку, когда тот подошел к подъезду и зашарил в поисках ключа. Обычный высотный дом, каких в Японии тысячи, переливался апельсиновым вперемешку с небесной синью и Рейген слегка пощурился, поднимая голову и засматриваясь на небо. Зачем было поднимать голову или смотреть на то же небо — Аратака не понимал, но из раза в раз прокручивал в памяти, как этим грешил самый рассеянный ученик старшей школы Соль. Глаза Шигео в такие моменты передавали больше, чем слова и блеск этих бездонных червоточин заставлял замереть — то ли от счастья и спокойствия момента, то ли от красоты. Рейген совсем не понимал, что его притягивало в юноше, но подозревал, что это были не только коммерческие и корыстные цели. Хотелось видеть юношу рядом, вечно оберегая и ежедневно видеть блеск в темных глазах подростка.
— Почему ты постоянно смотришь на небо, Шигео? — простой вопрос, который изо дня в день волновал Рейгена.
— Там, где звезды, находится рай, а в рай попадают только хорошие люди. Думаю, им там одиноко, если на них не смотрят. Так говорила бабушка, когда была жива - отвечал младшеклассник Шигео, попутно хватая мужчину за рукав.
Старое воспоминание всплывало в голове Аратаки и пробивало на слезу. Ностальгия по совместной работе, такояки на вынос и редким, но от этого более ценным, улыбкам ученика. Рейген аккуратно сжимал губы и продолжал подниматься по лестнице. Лифт так и не починили, а из соседнего ящика так и не забрали почту. Казалось, что вокруг не происходило ничего нового и мир совсем не менялся — варьировались лишь цифры в календаре и лица клиентов. Росли цены, менялась погода, в мире происходило всякое и новости кишили скандалами — все это проходило мимо, жизнь теряла краски и имела странную зацикленность. Рейген на самом деле начинал считать, что он застрял в одном дне, который продолжался бы целую вечность.
Рейген неспешно открывал свою дверь, как молоденькая соседка начала ему кокетливо улыбаться, расспрашивая что-то о работе и строя глазки. Аратака лишь вздрогнул от неожиданности и заставил себя ответить вежливо, дабы не прослыть грубияном в, итак, небольшом городке.
Зайдя в квартиру, мужчина кинул в пиалу наушники, вслед за которыми полетели ключи и наигранная улыбка. Блестящие ботинки были кинуты в прихожей без разбора, за ними полетели белоснежные носки, излучая скинутый слой напускной харизмы. Пиджак был педантично повешен на плечики вслед за синтетической вежливостью. Штаны вместе с идеальной выправкой полетели куда-то в сторону, галстук остался на подоконнике, подпирая разваливающиеся психическое здоровье. Рубашка, как последняя преграда между истерикой и мужчиной осталась на плечах, а сам Аратака завалился на широкую двуспальную кровать в центре комнаты.
Рваный вздох предзнаменовал уже ежедневный вечерний ритуал — попытку сбросить весь свой эмоциональный багаж куда подальше и просто отдохнуть от себя и своих воспоминаний. Получалось прескверно.
В мыслях, как у себя дома, плавал образ юноши, который не появлялся на пороге офиса порядка четырех лет. Сначала, когда Шигео только поступил в университет, он редко, но метко набирал номер Аратаки и обменивался парой фраз, слушая длинные монологи наставника. Со временем звонки стали еще реже, пока совсем не разбились о скалы быта и единственное напоминание о своем существовании в жизни самопровозглашенного экстрасенса были обрывки воспоминаний и одинокое фото в рамке на прикроватной тумбе.
Сначала казалось, что боль пройдет и Рейгену нужно было лишь перетерпеть этот период, первое время поулыбаться, поактёрствовать как в старые добрые и все само пройдёт. Когда силы Аратаки были на исходе, глухая боль внутри не утихала. Не утихала она и в тот момент, когда Рейген видел немного подросшего юношу на улице в новогодние праздники. Когда мимоходом видел ученика в каких-то незнакомцах, которые и близко с ним не стояли. Где-то в то время Аратака и перестал верить в чудо и просто принял то, что на куски рвало душу изнутри, разбрызгивая черную, как смола жидкость и заливая собой печальные глаза.
Было нестерпимо больно только от одного воспоминания, изнутри, казалось его протыкали толстым и тупым штырем, медленно и стараясь распробовать страдание мужчины. Это, на удивление, получалось намного лучше, чем забыть свет невинной улыбки Кагеямы Шигео.
«Как странно» -Думал Аратака, перевязывая случайно порезанную руку- «Почему такой сильный порез болит слабее, чем сердце».
И осознание приходило долго, пробираясь чрез тернистые мысли, плутая по туманным задворкам подсознания и соскребая с подкорки въевшиеся понятия мира и себя.
Рука была всего лишь порезана, а не разбита на осколки.
В горле засвербело, превращая возможность говорить в хриплый кашель, а глаза защипали слезы, пытаясь вырваться из глаз и намочить белесую наволочку. Чувства выливались через глаза, пачкая чернилами чистое сознание, которое намокало все сильнее. Рейген ждал, ждал и не мог дождаться, любопытство брало верх — что с ним будет, когда чернила пропитают собой последнюю нить?
-Жалкий. Жалкий. Жалкий. Жалкий! — шепот проносился по пустой комнате, наполненной густым туманом страдания и одиночества, даже воздух апатично дребезжал в отчаянии
Утробный рык и широкоплечий статный мужчина сворачивается в комок все сильнее, тянет пшеничные волосы на висках и истерично кричит в себя. Когда уже наступит тот момент, когда Рейгену Аратаке, величайшему экстрасенсу века станет настолько больно и все равно на себя, что он просто даст себе задохнуться в этих чувствах и уснуть, не просыпаясь? Сам Аратака не знал, но понимал, что не сегодня — так завтра, не завтра — так послезавтра, его не останавливало ни что, мужчина начинал жалеть себя, думая о конце.
Глаза давно покраснели, а истерика переходила в осторожные рыдания, в анабиоз, состоящий из слез и собственных рук на плечах. Больше это продолжаться просто не могло, как бы Аратака сам ни хотел. Галстук выглядел маняще, и мужчина уже прикидывал, как скоро блондинистая надоедливая соседка найдет его бездыханное тело. Слезы текли беззвучно, капали на деревянные полы и смачивали рукава рубашки, когда сам экстрасенс стирал их предплечьем. Портрет Моба лучезарно улыбался на тумбочке, от взгляда космических червоточин становилось не по себе и Аратака, скрипя душой, повернул фоторамку стеклом к гладкой поверхности, на секунду задерживая взгляд на ученике. Он не должен этого видеть.
Красный, до абсолютного нелепый галстук лежал в руке и отсчитывал секунды. Аратака сжал дорогую ткань, растягивая себе петлю.
Сегодня.
Ткань сдавливала шею, но петля затягивалась все сильнее, не давая воздуху пройти дальше глотки.
Сегодня.
Перед глазами темнело, а в висках стучала кровь. Рейген уже не давал себе отчета о своих действиях, просто тянул, как мог и криво улыбался, падая на спину.
Сегодня. Или…
Ткань треснула от напора и полетела в сторону. Судорожный хриплый вздох и приглушенные рыдания разбавляли апатичную тишину.
-Жалкий. Жалкий. Жалкий. Жалкий…— Аратака продолжал скрипеть надорванным голосом и царапать короткими ногтями шею.
Сопящая тишина была прервана сначала стуком, а после и звонком в дверь. Экстрасенс закрыл себе рот рукой, дабы не создавать лишних звуков, но стук в дверь настойчиво продолжался. Судорожно вздохнув, Рейген натянул первые попавшиеся под руку домашние штаны.
-Да, да, минутку. — Эту самую минутку Аратака перекидывал разбросанные вещи на кровать, поправлял ворот помятой рубашки, чтобы тот прикрывал наливающуюся кровью гематому и натягивал дежурную улыбку. Пустые глаза в слезах и та самая улыбка сильно контрастировали, но под растрёпанной челкой было не так уж и видно.
На самом деле чертовски видно.
— Да, здравствуйте, я могу чем-то помо…- глаза в глаза и на него смотрят две червоточины, обрамленные такой же нелепой черной челкой и бледными щеками с высокими скулами.
-Здравствуйте, наставник. — тихим, изменившимся до незнакомого, голосом, но все с той же интонацией и светом, исходящим откуда-то изнутри, бившим ключом из глубин души темноволосого юноши.
Именно в этот момент Рейген понял, что прошло целых 4 года и слезы полились с новой силой, стекая и пощипывая на раздраженной коже шеи, падая булыжниками на пол. Рейген падал за ними, больно приземлился на колени, разбивая их в кровь о порог собственной квартиры и не верил своим глазам. Это точно была галлюцинация после удушья, иначе быть просто не могло. НО вот он, Моб — совершенно точно настоящий, полностью опешивший от происходящего и неловко тянущий руки, дабы поднять на ноги бывшего наставника.
Только оказавшись притянутым за плечи, Рейген без стыда и неловкости уткнулся в грудь порядком подросшего ученика и продолжил трястись в кольце рук, все еще стоя босыми ногами наполовину на лестничной клетке.
— Что это, Шишо? — пальцы юноши провели по налившейся кровью полоске на шее. Понимание наполняло Шигео волнами и глаза все больше напоминали блестящий звездами космос. Руки все крепче сжимались на спине мужчины, оплетая трясущуюся стройную спину словно лианами, не собираясь отпускать ни при каких обстоятельствах.
-Пойдем выпьем чаю, Така. Я принес апельсиновый пирог.
Лёгкая полуулыбка появлялась на сжатых в полоску губах и Аратака, неспешно хрипя угукал, проходя глубже в квартиру.
Пар от кружек, сладкая кислинка цитрусового пирога и пальцы Шигео в волосах Аратаки переплетались в сказочное аляповато-пестрое покрывало этого вечера. Моб тихо задавал вопросы, а Рейген отвечал невпопад, притираясь к нежной руке и тихо плача в объятиях бывшего ученика, боязливо вздрагивая при любом движении.
Впервые за четыре года Рейген Аратака засыпал с мыслью, что хочет проснуться.
Примечания:
Заранее говорю ОГРОМНОЕ СПАСИБО пупсам ,которые отмечаю ошибки в
ПБ! Вы просто золотце, Спасибо ! ♡♡♡♡
Буду очень рада комментариям и каким-либо отзывам, это очень мотивирует на новые работы и поднимает настроение по щелчку пальцев ~~