Ты — моё сердце

Моя жизнь — это чудо. Так твердили мне все вокруг. Мама всё время повторяла, что я родилась слабым ребёнком и только благодаря чуду смогла пережить критическое состояние в детстве. Отец говорит, что мой тихий и спокойный характер — это настоящее чудо, по сравнению с моими взбалмошными братьями и сестрой. И они называют меня чудом каждый раз, когда я им помогаю. Семья, друзья, соседи, просто незнакомые люди — все в один голос твердят одно и тоже. Чудо... Я уже настолько привыкла, что это слово перестало вызывать у меня какие-либо чувства. Это просто слово. Порой мне кажется, что люди забыли, как меня зовут, вот и называют меня Чудом. Когда вообще мои близкие называли меня по имени? Я, честно говоря, уже и не помню... — А вот и наше Чудо! — воскликнула позади меня Алиса, моя подруга. С ней я знакома с детства, а точнее с того июльского дня, когда она побила обижающих меня мальчишек. Она прекрасная подруга, с которой я с удовольствием общаюсь, но, к сожалению, она не исключение из моего проклятья. — Доброе утро, Алиса, — с улыбкой сказала я подбегающей ко мне девушке. Мы ходим вместе в одну школу вот уже несколько лет, с тех пор, как она перевелась ко мне из другой. — Ах, Чудо ты моё, вот смотрю я на тебя — и день сразу становится ещё лучше, — сказала подруга, обнимая меня на ходу. Сегодняшнее утро и вправду было хорошим. Весеннее солнце постепенно прогревало землю, а облака совершенно не мешали ему это делать, и только прохладный морской ветерок иногда буянил, заставляя наши с подругой платья немного подлетать. Но я точно никак не была в этом замешана. Мне всегда не нравилось, что на меня вешали то, к чему я была не причастна. — Эй! Чудо моё расчудесное, ты чего задумалась? — сказала Алиса, выдернув меня из своих мыслей. В такие моменты мне хотелось просто всё кинуть и уйти туда, где никто не знает ничего обо мне. — Просто, у меня такое чувство, что сегодня что-то случится... — сказала я первое, что пришло мне в голову. Но подруга явно восприняла мои слова в серьёз. И так было всегда... — Если ты так говоришь, то значит действительно... Хм... Интересно, а что произойдёт... — то ли рассуждая, то ли спрашивая у меня начала она, но я, перебив подругу, перевела тему. Знаю, что это некрасиво, но без этого её бы потянуло не туда. — Не думай об этом. Ах! Посмотри на время! Алиса, мы опоздаем, если не поторопимся! — с наигранной взволнованностью вскрикнула я, отвлекая девушку. Я знала, что она, даже не посмотрев на часы, возьмёт мою руку и побежит к школе, несмотря на то, что нам оставалось ещё 10 минут, а до школы 5 минут пешком. Подруга, ойкнув, резво схватила меня за руку и весело смеясь побежала по такой знакомой на обеим дорожке, волоча меня за собой. Пришли в класс мы раньше обычного и сели за свои парты, когда кабинет ещё даже не наполнился на половину. Встав возле своей парты, я аккуратно повесила рюкзачок и, отряхнув от пыли подол платья, села на стул. А подруга, почти запрыгнув на впереди стоящий стул, начала рассказывать мне что-то, что, если честно, я давно уже не слушала. Меня больше притягивал пейзаж за окном, который охватывал не только дома, уходящие вниз по улицам, но и ленту голубого моря, так же видную с возвышения нашей школы. Я любовалась этим видом уже который год, но всё равно каждый день смотрела на него, как в первый раз. — Эй, Чудесная моя, ты в каких грёзах потерялась? —спросила Алиса, выдернув меня из созерцания красоты моря. Причём, снова забыв, что у меня есть имя. Я посмотрела на подругу и улыбнувшись лёгкой и виноватой улыбкой призналась : — Прости, я просто залюбовалась видом. О чём ты говорила? Я знала, что девушку не заденет сказанное мной, и также знала, что и мне придётся её послушать. — Я говорила о том, что к нам переводят какого-то мальчишку из моей предыдущей школы! И знаешь, я просто надеюсь на чудо, что это будет тот самый знаменитый Хаул! — взбудоражено и почти на одном дыхании произнесла она, а после добавила: — Слышишь, чудо моё, на тебя надеюсь! Давай, я верю в тебя! И снова вспыхнуло это чувство внутри меня, заставляющее мило улыбаться подруге, а внутри готовое растерзать, завопить, возненавидеть сидящую передо мной. — Ты же знаешь, что от меня тут ничего не зависит? — спросила я, надеясь успокоить скорее своего внутреннего демона, чем подругу. Но всё пошло не по плану. — Нет! Только от тебя тут всё и зависит! — как будто специально вскрикнула она, распыляя эту уничтожающую темноту внутри меня. Я знала, что она действительно верит в меня, превозносит. Но... — Я пойду выйду, Алиса, а ты посиди тут. Хорошо? — сказала я, желая вырваться из этой золотой клетки, которую построили мне окружающие люди. Я встала из-за парты и, не давая ей отговорить меня, вышла из класса, а дальше побежала на лестницу. Мне нужен воздух, и срочно. А единственное место, в котором меня никто не будет искать — это крыша, замок на которую уже давно сломан и не держит дверь. Ветер. Воздух. Небо. Тишина. Свобода. Одиночество. Тут, на крыше школы, мир казался мне другим. Правильным. Никто не знал обо мне, и никто не обращал внимание на меня. Это был идеальный мир. Это было самое лучшее место на земле. Так мне казалось всегда, но не сегодня, не сейчас. Не знаю, что, но что-то не давало моему сердцу успокоиться. Как будто какой-то кусочек моего и так растерзанного сердца оторвался и сейчас болел. Внутренний демон, который всегда только скалился, презирал и ненавидел всё и всех вокруг, сейчас, казалось, был готов лить слёзы из-за боли. Я плюхнулась на колени, хватаясь за сердце. Было больно и одиноко. Никто рядом со мной не понимал меня и не хотел понимать. И от этого становилось лишь больней. — Ты в порядке? — прозвучал незнакомый голос. Я вздрогнула и начала быстро вытирать возникшие из ниоткуда слёзы рукавом платья. Незнакомец подошёл ко мне, сел на против, начав успокаивать: —Ну-ну, милая, не плачь... —он был явно растерян, но пытался помочь хоть чем-нибудь. — Ну, красавица моя, посмотри на меня. Смелее. Его голос был таким глубоким, таким мягким, что я, не осознавая этого, перестала плакать. А он, легко надавливая снизу подбородок, поднял мою опущенную голову. Из-за этого мы встретились взглядами. Его глаза были как будто пустыми, но эта пустота показалась мне такой родной, такой нужной в данный момент, что слёзы вновь невольно заполонили мои глаза. Незнакомец явно заметил это и обнял, прижав меня к себе . — Ну, душа моя, не плачь, я же не выдержу этого. — говорил он, гладя меня по голове и сильнее прижимая к себе. Эти объятья, казалось, несли в себе больше любви, чем объятия всех знакомых мне людей. Даже объятия родителей казались мне холоднее и наиграннее. — Как тебя зовут, душа моя? — отодвинувшись, но продолжая удерживать моё лицо в своих руках, спросил он. Его два больших пальца поглаживали мои ранее залитые слезами щёки. Это, казалось, небольшое движение пальцев согрело моё сердце, дало ему силы биться снова. —Софи... Я так давно не произносила своё имя, что, казалось, и забыла, как оно звучит. Незнакомец улыбнулся, наверное, самой яркой улыбкой, которую я когда либо видела, и притянул меня к себе. Я сидела на его коленях, уткнувшись в его ключицу, а он гладил меня по спине и целовал мою макушку, что-то нашёптывая. Уже засыпая я услышала: — Софи, ты — моё сердце, душа моя. Всё будет хорошо. Я с тобой и больше тебя не покину. Ты—часть меня. А я — часть тебя. Почему-то именно эти слова дали Софи полную уверенность, что всё будет хорошо. Что теперь у неё есть кому отдать своё сердце. У неё теперь есть он, а она у него. Она — его сердце, он — её мир.