Ценник итальянской красавицы

Дверной проём богатой белой двери отталкивал предстоящей атомной бомбой. Еще пол шага, скрип дорогого дерева, щелчок дверной и ручки и Карла окажется дома. Кто бы мог подумать, что когда-то это место покажется таким неродным и пугающим. Всего пол шага. Давай же. Ты сможешь. Это всего лишь разговор с отцом. Маленькая ссора, коих было уже с сотню, в которой тебе суждено было выиграть в любом случае. Руки дрожали не от предстоящего шквала ругани, не от отцовских нравоучений, а от осознания, на что она действительно готова пойти ради него. Ради него. Удивительно. Как обыкновенный пацан с улицы так прочно засел в сердце богатенькой принцессы? Что еще человеку нужно для счастья, кроме кукольного лица, модельной фигуры и лисьего характера? Тупой пацан с улицы. Грёбаный Гарри Поттер, вечно влипающий в передряги, вечный центр событий какого-нибудь пиздеца. Чёртов петух. Найди себе нормального парикмахера. Я даже оплатить готова. Мысли хаотично бегают в голове, играют в крикет, отговаривают словно родные на семейном совете, мол «Дура, не делай этого!». Ну уж нет. Назад пути нет. Ничего НЕТ, пока ты не откроешь чёртову дверь и не выскажешь всё отцу. — Карла, можешь простоять там еще день, но от этого ничего не изменится, — медлить уже нечего. Папочка ждёт… Давай же. Ты ведёшь себя как последняя дура. Покрыла убийцу, прикрыла подругу, мастерски продумывала всё, чтобы никто не догадался о двух убийствах, а сейчас не можешь просто признаться отцу, что влюблена в дворового придурка и не собираешься от него отказываться! Возьми себя в руки. Немедленно. — Ну и с чего не самый заботливый отец так соскучился по своей дочери? — она почти прошипела это привычным змеиным тоном, давая понять, что я тебя не боюсь. Умница. Так держать. Не выказывай эмоций. — Не самому заботливому отцу пришло известие, что его очаровательная дочурка крутит шашни с каким-то нищим преступником! Потрудись объяснить, дорогая, что это значит! — отец не скупился на громкость, и было видно, что даже слух об этом вызывал у него не то что раздражение — немыслимую ярость. — Это ещё как посмотреть: кто среди нас троих — преступник! Он пытался выяснить, что здесь происходит, помочь. В первую очередь — мне. — произнося это, Карла не выдавала даже крупицы эмоций. Казалось, если отец посмеет её ударить, та останется стоять ледяной статуей и ни один мускул на лице не дрогнет. Будто каменная. — С тобой даже поговорить…спросить невозможно! Врать ты научилась не хуже, чем хитрить. — мужчина подошел к девушке вплотную, пытаясь вглядеться в глаза, выловить хоть каплю искренних эмоций, найти в них… Страх. Конечно, это чувство девчонке незнакомо. — Вся в папочку, — односложно, коротко, с ехидной улыбкой. Как самая хитрая на свете змея. Добивает, выводит на эмоции, не позволяет даже на километр подойти ближе к себе. — Если это окажется правдой, я вышвырну тебя из этого дома. Мать, думаю, не станет препятствовать, — отец Карлы говорил четко, прямо, по существу. Эти слова корнями врастали в голову девушки. Она понимала, что отец действительно не лжёт и выставит её из дома, если та не откажется даже от возможных отношений с Самуэлем. — Не переживай, я избавлю тебя от этой участи. Уйду сама. — сердце сжалось в плоскую тарелку. Пути назад нет. Отступать нельзя. Осталось несколько минут и ты выйдешь из дома с облегчением. — Карла, я не верю, что ты всерьёз… — он смотрел на девушку искренне удивлённо, будто пытаясь понять, его ли вообще дочь стоит в дверном проёме и…собирается навсегда покинуть собственный дом, — Тебе здесь чего-то не хватало? — Да, папочка. Любви. А еще… безопасности. Ты когда-нибудь задумывался о том, что ждёт нашу семью, если кто-то узнает о твоих не самых светлых делах в бизнесе? Мы все окажемся за решёткой, и это в лучшем случае. — Такова цена богатства, дорогая. С этим ничего не поделаешь, — отец киношно разводил руками, пытаясь оправдаться, но мы оба знали: всё могло быть по-другому, но это было бы в разы труднее. Лёгкие деньги — кровавые деньги. Скольких пришлось обмануть или убить ради огромного дома, бассейна, дорогих нарядов и никому не нужного статуса? — В таком случае у меня нет денег, чтобы всё это оплатить. — Они есть. У тебя их никто не отберёт, если ты скажешь мне, что не встречаешься с этим преступником и никогда не будешь. Вот оно. Снова ставит перед выбором. Надеется, что я одумаюсь. Не на ту напал, папочка. — Мне нет нужды повторять тебе второй раз. Я не останусь в этом доме, — Карла беззвучно шагнула отцу на встречу, повышая голос, а на расстоянии двух метров вовсе начала срываться на крик, — Как ты не поймешь, мы — преступники! Мы! Не Саму, не его брат и даже не Поло! Ты годами выстраивал свой бизнес «на костях», обманывал людей, а я шла по твоим следам и помогала тебе! Если ты не понимаешь всего ужаса, что натворила наша семья и ей подобные, я покажу тебе, чего стоит твоё место в этой гнилой империи! — Ну и чего же? — безэмоционально, сухо… Никак. — Собственной дочери. С этими словами девушка разворачивается на каблуках и преодолевает дверной проём. Скрип. Щелчок ручки. Она сделала это. Выбралась. Выбрала. В голове вихрем проносятся воспоминания: Вот она стоит на очередной тусовке богатеньких с бокалом шампанского в руках, смотрит на это сборище привычных лиц, чьи родители нехило постарались замарать руки кровью, чтобы обеспечить своим детишкам светлое будущее, и вспоминает как в детстве отдала все карманные деньги уличному пьяному старику, потому что ей было его жалко. Дальше… Какое-то мероприятие, снова тонна красивейших нарядов на разных людях, запах алкоголя и сидящая рядом Лу. Кажется, она бормочет что-то про сидящую в углу девушку в наполовину мокром платье. Перед ней пару минут вертелся официант с салфеткой, нетрудно догадаться, что извиняясь за свою неосторожность. И тогда Карла в очередной раз убедилась, что это за общество — элита, вроде бы носящая один статус, но не способная помочь людям даже своего положения. Способная лишь лицемерить. Резкий поток ветра заставляет девушку выйти из оцепенения. Она быстрыми шагами идёт в первый попавшийся продуктовый магазин. Отдел с хлебобулочными изделиями. Касса. Всё остальное как в тумане… Выходит из здания, ловит самое дешевое такси. Называет адрес Саму. Пол часа в дороге, несколько минут езды и вот — привычный дверной звонок. Пальцы словно онемели. Девушка всё же подняла руку и, поёжившись пару секунд, нажала на кнопку. За дверью послышались шаги и такое знакомое «Кто там?» Ещё секунда и дверь открывается. На пороге показывается Самуэль. В чёрной домашней майке, вроде даже заляпанной неизвестной жидкостью, привычных домашних штанах и…тапочках? — Карла? — Кипяти воду. Я купила макароны. Казалось, это были самые искренние и важные слова в её жизни.