Колода Шута

Представьте такое здание как «Энвелльский океанариум». Интереснейший и красивейший музей моря! А недавно в него ещё и русалок завезли! Русалки с, похожими на татуировки, светящимися пятнами на лице и шее, глубоководные русалки, а ещё, говорят, редкий мутант русал-акула есть… Следят за этим добром взрослые дяди и тёти типа океанолога Ларсонова и четверо молодых стажеров…       — А ну-ка открой рот!       «Пациент» послушно распахнул капкан из костяных зубов. Ровно три идеальных ряда. Всё что порченое, гнилое, кривое или обломанное, тут же вываливается и заменяется новым зубом — везёт же акулам!       Рыженькая прижала язык мощным стальным прутом и заглянула в глотку.       — Ё-моё! Какие борозды! Артём, ты только глянь! — и спросила с укором: — Ты что, Морти, опять гвозди глотал?       — Не знаю… — жалобно заскулил тот. — Я не помню…       — Да как можно не помнить, жрёшь ты гвозди или нет?! Тупорылая ты рыбина! — вспылил находившийся рядом парень.       Морти рефлекторно стиснул зубы — Диастра едва успела вытащить импровизированный шпатель. Морти согнулся, прижал к животу хвост и нижнюю пару рук:       — Больно-о…       — Не ори на него! — зашипела девушка. — Ему и так плохо! — она снова повернулась к своему необычному пациенту. — Давай жаберки водичкой полью, чтобы не сохли…       Огромный гибрид русалки, акулы и еще бог знает чего, поморщился, но от своей проблемы отвлёкся — охотно подставил шею под руки девушки.       — Ну и что мы с тобой делать будем? — замурлыкала она, — Не резать же тебя каждый раз из-за этих железяк? Придётся опять магнитом доставать…       — Не хочу магнитом… — заскулил Морти и снова сорвался на стон.       — Придётся потерпеть, маленький… — баюкала рыжая. — Не оставлять же нам ещё эти штуки внутри тебя!       — Слушай, он взрослая особь! — возмутился парень. — И далеко не маленький! А ты сюсюкаешься с ним, как с ребенком!       — С кем хочу, с тем и сюсюкаюсь! — жестко отрезала Диастра. — А тебе, что, завидно? — и добавила, значительно тише: — Иди тоже гаек нажрись — я и тебе жабры промою…       Они опять поссорились и Морти непонимающе смотрел то на одного человека, то на другого, своими монотонно-голубыми глазами, словно пытаясь вникнуть в запутанные человеческие отношения… ***       Это был самый темный уголок всего океанариума, и если бы не свечение глубоководной русалки-удильщицы, тут бы и вовсе ни черта не было видно.       Моргарт чертил, она светила. Нет — это уж было бы совсем идеально, она светила и спрашивала:       — Босс, а это больно… ну, глотать гвозди?       — Я — шионец. — сказал Моргарт, напустив в голос как можно больше равнодушия. — Мы на воле и не такое глотаем. Тебя не должно это волновать.       На самом деле, от одного воспоминания об этих гвоздях желудок у него сжимался в тугой узел и замирал где-то под позвоночником. Но что ему оставалось? Только он мог проделать этот трюк более или менее без вреда для себя. Да и не доверил бы он никому рисовать карту!       Да, ведь это из-за неё вся потасовка! Как раз на полпути между океанариумом и лазаретом висела отличная карта всего центра — со всеми воздухоотводами и шлюзами.       Каждый раз, когда его носили на лечение и обратно, Моргарт внимательно и по возможности, незаметно, вглядывался в карту, запоминал, и переносил её сюда.       Он довёл последний штрих и немного отплыл, чтобы оценить свое творение со стороны.       — Почему вы разрешаете ИМ называть себя этим дурацким именем?       — Морти?       — Ну да.       — Нашим новым надсмоторщикам это нравится. Говорят, так зовут какого-то персонажа из мультика. Не спрашивай: я сам не понимаю что это значит.       Он улыбнулся краешком рта. Пока он «Морти» — дурачок, бездумно глотающий гвозди, они забывают, что кольцо на его хвосте — не простая бирка, а последняя система безопасности для незадачливых дайверов и прочих обитателей океанариума. Что бьёт она на три метра вокруг, так, что достается не только ему, но и всем кто находится рядом. Пока он «Морти», они свято верят, что предыдущие смотрители уволились исключительно из-за собственной паранои и уж точно никто из них не исчез…       — Я так хочу домой… — снова подала голос Светлая. — Туда, где всё просто и понятно, туда, где не нужно из кожи вон лезть ради внимания этих двуногих!       — Я тоже хочу выбраться, Светлая… Ты же знаешь, что я никогда не выплыл бы из своего убежища, не будь оно нашпиговано электродами… — он вдруг оживился. — Вот! Вот это слабое место всей конструкции! — он провел когтистым пальцем по верхней линии карты. — Шесть шлюзов, четыре технических тоннеля и все выходят прямо в океан.       — Вы предлагаете расширить шлюзы?       — Я предлагаю убрать стену.       — Но разве это возможно?! — ошалело воскликнула Светлая.       — Всё возможно. — твёрдо ответил её «шеф». — Все катастрофы начинаются с мелочей. Возможно придётся брать заложников. В любом случае, просто не будет. Но я всех нас отсюда вытащу. ***       Истошно и бестолково выли сирены. Гудели резервные генераторы, во всём океанариуме царила паника.       А что толку?       Океанариум пал жертвой своих обитателей.       Точнее одного. Которому видите ли, неинтересно было бежать в одиночку. Всех организовал, собака, и всех за собой увел, как одну большую армию.       Невдалеке из воды что-то высунулась. Старший океанолог Ларсонов, схватил бинокль и пригляделся.       Высунув из-под воды руки по локоть, ему показывали два остро вытянутых вверх средних пальца. Тонких, костлявых пальца с когтями и темной пигментацией от середины второй фаланги.       — Это Моргарт! — закричал наблюдатель. — Филька, дави шокер!       Стажер распластался на пульте.       — Отсюда должно достать… — сказал старший и снова приложил бинокль к глазам.       К торчащим из-под воды факам, присоединились ещё два таких же.       — Сука! — зло выдохнул Ларсонов и брякнул биноклем об пол. — Лысая голожаберная сука! — у бинокля вывалилась левое стекло, а правое — треснуло, но кого это уже волновало?       Океанариум разрушен, а из его обывателей на воле не оказались, разве что, креветки из рассадника… Это уже по-любому или пожизненный долг, или просто посадят… ***       Моргарт опустился ближе ко дну. Вокруг него проплывали существа самой разной масти и размера, а он смеялся. Рот у него сейчас был несколько щербатым, потому что свои кандалы он сгрыз сам, но это его нисколько не смущало: хохотал он как в ближайшее последнее никогда.       Светлая его даже за плечо подергала, на что никогда бы не решилась, не выгляди зачинщик этого хаоса сейчас таким сумасшедшим.       — Босс! Вы чего не плывёте?       Он наконец немного успокоился и обернулся:       — Плыву куда?       — Домой, в глубину… — заглядывала в глаза Светлая.       — Домой? — повторил он и ухмыльнулся. — Да если бы я был дома, среди своих, ты думаешь, меня бы тогда поймали?! Я же мутант! — он помахал перед Светлой всеми четырьмя ладонями. — Не заметила?       Знала ли она что он мутант? Да все это знали! Ещё шутили за спиной, что мол и рук и мозгов ему досталось вдвое больше, чем положено. Но Светлая промолчала: босса явно несло от эйфории и она хотела его послушать.       — Мне нигде не рады — продолжал он. — Мне может и жить бы в такой банке, да скучно из угла в угол мотаться! А люди — они создания забавные. Глупые, правда: ничему не учатся, особенно на своём опыте!       — Босс вы, что здесь останетесь? — ужаснулась своей догадке Светлая.       — Не знаю, ещё не решил.       — Ну, а я домой… в глубину…       — Тебя никто не держит. — снова со своей невозмутимостью.       Светлая рванула туда, где вода была темнее, твёрдо зная, что всё он уже решил.       И что она обязательно вернется.