Прикосновения

Разногласия Ди с отцом были слишком непреодолимы, чтобы забыть о них даже в столь трудную минуту. К сожалению, они поссорились окончательно и бесповоротно, иначе Ди наверняка попытался бы попросить отцовского содействия. Конечно, с помощью отца, вернее, некоторых обитателей его магазинчика проблема решилась бы легко и просто. Мстительно улыбаясь, Ди представлял, как приглашает Глэдис посетить Чайна-таун, словно невзначай подводит к зоомагазинчику, предлагает выбрать себе зверушку. У этой голубоглазой простушки не было бы ни малейшего шанса на спасение... Карандаш с громким треском сломался в судорожно стиснутых пальцах Ди, заставив его очнуться. Ками глубоко вздохнул, сознавая, как недостойно с его стороны предаваться столь низменным мыслям. Ему ни в коем случае не следует уподобляться людям с их жалкими чувствами и привязанностями; следуя по своему великому пути, он должен быть выше подобных мелочей. Но почему-то было очень трудно оставаться на высоте, когда Ди смотрел в честные серые глаза Вески Хоуэлла, когда говорил с ним и даже просто находился рядом. Раньше с Ди никогда не происходило ничего подобного, и ощущать внезапное сердцебиение, жар в груди и странное волнение в присутствии этого юноши было непривычно и немного страшно. И совершенно недопустимо было желать сближения с человеком, даже несмотря на то, что он добрый, открытый, смелый и привлекательный, а, может быть, именно поэтому. Но как бы Ди ни старался держать себя в руках и не давать воли чувствам, они оказались сильнее и приносили волнения и огорчения душе, которой следовало оставаться в покое. Особенно невыносимо приходилось в последнее время. Нет, Ди, конечно, не разделял взглядов своего отца, не испытывал непреодолимого презрения к людям и вовсе не считал, что весь человеческий род заслуживает немедленного истребления. Однако относительно отдельных представителей можно было и признать справедливость подобного воздействия. Глэдис Смит появилась в университете пару месяцев назад, перевелась из Вашингтона. Смазливая легкомысленная мордашка, посредственные оценки, готовность в любую минуту отправиться на вечеринку, восторг от мужских компаний – всё выдавало в ней не столько прилежную студентку, сколько любительницу повеселиться. Излишним интеллектом Глэдис явно не была обременена, что, правда, не мешало ей пользоваться успехом у мужской половины факультета. Собственно, Ди не было бы никакого дела до этой глупой девицы и её амурных приключений, вот только по непонятной причине в последнее время Глэдис сконцентрировала своё внимание на Веске Хоуэлле и всеми силами пыталась завлечь его в свои сети. Правда, Хоуэлл оставлял её авансы без ответа, но всё равно, её навязчивость была поистине ужасна. Поведение Глэдис в глазах Ди, воспитанного суровым отцом в аскетичном духе, казалось совершенно недопустимым. Она буквально вешалась на Веску, целовала его при встрече, пила из его стакана, приходила в его комнату. Абсолютно неприлично! Хоуэлл же, хоть и не отвечал явной взаимностью, принимал всё, как должное, ничему не удивляясь и не протестуя, чем, несомненно, оставлял у девицы надежду. Это причиняло Ди боль. До саднящей тяги в груди, до стиснутых кулаков и впившихся в ладони ногтей. Даже думать об этом было больно. Ди отложил карандаш; он уже записал промежуточные результаты эксперимента, а сосредоточиться на чём-то другом сейчас не получалось. Ками решил пойти в библиотеку и почитать новые журналы. Но в читальном зале посидеть спокойно ему не удалось. Из-за угла вдруг возник Альберт, словно подкарауливал Ди, и как всегда накинулся с комплиментами и сомнительными предложениями приятно провести время. – Я могу достать билеты в оперу, если пожелаете! – вскричал Альберт, пытаясь захватить руку Ди. Ди поспешно отодвинулся; ему претила западная панибратская лёгкость в отношении прикосновений. Он совершенно не понимал, например, как Веска может выносить постоянные рукопожатия и объятия Глэдис. Хотя желание девицы прикоснуться к Веске ками не удивляло; держать его за руку было очень приятно. Ди успел убедиться в этом во время их подводного путешествия. От билетов в оперу Ди отказался. Но Альберт не отступил и последовательно пригласил его в музей, на каток, на дискотеку и в кафе-мороженое. На последнем предложении Ди сдался. Три порции пломбира с кленовым сиропом немного прибавили красок окружающему миру, однако до совершенства настроение Ди не улучшили. Задумчиво облизывая ложечку, отчего у Альберта чуть не случились конвульсии, ками смотрел на милующуюся парочку за соседним столиком. – Америке абсолютно незнакомо чувство приличия, верно? – печально спросил он. – Нет, знакомо, – возразил Альберт, пожирая его глазами. – Просто мы стараемся избавляться от пуританских предрассудков. – Предрассудки, конечно, приводят порою к самым печальным последствиям, – вздохнул Ди. – Но это не означает их абсолютной бесполезности в принципе... – Но от предрассудков лучше отказаться, – проговорил Альберт, опустив руку под стол и кладя её на колено Ди. – Если они мешают получать удово... Когда минут через десять Альберт пришёл в себя, валяясь под складным стульчиком, с набухающей шишкой на макушке и рдеющим отпечатком пятерни на щеке, он был готов пересмотреть свои взгляды. По-крайней мере, при наличии предрассудков ему не было бы так больно. Возмущённый до глубины души и обиженный на весь мир ками вылетел из кафе. Он не понимал, почему такому совершенству, как он, приходится выносить столько незаслуженных огорчений! Разве он не достоин самого лучшего и не должен быть ограждён от банальных невзгод этого мира?! Вера в справедливость мироздания упала до нулевой отметки, когда Ди увидел Веску, шагающего с книгами под мышкой, и спешащую за ним Глэдис. Девица быстро догнала Хоуэлла и схватила за руку. Она опять прикоснулась к Веске! Ди фыркнул и, развернувшись так резко, что взметнулись волосы и полы чеонгсама, направился в другую сторону. Царственной походкой Ди прошествовал до угла кафе. Он прошествовал бы и дальше, если бы не безалаберность некоторых посетителей, считающих урны бессмысленным украшением пейзажа. Трудно заметить банановую кожуру, когда шагаешь, задрав нос, и ещё труднее удержаться на ногах, если на эту самую кожуру наступишь. Ди потерял равновесие, взмахнул руками и неминуемо шлёпнулся бы на тротуар. Но его вдруг подхватили, бережно, но крепко удерживая и не давая упасть. Ками обернулся и встретил взгляд серых глаз Вески Хоуэлла. – Осторожнее, Ди! Хоуэлл улыбнулся и почему-то не убрал рук с его талии. Теперь Веска не просто поддерживал, а, скорее, крепко обнимал ками, но почему-то против этого прикосновения Ди совершенно не возражал. – Спасибо, Веска... 04. 06. 2007.